Моя добрая подруга Ксения- весёлый, неунывающий человечек, всегда выслушает, поймёт и поможет. Бывало, подкошенная очередными своими невзгодами и не видя из них выхода, звонила я Ксюше и она прилетала быстро, как только умеет чудесным образом поднять моё настроение. Бывало, что, могла...Выговорившись, плакала тогда я на её плече .. И беда вместе со слезами медленно покидала моё сердце, и всегда потом становилось легче... Выплакавшись, я видела уже свет в конце тоннеля, яркий и добрый солнечный свет... И беда отступала.... С Ксюшей просто не может быть по другому... Живёт она, правда, в областном центре, но довольно часто приезжает в деревню, чтобы навестить своих пожилых родителей и меня. А ещё Ксюша обожает домашний пирог с капустой да чай с малиновым вареньем. А ещё подруга обладает прекрасным голосом, сильным, глубоким и очень любит петь. Обычно приезжает она с мужем на машине. Недавно подруга отучилась на права, села за руль и прикатила ко мне одна. Едва заглянув ей в глаза,я почувствовала, что случилось что-то из ряда вон выходящее...Выйдя из машины, Ксения подошла ко мне и, коснувшись щеки ледяными губами, заплакала... Обняв бедняжку за дрожащие плечики, я повела её в дом... " Ира, давай споём... Нашу, про двух подруг.."-произнесла она и запела:"Сегодня у меня на сердце вьюга,
А неудачи словно ошалели.
Так встретимся давай моя подруга,
Посплетничать, подумать о судьбе.
Давай с тобой поплачемся украдкой
И может быть за рюмкой водки сладкой
Я расскажу тебе свои печали,
А ты мне все расскажешь о себе..." "Что произошло, родная? Что, сестрёнка?"-присев рядом и сжав её ледяные ладошки в своих, шепчу я. "Ирка... Она решила, что имеет права на мою дочь и на внучку , на нашу Лерочку... Грозится рассказать им всю правду.."- безутешно и горько зарыдала Ксения. Мою душу вдруг словно холодом могильным обдало... " Ксюшенька,а Валерка твой в курсе? Ему ты сказала?" -спросила я. Ксюша подняла мокрое от слёз лицо:" Да, Ира, конечно. Сначала не хотела говорить, ты же знаешь, здоровье не ахти у него после ранения. Потом не выдержала и рассказала. Он муж мне, вырастил Машеньку и имеет право знать..." Она долго и трудно молчала, глядя куда-то в сторону, а потом рассказала всё... Ну а я расскажу вам всё с самого начала... Много лет назад, беременная, вот так же плакала она на моём плече...
С Ксенией знакома я с десяти лет. Закончив начальную школу у себя на маленьком хуторе, продолжать учёбу пришла она в нашу школу. "Не родись красивой, а родись счастливой"-гласит народная мудрость. Ксения родилась красивой. Глазастой, пухленькой девчушкой, чем-то очень похожей на сказочного доброго эльфа, впервые появилась она в школе и вокруг словно светлее стало... Мы сразу подружились и частенько, если по причине непогоды её не забирал домой её отец, девочка ночевала у нас. К шестнадцати годам Ксюша расцвела. Стройная, с шикарной косой ниже пояса цвета спелой пшеницы и прозрачными изумрудными глазами, она по праву носила звание самой красивой девушки класса... Ребята сохли по ней, девочки завидовали, ехидничая перешёптываясь: "Это же не настоящая коса... Шиньён вплетает, дура. Смотри, смотри, видишь,как блестит? Настоящий человеческий волос так блестеть не может! И ресницы не свои у неё, приклеила в парикмахерской на углу... А глаза не бывают такого зелёного цвета, это специальные линзы для зрения. Ракитина к тому же ещё и слепая! А ребятам, им-то что... Им всё равно с кем переспать, вот и ходят толпами за этой искусственной дурой!"
Я не знаю, слышала ли Ксюша это змеиное шипение, но оставалась она такой же доброй, милой и очаровательной. Не обращая никакого внимания на ходивших вокруг неё мальчишек, она не принимала от них приглашений ни в кино, ни на свидания. Мне она много раз твердила, что у неё есть Валерка, паренёк с их хутора, она любит его и ждёт... И как только он придёт с армии- сыграют они свадьбу... После школы Ксения поступила в педагогический и видится мы стали реже... Переписывались, конечно, но её письма становились всё печальнее и лаконичнее раз от раза... Однажды вечером подруга пришла ко мне сама и я после долгой разлуки узнала её с трудом... Худенькой, поникшей и больной показалась он мне тогда. В тот вечер , когда мы остались одни, Ксюша не отвечала на мои вопросы, как, мол и что, она долго и потерянно молчала... И всё же, справившись с собой, быстро заговорила,
глядя в окно сухими, лихорадочно блестящими глазами.
"31 декабря, сдав последний экзамен, поехала я домой, к родителям. Сойдя с поезда на нужной мне станции, стояла, ждала отца на лошади. От станции до нашей деревни километров десять-двенадцать и папа должен был встречать меня, как обычно... Темнело, метель вовсю разбуянилась, бесцеремонно швыряя мне в лицо горсти ледяного колючего снега.. А папы всё не было и не было... Я очень переживала за него, всякое ведь могло случиться! Вдруг кто-то мягко тронул меня за плечо."Папка!"-вскрикнула я и обернулась. Незнакомая женщина средних лет с полным и добрым лицом приветливо улыбалась мне. "Почему ты стоишь тут одна, милая? Ночь на дворе, а ты стоишь, мёрзнешь... Ждёшь кого-то?"-ласково, по-доброму спросила она. "Домой еду. Папа должен был встретить, да что-то нет его... "-пробормотала я и сердце защемило каким-то недобрым предчувствием. "Понимаю. Меня тётя Полина зовут, живу тут недалече. Пойдём ко мне, заночуешь, а поутру, даст Бог, пурга успокоится и я тебя домой отправлю. У нас лошадь-то есть, да в такую непогодь она даже из котуха не выйдет... Идём, милая..."-проговорила женщина, ласково обняв меня за плечи. Я же,почему-то поверив, послушно пошла с нею рядом, постоянно оглядываясь назад...
Её дом на окраине села встретил нас неприветливо, словно он не хотел принимать меня в гости- угрюмый, тёмный, с покосившейся набок крышей...
И какое-то непонятное чувство вновь сдавило тогда мою грудь, да так, что больно защемило сердце... Мы вошли в дом.. Вроде бы ничего странного или из ряда вон выходящего не было, мы разделись, поужинали и я согрелась. Моя новая знакомая, тётя Полина, хлопотала на кухне, подготавливаясь к празднику, да вот только... Только сердце моё ныло и болело по-прежнему, хотелось бежать оттуда, но не хотела я обидеть хозяйку или просто напросто бежать на ночь глядя мне было некуда... Ближе к одиннадцати ночи дверь распахнулась и на пороге замаячила фигура невысокого, неказистого паренька. "Ксюшенька, познакомься, это Виталя, мой сын. Проходи, сынок, садись. Скоро Новый Год встречать будем."-улыбнулась хозяйка. Парень расположился напротив меня, я почувствовала его тяжёлый, насупленный какой-то взгляд. Около полуночи хозяева выпили за уходящий год, а я лишь едва пригубила рюмку. "Нет, пей до дна, нельзя обижать хозяев"-возмутилась тётя Полина и силой заставила меня- таки опрокинуть стопку. Спиртное обожгло трахею , желудок и в голове помутилось... Все вокруг стали такими добрыми, хорошими, родными... Мы пили ещё и ещё, за старый год и за Новый, потом... Потом-тёмный провал и я ничего не помню... Совсем ничего... Первый день Нового года вошёл в дом и осветил неярким своим светом
незнакомую небольшую комнатку с низеньким, белёным потолком . "Где я? Как я сюда попала?"-мелькнула мысль. Хотелось пить и голова ужасно болела, но я всё же попыталась сесть на кровати. Вокруг всё куда-то ехало, словно я была в поезде. Откинув одеяло, я села на постели и только тогда заметила, что рядом лежит кто-то, а на мне ничего нет... Я просто онемела тогда... Толкнула того, кто лежал рядом и он недовольно буркнул что-то в ответ... Я попыталась встать на ноги, но резкая боль в животе да и во всём теле не позволила мне это сделать... И я вспомнила, обрывочно вспомнила всё то, что было вчера... Пурга. Темно и очень холодно... Я стою на станции и жду своего отца. Жду... Его всё нет... Мне холодно и страшно... Какая-то женщина... Она добрая, ласково улыбается мне... Я иду с ней вместе к ней домой... Какой-то парень, кажется, он её сын... Я выпила с ними водки, потом ещё и ещё... Потом они- парень и та женщина- берут меня под руки и ведут куда-то... Я даже не сопротивляюсь, мне хорошо и очень тепло... Они такие добрые люди и не причинят мне зла... Потом... Он сорвал с меня одежду, мне больно и плохо и почему-то мелькнула мысль о моём Валерке и я хочу умереть... Всё... Потом я проснулась и парень этот рядом...
В комнату тихо вошла женщина, та самая, и я натянула одеяло до самых глаз. "Детки, вставать пора. Виталя, Ксюша, идёмте завтракать"-ласково произнесла она и вышла, потрепав своего Виталю по голове. Недовольно забурчав, он встал, и, натянув потрёпанные штаны и майку, грубо пнул меня ногой. "Вставай, развалилась... Не дома..." и швырнул мне мою разбросанную по полу одежду. "Отвернись"- шепнула я. В ответ он презрительно хмыкнув, пробурчал: "Да видел я тебя, чего уж...", но всё же отвернулся. Одевшись, мы вышли к столу, где, напевая себе под нос, весело хлопотала тётя Полина. Она попыталась усадить нас рядышком за нарядный и накрытый уже стол. "Я домой... Мне надо... Спасибо..."-заикаясь, стала отнекиваться я, стараясь оторвать от себя её цепкие руки. "Как домой? Чем тебе тут не дом? Или плохо тебе у нас? Ведь поладила ты с Виталей-то?"-вполне искренне недоумевала женщина, загораживая мне путь к двери. "Отпустите меня... Пожалуйста, прошу вас! Я никому ничего не скажу и в милицию обращаться не стану... Пожалуйста... Мама у меня больная, ведь она не переживёт..."
-заикаясь, повторяла я ей. Женщина, оторвав от меня недоумевающий свой взгляд, вопрошающе уставилась в сонные глаза сына. "Да ну её...Пусть идёт "-зевая,лениво пробормотал Виталя. Его ответ возмутил мать настолько, что... Она тяжело задышала, и из глаз хлынули слёзы. Добродушное доселе лицо тёти Полины стало багровым и злобная гримаса его исказила настолько, что женщину было не узнать... Она ,схватившись рукой за сердце, тяжело сползла по стене и опустилась на табурет...
"А у меня нету больше сил невест тебе выискивать!... Чем тебе вот эта плоха, скажи? Молоденькая да хорошенькая, учёная! Какую тебе ещё надо? Наши-то тебя все знают, и на дух ты им не нужон!... "-прокричала она и затихла. Воспользовавшись заминкой, я живо схватила пальто, шапку, влезла в валенки и-наружу... Не помню, как оказалась я тогда на станции.Пурга давным-давно улеглась, солнце сияло и снег был белым-белым, просто удивительно чистым... Спотыкаясь, брела я по девственному, нехоженому ещё снегу , солнце слепило мои глаза, а по щекам текли слёзы.
Вскоре меня нагнали сани-наш сосед ездил встречать сына на станцию и я подъехала с ними. Домашние само собой, очень переживали за меня. Оказывается, в связи с той страшной ночной метелью, папа смог приехать за мной только после полуночи, когда пурга немного успокаиваться стала. Он искал меня, звал, даже в избушку обходчика заходил... Старый обходчик отрицательно покачал головой, мол, не видел, не было тут никакой девчонки... Папа боялся, что я замёрзла и пургой занесло моё тело... Искал он меня до самого рассвета... "Доченька, слава Богу, что ты нашлась!... Мать, зажги свечу Богородице, Заступнице нашей! Не зря ты ей молилась вчера!-повторял он, помогая мне снять пальто, валенки, поставив их на печь сушиться, - Дочка, так где же ты была?"-спросил-таки он. "У подруги. Одна моя подруга живёт на станции, у неё я и заночевала"- отвернувшись и делая вид что сметаю снег с шапки, соврала я.
Родители скорее всего, поверили, потому как разговор об этом больше не заводили. У них были более важные думки: весной демобилизуется будущий зять, стало быть, вскорости ждать сватов, а там и свадебка... Я слушала все эти их разговоры и думала, хочу ли я теперь этой свадьбы? Смогу ли всю жизнь обманывать мужа? Господи, как же хорошо, что придёт он ещё не скоро...
Две недели зимних каникул пролетели незаметно. Не поверишь, но стала я забывать уже о том, что произошло со мной в Новогоднюю ночь. Вернулся ко мне и прежний аппетит, и азарт в зимних ребячьих играх, где была я заводилой, и всё так же, по-прежнему, радовалась письмам от своего Валерки. Произошедшее тогда стало забываться, как дурной, страшный сон и я уже поверила, что всё пройдёт, как...
Однажды я потеряла сознание на лекции. "Скорая" забрала меня тогда прямо с занятий...Выяснилось, что я беременна... От того самого Витали, ну после той ночи... Докторша, добрая да вежливая такая, предупредила, что или плод неправильно развивается, или анемия у меня... Угроза выкидыша... Отрицательный резус крови... Если потеряю первого ребёнка, детей может и не быть... Как же я тогда плакала... Просила врача сделать мне аборт, она согласилась, но только с разрешения матери, потому что восемнадцати мне ещё не было... Сама понимаешь, что и речи о том, чтобы узнали об этом родители быть не могло...
Провалявшись день на больничной койке, вечером я была уже дома. Приняла я тогда решение, что ребёнок этот жить не должен... Не нужен он мне и всё тут! Жизнь сломает... Я люблю Валеру и хочу быть с ним... два года ждала его, и не моя вина, что ребёнок этот зародился во мне, не моя! Он-ошибка, он не должен был появится, он никому в этой жизни не нужен, но запросто поломает то, что невозможно потом склеить... И я всё делала, для того, чтобы убить в себе зародившуюся уже жизнь... Поднимала непосильные тяжести, прыгала с полутораметровой высоты, пила какую-то гадость и даже в отчаянии била себя в низ живота чем-то тяжёлым... Увы! Всё было тщетно! Ребёнок продолжал жить во мне... Я не могла уже есть некоторые продукты, потому что меня от них тошнило, буквально выворачивая наизнанку... Ненавистный мне ребёнок продолжал рости в моём животе, стремительно увеличиваясь в размерах и делая меня похожей на футбольный мяч...
В очередной мой приезд домой мама почувствовала неладное, хотя я и утягивала живот изо всех сил... "Ты беременна?"- просто спросила она и сердце моё упало... "Н-нет, что-ты..."-пробормотала я. "Дочка...Я же родила тебя и всё вижу. Ты беременна. Кто он?" Я не выдержала, разревелась тогда... Рассказала ей всю правду о той ночи, всё, как было...
"Послушай, дочка... Ты моя единственная дочь и плохого я тебе не желаю. Рожай. Справимся. Но мы должны это всё рассказать папе"
-произнесла она и, несмотря на мои слёзы, рассказала всё отцу, смягчив правду, как могла... Его мрачное молчание тяжёлой грозовой тучей нависло над нами... Потом схватил он ружьё, мигом запряг лошадь и помчался в сторону станции... Мы с мамой, предчувствуя беду , кинулись к соседям, упали им в ноги, умоляя домчать нас до станции на "Москвичонке"... Мы успели не допустить непоправимого, перехватив папу уже на станции, недалеко от будки обходчика. Скрутив моего отца верёвкой и затолкав его в машину, сосед сунул потрясённому увиденным обходчику смятую "трёшку ", приказав присмотреть за лошадью, а об увиденном- никому ни гу-гу... Папка мой был не в себе, волком выл тогда всю дорогу... Только к вечеру его развязали и мать молча поставила перед ним бутылку водки и что-то из еды ещё... Сейчас с родителями вроде бы всё утряслось... Валера приедет скоро, телеграмму прислал... Как сказать ему об этом ? Не знаю...Но я должна ему рассказать, раньше, чем люди ему скажут... Пусть он сам решает-нужна я ему такая или нет..." Ксения нашла в себе силы и рассказала всё жениху. Мне неизвестны все подробности того их разговора, мне она сказала только, что он её ни в чём не винил... Ксюша на коленях молила его не причинять зла тем людям и он, подняв её с колен и пообещав это, сделал ей предложение.. Их свадьба была тихой. одни только родственники. А в конце сентября Ксюша родила хорошенькую девочку, которой дали имя Мария..
Роды были сложными, тяжелыми, и маленькая Маша росла слабым и болезненным ребёнком. Однако, любовь побеждает всё и вдвоём с мужем они выстояли. Мы и тогда с Ксенией тесно общались, я знала почти обо всём происходящем в их дружном семействе... А несколько лет назад Машенька, выйдя замуж, подарила своим родителям внучку Валерию.
Ксюша продолжила:
"Несколько дней назад, мы как раз всей семьёй у моих родителей гостили. Я с Лерочкой в саду гуляла, малину с ней собирали. Вдруг жалобно-как-то хрустнул старый забор и, спиной ощутив чей-то чужой взгляд, я обернулась. Полная и рыхлая женщина с доброй улыбкой бесцеремонно, вовсю разглядывала Леру. "Здравствуй, милая. Как ты?"-произнесла она.
Её голос, интонация, с которой были произнесены эти слова, её белое, рыхлое лицо показались мне странно знакомыми, как будто я видела и слышала всё это когда-то очень давно. "А ведь Виталя-то мой помер, сердешный... Зимой выпимши был, да и упал в канавку небольшую, там, за станцией... Метелица снежком ту канавку засыпала и-поминай как звали... Весной только обнаружили..."-произнесла она и заплакала... И, помолчав, добавила: " А я ведь, милая, с просьбой к тебе. Знаю, что Машенька-родная дочерь покойного Витали, единственная памятка от него... Лерочка-его кровная внучка. Позволь мне видеть их, и чтобы знали они, кто такой им был мой сыночек и кто такая им я... Иначе худо будет, милая. Я сама Маше расскажу, кто её родной отец. Не поверит-тест на ДНК сделаю."
Во рту у меня пересохло, и ноги ватными стали... Словно из забытого далёкого далека доносился до меня голос той женщины... Помню испуганный крик Маши, плач Леры и тёмные, бескомпромиссные зрачки той женщины и зловещий шёпот её тёмных губ, понятный лишь мне одной:"Хорошенько подумай, милая..." Ксения, тяжело переведя дух, замолчала,
и я молчала тоже. Тёмной и мрачной тучей в доме повисла тишина... "Ксюша, а муж что советует?"-осторожно спросила я. "Муж... Муж сказал, что несмотря ни на что Маша- его дочь, а Лера- внучка... И ещё он сказал, что не нужно ничего говорить Машеньке, лучше просто уехать куда-нибудь подальше и всё... Не знаю, Ира, мне стало жаль женщину эту... Что скажешь?"-произнесла она и прошептала, сложив руку трёхперстием и перекрестившись на иконы: "Господи, подскажи как поступить рабе Твоей Ксении..." Неожиданно у забора промелькнула какая-то тень и скрипнула калитка. Не успели мы опомниться, как в комнату вошёл пожилой священник в
чёрной рясе до пят и поклонился нам в пояс. "Здравствуйте, хозяюшки. Я иеромонах Питирим. Пожертвуете что-либо на монастырь? "-произнёс он. Да, конечно, мы с радостью выполнили его просьбу. А Ксюша попросила батюшку выслушать её и он согласился... Разговаривали они довольно долго. Когда же отец Питирим покидал мой дом, подруга выглядела много спокойнее и светлее лицом что ли...
Тем же вечером Ксения уехала. Признаюсь, я очень волновалась за подругу, как там и что... Позвонила она спустя целых двое суток. До сих пор в моём сердце звенит её счастливый, взволнованный голос: "Она отступилась от нас, Ириша... Сама отступилась... Слава Богу! Сказала, что не имеет права нарушать покой в моей семье... Попросила простить её и ещё попросила, чтобы приехала я к ней с маленькой Лерой...Хочет просто посмотреть на правнучку, подержать её на коленях... А там, говорит, и умирать не страшно... На Пасху обязательно приедем, всем семейством... Жди! Я тебя очень люблю, сестрёнка... Очень..." " И я люблю тебя, родная... Приезжайте, жду!"-шепнула я в трубку, сама не в силах сдержать слёз...