Врача, как оказалось, найти было не просто. Никто не горел желанием браться за прерывание беременности на четвёртом месяце. Кому и сколько они платили - один Бог знает.
Было ли это тяжело? Для Лили да, но она упорно, слепо верила Дмитрию, верила в его любовь, в их обязательное будущее. Что чувствовал он? Остаётся покрытым мраком. Она, конечно, замечала его раздражительность, нервозность, суетность. Однако, стоило задать вопрос - всё ли нормально? - как он натягивал на себя маску спокойствия, уверенно отвечая - да. Всё его притворство увидел бы кто угодно, кроме любившей его до беспамятства Лили, привязавшейся к нему безмерно сильно.
После бабушкиной смерти он стал её рыцарем, её стеной, опорой, она будто наполнила его существованием зияющую дыру в сердце. Страшное явление, когда люди, потеряв близкого, не справившись с горем, заполняют образовавшуюся пустоту любовью к первому проявившему к ним заботу.
Прошло ещё 3 месяца. Лили, неожиданно для себя, стала замечать, как он заглядывается на проходящих мимо красоток, как ни с того ни с сего вдруг возьмёт и ляпнет - "Что это ты напялила? Как с тобой можно куда-то выходить?" - подобные слова отбивались током в её голове, удар за ударом она начинала ощущать свою безропотность, покорность и совершенную невозможность ответить.
Как-то раз, начитавшись "умных" книжек о женской привлекательности, Лили решила поменять всё, стать угодной любимому. Она собрала все свои сбережения, коих было не так уж много, попросила немного денег у отца и пошла преображаться.
Целый день проведя в салоне , девушка вышла оттуда с гордо поднятой головой и буквально светящейся от уверенности - теперь то он в обморок упадёт, как её увидит.
Лили дошла до торгового центра, зашла в магазин одежды - выбирать платье, туфли, сумочку - три важные составляющие, тем более, что летом красоту не придётся скрывать под верхней одеждой.
Перед выходом из центра висело большое зеркало. Лили остановилась, посмотрела на себя - длинные русые волосы спадали на грудь лёгкими прядями, тонкое лицо излучало счастье и радость, голубые глаза обрамляли своим аккуратным изгибом тёмные брови, нежные губы от блеска казались чуть крупнее и выразительнее, платье подчёркивало изящный стан, за счёт юбки ниже колена худоба ног не бросалась в глаза, а казалось, что они, наоборот - очень и очень стройные, лакированные туфельки и сумочка завершали новый образ - "всё прекрасно! Я - прекрасна!" - услышала у себя в голове восклицание Лили и отправилась к Дмитрию без предупреждения, чего раньше никогда себе не позволяла.
Поднявшись на третий этаж, она только собралась поднести руку к звонку, как заметила свет из расщелины - дверь не заперта - как странно. Лили толкнула дверь, звуки мягкой музыки гипнотически повели её вперёд по коридору. Дверь в спальню открыта - на коленях стоит молодая девица, ублажая её любимого, вещи разбросаны по полу, бутылка дорогого шампанского ( такого он никогда не покупал для неё ), два изогнутых бокала на столе, виноград... Оцепенение, темнота...оцепенение, дрожь...всё плывёт, тошнота подступает... Она схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть. Он повернул голову от резкого звука и...улыбнулся...так естественно...просто улыбнулся... От его смеющихся глаз её охватило отвращение - какая мерзость! Как он мог? Разве ОН мог?!
Слова путались в голове, Лили с трудом оторвала себя с места, не понимая как, добралась до квартиры, отца не было дома, она не стала включать свет, а начала молиться.
Утром, в душе, когда осознание всего произошедшего молотом ударило её в сердце - она долго рыдала, потом, не помня себя, открыла шкафчик в ванной, над раковиной, где лежали таблетки. Лили не понимала, что делает, она схватила первый попавшийся пузырёк и выпила всё сразу...
Отец пришёл с работы, услышал журчание воды, позвал дочь, но та не ответила, он понял - что-то не так, чутьё подсказывало принять срочные меры. Выломал дверь, увидел белое, как снег, тело, лежащее в ванной, схватил её, вызвал скорую, он даже не заметил пустого пузырька, который увидела женщина-врач, зайдя осмотреть место, где её нашли.
Какой яркий свет и как болит живот, какие-то трубки, от руки тянется провод - капельница - "Что же случилось? Где я?"
Будто читая её мысли, в палату вошла мед сестра
- Ты жива, девочка, жива... Зачем ты так себя?
Лили ничего не ответила, слёзы катились из слабых глаз, но она твёрдо понимала "Я хочу жить. И я буду жить."
Она повернула голову и увидела отца, удивлённо смотрящего на неё, с такой лаской и любовью, что сердце сжималось от мысли - какую боль она ему причинила.
- Я буду жить, папочка... Прости меня, папочка... Я правда буду жить...
Конец.