День не задался с самого утра. Проспав будильник, Дима носился по дому, тщетно пытаясь отыскать свежую рубашку и чистые носки, а кофе в это время медленно, но верно убегал из турки на только вчера вымытую плиту. Так и непочиненный тостер опять пережарил бутерброды, и к аромату подгоревшего кофе добавился запах паленого хлеба. В очередной раз стукнувшись о дверцу шкафа, которой внезапно приспичило открыться, Дима наконец-то распахнул окно, но наполненный сыростью и выхлопными газами сквозняк, ворвавшийся в кухню и скинувший важный договор, оставленный Мариной на столе, на еще не выключенную плиту, добавил проблем и тревог. Пожар пришлось тушить тем самым кофе, который Дима так надеялся влить в себя.
Обреченно оглянувшись вокруг, Дима понял, что скандала избежать не получится. Слишком напряженные в последнее время отношения с Мариной не позволяли надеяться на понимание с ее стороны. Однако разговор начался неожиданно мирно.
Марина появилась на кухне, когда повторно сваренный кофе уже был разлит по чашкам, бутерброды пожарены на сковородке, а неприятный запах выветрен. Коротко взглянув на сожженный договор, Марина присела за стол и взяла в руки кружку.
- Я смотрю, ты здесь развлекаешься, - проговорила она, не поднимая взгляд от стола. – Однако все это мне порядком надоело. Скандалы по несколько раз за день, порча вещей, пусть и несознательная, твое постоянное отсутствие дома. Я устала. Я так больше не могу.
- И что ты предлагаешь? – сухим, безжизненным голосом спросил Дима. И тут же понял, осознал так резко и безнадежно, что заныл даже старый шрам на спине, который он получил от хулигана в ту пятилетней давности ночь их знакомства.
- Вещи я собрала еще вчера. По пути на работу отвези меня, пожалуйста, к родителям...
Пока погрузились, пока заехали и разгрузились, пока по пробкам Дима протолкался до работы…. Часы на стене при входе показывали опоздание на два часа, а милая девушка Наташа на ресепшене, сочувствующе глядя из-под длинных ресниц, передала распоряжение шефа зайти к нему сразу по прибытию.
День набирал обороты, неприятности лезли одна на другую, утрамбовывались, скручивались в тугую пружину, чтобы в самый неподходящий момент выстрелить, поразить слабый человеческий организм в незащищенное сердце. Вещи, как живые, сами выпрыгивали из рук, двери и косяки били по локтям и не пускали в кабинеты, кофе, напуганный общей атмосферой, умудрился сбежать даже из кофемашины, оставив живописные потеки на белой рубашке Димы и яркие веснушки пятен по всему помещению. Все летело в тартарары и под хвост, и даже машину забрали на штраф-стоянку за неправильную парковку.
Нагоняй от шефа получился размашистым, громким и, как обычно, несправедливым. Но объяснить что-либо самовлюбленному Нарциссу, по родственному блату занимающему руководящую должность в фирме своего племянника, было не проще, чем самому занять его место. А поорать на подчиненных этот рано полысевший, с хронической потливостью и отдышкой полноватый выкормыш прошлой системы своей родины считал делом чести и достоинства. И искренне недоумевал, когда доведенные до белого каления сотрудники бросали ему в лицо свои претензии вместе с заявлением об уходе без отработки двух недель.
Вот и сейчас он судорожно пытался проглотить вставший от возмущения комом в горле воздух, когда громко хлопнувший напоследок дверью Дима навсегда вышел из его подчинения и из офиса. И обнаружил отсутствие машины на положенном месте.
Звонок в полицию, оплата штрафа, поездка на общественном транспорте на штраф-стоянку, по пробкам в опустевшую квартиру и с размаху всем телом на диван, лицом в подушки, колотить кулаками и сухими, сдержанными рыданиями, переходящими не то в рык, не то в вой, попытаться выплеснуть наружу всю боль сегодняшнего дня. А поставленный предварительно вариться кофе опять сбежал на только утром вымытую плиту.
- К мистическим персонажам в выходное отверстие, даже кофе не попить, - пробормотал Дима и, в очередной раз хлопнув ни в чем не повинной дверью, на этот раз квартирной, вышел на улицу.
Город потихоньку наливался яркими красками неоновых огней, осветивших улицы с наступлением сумерек, желто-белые отсветы фар проезжающих мимо машин отражались в выключенных витринах и оставшихся от недавнего дождя лужах, теплый ветер с ароматом цветов и перегара шелестел листьями и играл с волосами. Город жил своей обычной вечерней жизнью, и ему не было никакого дела до личных бед одного отдельно взятого жителя. Все, чем город мог помочь этому бедняге, это своевременно и часто подсовывать под его расфокусированный взгляд кафе и забегаловки, окутывать нежным шлейфом ароматов, сотканных из запаха шашлыка и музыки.
- Здравствуйте! Вам зал для курящих или некурящих? – с улыбкой поинтересовалась молоденькая официантка кафе в каком-то переулочке, чем и вывела Диму из ступора.
Рассеянно оглянувшись по сторонам, Дима выбрал столик в дальнем углу «курящего» зала. Немного более громкая и быстрая, чем хотелось бы, музыка легонько била по ушам. Насыщенный табачным дымом воздух, лениво гоняемый подпотолочным вентилятором, шелестел салфетками и шевелил волосы. Приглушенный свет и отблеск свечей, горящих на каждом столике, создавали видимость полумрака. Темное пиво, накрытое белой шапкой пены, тарелочка с легкой закусью, сигарета с вишневым ароматом – что еще надо усталому человеку, у которого жизнь улетела в неизвестные дали, забыв взять его с собой? Разве что повторить несколько раз.
- Прошу прощения за задержку, - смущенно улыбнулась неслышно подошедшая официантка. Димка с трудом сфокусировал на ней взгляд, а потом удивленно посмотрел на чашечку кофе, стоящую перед ним.
- Я не заказывал, но ладно. Раз уж принесли… А в чем задержка? Как может опоздать то, что не ждут?
- Вы заказали кофе минут двадцать назад, - опять улыбнулась официантка, но уже чуть более растеряно. – А задержка случилась потому, что кофемашина внезапно забарахлила, и первый сваренный вам кофе сбежал.
- Сбежал? Из кофемашины? – Удивленно поднятая вверх левая бровь, искра недоумения и сразу – свет озарения на лице. – Это сегодня мое кредо – убегающий отовсюду кофе. Спасибо.
И снова рассеянный взгляд бездумно заскользил по темным с непонятным рисунком стенам, по сидящим за соседними столиками людям, по девушке, с чашкой кофе сидящей напротив него. И снова по стенам, по людям, по девушке. И снова по стенам, по людям, по…
- Прошу прощения? – удивился Димка, когда осознал, что девушка действительно сидит за его столиком уже какое-то время. Среднего роста, стройная, рыжеватые волосы подстрижены коротко, но сзади оставлен длинный хвост, перекинутый через плечо. И глаза – огромные, глубокие, неуловимо меняющие свой цвет при смене освещения. И обалденная улыбка, подчеркнутая очаровательными ямочками, возникающими от малейшего движения губ.
- Ничего страшного. – Голос тоже был под стать внешности: звонкий, немного ироничный и очень красивый. – Меня можно заметить только тогда, когда готов к этому целиком и полностью.
И разговор потек. Девушка умела слушать, умела и рассказывать. Затуманенный пивом разум самостоятельно отсекал несуразности и непонятности, горе и беда, рвущиеся из сердца наружу, поутихли, жизнь опять начала обретать краски, а разговор все тек и тек. И казалось, что ничего больше в жизни не нужно, что все важное и необходимое происходит здесь и сейчас, что никогда не наступят абсолютно лишние «потом» и «завтра». Да и не нужно никому это «завтра», когда «сейчас» настолько прекрасно. Остановить, мгновенье!...
А потом официантка подошла сообщить, что бар закрывается…
А разговор все тек. И вместе с разговором утекала жизнь, потому что сидел где-то на заднем плане червячок сомнения, прямо в душу шепчущий: «Утром она уйдет».
И много часов и жизней спустя, в очередной раз умирая и воскресая от горя предстоящей разлуки и радости настоящего момента, уже лежа в постели, протрезвев от счастья, Димка услышал то, что больше всего боялся услышать:
- Как ты сам понимаешь, утром мне придется уйти.
И мир рухнул снова. В очередной раз за этот бесконечный день.
- Мир этот жив и крутится, пока я двигаю его. Ногами, когда иду пешком. Колесами, когда еду на машине. Турбинами самолета. Главное – это выдерживать направление движения. На закат. И не останавливаться. А из вашего города на запад выходит только одна магистраль… А кофе у тебя завтра перестанет убегать. Я тебе обещаю.
И все. Положила голову на плечо и уснула.
Аромат свежесваренного кофе вырвал Димку из забытья. Похмелье на удивление отсутствовало, память о прошедшем не стерлась, боли от случившегося не было. И вчерашней девушки в квартире тоже не было.
Зато был поднос с кофе и бутербродами, стоящий возле кровати на табуретке. И был быстрый завтрак, перемежающийся сбором необходимых вещей. И была бешеная гонка наперегонки с солнцем по еще спящему городу. И девушка, голосующая на обочине Западного шоссе на выезде из города, тоже была.
И самый, наверно, важный за последние сутки вопрос:
- Я так и не спросил, как тебя зовут.
И бесконечная дорога на запад, вслед за солнцем…
май 2015