Дежурство подходило к концу… А кстати, неплохое дежурство получилось, тихое. За всю ночь лишь один аппендицит. Можно немного и поспать. Но закон подлости не дремлет. Как всегда неожиданно, послышались шум, крики. Операционная сестра заворчала раздраженно:
- Опять кого-то черти принесли, не живется людям спокойно. Зевая и шаркая тапочками, она пошла к входу, по дороге стукнув пару раз в дверь ординаторской, сопроводив это еще и словами:
- Подъем, соколики, за работу!
Там отдыхали дежурный хирург и два интерна. Входная дверь распахнулась, и показалась каталка и санитар из приемного отделения. На каталке кто-то лежал, накрытый окровавленной простыней.
- Принимайте, это по вашу душу. Только что скорая доставила, девушка на железнодорожном переезде попала под поезд.
Каталку сразу же направили в предоперационную. Хирург Дмитрий Петрович осмотрел пострадавшую. Картина была ужасающая: тело с обрубками рук до локтей, а от ног остались только бедра. Ампутированные конечности лежали тут же на каталке. Несмотря на то, что на культях были жгуты, девушка видимо потеряла много крови и находилась в беспамятстве. Из-за бледности цвет лица почти сливался с белизной накрывавшей ее простыни. Пациентка была очень молода, и даже страшные травмы не могли скрыть ее прекрасных форм. Этакая современная Венера Милосская, правда еще и без ног. Модная и дорогая одежда указывала на ее состоятельность. При ней не было никаких документов, лишь в кармане шубки лежала записка следующего содержания:
Прошу винить в моей смерти исключительно Игоря Артемьева, который не оценил моей искренней любви и подло бросил меня. Пусть ему будет стыдно, и он мучается всю оставшуюся жизнь. Юлия Панкратова
Все дежурная бригада собралась тут же в предоперационной на импровизированный консилиум. Дмитрий Петрович покачал головой.
- Ох уж эти влюбленные. Не зря любовь считается помешательством.
Интерн Миша с сомнением посмотрел на доктора:
- Вы, что это, серьезно?
- Конечно, серьезно. Читать надо научную литературу, голубчик, а не бегать за юбками,
видишь, к чему это приводит?
Другой интерн растерянно спросил:
- Дмитрий Петрович, и что здесь можно сделать? А если вызвать микрохирургов, чтобы попытались пришить отрезанные конечности?
- Да что тут сделаешь? Конечности размозжены, раны сильно загрязнены, потеря крови, скорей всего, не совместима с жизнью. Смотрите, какая деваха, молодая, красивая, ей только жить и жить. Нет, в любовь захотелось поиграть. Если человек не хочет жить, его уже не заставишь. Да и какая теперь это будет жизнь?
- Неужели ничего нельзя сделать, может хотя бы кровь перелить?
- Сейчас самое лучшее, это не трогать ее. Пока без памяти, она ничего не чувствует, ничего не видит, ничего не знает и не узнает…
Так они говорили, рассуждая о судьбе, превратностях любви и взбалмошности современных избалованных девиц.
- А что вы все стоите и ничего не делаете? Я жить хочу!
Медики остолбенели и потеряли дар речи, потом одновременно посмотрели на каталку.
Оттуда на них широко раскрытыми глазами смотрела пострадавшая. Взгляд был вполне осознанным и решительным. Она снова повторила, но уже громче:
- Лечите меня! Я жить хочу!