Второе место по итогам судейских оценок!
Победитель номинации "Реальный миф"!
Автор – Очевидец
Название – Икар и Дедал
Первоисточник – миф об Икаре и Дедале
Объём 15 056 зн.
***
– Не приближайся к Ариадне без надобности, спустись на землю, она дочь царя! – раздражённым шёпотом отчитывал сына Дедал, выходя вместе с ним из дворца Миноса.
– Я не приближаюсь! – отчаянно врал юноша, опустив голову. И тут же покраснел до кончиков ушей. Отец с досадой махнул рукой.
Жаркий ветерок колыхал их туники. Развевал седеющую бороду Дедала и смоляные кудри сына. Уходил поверх голов к холмам, окружавшим дворец. Шумел в кронах дубов и улетал дальше в сторону гавани.
– Ты афинянин, Икар… мы вернёмся домой, там… тоже есть девушки, не торопись, – настаивал отец, впрочем, не так уверенно.
– Минос не отпустит… – глухо, но с вызовом ответил сын. Дедал промолчал.
Они сошли с выложенной тёсаным камнем и оттого пылающей жаром дороги. Продолжили путь в тени деревьев.
Многолюдный шумный дворец отпускал Дедала – мысли перестали метаться и соскользнули в привычное русло тоски, почти отчаяния. Почётный плен тяготил его. Настоящая жизнь для мастера его уровня была там, в Афинах. Здесь же, на Крите приходилось исполнять безумные прихоти вздорного и жестокого правителя. Последняя – лабиринт.
Мастер всякий раз содрогался, вспоминая вопли несчастных, отправленных царём в мрачные коридоры. Которые хитро запутал сам Дедал. Обречённые умирали от голода и ран, нанесённых зверями, запущенными в лабиринт. Но, Миносу было мало, он требовал новых жертв.
Каждый год Афины присылали ему дань – семь юношей и семь девушек, Минос совокуплялся с ними всеми способами, какие могли прийти ему в голову. Затем, надоевших отправлял в лабиринт – к быку Минотавру, как он выражался, намекая на пристрастие своей супруги Пасифаи разглядывать быков во всех подробностях. Говорили даже, что она вступала с ними в соитие. К супруге царь уже давно не входил.
Никакого быка, конечно, не было. Но люди на острове всерьёз считали Минотавра настоящим. Дедала, выстроившего обитель чудовищу, опасались и сторонились. Мастер так и не завёл семью после бегства из Афин. Да и сам не желал этого.
***
Мысли о супружестве – нелепые и даже неприятные – почему-то вернули мастера к разговору с Пасифаей. Дедал с сыном как раз покидали покои царицы, куда были призваны с утра, и где после церемонных приветствий и угощений Пасифая прямо спросила, как можно выйти из лабиринта. Царица явно что-то задумала, её тон не сулил ничего хорошего. Рассказывали, что она владела искусством колдовства. Но вот, без Дедала у неё что-что не получалось.
– План лабиринта есть только у Миноса, – отнекивался Дедал, стараясь смотреть Пасифае в глаза.
Разумеется, она не поверила: «Дедал, многие видели, как ты входил ко мне… Ты понимаешь? – царица не скрывала намерения подставить мастера, – ты, и твой сын. Ко мне и к моей дочери».
Её голос звучал равнодушно, будто уже давно истлели верёвки, которыми Дедал был привязан вниз головой к столбу, и говорить больше не о чем.
Пришлось обещать, что-то придумать.
Икар тем временем пребывал с Ариадной на балконе, оттуда слышался смех, торопливый приглушённый разговор, снова смех, и всё было так, как и должно быть. Но не будет никогда.
***
Отец с сыном прошли в сторону моря не меньше десяти стадий, когда Дедал, наконец, прервал молчание: «На корабль нам не попасть…»
– Может, вплавь? – тут же откликнулся Икар, видимо думавший о том же – тщательно охраняемой гавани.
– Я не проплыву и двух стадий… Да и то, нас хватятся раньше, чем мы доплывём.
– А если ночью?..
Дедал лишь пожал плечами. Оставшийся путь они прошли в молчании.
В гавани им предстояло дождаться разгрузки корабля и получить заказанные ранее инструменты и материалы. Они устроились в тени деревьев на траве, вытянули уставшие ноги, достали из сумки ячменный хлеб, смочили его вином и стали есть, добавляя в трапезу оливки.
Солнце стояло в зените. Сверкавшее голубое море высвечивалось где-то вдали и неуловимо переходило в небо – линия горизонта не различалась. Икару казалось, будто земля заканчивается этим берегом, а дальше ничего нет. Ни Афин, ни самой Эллады. Которой он совершенно не помнил.
– Отец, откуда эти корабли? – Юноша повёл рукой в сторону гавани, где застыли на якорной стоянке десятка полтора судов.
– Из разных мест… Те, что с косым парусом – из Эллады.
Икар перевёл на отца недоверчивый взгляд: «Почему ты знаешь?» – Дедал улыбнулся, протянул руку и тронул голову сына: «Забыл? Я рассказывал…» – «Их придумал… ты?» – «Да, я» – «Расскажи ещё раз», – улыбнулся в ответ Икар.
И Дедал охотно погрузился в воспоминания и объяснял сыну, что косой парус, в отличие от прямого, позволяет судну идти вперёд даже при боковом ветре. И – что ещё лучший результат даёт косой треугольный парус, напоминающий крыло чайки.
– Посмотри на чаек, видишь, они почти не машут крыльями. Но летят и по ветру и против него…
Внезапно Дедал почувствовал странную волнующую невесомость. Сердце ёкнуло и замерло. Ещё мгновение и: «Эврика…» – прошептал он одними губами.
– Что случилось? – Икар обеспокоенно смотрел на застывшего и – казалось, даже – не дышащего отца.
– Мы… полетим туда.
– Куда? О чём ты?..
– Мы полетим на корабль! – Дедал смотрел на сына сияющими глазами. Руки со сцепленными перед грудью пальцами нетерпеливо покачивались, будто он взмолился богам…
Икар с недоумением взирал на отца.
– Мы сделаем крылья, ты понял? Понял? – Дедал воздел руки к небу, – Перелетим на корабль!
Возбуждение отца легко передалось сыну. Икар поднялся на ноги, потянулся вверх, на цыпочки, даже развёл руки в стороны. Ему уже чудился полёт, упругий воздух под крыльями, шум ветра…
– Но… как? Из чего?
– Пока не знаю…
Дедал тоже встал. Они смотрели в небо. Там неторопливо реяли чайки. Каждый видел в этих птицах избавление и надежду.
***
Получив груз и распорядившись насчёт его доставки в Кнос, отец и сын отправились обратно в город. Нетерпеливый Икар дал волю фантазии и размышлял вслух, где можно взять перья для крыльев. Выходило, что рассчитывать можно только на гусиное перо – самое крупное из доступных. Дедал же погрузился в мысленные сравнения и пришёл к печальному выводу, что потребуется огромное количество перьев. И взять их точно неоткуда. Чайку удерживают в воздухе крылья размахом в один локоть, но человек тяжелей птицы в десятки раз.
– Почему нельзя? – горячился Икар. Разведя руки в стороны, он пытался убедить отца, что требуемые крылья не так велики. Но получалось – Икар сам это понимал – неубедительно. Даже если размах вдвое больше разведённых рук, да помножить на ширину крыла… Нет, столько гусей не ощипать, глупо надеяться.
– А если ткань? – не унимался юноша. Дедал поднёс ко рту край туники и подул через него, показывая, как легко воздух проникает через неплотную льняную ткань.
В подавленном настроении они дошли до дома, где их уже ожидал посыльный от Пасифаи с предложением явиться завтра во дворец «по известному Дедалу делу».
Быстро сгустились сумерки. Ужинали при свете огня. Затем, Дедал, не медля, отправился на ложе. Искать спасительного забвения у Морфея.
Икар долго не ложился. Вертел в руках кусок ткани, смотрел сквозь неё на огонь и умолял богов вложить ему голову решение мучившей задачи.
***
Утром Дедал, не поднимая сына, отправился во дворец, прихватив с собой клубок льняной нити почти в десять стадий длиной. Общая длина ходов в лабиринте была больше, но мастер не придавал этому значения. Поскольку не понимал, для чего вообще соваться в лабиринт, если только это не приказ Миноса.
В покоях царицы он встретил Ариадну и молодого человека, которого девушка называла Тесей. На вопрос, где Пасифая, Ариадна махнула рукой куда-то в сторону и предложила Дедалу передать то, что предназначалось матери. Мастер на мгновение замешкался, но отступать было поздно, и он молча протянул клубок нити. «Что с этим делать?» – «Просто привязать конец к решётке у входа»
Девушка задумчиво уставилась на клубок. Вскоре её лицо засияло улыбкой: «Я поняла! Спасибо, Дедал»
Мастер уже было покинул дворец, как вдруг упомянутый с утра царь очень некстати явился воочию. Минос был окружён свитой из обнажённых юношей и девушек, и выглядел вполне благодушным: «Какие заботы привели тебя в мой дом, Дедал?»
Пока Дедал лихорадочно придумывал ответ, царь насмешливо и внимательно смотрел на него. В последнее мгновение наитие подсказало мастеру, вывести из подозрения Ариадну: «Я принёс нить Пасифае, она хотела что-то сплести…» – «Пасифая? Сплести?! О, боги… – царь ухмыльнулся всем лицом, – … разве что для быка!»
Свита рассмеялась и поспешила вслед за Миносом, а Дедал в раздёрганных чувствах вышел на воздух и какое-то время шёл как в дурном сне. Не разбирая дороги.
Успокоившись, мастер не оставил себе выбора: бегство с острова – единственный шанс уцелеть. А единственный способ попасть на корабль – перелететь на него.
***
Икар ждал Дедала у входа в жилище. В руках юноша держал кусок ткани. Дедал сразу заметил необычное – ткань свисала, не образуя складок. Когда мастер приблизился, сын поднял руку и протянул ему ткань – она выглядела плотной, как пергамент, но была, конечно, значительно тоньше.
– Как ты это сделал?!
– Намазал рыбьим клеем!
Дедал непроизвольно поднёс ткань к носу – пахло морем. Они стояли и улыбались друг другу. Шаг в небо сделан.
Этим же днём начали собирать каркас крыла. Сухие, тонкие и прочные ветви лиственного кустарника были связаны льняной нитью в решётку нужной формы. Дедал решил, что необходим размах в два человеческих роста.
Когда всё было готово, Икар поспешил продеть руку в лямки крепления, чтобы помахать крылом. Даже без покрывающей ткани это было трудно – крыло оказалось тяжёлым. Изобретатели приуныли. «Не то что махать, даже держать их в линию не сможем» – подвёл итог Дедал.
Всё-таки они закончили и второе крыло. Поужинали и легли спать.
Наутро Дедал уже понимал, что крылья надо жёстко скрепить, а от идеи махать – отказаться. Получилось одно большое крыло с шестом из конца в конец. Промазанная клеем ткань к обеду просушилась, её растянули по решётке снизу и пришили толстой нитью к прутьям.
С нетерпением дождавшись сумерек, отец с сыном вынесли крыло из дома и отправились к ближайшему холму. Пройдя полосу кустарника, Икар просунул руки в крепления и чуть ли ни бегом занёс крыло на себе на верхушку холма.
И остановился в нерешительности. Подошёл Дедал: «Попробуй побежать вниз…»
Икар осторожно побежал. Результата не было. «Быстрей!» – потребовал отец. Сын прибавил ходу. И вдруг, его ноги перестали касаться земли… Он летел!
Спустя несколько мгновений радость сменилась опасением – как остановить полёт? Дело кончилось тем, что Икар влетел в кустарник. Дедал бросился вниз, но Икар сам выбрался из зарослей, оказался невредим, и осторожно пытался вытащить крыло из кустов. Несмотря на оцарапанные руки и ноги, юноша был в восхищении.
***
В следующие дни отец и сын изменили крыло так, чтобы можно было поворачивать его плоскость и замедлять полёт. Изготовили ещё одно крыло. Отнесли оба на дальние и более высокие холмы. Хранили их там подальше от чужих глаз. Тренировались летать, поворачивать и останавливаться.
Наконец, было решено лететь на корабль. Дедал присмотрел высокий холм над гаванью. Они с сыном перенесли и спрятали там крылья. Было решено лететь на рассвете, когда ещё дует ночной бриз, чтобы использовать восходящий поток воздуха.
За день до намеченного, Дедал ходил в гавань, встречался с капитаном одного из греческих кораблей. Обо всём договорились.
– Отец, мы поплывём в Афины?
– Нет, на Сицилию, в Афинах нас будут искать в первую очередь. И вот что, Икар, сходи на рынок, на дворцовую кухню и всюду, где можно набрать гусиных перьев.
– Зачем?! – изумился сын. – «Потом узнаешь, сходи» – с нажимом повторил отец странную просьбу.
Икар повесил на плечо холщовую сумку и ушёл. Вернуться домой ему было уже не суждено. Отец встретил сына и быстро увлёк с улицы в переулки ведущие из Кноса. По пути объяснил, что к дому подошли дворцовые стражники, но Дедалу удалось уйти незамеченным через задний двор.
Стараясь не попадаться людям на глаза, беглецы направились к своему холму. Там ещё раз тщательно всё проверили. День клонился к закату. Аппетита не было, но они поели, чтобы хоть чем-то занять себя. Огонь разводить не стали. Прилегли на траву. Разговаривали шёпотом.
***
Икар проснулся от прикосновения отцовской руки. Ему показалось, что он уснул на мгновение.
– Пора… – прошептал Дедал.
Небо посветлело, но солнце ещё не показалось. Море до горизонта было молочно-блеклым и неподвижным. Снизу дул лёгкий чуть прохладный ветер.
– Вон тот корабль, с красно-жёлтым парусом, видишь?
– Да… – Икар вдруг почувствовал слабость в ногах. Корабль далеко внизу казался детской игрушкой. Юноше вдруг стало холодно, лёгкая дрожь пробежала по телу.
Дедал заметил растерянность сына, обнял за плечи, поглядел в глаза: «Ты веришь мне? Всё будет хорошо» – «Да…» – кивнул Икар.
– Я лечу первым, ты за мной. Что бы ни случилось, ты должен попасть на корабль! Ты понял?
– Да… – третий раз односложно отвечал Икар.
– Следи за моим полётом и думай. Не бойся!
Они обратились ко всем богам с короткой молитвой о помощи. Приготовились.
Дедал пробежал вниз десяток шагов и подхваченный бризом оторвался от земли. Его крыло быстро удалялось в сторону моря. Икар полетел следом. Постепенно волнение улеглось. Крыло надёжно опиралось на воздух, а благодаря потоку снизу высота почти не терялась. Через короткое время Икар уже позабыл страх и наслаждался полётом. Он следил за отцом, видел, как тот попадал в воздушные струи, поднимавшие его выше, и старался управлять своим крылом наилучшим образом.
Корабль быстро приближался. Надо было уменьшать скорость. На таком расстоянии трудно понять, как замедляться. Икар с ужасом понял, что отец не попадает на палубу. В самом деле, Дедал перелетел через корабль и упал в воду в нескольких десятках локтей от борта. Икар замедлился сильней и, зацепившись за какие-то снасти, рухнул на палубу. Пока он лихорадочно выбирался из-под обломков крыла, Дедалу уже бросили верёвку и тащили вместе с крылом к борту. Сын кинулся на помощь, но острая боль в лодыжке свалила его обратно.
В конце концов, на палубе появился Дедал, мокрый и улыбающийся, и бросился к сыну.
Спустя время страсти улеглись. Дедал переоделся в сухое, Икару тесно перевязали ступню. Корабль на вёслах уходил из гавани, поднялся ветер, наполнил парус, и беглецы уже почти потеряли из виду Крит.
Икар с грустью рассматривал поломанные крылья. Дедал же достал из сумки гусиные перья и связывал их нитью. Затем, взяв нож, изрезал и оборвал ткань на крыльях. Вместо неё привязал к решёткам гирлянды перьев. Когда корабль проходил мимо острова, Дедал сбросил в воду остатки крыльев. Они с сыном долго провожали их глазами. Волны вынесли крылья на мелководье.
***
– Улетели?! Ты лишился разума, Лисипп? – Минос искал на лице начальника стражи свидетельства глупой шутки. – Как?!
Лисипп подал знак, в зал внесли и положили на пол какие-то переплетённые прутья с обрывками связанных перьев:
– Моряки из гавани говорят, что видели их летящих по небу… – пояснил стражник. – Как птицы, – добавил он неуверенно.
Минос подошёл ближе: «Это всё, что от них осталось?» – «Ничего другого найти не удалось. Это было в море возле Дии – отвечал Лисипп. – Скорей всего их съели рыбы»
Царь присел на корточки, потрогал пальцем остатки крыльев:
– Смело… Но безумно. Что дозволено Зевсу, не позволено быку.
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2015
Свидетельство о публикации №215042000012
обсуждение здесь http://proza.ru/comments.html?2015/04/20/12