Глава 52
Краузе пришлось задержаться в Англии на несколько месяцев. Фото рисунка с алтаря он передал Касперу во время их свидания под землей, и тот вскоре подтвердил, что панно из Грота является схемой цепной реакции – в этом не было никаких сомнений. Группа Краузе усиленно работала по атомной тематике, и вскоре появились первые результаты, позволившие Краузе передать резиденту телеграмму следующего содержания:
"Изучение материалов по разработке проблемы урана для военных целей в Англии приводит к следующим выводам:
1. Верховное военное командование Англии считает принципиально решенным вопрос практического использования атомной энергии урана-235 для военных целей.
2. Английский Военный кабинет занимается решением вопроса об организации производства урановых бомб.
3. Урановый комитет английского Военного кабинета разработал предварительную теоретическую часть для проектирования и постройки завода по изготовлению урановых бомб.
4. Усилия и возможности наиболее крупных ученых, научно-исследовательских организаций и крупных фирм Англии объединены и направлены на разработку проблемы урана-235, которая особо засекречена".
Группа Краузе работала на износ, постоянно рискуя попасть в поле зрения английских спецслужб, но Центр постоянно торопил и требовал новых данных. А материалов было много, очень много… Каждый шаг английских ученых и военных, касающийся урановой проблемы, был немедленно известен в Москве. Но крайне подозрительного Сталина терзал один и тот же вопрос: а вдруг это провокация? Может быть, английская контрразведка затеяла "урановую игру", чтобы направить советских ученых по ложному следу?..
Нужна была служба, которая будет заниматься только урановой проблемой и развивать её в СССР, и такая служба была немедленно создана. 11 февраля 1943года согласно постановлению ГКО СССР в Москве начала свою работу закрытая Лаборатория №2 Академии Наук СССР. Академики Капица и Иоффе самоустранились от непосредственного участия в проекте. Научным руководителем Лаборатории по изучению проблем урана был назначен сорокалетний ученый Игорь Курчатов.
Курчатову и было поручено ответить на вопросы Сталина и разрешить все его сомнения. Заведующий Лабораторией № 2, изучив материалы, поступившие от группы Краузе, написал докладную записку на имя заместителя председателя СНК СССР Первухина, который курировал урановую проблему. О сути дела знали только они двое…
"Произведенное мной рассмотрение материала показало, что получение его имеет громадное, неоценимое значение для нашего государства и науки. С одной стороны, материал показал серьезность и напряженность научно-исследовательской работы в Англии по проблеме урана, с другой - дал возможность получить весьма важные ориентиры для нашего научного исследования, миновать многие трудоемкие фазы разработки проблемы и узнать о новых научных и технических путях ее разрешения Рассмотренный материал содержит исключительной важности сообщение о пуске первого уран-графитового котла - сообщение о событии, которое нельзя оценить иначе, как крупнейшее явление в мировой науке и технике.
Естественно возникает вопрос о том, отражают ли полученные материалы действительный ход научно-исследовательской работы в Англии, а не являются вымыслом, задачей которого была бы дезориентация нашей науки. Этот вопрос для нас имеет особенно большое значение потому, что по многим важным разделам работы (из-за отсутствия технической базы) мы пока не в состоянии произвести проверку данных, изложенных в материале.
На основании внимательного ознакомления с материалом у меня осталось впечатление, что он отражает истинное положение вещей. Некоторые выводы, даже по весьма важным разделам работы, мне кажутся сомнительными, некоторые из них - малообоснованными, но ответственными за это являются английские ученые, а не доброкачественность информации".
К докладной записке прилагались копии документов, полученных от «Горца» - Краузе, которые содержали более шестидесяти страниц машинописного текста. Сталину, которому Берия представил все документы по атомной теме, стало, наконец, ясно, что английские ученые всерьез занимаются проблемой урановой бомбы. Копии добытых группой «Горца» контрактов, заключенных с фирмами «Метрополитен-Виккерс» и «Импириэл кемикл индастриз», о срочном строительстве заводов по производству урановых бомб не оставляли в этом никаких сомнений. После ознакомления с материалами, Сталин поставил Берии задачу через начальника отдела НТР ГРУ Квасникова подготовить ориентировку по этому вопросу для советских резидентур в Англии, США, Германии и Скандинавских странах...
Однако вскоре «Горец» информировал Центр о том, что Великобритания, подвергшаяся значительным разрушениям в ходе немецких бомбардировок, ввиду больших финансовых затрат при реализации проекта вынуждена была обратиться за помощью к США. Президент Трумен предложил английскому премьер-министру Черчиллю обменяться научными наработками и далее работать по этой теме совместно. Президент США особо не скрывал то, что был прекрасно осведомлен об английском проекте по ядерной проблеме… Все работы, таким образом, переносились в США.
В начале 1946 года группа «Горца» - Краузе была переброшена в США, в Лос-Аламос. И летом того же года произошло событие, которое значительно ускорило реализацию советской атомной программы. В поле зрения Краузе попал физик-экспериментатор, девятнадцатилетний доктор наук Теодор Элвин Холл - самый молодой научный сотрудник Манхэттенского проекта. Сын еврея-скорняка из Нью-Йорка, он четырнадцати лет от роду поступил в Колумбийский университет, а в восемнадцать окончил Гарвард. Тед Холл - пацифист и гуманист по призванию, работавший в закрытом военном учреждении, после некоторых раздумий принял предложение Краузе и решил поделиться с советской стороной некоторыми секретами своей работы в Лос-Аламосе. Ему очень не нравилось положение, при котором США - единственное государство в мире становилось единоличным обладателем супероружия. И государство уже применило это оружие, подвергнув ядерным ударам Хиросиму и Нагасаки…
Первой информацией, полученной от Холла, стал список ведущих ученых, занятых работой над атомной бомбой в Лос-Аламосе, и его личные наработки по методу имплозии – направленного внутрь взрыва, сжавшего плутониевые сегменты первой атомной бомбы до сверхкритического состояния и тем самым запустившего цепную реакцию.
В это же время был завербован еще один сотрудник секретного военного подразделения в Лос-Аламосе – Стивен Сакс. После доклада Квасникову, который находился в Нью-Йорке, подробная шифрограмма с характеристиками Холла, получившего псевдоним «Млад» и Сакса («Стар») была отправлена в Центр. Это был успех! Москва не замедлила с ответом: разрешение на вербовку «Млада» и «Стара» было получено...
В сентябре 1946 года «Горец» неожиданно, вне установленного графика встреч вызвал Квасникова на явку в Нью-Йорке. Встревоженный резидент немедленно прибыл на конспиративную квартиру, где его прибытия уже ожидал Краузе. «Горец» передал своему руководителю только что добытые материалы по урановому проекту и сопроводительное письмо. Квасников бегло просмотрел материалы и, осознав их важность, немедленно отправил дипломатической почтой в Москву. Начальник ГРУ Ильичев тут же переправил письмо №П-109СС и полученные материалы Первухину: «...направляю Вам по прилагаемой описи добытые агентурным путем сов.секретные материалы различных научно-исследовательских организаций США на 985 фото и 19 листах по вопросу об использовании урана для военных целей. Ввиду особой секретности проводимых в США работ по рассматриваемым в материалах вопросам, прошу ограничить круг людей, допускаемых к изучению этих материалов ...»
Месяцем позже от «Горца» была получена еще одна объемистая посылка, и Ильичев направил Первухину второе письмо с приложенными материалами на 3869 листах «...При получении этих материалов прошу сообщить оценку, а также перечень вопросов, требующих дальнейшее освещение...».
Группа Краузе работала не только по ядерной теме. Проявляя продуманность в своих действиях и оперативность в работе, «Горец», используя знакомства и нелегальную агентурную сеть, добывал массу информации в сфере химической промышленности, начиная от технологии производства авиамасел, бензина, полиэтилена, синтетического каучука, красителей, и заканчивая боевыми отравляющими веществами.
Летом 1947 года Краузе получил данные о строительстве и оборудовании завода по переработке урана в Чок-Ривер. Вскоре через налаженную нелегальную сеть агентов ему удалось добыть образцы урана-233 и урана-235, которые немедленно были отправлены в Москву. Для осуществления операции по доставке образцов и материалов в США из Москвы был направлен подполковник ГРУ Мотинов, тщательно была продумана каждая деталь операции…
В конце концов, активность группы Краузе вызвала подозрения у ФБР: его частые встречи с легальным представителем Посольства СССР для передачи столь объемных материалов были зафиксированы агентами Гувера. А вскоре у ФБР появилось убедительное доказательство проникновения советских агентов в Манхэттенский проект: было дешифровано несколько советских телеграмм. Шеф ФБР Гувер проинформировал об этом руководителя службы безопасности Комиссии по атомной энергии Джона Гингрича, указав, что у ФБР есть все основания полагать, что в лаборатории в Лос-Аламосе действуют советские атомные шпионы и что, видимо, Советам уже известны секреты супербомбы. Гувер не стал сообщать об этом президенту, а сразу же начал проводить собственное тайное расследование, стремясь разоблачить советскую агентурную сеть и завоевать лавры победителя, сделав членов Комиссии по атомной энергии козлами отпущения...
За Краузе была установлена слежка. Только благодаря приобретенному опыту разведчика-нелегала «Горцу» удалось оторваться от нее, но дальнейшее его пребывание в США становилось опасным. В течение месяца он сменил несколько конспиративных квартир, а затем был нелегально переправлен из США в СССР.
Краузе был «засвечен» как советский агент и в Великобритании, и в США. Нужно было укрыть его от агентов спецслужб этих стран, и в верхах ГРУ было принято решение отправить «Горца» в… Германию и легализовать его там. Благо, Краузе имел к тому времени солидную подготовку по атомной тематике и базовое образование физика. Краузе стал преподавать физику в Берлинском университете, сотрудничая по своей теме со службой госбезопасности ГДР «Штази».
Но никому и никогда Краузе не раскрыл своего агента, работавшего под псевдонимом «Перс». Агент входил в число руководящих кадров Лос-Аламоса и работал по своему направлению, озвученному нобелевским лауреатом Энрико Ферми в сентябре 1941 года. Идея Ферми заключалась в том, что атомным взрывом можно поджечь дейтерий - тяжёлый изотоп водорода, который после серии ядерных реакций превратится в гелий и выделит гигантское количество энергии. Расчёты «Перса» показали, что один грамм дейтерия в ходе трансформации в гелий взрывается с такой же мощностью, что и 150 тонн тринитротолуола. Это означало, что для бомбы в одну мегатонну достаточно двенадцати килограммов дейтерия. Было от чего прийти в волнение! Все наработки «Перса» Краузе вывез в СССР…
Пройдет совсем немного времени, и 12 августа 1953 года на полигоне в Семипалатинске будет взорвана первая в мире водородная бомба — советская РДС-6…
Продолжение следует -