Жизнь шла своим чередом, на месте болота появились затейливого вида новостройки, которые называли коттеджами. Старые знакомые, в поисках лучшей доли, покидали родные места. Тюрючок не винил их за это, но было грустно. Лягушки иногда навещали старика, говорят, что возле мраморной чаши фонтана им даже приятнее, квакают, сколько захотят. Маленькие дети хозяев поместья, где они поселились, берут их на руки и гладят. Но Тюрючок понимал, что его любимый бревенчатый дом сильно проигрывает такому окружению, и ничего хорошего от такого соседства не ждал. В глубине души уже смирился с неизбежностью: местные сороки, известные сплетницы, кажется, на этот раз сказали правду, если и найдутся желающие на такую древность, то купят только под снос. Хотя и это маловероятно: земельный участок уж больно крошечный.
Сверчок по-стариковски кряхтел и всё реже брал в руки любимые инструменты. Кому теперь нужны его лапти, корзины, сапожки и прочие вещи, когда-то жизненно необходимые обитателям болота и поляны. Кузнец Тимоха поменял профессию и обзавелся собственной автомойкой, сменил грязный фартук на деловой костюм. Но и он не забывает старика, несмотря на важный вид и большую занятость, заглядывает на огонёк. Рассказал, что зверь Прогресс за границей сильно похудел, скучает и просится обратно, только крепко насолил многим, и прощения ему вовек не вымолить.
Недавно заходил Зоря-сенник, читал новые стихи:
Большая тарелка малины,
А рядом стакан молока.
Кувшин из очищенной глины.
Висит паучок с потолка.
Здесь ходят с рассветом по воду,
Нельзя говорить за водой.
Потом запрягают подводу
И едут на поле гурьбой.
А детям тарелка малины
И горкой в кути пироги.
Красивый молочник из глины.
И солнечный день впереди.
Тюрючок был благодарен друзьям, что помнят, зимовать не так тоскливо. Жеребёнок превратился в красивого, крепкого коня и снабжал старика дровами. Хотя теперь стояло знойное лето, но прежней суетливой радости вокруг не чувствовалось.
Сверчок слышал, как очередные покупатели вошли в дом, но он заранее знал, чем заканчиваются такие смотрины, и даже не выглянул из-за печки. Вдруг кто-то отчётливо назвал его по имени. Тюрючок сильно удивился, но торопливо выскочил на шесток. Посреди комнаты стояли два человека. Женщина крутила в руках деревянную катушку от ниток:
- Смотри, сохранился. Моя бабушка называла их тюрючками.
- Как!?
- Тюрючок.
- Забавно. А я бы подумал, что так могли называть что-то вроде загона для телят.
- Иногда в сильные морозы новорожденных действительно заносили в дом, но такие загородки называли яслями.
- Да! Так просто…Ну, мама, сама видишь! Неужели тебе это нравится?
- Конечно. Настоящая русская печка как в детстве. А главное, всё хорошо сохранилось. Я уже осмотрела подвал, везде сухо и воздух чистый. На коттедж в три этажа денег всё равно нет, а в дачных финских домиках ничего хорошего. По-моему, это замечательный вариант. Речка рядом, баньку построим – красота! Нет, сын, ты ещё спасибо скажешь. Маленький островок русской деревни.
Тюрючок так хотел, чтобы эти люди стали новыми хозяевами дома, что неожиданно для себя самозабвенно запел. Покупатели замерли и прислушались к необычному звуку, доносившемуся со стороны печи.
- Кто-то покупает замок с привидениями, а мы деревенский дом со сверчком. Пожалуй, я согласен.
И они дружно рассмеялись. Тюрючок был на седьмом небе от счастья, достал свой волшебный сундучок с инструментами и весело принялся за работу:
- Вот, так-то и ладно будет. Найдется место и для джипов, и для лошадей, и для коттеджей, и для избы с русской печкой, если с умом к делу подходить. Это только после танков поля долго болеют и не зарастают. Зоря почему до сих пор стихи сочиняет? Потому что на природе живет. А на природе голос всегда чисто звучит, по себе знаю.
=======
Рисунок автора.