Посвящается моему деду Косых Федору Спиридоновичу
Танковая рота стояла на поляне. Экипажи машин расположились под танками в тени, пользуясь кратковременной передышкой. Ведь август 1943 года был жарким, как по боям, так и погоде. Федька Балкиш решил сходить в лес и посмотреть, может, есть где грибы и ягоды, чтобы порадовать дарами леса своих приятелей. Проходя по бору, он вспомнил свой родной край, богатый лесами. Он подумал о своей семье, в которой было четверо детей. Присев у муравейника, он стал рассматривать неспешный труд мелких обитателей, которым было не до войны. Федька присел и прислонился к березе, сбив шлемофон на затылок, и стал думать о прошедшем довоенном времени, о своем селе, пастбищах и потихоньку задремал. Внезапно раздался свист и разрыв снаряда; вскочив на ноги, он огляделся и, поняв, что это произошло в стороне, где отдыхала его рота, кинулся к ним.Выскочив на поляну, он услышал крик командира:" Балкиш, ты куда ... ложись ..." Он кинулся к своему танку, экипаж,которого расположился под танком, укрываясь от авианалета. Раздался очередной взрыв снаряда, и Федька, прыгнув рыбкой, успел спрятаться под днище. "Федька ... твою медь," - сказал командир, - "Куда ты прыгал, в лесу надо было оставаться". "Ну как же я без вас, робя" - усмехнулся он. Но тут проведя рукой по комбинезону, он почувствовал влагу и, поднеся руку к лицу, заметил, что она красная. "Я ранен," - сказал он и побледнел. Командир и механик-водитель перевернули Федьку на бок, стрелок-радист залез в танк и бросил аптечку, но ... Три танкиста стояли у свежей могилы, на которой стоял стакан с водкой, накрытый хлебом и лежал шлемофон, каждый из них думал о своем, но в одном они были едины: будь прокляты те, кто начинает войны.