Нина. Колюн, с чем ты поздравляешь?
Марина (перебивая Нину). Колюн, это ж ты тонул?
Колюн. А? Когда?
Марина. Ну что, не помнишь? Ну тогда, Пашку ещё наградили.
Колюн. А! Ну я.
Николай. Кого, Павла? Наградили? Нашего? А я где был?
Нина. Он же в те годы не приезжал.
Вера. В Монголии, кажется. Да. Глупости всё. Чего вспоминать.
Колюн (скромно). Да чего там! По молодости. Глупости, конечно.
Марина. Нет, такое придумать надо! Сколько лет прошло, а?
Вера. Сколько лет? Да десять — точно.
Борис. Больше. Павел, помню, ещё молодой был. Сколько тебе, Колюн, было?
Колюн. А сколько? Аккурат из армии... А сейчас тридцать шестой.
Марина(Николаю). Ладно, слушай. Захотели они как-то с Павлом выпить.
Колюн. Первую получку получил и... того... А похмелиться нечем.
Марина. Денег-то нету. Решили: Колюн станет тонуть, а Пашка его спасет. А премию — в то время премии выдавали за спасение утопающих — пропьют. И пошли на речку. (Смеется.)
Николай. Ну и?
Марина. Колюн, что дальше было?
Колюн. А что? Ничего хорошего. Я, понимаешь, такое дело... от берега отошел, чтоб, так сказать, наглядней было. Вроде не у берега. А сам маленько того. Оступился...
Вера. Да пьяные оба были. Как обоих речка не унесла.
Марина(смеется). Он кричит, а Павел думает: это чтоб людей по¬больше собрать.
Борис. В нашей речке оказаться, если дна не достанешь — гиблое дело.
Марина. Пришлось Пашке по-настоящему дружка тащить. Но самая соль не в том... (Выдержала паузу). Вместо денег Павлу медаль дали. Представляешь, как им весело было?
Всеобщее оживление.
Николай. Пошли в дом. Поздравим Павла. Не знал.
Колюн. А я думал, вы уже...
Борис. Пошутили — довольно. Новый человек пришёл. Эх, сейчас бы по рюмочке. Посидели бы, песни попели.
Нина дергает Бориса за рукав.
Борис. Ну вот, слова не скажи.
Все входят в дом. Рассаживаются возле стола, Вера хлопочет,
расставляет тарелки.
Нина. Вера, а Павлик?
Вера приоткрыла дверь в соседнюю комнату.
Вера(негромко). Паша! Паша! Ты спишь? (Всем.) Прилёг. Пус¬кай вздремнет. Вены у него. Прошёлся — устал.
Борис. Молодежь. Пьют, курят. А потом — здоровья нет. Вот я...
Нина. Ну ладно, ладно. Не хвались. А что, родные, раз собрались за родительским столом, может, помянем их добрым словом? Помолчим.
Марина. Правильно. Помолчим все вместе.
Все на минуту примолкли.
Вера. И чтоб на тот год уже к нам. Нина, ты не обидишься?
Нина. Еще дожить надо. Эх, не видят нас сегодня наши родите¬ли. Все вместе. А тебе, Коля, спасибо.
Марина. За что это?
Нина. Коля в военкомат ходил. Павлику инвалидность пересмотрели. Вторую дали.
Марина. Что ж мне ни слова? Будто я враг брату?
Колюн. Не, что скажу. Это все дружок Пашкин. Точно говорю!
Марина. Какой дружок, если Николай Петрович ходил?
Колюн. Всё он, точно говорю. До Москвы дошёл. Из Москвы в газету звонили.
Борис. До Москвы — за Пашку? Бабьи сплетни! Звонили!
Колюн (горячится). Своими ушами слышал, директор рассказы¬вал. Я сразу домой, галстук вот... ну и сюда — поздравить.
Николай. Ну и что? Всё может быть. Фронтовая дружба.
Вера. Что вы сидите? Салат, селёдочка под шубой. Мясо кому? Не стесняйтесь. Колбаска... Кому положить? Колюн?
Колюн с готовностью подставляет тарелку.
Борис. Сколько можно есть? Под рюмочку ещё. А так — годы не те. Стучит кто, что ли?
Стук в дверь. Все прислушались. Стук повторяется. Вера спешит к двери, но она уже открылась. На пороге Яков Иванович и Воскресенский.
Борис. О, какие гости! Неожиданные! (Вскакивает спешит к гостям, здоровается за руку с Яковом Ивановичем.) Не ожидали. (Воскресенскому.) А этого товарища?.. Не припомню.
Яков Иванович. А это Степан Иванович Воскресенский, фронтовой друг Павла Павловича.
Колюн (за столом). А? Что я говорил? Воскресенский.
Борис (суетится). Проходите, гости дорогие, знакомьтесь. Здесь все свои. Вот москвичи.
Все здороваются. Оживление.
Яков Иванович, а вы сюда, на диван, на почётное место. Нина, мы потеснимся. (Всем) Как когда-то с зятьком посидим.
Нина. Не болтай.
Борис. Ну я так, шучу. (Якову Ивановичу.) А у меня для вас новость есть. (Шепчет.) Я такие крючки достал! Японские. Скажите только когда поедете, я зайду за удочками, сам всё сделаю.
Яков Иванович. Хорошо-хорошо. Потом. (Всем.) Мы ведь на минутку. К Павлу Павловичу
Вера. Сейчас, разбужу. Он прилег
Воскресенский. Спит, говоришь? Погоди маленько. Разговор есть.
Нина. А что случилось?
Яков Иванович. Сегодня должны были вручить Павлу Павловичу орден.
Всеобщее удивление.
Колюн. А я что говорил? Не верили!
Яков Иванович. Да, орден. Его же вызвали к начальству.
Вера. Так разве он не был?
Яков Иванович (достаёт из внутреннего кармана пиджака коробочку с орденом, кладёт на стол.) Он от него отказался.
Воскресенский. Ах, Пашка, Пашка, горячая голова!
Возгласы. - Как отказался?
— Не может быть такого!
— Во, Пашка, дает!
Нина. Как отказался?
Яков Иванович. Ему вручать, а он повернулся и вышел.
Борис (возмущенно). Как так можно! Правительственная награда!
Николай. Н-да!
Воскресенский. Всегда горячий был. Подготовить бы человека! Эх, Паша, Паша!
Марина. Да-а! И здесь без своих закидонов не смог.
Нина. Характер! Между ним и этим орденом — жизнь.
Марина. Ну и что - жизнь? Шут гороховый!
Нина(Марине). Шут, говоришь? Что не как все? Подделываться не умел? А может, это мы — шуты? Нам палец — мы смеёмся. Нам слово — мы клятву даем? Отвыкаем себя за людей счи¬тать. А ему надо, чтоб человеком считали.
Марина. А если все такие, как он? До чего докатились бы? Ни правил, ни законов.
Борис. Кончай, Нина. Всё. Хватит. По городу пройти стыдно.
Николай. Награда ведь. Заслуженная.
Вера. Что делать? Что делать теперь? Он ведь пить перестал. Совсем! Колюн, правда ведь?
Колюн. Пашка если сказал — все! (Воскресенскому.) А меня пом¬ните? Мы с вами знакомились. В ДК? Я кореш его, Колюн.
Марина. Погоди, Колюн, помолчи.
Стук в дверь.
Борис. Ещё гости! Один за другим. Вот что значит - героем стал.
Входит Надежда.
Надежда (с шумом бросает сумку на диван). Вот они где! А я всех соседей обежала! (Раскинув руки, бросается к Нине, повисает на ней.) Мама, мамочка, милая моя, я так за тебя рада! Так рада! (Остановившись, всем.) Я приехала в командировку, писать очерк о герое. О, кого вижу! Яков?! Здравствуй. (Замечает на столе орден.) Понятно. Опоздала с новостью. А где герой?
Вера. Спит.
Надежда. Как это спит? (Решительно направляется в комнату.)
Николай. Надя, подожди! Ну, ладно. Действительно, чего это мы! За него решаем.
Раздается Надин вопль. Все в недоумении. В дверях появляется
Надежда. С ужасом показывает в глубь комнаты. Идет ко всем.
Надежда. Там... Па... Мертвый!
Все вскакивают с мест, Вера и Марина скрылись в комнате. У
стола застыла Нина.
Воскресенский (потрясен). Павел... Пашка... Не может быть! Второй раз хоронить.
На пороге появляется Павел, за ним Вера и Марина.
Павел. Ты чего, племяшка?
Воскресенский. Паша! Паша! (Бросается к нему, сжимает в объятиях, плачет.) Паша, Пашка!
Яков Иванович. Ну, знаете! Хороши шутки!
Борис. Да что ж такое творится? И помереть спокойно не может.
Колюн. Нате вам, выкусите! Не дождетесь! (Подбегает к Павлу.)
Живы будем — не помрем! Да, Паша?
Надежда. Я не хотела, правда. Он как мертвый. (Плачет.)
Николай (протягивает ей воду). Ладно, успокойся. (Подходит к Павлу.) Теперь долго жить будешь, Павел! (Шутливо хлопает по плечу.) Пришёл — никому ни слова. Поздравляю. (Обнимает.)
Воскресенский. Паша, Павел, друг ты наш, ты чего? Скажи! Ты чего? Орден. Законный. А ты...
Все подходят к Павлу, уговаривают, поздравляют. И вот уже видна только их оживлённая жестикуляция. Медленно встает Нина, смотрит на Павла. Они молчат. Звучат только их голоса.
Нина. Павлик, ты подумал? Отрёкся от ордена — отрёкся от себя.
Павел. Сестра, хоть ты пойми! Они ж меня всю жизнь топтали..
Нина. Они ж люди. Живые. А ты разве не ошибался?
Павел. Никогда так не болел... За что? Ненавижу!
Нина. Зачем отрекаешься от Бога, если слуги плохие? Не оглядывайся на зло. Зло на зло — два зла! Разве не люди тебе руки протянули?
Павел. Поздно, Нина, поздно.
Нина. Внуки, Павлик. Ты о внуках забыл.
Павел. Внуки, Нина. Наши внуки. Внуки.
И нет уже рядом никого. Вот уже и Нина исчезла. Луч света освещает только Павла и маленькую коробочку на столе. Павел медленно опускается на колени.
Фото из Интернета