Драгоценный подарок
Володя в последний раз вытянул шею навстречу зеркалу, отставил в бок мизинец на правой руке, а большим и указательным пальцем подтянул под кадык галстук. Пригладил свой непокорный вихор, наводивший своим вызывающим взлохмаченным видом на революционные настроения и желание грянуть во весь голос: «Вихри враждебные веют над нами!». Затем смахнул с пиджака почти невидимую пылинку, оглядел себя с ног до головы и сказал по-английски «О; кей» с русским акцентом.
Правда, с точки зрения гармонии и высокой моды общий вид володиной фигуры производил противоречивое впечатление. Галстук, например, был весёлый, яркий, оранжевый, как в песне Валерия Сюткина, а лицо у Володи – тусклое, мрачное, как слова из «Песни о далёкой Родине» в кинофильме «17 мгновений весны» - «Грусть моя, ты покинь меня», в исполнении Иосифа Кобзона.
Всё вместе означало, что завтра Международный женский день, 8 марта, что нужно купить подарок одному совсем не безразличному для него человеку, и что эх и ох, - на стипендию не разживёшься.
С такими мыслями Володя забрёл в центр города и ноги сами повели его вдоль навороченных красочных витрин, в которых манекены с застывшей навек улыбкой и постеры с доминантным словом «Подарки», как зазывалы, горланили на все лады: «Купите! Купите! Купите!»
Володя остановился возле одной из витрин. Прямо на него уставилась огромная ваза с четырёхзначной цифрой у основания. «Из Лувра, что ли, – подумал Володя, - или Версаля. А может это макет Эйфелевой башни, и цена проставлена из расчёта за каждый погонный метр оригинала». Они долго смотрели друг на друга – авантажная, дородная ваза и Володя с «дырой» в кармане.
Первым отвёл свой взгляд Володя. Он медленно отошёл от вазы-аристократки, сделал шаг вперёд, два шага назад, но чувство долга шепнуло ему «Куда?», и он сделал три шага вперёд к следующей витрине, игравшей всеми цветами радуги. Она дружелюбно подмигнула ему и голосом недорасформированной «ВиаГры» напомнила, что «Лучшие друзья девушек – это бриллианты». Конечно, подумал Володя, с такими авторитетами, как Меладзе и Мэрилин Монро, которая первая запустила на орбиту это крылатое выражение, не поспоришь. Бриллианты, колье, кулоны, а также алмазные подвески королевы Анны, из-за которых чуть не сложили головы доблестные мушкетёры, действительно украсят любую девушку, но почему в друзьях у них числятся лишь ювелирные украшения и лишь они могут служить достойным подарком слабому полу. А почему не «Мерседесы», «Ягуары», «Порше»? Тоже ведь неплохие презенты. А чем плох «замечательный мужик», который вывез свою пассию в Геленджик? Разумеется, в Геленджик, лучше, чем в Кагарлык. Но где найти «пити-мити» на такую поездку? А ведь
находятся такие, которые находят и увозят своих подруг в Пальма-де-Майорку, в Майами, на Сейшельские острова. Неправ обожаемый Владимир Семёнович Высоцкий, пропевший в своём шедевре, посвящённом Марине Влади: «Там хорошо, но мне туда не надо». Как раз наоборот. Нынешние короли шоу-бизнеса считают, что «где хорошо», именно туда им и надо.
Следующая, припаркованная к «бриллиантовой», витрина выглядела намного скромнее. «Всё для дома» - сообщала дощечка, сикось-накось приткнувшаяся за витринным стеклом. В доказательство тут же располагались всевозможные инструменты и приспособления из арсенала кружка «Умелые руки» - плоскогубцы, молотки, зубила, и почему-то, между ними, как часовые у Мавзолея, стояли, гордо взметнув свои хмельные головы, бутылки с популярными алкогольными названиями: «Абсолют», «Финляндия» и, конечно же, родная, доморощенная «Столичная».
- Ага, - подумал Володя, - не всё в этом мире для буржуинов. И про народ не забыли. Про славный рабочий класс – фундамент всей экономики станы. Отсюда – и сосуды с «огненной водой», как её именуют на крайнем Севере, ибо не зря же Маяковский когда-то заметил, что «класс, он тоже выпить не дурак». М-да, хорошо бы на фасаде этого заведения смотрелась цитата из «Манифеста» Карла Маркса и Фридриха Энгельса: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
А это что? «Галантерея. Парфюмерия. Трикотаж». Духи, одеколоны, лосьоны, кремы… Подтяжки, чулки, носки, всякая дребедень. Мелочовка. Хотя почему? Это не мелочишка. Хороший флакон духов совсем неплохо. Но сколько стоят хорошие духи? Володя опустил голову на грудь, а руку в карман. Банкнота голубого цвета стыдливо выглянула оттуда и предательски хрустнула, напомнив о своём номинале. М-да. Ситуация.Не покупать же любимой девушке эрзац
– вот этот, например, одеколон «Кокосовый». Название-то экзотическое, импортное, а запах? Володя взял флакончик, чуть-чуть провернул блестящий набалдашник и принюхался. Сказал «ф-фу» и, окинув прощальным взглядом стоявшие перед ним стеллажи и полки, на хорошей крейсерской скорости направился к выходу. Сделал пару шагов, и лоб в лоб столкнулся с сильно обескураженным, философского вида мужчиной в шляпе, средних лет и средних достатков. Тот держал на вытянутых руках целлофановый пакет и разглядывал на свет находящуюся внутри «паутинку». И чем больше он всматривался в пакет, тем озабоченней становилось выражение его лица.
- О, гнилая интеллигенция пошла, - отметил про себя Володя. А мужчина то и дело поправлял съезжавшие на переносицу очки и чуть слышно шептал:
- Это ж надо, на улице ещё зима, а она мне насоветовала.
Он невнятно бормотал что-то ещё, наружу прорывались лишь отдельные слова «Болезнь, простуда, ангина», и ясно было, что застигнутый врасплох этим исключительно женским праздником, он приобрёл что-то не совсем для
него понятное – то ли чулки, то ли колготки, то ли какой-то другой предмет женского туалета, разумеется, рекомендованный ему продавщицей. Да, прав был Папанов – Лёлик из фильма «Бриллиантовая рука», когда давал совет Андрею Миронову – Геше Козлодоеву, как поступать в подобных ситуациях: «ДитяЯм мороженое, Бабе цветы».
Последним в стройной шеренге магазинов расположился самый демократичный, самый «умный» из всех торговых точек – магазин «Книги».
- Ну, сюда-то вы меня не заманите, - подумал Володя. – Кто сейчас читает типографскую продукцию, когда есть интернет, айфоны, торрент, траккер, - скачивай любое чтиво, открывай, читай, наслаждайся. Да и потом, какую книгу я бы ей подарил. Она девушка серьёзная, образованная, не любит растрачивать свой интеллект по пустякам. Он поднял глаза кверху и сразу наткнулся взглядом на изречение Алексея Максимовича Горького: «Всем лучшим в себе я обязан книге».
- А худшим? – сам у себя спросил Володя. – Чему мы обязаны всем худшим, что есть у нас?
- Жизни, - подумав, ответил он и улыбнулся: «Вот тебе полное самообслуживание: Сам спросил, сам ответил».
Эта простая мысль показалась ему настолько очевидной, настолько бесспорной, что он повторил:
- Да, жизни. Её явлениям и проявлениям, их взаимной обусловленности, проще говоря, её детерминизму и дискомфорту.
Он продолжал углубляться в свои рассуждения:
- Реальная жизнь в отличие от книжной изрядно помотала Горького, измочалила его, потоптала. « Мои университеты» - это рассказ о превратностях и жестокостях жизни, о преодолении коварства, бездушия, подлости, с которыми он сталкивался на каждом шагу, о борьбе за выживание, за право быть человеком. Значит, книги воспитывали в человеке всё лучшее, а реальность сводила на нет всю книжную премудрость, все её благие намерения.
Последнее, что увидел Володя, окинув напоследок фасад книжного магазина, была агитка рекламного характера:
«Сколько ты мозгой ни дрыгай,
Нет подарка лучше книги».
Обход магазинов подходил к концу, как вдруг Володя почувствовал на своём плече чьё-то лёгкое прикосновение. Он обернулся:
- Люся! – от неожиданности Володя остолбенел, онемел и проглотил язык. Правда, неглубоко, что позволило ему выйти из ступора и произнести:
- А ты здесь как очутилась?
- Случайно. Вернее, почти случайно. Увидела тебя, хотела остановить, но куда там, ты же носишься, как метеор. И куда так торопишься?
- Понимаешь, Люся… - покраснел и стал заикаться Володя.
- Понимаю, - Люся не дала ему досказать и взяла об руку. – Понимаю, и вот что хочу тебе сказать. Я очень люблю цветы. – Люся остановилась у девушки, продававшей ландыши.
- Ах, какие прекрасные цветы, - прозрачно намекнула она.
- Так в чём же дело, - оживился Володя. – Дайте вот этот букетик.
Он взял цветы, расплатился и торжественно преподнёс Люсе:
- Вот!
- Ландыши, ландыши, первого мая привет, - вместо «спасибо» пропела Люся неприхотливую песенку Оскара Фельцмана и добавила: «Лучшие друзья девушек – это цветы».
- А я думал «Лучшие друзья девушек – это бриллианты», - вырвалось у Володи.
- Нет, ты не прав. Не могут быть мёртвые предметы, какой бы драгоценный металл, камень, горная порода, даже очень искусно обработанные рукой выдающегося мастера, какие бы ценники на них ни вешали, быть дороже хотя бы этих цветов. Потому что они – живые. А дружба, преданность, любовь живого к живому – это самое дорогое и ценное, что есть в этом мире. Спасибо за прекрасный подарок.
И она чмокнула Володю в правую щёку.
- А в левую? – он повернулся к ней другим профилем.
Люся подумала, засмеялась и ещё раз поцеловала Володю.