Дела у Ленки шли из ряда вон плохо. Этот Лёха, в кого она влюбилась так бессмысленно и безнадёжно, не подавал никаких надежд, был отвратительно развратен, беспринципен и неразборчив. Однако почему-то именно её он отвергал, вопреки всем здравым смыслам. А Ленку тянуло к нему так неотвратимо, что ничего с этим поделать было невозможно. Она использовала все возможные и невозможные способы привлечь его внимание, встречалась «случайно» ему по дороге, отсидев полдня в засаде, появлялась в его излюбленных местечках, где Лёха любил расслабиться вечером, после трудов праведных. Но всё было напрасно.
Дом, где он жил, стоял прямо под сопкой, и, чтобы заглянуть в окна верхних этажей, можно было просто подняться на неё и заглянуть внутрь любой квартиры. Вот и сегодня - можно увидеть, не привел ли Лёха кого к себе домой, растравить ещё раз своё влюблённое сердце сладкой болью измены, вновь пережить это горькое чувство. Но лезть на сопку одной было как-то неуютно и неловко. Вдруг он увидит Ленку - и всё, какой позор!
Вдруг она вспомнила: Верка! Её закадычная подруга, она поможет ей в этом деле! Ленка наденет парик, и коварный изменщик её не узнает, а Верку он никогда не видел. И мало ли какие бабы толкутся на сопке вечером? В мыслях всё складывалось более чем удачно, Ленка понеслась искать парик и звонить Верке.
Верка, ленивое и равнодушное существо, возлежала на своём задрыпанном диване. Как никогда болели суставы ног и рук, настроение было хуже некуда. Смотреть по телеку было нечего, вставать неохота, да и больно. И тут позвонила Ленка.
- Веранда, подымай телеса, помоги подруге устроить своё счастье!
- Что такое опять стряслось? - недовольным голосом ответила Верка, уже догадываясь, что Ленка не отстанет, и нужно будет изо всех сил отбиваться от очередной авантюры.
– Верунчик, решается моя судьба! Я тебя умоляю, поехали со мной к Лёхиному дому, мы с тобой просто поднимемся на сопку и посмотрим в его окна. Я тебя посажу в джип прямо у твоего подъезда, у сопки вылезешь. Тебе нужно будет просто подняться наверх и спуститься обратно. Ну помоги мне, больше, ты же знаешь, просить некого, ты у меня самая…
Верка вздохнула. Ехать было неохота, ноги болели, но она знала, что Ленка не отстанет, и чем раньше они взберутся на косогор, тем раньше можно будет опять залечь на свой диван.
…В почти наступившей темноте, медленно, опираясь всем телом на палку, поднималась Верка по крутой деревянной расшатанной лесенке в гору, проклиная свою мягкотелость, Ленкину дурость и больные в тридцать лет ноги. Навстречу ей спускался пожилой мужчина.
- Что, мать, тяжело? - обратился он к ней. В его словах прозвучало многое: и сочувствие, как ему показалось, к старой больной женщине, и возможное воспоминание о своей матери, и грусть о том, что молодость уходит, стремительно и безвозвратно.
И тут Верку "отпустило". Хоть на минуту, но были забыты больные ноги, ей стало так весело, легко и беззаботно, что она мысленно засмеялась и даже захохотала. Знал бы он, куда эта "мать" ковыляет в ночи, поднимаясь по длинной лестнице с тяжелой палкой в руке!