Он сказал мне: это твой поезд. Ну а я в свою очередь сделала вид, что очень спешу в него попасть и растерянно попрощалась, будто утюг дома включен, на плите молоко, а конфорка выпускает газ. А чувствовала я себя так, как будто утюг включен, а под ним я, а на плите молоко, а конфорка выпускает газ и дверь закрыта снаружи...
Я с идиотско-потеряными глазами скрылась за столбом и свалилась на скамейку, свалилась так, как валится тяжелая статуя, долго стоявшая в музее и которую вдруг кто то небрежно столкнул. Я сидела и смотрела на цифры, потом на людей, потом в никуда, потом на двери, которые закрылись перед моим носом, после того как противный голос озвучил следующую станцию... Я хотела никогда больше не слышать этот голос, он меня рвал изнутри, потому что я знала, что следующих станций у меня нет. И я плотно засела на этой, разбросав свои осколки, от когда то музейной статуи, по холодному мраморному полу... Двери два раза хлопнули в ладоши, хлопнули громко и нарочито так, как делают это в фильмах, во время сцены мести и злорадствия... А я хлопнула глазами и выпустила цунами из своих век, затопляя свою жизнь отчаянием. Поезд уехал, я осталась.