Обязательно напишу рассказ про сегодняшний день. Так сказать, зафиксирую его для потомков. Вот и начало уже вертится первым предложением… Мечется, как голодный кролик в клетке…
«Живу я в районном центре, в сорока километрах от этого захва…, захватнического…, захватанного…, захватывающего момента, когда начнётся незабвенная процедура награждения».
Вечно у меня трудности с синонимами… Или эпитетами? Не важно… В общем, с прилагательными… Пока приложу их, напотеюсь изрядно. Но тут уж ничего не поделаешь… Таков он – влажный и многотрудный – творческий процесс. В целом и в частности. Особенно сложным, на мой взгляд, является литераторство. Говорю вам не просто так, а заявляю ответственно и художественно…, как писатель. Ну, пока ещё не в полном смысле, а частично… То есть, как начинающий… Но уже совсем скоро, а точнее, сегодня я, надеюсь, стану настоящим писателем… Да чего уж там скромничать… Уверен, что стану!
А иначе, зачем им приглашать меня? Да ещё с супругой. И пригласительный билет имеется. Неделю назад почтальон принёс. Вот он.
«Уважаемый Иван Петрович! Приглашаем вас и вашу супругу на торжественную церемонию награждения победителей литературного конкурса, посвящённого Дню работников сельского хозяйства, которая состоится в 10.00 часов 10 октября 2010 года в городском Дворце культуры химиков».
И места указаны. Правда, почему-то не в первом ряду, но зато с краю, у прохода, чтобы удобно было выходить на сцену. Я это сразу понял. Значит, одно из призовых мест будет моим!
Да за такой рассказ медаль вручать нужно! Или кубок серебряный… Шампанским наполненный. Сильный текст получился. Жалостливый и печальный. Без слёз читать невозможно. Сколько раз перечитывал, столько раз и плакал. Про кролика Боню. Про то, как один из персонажей купил его на птичьем рынке, принёс в свою холостяцкую квартиру на седьмом этаже, кормил его, поил, растил… Как в процессе воспитания полюбил его, можно сказать, отеческой любовью… А через год, после того, как лишился работы и остался без денег…, убил и съел несчастную животинку. Короче, настоящая социальная и личная трагедия.
Я ведь и сам кроликов выращиваю. Бизнес у меня такой. Помните про ценный мех и диетическое мясо два юмориста рассказывали. Все тогда смеялись, а мне вдруг стало невыносимо жаль бедных зверушек… Тогда-то и родилось в моей душе испепеляющее желание поведать миру о кроликах… Но как бы наоборот… Чтобы люди не смеялись, а грустили и плакали… Чтобы сердца их наполнялись не шалопутным и беспечным смехом, а доброй всепроникающей тоской…
Должен признаться, что волнуюсь я, как председатель колхоза, у которого те два клоуна интервью брали. Руки трясутся, горло пересыхает, сам мокрый… Как представлю себя на сцене, благодарственную речь держащим…, так и тянется рука в правый боковой карман пиджака… Там в плоской никелированной фляжке тихо плещется первачок, на коре дубовой настоянный… Жена в качестве успокоительного посоветовала прихватить.
Сама-то, мерзавка, не поехала… Отчёт ей, видите ли, сдавать… Работы много. Знаю я эти отчёты, и о работе догадываюсь… Так и вижу её с этим электриком… Ревнивый я очень… Сюжетики всякие пикантные воображаю с их участием… Сосредоточиться на речи своей не могу… Задушу её, стерву, когда-нибудь… Как Отелло Джоконду…
А скажу-ка я просто спасибо. Чего распинаться-то? В рассказе всё изложено… Красиво и обстоятельно… Нет, всё же выражу благодарность присутствующим за то, что не разучились сопереживать братьям нашим меньшим, что принципиально и всей душой следуют призыву великого Маяковского и никогда не бьют их по голове… Что достойно оценили мой скромный вклад… Вот это будет то, что надо! С привлечением классика поэзии.
Чудный всё-таки первачок! Никакой виски не сравнится. И руки уже не дрожат. И в горле сырость и гармония.
А, может, из рассказа цитату озвучить?
Ведь сами же не прочитают, сволочи! Ленивые и надменные. Только своё и любят. Знаю я этих литераторов. Гении непризнанные.
«Кролик сидел на его широко расставленных коленях и доверчиво смотрел в слезящиеся глаза своего будущего убийцы, волосатая рука которого уже коварно тянулась к остро заточенному кухонному ножу».
В этом месте у меня всегда мурашки по коже бегут… И комок к горлу подкатывает… Вот и сейчас он там… Смываю его обратно мелким горячим глотком.
А что, если весь рассказ прочитать? Он ведь совсем короткий. На пятнадцать минут неторопливого, выразительного чтения… Я засекал.
Точно. Так и сделаю. Пусть послушают настоящее искусство. А напоследок – про Твардовского и братьев наших меньших…
И хорошо, что жена не поехала. Уже отобрала бы фляжку… И локоточком своим остреньким в бок меня бы покалывала… Чтобы не задремал случайно…
Мог бы и задремать, если бы не выспался крепко накануне… Докладишко-то скучный и длинный… Скоро ли финал?
Ну вот, наконец-то! Аудитория встрепенулась… Начинается награждение победителей.
По решению жюри третье место присуждается… Второе место присуждается… Первое место…
Не может быть! Какой-то плюгавенький старикашка уже взбирается на сцену по её крутым ступенькам… А я готов запустить пустой флягой в президиум.
Одну минуточку, господа!
Голос председателя прозвучал обнадёживающе… И почти угасший огонёк вновь разгорелся обжигающим мои внутренние органы пламенем.
- В этом году мы приняли решение увеличить количество победителей, введя главный приз – Гран-при. Сделать это нас заставил великолепный юмористический рассказ, над которым жюри смеялось до слёз всем своим солидным составом…
Опять мимо… Кислород закончился… Пламя погасло…
Итак, господа, наступил момент объявления нашего победителя, обладателя главного приза нашего конкурса… Единогласным решением жюри Гран-при вручается молодому и талантливому писателю Ивану Петровичу Волкову за его необыкновенно смешной и поучительный рассказ «Смерть кролика»!
Не помню, как я оказался на сцене, не помню, что говорил… Всё это белым пятном поселилось в моей памяти…
Зато на всю жизнь запомню, как в какой-то миг сравнил своё изумление с изумлением Антона Павловича Чехова…
Когда он увидел, как на сцене его комедия вдруг нечаянно превратилась в драму…
Вот и с моим рассказом случилось нечто подобное…, только наоборот…