До ужина мы не спускались на первый этаж, к женщинам, Валера жадно расспрашивал о моих странствиях. Моим словам он верил безоговорочно, потому что я привёз ему Марину, которую, при другом раскладе, никак бы не смог встретить.
На ужин мать и дочка Хрулёвы появились в вечерних платьях, моя мать тоже тряхнула стариной, принарядилась, но эффект был не тот, Марина и Ирина были бесподобно хороши. Даже мой отец с удовольствием на них посматривал, рассыпал комплименты, балагурил. Я знал, он к матери давно уже равнодушен, а сейчас глаза заблестели, несмотря на свой предпенсионный возраст, мать на семь лет моложе, привычна, и не возбуждала в эротическом плане.
Валера после ужина включил танцевальную музыку и пригласил Марину. Мне ничего не оставалось, как поднять Ирину. Вальс во всех Вселенных останется вальсом. Тело Ирины было покорно моей власти, и я нарочно вёл её так, чтобы ощущать её всю, мои ноги задевали её ноги, руки прижимали почти девичий стан. Когда я оглянулся, матери и отца в гостиной не было, исчез и Валера с Мариной.
— Ира, выключи музыку, пора и нам спать, все разошлись. Я не знаю, как у вас выключается, всё не так.
Ирина выключила транслятор и повернулась ко мне с немым ожиданием. Я взял её за руку и повёл наверх, где были две спальные комнаты. Родители спали на первом этаже. Во всех комнатах двуспальные кровати. Я разобрал кровать в комнате Валеры, и сказал Ирине:
— Раздевайся. Нам не оставили выбора.
Она молча скинула платье и бросила его на стул, оставшись полностью обнажённой. Я не включал свет в комнате, хватило уличного фонаря, чтобы залюбоваться её выступающими формами: груди почти стояли, соски чуть набухли. Я быстро разделся, скинув свой костюм и рубашку на другой стул, и подошёл к Ирине, которая уже присела на край кровати. Мне осталось лишь придавить её своим телом к простыне и впиться в податливые губы.
Почти час я не мог отлепиться от её роскошного тела, которое мял в исступлении, мне уже давно требовалась такая разрядка, и, коль Марина предпочла другого, мне было бы глупо сохранять ей верность. Ирина закусывала губу, чтобы сдержать крики страсти и стоны. Когда я лёг рядом в блаженной расслабленности, она, поцеловав меня в плечо, спросила:
— Может быть, не улетишь?
Ничего не ответил, знал, мысленно видел, что мой двойник всё ещё наслаждается Мариной, слышал её стоны: на его месте я бы тоже не давал ей спать до утра. Протянул руку и придвинул к себе тело Ирины, она податливо прильнула, а я закрыл глаза, и тут же провалился.
Проснулся от яркого солнца в лицо, через растворённое окно, откуда веяло утренней прохладой и тонкими запахами, не разобрать чего, то ли цветов, то ли ещё чего-то. Ирины рядом со мной не было, как и её платья. Я принял контрастный душ, и повеселел: не так уж всё и плохо в этом мире.
Спустился вниз. В гостиной никого, безлюдно. На кухне одна Ирина в сарафане с бретельками. Не декольте, но обнажённые плечи весьма соблазнительны. Я не преминул их погладить ладонью, ощутив волнующую теплоту и нежность кожи.
— Есть хочешь? — спокойно спросил она, словно между нами ничего не было.
— Да. Голоден, как тысяча чертей. Кстати, у вас водятся черти?
— Откуда им взяться? — улыбнулась Ирина. — Сейчас я приготовлю тебе омлет. Яйца размешать?
— Не стоит. А где все хозяева?
— На работу уехали. Обещали после обеда вернуться к нам.
— Все трое?
— Да. Марина спит наверху. Она любит поспать. Благо, в институт не идти.
Я всё ещё не присаживался за стол. Ирина начала разбивать яйца на сковороду, а я пошёл верх по лестнице. Услышал в спину голос Ирины:
— Ваня, не делай этого.
Кому лучше знать, что делать, а что нет? Я открыл дверь гостевой комнаты. Марина спала под простынёй, а я угадывал всё её тело, которое почти не отличалось от… Быстро скинул с себя одежду и лёг вплотную к её столь волнующему стану. Вошёл без усилий. Она проснулась и откинула руку на моё двигающееся бедро. Страсть всё больше овладевала мною, и я укусил её возле нежной шеи.
— Ещё, милый.
Упрашивать не надо, я был готов всю её съесть. Закончив со спины, перевернул, и принялся наслаждаться миссионерской позицией, которая давала большую свободу действий, ласкал соски, груди, любовался покорным и красивым телом, распятым подо мною. Её ногти впивались мне в спину, и она уже не могла сдержаться от крика, что меня ещё сильнее заводило.
Наконец, я обессилел и рухнул рядом с Мариной, положив ладонь на её лоно, поглаживая и лаская. Ждал нового восстановления сил. Повернул голову к Марине. Она тоже взглянула на меня, негромко и нежно проговорила:
— Ты меня всю испахал. Невероятное состояние. Лёгкость во всём теле.
— У меня тоже, — ответил я, и снова навалился, желая вновь почувствовать её тело под собой, прильнул к её губам.
Она отвечала на мои поцелуи, и я снова воспрял, вошёл в неё. Марина руками отодвинула мои плечи и испуганно спросила:
— Ваня, это ты?
Я молчал, и она начала вырываться, выскальзывать из меня, но я был сильнее, и раз за разом нанизывал её на себя, пока она не сдалась, застонала от наслаждения, и на этот раз очень больно вонзила ногти в мою спину. Я ещё раз сильно поцеловал её в губы и поднялся с неё.
Марина с испугом смотрела на меня, даже не пытаясь натянуть на себя простыню. Нет ничего красивей обнажённой женщины после соития.
— Ты изумительно красива.
— Ты Валере скажешь?
— Зачем? Я же вижу, вы любите друг друга.
— А почему ты так поступил?
— Как?
— Пришёл ко мне и…
— А какая тебе разница, кто тебя любит? Мы с ним одно целое, ты даже не заметила подмену.
— Я почувствовала, что ты другой.
— Почему же не прогнала?
— Не была уверена до конца. Он целуется иначе.
— Ты нисколько не прогадала.
— Не будь циником, Ваня. Ты же не такой.
Я промолчал и пошёл в душевую. Размывался коротко, без затей, лишь смыл с себя любовный пот. Вернулся нагим, стесняться некого. Марина ещё лежала, но на этот раз накрылась простыней.
— Ты меня ждёшь? Можем продолжить.
— Жду, когда ты уйдёшь.
— Марина, а если я не улечу, ты будешь и меня любить?
— Не дождёшься, — зло произнесла она, и, откинув простыню, встала с кровати и пошла в ванную.
— Ну и зря. Двое всегда лучше, чем один.
Пожалуй, если бы она согласилась, я бы остался. В моих глазах всё ещё стоял вид нагой Марины, уходящей из комнаты. Идеальные пропорции, всё соразмерно. А что, если она потом сменит гнев на милость? Мужья надоедают. Как и жёны тоже. Три года даётся природой на любовь. Потом наступает привычка. Но я хотел любить Марину до конца своей жизни. Что же делать? Снова скитаться по Вселенным?
Я спустился на кухню. Ирина сидела у окна и задумчиво смотрела на лужайку перед домом. Услышав шум моих шагов, повернула голову. Тихо и грустно произнесла:
— Всё уже остыло.
— Пустяки. Я не привередлив в еде.
Когда я позавтракал, она спросила:
— И что теперь будет?
— Ты о чём?
— О нас всех. Ты же был у Марины?
— Ты считаешь, что я способен на подвиг? Ты забрала все мои силы, чаровница. Сейчас я способен лишь смотреть на тебя и любоваться. Тебе нужно завести хорошего любовника, чтобы не грустила.
Ирина кисло улыбнулась.
— В нашем городе не скроешься от любопытных глаз, сразу всем всё становится известно.
— А как другие выходят из этого положения? Уметь надо. Ты женщина в самом соку.
На кухню вошла Марина, хмуро взглянула на меня и спросила:
— О чём толкуем?
— Я Ирине объясняю, что ей нужно завести любовника. Зря время теряет.
— Хочешь свою кандидатуру предложить? Я не буду возражать.
— Не вгоняйте меня в краску. Мне уже сорок лет.
— Никто не даст тебе столько, — возразила Марина. — За тридцать — да. Тридцать пять от силы. Ваня прав. Ты молодо выглядишь, мама. Ещё даже родить можешь.
— Типун тебе на язык! — Ирина встревожено взглянула на меня: мы-то не предохранялись, не до того было.
Действительно, они обе в эту ночь могут понести, и от меня тоже. Вот будет номер, если родят одновременно. Остаться, чтобы узнать результат? Не стоит: всё время будет тянуть к ним, хуже наркотика эти женщины.
— Ты нам компанию составишь? — спросила Ирина. — Хотим в город поехать, осмотреть достопримечательности.
— Которых нет, — продолжил я. — Обычный средневолжский городок. По-вашему — среднеокский.
— Не сидеть же дома в ожидании хозяев? Мы здесь никогда не были.
— Ладно, поехали. Чур, за меня платят дамы, я гол как сокол.
— Лёня предлагал тебе деньги, ты отказался. Я вчера ему звонила, сказала, что все твои байки подтвердились. Спрашивал, когда мы вернёмся. Я не знала, что ответить. Какие у тебя планы?
— Это у вас теперь планы. Меня выбросили за борт, как балласт.
Марина коротко взглянула на меня, как бы проверяя искренность моих слов. Я твёрдо встретил её взгляд, мол, скажи, что это неправда.
— Мы были рады тебе, — примирительно произнесла Ирина. — Ты, как свежий ветер, ворвался в наш устоявшийся быт.
— Спасибо, хоть ты будешь меня вспоминать.
— Мы при всём желании не сможем тебя забыть — Валера будет рядом.
— Верно. Как это я про него забыл?
— Вы так похожи, — задумчиво проговорила Ирина.
Она вызвала такси, и мы почти час осматривали город Семёновск и его окрестности, потом вышли в центр, где было больше промтоварных магазинов, и женщины предались своему любимому занятию, шопингу. Мне купили дюжину трусов, по моей просьбе, чтобы не одалживаться у Валеры, и Ирина от себя добавила две красивых рубашек и пару футболок с коротким рукавом. Будет не стыдно появиться в параллельных мирах.
Пообедали в ресторане, чтобы не утруждать хозяев, и к четырнадцати часам вернулись на дачу. Все были в сборе, включая и хозяев. И я предложил, не мешкая, отправиться в Нижнегородск. Собирались почти без разговоров. Вообще-то, у меня была мысль, уйти от них по-английски, но понимал, что Валера не простит, что я лишил его возможности, увидеть дисколёт — подтверждение моих слов о странствиях по мирам, и полетать на нём. А так, двух зайцев за один раз убиваю.
Его-мои родители проводили нас до такси, помахали рукой. Валера сидел рядом с Мариной, впереди нас с Ириной, и они тихо ворковали, склонив, друг к другу головы. Меня взяло раздражение: почему я вечно занимаюсь мазохизмом? Надо было утром уехать к дисколёту и улететь к чёртовой матери, остальное меня не касалось, у них своя жизнь.
Ирина, молча, положила свою ладонь на кисть моей левой руки. Я посмотрел на неё, думая, что она хотела что-то сказать, привлечь моё внимание, но она лишь чуть сжала руку, мол, не грусти, всё образуется. Я кивнул, мол, понял, и отвернулся к окну. Как же мир несправедлив! Досада распирает.
В лесу мы остановились в нужном месте, и вышли из такси, взяв свои два чемодана и сумку Валеры.
— Не понимаю, как ты точно находишь, где выйти? — удивилась Марина. — По-моему, это место ничем не приметней других.
— Видишь берёзу с переплетёнными стволами, словно обнялись? Вторую такую не скоро найдёшь.
— И правда! Что значит, бывалый путешественник. Я бы, ни за что не догадалась.
— Нужда заставит и спички зажигать.
— Причём тут спички?
Первым по тропинке шёл я, потом Ирина, и замыкающим — Валера. Через полчаса неспешной ходьбы мы достигли цели. Поднялись в дисколёт. На этот раз, со мною рядом села Ирина, за нею Марина. Валера навис над нами.
— Садись на диван, — посоветовал я ему, — иначе упадешь на пол.
— Ваня верно говорит, упадёшь, — сказала ему Марина.
Мы набрали скорость, и только тогда я разрешил ему встать за нашими спинами.
— Потрясающе! — воскликнул Валера. — Ваня, а почему шума двигателя не слышно?
— Здесь антигравитационный двигатель. Слямзили у древних индийцев.
— В смысле, скопировали?
— Можно сказать и так. Вам тоже следовало бы к ним приглядеться.
Марина поднялась с кресла и пошла к диванчику, прилегла с закрытыми глазами. Понять можно, ночь у неё была почти бессонной. Валера сел на её место.
— Скоро мы прилетим в Нижнегородск?
— Через полчаса будем. Устал?
— Ты что?! Так я готов лететь вечность. Как во сне. Это чудо. Как же я тебе завидую!
— Откажись от Марины и дисколёт твой.
Ирина с удивлением взглянула на меня: верно ли, что я так думаю? Потом чуть улыбнулась, поняла, что я провоцирую своего двойника на слабину.
— Я не умею им управлять.
— Научу. Я же научился. Здесь ничего сложного нет. Почти как в автомобиле: внизу две педали: скорости и торможения. Полетаешь по мирам, найдёшь свою Марину, как я нашёл.
Скосив взгляд, увидел, что Марина чутко прислушивается к нашему разговору. В самом деле, чего ему гоношиться, спешить жениться, пусть побродит по Вселенным, хлебнёт фунт лиха. Я уже с нетерпением начал ждать, что же ответит Валера. Он тоже оглянулся на девушку.
— Какая гарантия, что я её найду?
— Никакой. Но найти можно. Первой была Оксана, но замужняя. Признаться честно, я хотел её украсть.
— Почему же не украл?
— Дочка страдать будет без матери. Ты бы её видел, чисто куколка! Жаль, мой сотовый сел, не фурычит.
— Куда сел? — не понял Валера.
— Это у нас так говорят, когда аккумулятор в телефоне разряжается, и уже ни одной фотографии не сделаешь.
— Не понял, ты про телефон или фотоаппарат говоришь?
— Всё в одном пакете. Там и диктофон ещё есть, и видеокамера, и Интернет — это связь со всей информацией и абонентами. Хорошая вещь. Зря вы отказались от ракет.
— А они причём?
— Одно без другого не может быть. Нет ракет, нет и Интернета, потому что нужны спутники, вот как Луна висит над головами, так и спутники обеспечивают связь. Вот мой сотовый телефон. — Я взял с приборной панели смартфон. — Если согласишься, тебе подарю, может, пригодиться в какой-нибудь Вселенной, покупать не придётся.
— Он дорогой?
— Смотря кому. Для кого-то в месячную зарплату обходится, кому-то в треть.
— А тебе?
— Бесплатно. Мама на день рождения подарила.
— Хорошие у вас родители, — произнесла Ирина.
— Нужно уметь выбирать?
В ответ её недоумённый взгляд.
— Это я так шучу. Согласен, плохая шутка. Не умею хорошо шутить, впрочем, как и ты тоже.
— Да. Это наше слабое место.
— Ну, так как, уговорил я тебя?
Валера замолчал.
На этот раз я направил дисколёт прямо на город, сказал Ирине:
— Ищи свой дом. Высажу у подъезда.
Марина услышала и вскочила с дивана.
— Где наш дом?!
— Это я у вас спрашиваю. Вам-то легче его найти.
— Вижу, вижу! Вон стадион! А от него по улице Строительной прямо к нашему дому! Вот он! Какой маленький!
— Приготовьтесь к посадке. Я открою дверь, и сразу высаживайтесь. Чемоданы не забудьте взять.
Я выбрал место между домами, где свободно прошел бы мой дисколёт, и вертикально снизился. Нас чуть пошатнуло от столкновения с землёй.
— Вот и всё. Вы дома. Выходите.
Первым спрыгнул на землю Валера, помог сойти дамам, принял чемоданы и свою сумку.
— Ну, не поминайте лихом. Прощайте.
— Ваня! — услышал крик Ирины перед закрытием двери.
Я сел в кресло, и «Икар» быстро взмыл в высоту. Высадка не заняла и минуты. Педаль до отказа: скорей в другую Вселенную, чтобы не было искуса, остаться. Вселенных много, а я один.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2015/05/12/314