О патриотизме и кощунстве
С сентенцией «Патриотизм – последнее прибежище негодяя» я не согласна. Если разбирать изречение по сути, оно вызывает только недоумение. Мало ли у негодяя может быть прибежищ? Почему именно патриотизм? Негодяю вообще нет нужды искать прибежища, ему и так в нашем цивилизованном обществе открыты все дороги и пути.
Литературный деятель Самуэль Джонсон, бросивший эту фразу в 1775 году, не имел ввиду дискредитировать патриотизм, он даже слово «патриот» писал с большой буквы. Просто он участвовал в политической борьбе тори и вигов, а на этом поле чего только не бывало уместно.
А вот Л.Н. Толстой, обнародовавший изречение для русской общественности, несомненно связывал понятие патриотизм с представлением о негодяйстве. Что становится понятно из его не слишком мудрых комментариев, связанных с этими понятиями. Вслед за ним либерально настроенное русское общество принялось неустанно твердить полюбившуюся фразу, чтобы в сознании людей, не склонных к доискиванию сути явлений, откладывалось представление о патриотизме как о качестве, присущем негодяю.
Но с сентенцией «Кощунство – результат творческого бессилия» я вполне согласна. Более того, я бы с удовольствием развила эту мысль. Кощунство – результат бессилия вообще. Кощунство – последнее прибежище творческого импотента. Кощунство – последнее прибежище импотента. Хотя, конечно, далеко не все импотенты – кощунники. Можно даже выдвинуть следующий лозунг в поддержку импотентов: «Все кощунники – импотенты, но не все импотенты – кощунники!»
Если уж в сознании либерально-демократического сообщества патриотизм прочно связан с представлением о негодяйстве, то пусть уж в их сознании прочно свяжутся понятия кощунства и импотенции. Может быть, они поостерегутся кричать: «Я – Шарли!» и воспевать новосибирского «Тангейзера».
Я, конечно, не обладаю такой высокой популярностью, как Лев Толстой. И даже не такой популярностью, как забытый Самуэль Джонсон. Но ведь дело не в том – кто сказал, а в том – кто подхватил. Ежели подхватит кто-нибудь из популярных персон, то и пойдёт речёвка гулять по свету. Искренне ей того желаю.