9.
- Хаген! Слышишь меня? - Данкварт, тяжело дыша, выронил меч и быстро запер двери, рывком опустив тяжёлый засов. - Наши кнехты перебиты! Все! - он будто швырнул в зал эти слова, заставив всех обернуться на него.
По центральному и соседним столам прокатился короткий возглас, сменившийся полной тишиной. Нарушил её только ледяной голос Хагена:
- Кто это сделал?
Данкварт едва отдышался и поднял меч, потрясая им в сторону стола.
- Блёдель во главе толпы гуннов напал на нас там, на площади. Мы защищались… Я сам снёс Блёделю голову…
Кримхильда невольно ахнула. Этцель сидел с ошеломлённым видом, как и Гунтер. Гернот быстро подвязывал шлем.
- Мы были в западне, - Данкварт дышал спокойнее и говорил ясней и уверенней. - Они всё шли и шли, пока не перебили всех наших людей. Я сам еле пробрался сюда…
- Чья на тебе кровь? Ты ранен? - быстро спросил его Хаген.
- Вражеская. Меня почти не зацепили. А наши кнехты… Все погибли, все три тысячи человек! - зарычал Данкварт нечеловеческим голосом и казалось, даже эхо отозвалось от стен.
Сидящие за столами бургунды напряглись, как готовые сорваться с места. Гунны тоже были настороже. Гунтер молчал, слегка мотая головой с таким видом, словно не мог поверить в случившееся. Висевшая в зале тишина стала гнетущей.
- Всё ясно, - с неестественным, страшным спокойствием сказал Хаген. - Оставайся у двери, а я пока расспрошу кое о чём наших ласковых хозяев.
Он встал на скамью и ступил одной ногой на стол, обернувшись к Этцелю и Кримхильде. Глаз его горел яростью. Кримхильда больше не улыбалась, только учащённо дышала, сильно подавшись вперёд и не отрывая от Хагена остановившегося, без всякого выражения, взгляда. Ортлиб пытался сесть ей на колени, но она спустила его.
- Ждём объяснений, - сказал спокойно Хаген и повысил голос: - Почему наши люди были перебиты? Кто велел напасть на них?
- Это какое-то недоразумение…, - обрёл дар речи Этцель.
- Я забыл, что не король здесь всё решает, - насмешливо произнёс Хаген и бросил взгляд на Кримхильду.
Ортлиб в страхе шарахнулся в сторону, но Кримхильда, крепко держа его за подмышки, оставила его стоять прямо перед ней. Глаз Хагена сузился.
- Хорошее вино приготовила нам хозяйка, да дорого за него берёт. Мы пьём сегодня в честь Зигфрида, не так ли? Так начнём пировать по-настоящему!
Он вскочил на стол, метнулся к королевской чете, мимоходом поскидав посуду, его меч просвистел прямо над высокими креслами; Кримхильда вскрикнула, и только немногие смогли разглядеть, как произошло, что слетела голова Ортлиба. Этцель в тот же момент пригнулся вбок и перекатился через подлокотоник, быстро исчезнув за своим троном; Кримхильда на миг куда-то пропала, и прежде чем присутствующие осознали, что случилось, она выпрямилась между столами, громко и с надрывом, почти с пафосом, возглашая:
- Вы видели? Он убил моего сына!! Убил моего сына!!!
Все повскакали с мест - сначала в центре, затем и дальше. Несколько гуннов поспешили прикрыть отходящего в сторону Этцеля. Хаген, стряхнув с себя мгновенное оцепенение, спрыгнул со стола и отсёк руку подвернувшемуся Вербелю:
- Это тебе за твоё враньё в Вормсе!
Этцель из-за спин своих воинов громко взывал:
- К оружию! Убивайте их!
Гунны выхватили мечи; то же самое сделали бургунды - казалось, обе стороны только ждали команды. Немедленно завязалась битва. Дитрих и Рюдигер велели своим воинам отойти к стенам, прикрыться щитами и не вмешиваться.
В дверь кто-то настойчиво пытался прорваться.
- Молчать там, за дверью, - Данкварт ударил по ней ногой. Толчки снаружи прекратились. Тут к нему устремились несколько гуннских воинов из-за ближайшего стола.
- Вас только не хватало, - Данкварт поднял меч.
Хаген заметил, что творится у дверей, и крикнул Фолькеру, рубящемуся поблизости:
- Фолькер! Помоги Данкварту!
Шпильман быстро проложил себе мечом дорогу к двери, сразил здесь нескольких гуннов и встал рядом с Данквартом.
- Я от Хагена, - бросил он и крикнул громко, чтобы перекрыть шум битвы:
- Друг Хаген, дверь заперта! Никто не проскользнёт!
Хаген услышал. Он закинул щит за спину - жест человека, которому теперь безразлична собственная жизнь - и бросился на гуннов с такой отчаянной яростью, будто искал себе гибели. Но выходило наоборот - к нему невозможно было подойти. Убитые и раненые так и падали под его мечом, руки и головы только успевали отлетать, и так, кося врагов, он прошёлся почти по всему залу.
Кримхильда, отбежавшая к дальней стене, смотрела на происходящее, и её первоначальное лихорадочное возбуждение напрочь испарилось. Ей никогда не приходилось видеть настоящую битву, только потешные бои, и тем более она не видела Хагена в сражении. Теперь, когда всё это вживую, а не в воображении, предстало прямо перед её глазами, её охватил такой животный ужас, какого она никогда в жизни не испытывала. Она хотела закричать, но крик застрял в горле. Кримхильду сильно замутило, голова закружилась, и она не заметила, как сползла по стене, грудой осев на полу.
- Он убьёт меня…, - пролепетала она, не в силах оторвать оцепенелого взгляда от страшного зрелища. - Он убьёт меня…
Битва продолжалась; если поначалу гуннов и бургундов было приблизительно поровну, то теперь гуннов стало заметно меньше. Столы, кроме самых крайних, были опрокинуты, воины рубились между ними. Гунтер, Гернот и Гизельхер были среди сражающихся, тогда как Этцеля было не видать. Любой гунн, бросившийся к двери, находил свою смерть от руки Фолькера или Данкварта. Хаген свирепствовал уже не в центре зала, а ближе к его левой стене, и Кримхильду накрыла новая волна ужаса.
Она затравленно оглянулась и бросилась под стол, трясясь и всхлипывая. Сначала она закрыла уши руками, но так показалось ещё страшней, и она спрятала в руки лицо. Тем временем кто-то прошёл вдоль стола и встал рядом. Кримхильда, скрючившись от страха, услышала голос:
- Что мы можем сделать? Нам самих бы тут не покрошили заодно.
- Дитрих! - простонала Кримхильда.
- Королева? - Дитрих и его оруженосец Хильдебранд с удивлением смотрели, как она неуклюже выбирается из-под стола.
- Дитрих! - Кримхильда бросилась ему на грудь. - Спаси меня!
Лицо Дитриха приобрело жёсткое выражение.
- Чем обязан? - он почти оттолкнул её.
- Герой… Славный Дитрих… Спаси меня отсюда. Хаген убьёт меня, - она в рыданиях снова рухнула на него.
- Мне самого себя бы здесь спасти, - холодно ответил Дитрих.
- Ты сможешь… молю тебя…, - цеплялась она за него дрожащими руками, - или мне не выйти живой…
- Раньше об этом надо было думать, королева.
- Уууууу...., - издала она протяжный стон и сползла к его ногам.
- Дитрих! - возник откуда-то накрывшийся треснувшим щитом Этцель с ошалело вытаращенными глазами. - Выведи меня отсюда. Нам теперь спасенья нет от них. Он и меня убьёт. Сделай что-нибудь!
- Спаси короля … и меня…, - пробормотала Кримхильда.
Дитрих обвёл зал мрачным взглядом. Становилось ясно, кто возьмёт верх.
- Что ж, попробую, - произнёс Дитрих, отцепив руки Кримхильды, которая тут же встала и схватилась за Этцеля.
Дитрих вскочил на стол и, размахивая рукой, стал громко звать Гунтера.
- Смотрите! Что ему надо? - Гунтер получил возможность опустить меч, тогда как перед ним бились его братья. - Только бы и он в драку не полез. Остановите бой!
Бургунды не сразу решились исполнить приказ, опасаясь сразу же стать удобной мишенью для гуннов, но и Этцель со своей стороны велел остановиться. Один за другим все опустили оружие.
Гунтер выступил из-за спин своих братьев и вышел вперёд, почти поравнявшись с Хагеном.
- Что случилось, Дитрих? - прокричал Гунтер. - Если мы случайно задели кого-то из твоих людей, то готовы дать любое возмещение. Вы нам не враги.
- Вы не причинили мне и моим людям никакого ущерба, - ответил Дитрих. - Но ваша вражда с гуннами меня не касается. Я прошу дать мне вывести отсюда моих воинов.
Гунтер краем глаза заметил, как Хаген кивнул.
- Мы вас выпустим. Пусть здесь останутся только наши враги.
- Я вам не враг, - подал голос с другого конца Рюдигер. - Позвольте и бехларенцам удалиться.
- Вас, друзья, мы только рады отпустить с миром, - сказал Гизельхер.
- Откройте двери, - повелел Гунтер.
- Мы бы рады, но с той стороны кто-то ломится, - отозвался Фолькер.
Этцель решился немного приблизиться к выходу.
- Кто там у дверей? Разойтись! - рявкнул он не терпящим возражений голосом.
Фолькер и Данкварт прислушались, затем осторожно открыли двери. За ними стояли растерянные гунны, которым Этцель злобно махнул рукой, и они удалились. Первыми вышли бехларенцы. Затем Дитрих, обхватив одной рукой Этцеля, другой - трясущуюся Кримхильду, повёл их из зала во главе своих людей.
Хаген сделал непроизвольное движение вперёд, но Гунтер преградил ему путь мечом и бросил:
- Стоять.
Хаген вспыхнул, хотел что-то сказать, но отступил. Единственный глаз с обречённостью смотрел, как из зала уходит зачинщица резни и главный их враг.
- Сестру тронуть не позволю, - сказал Гунтер для пущей убедительности.
- Конечно, мой король. Это благородно, - равнодушно ответил Хаген.
Когда зал покинул последний готский воин, Фолькер и Данкварт вновь закрыли двери.
- Теперь закончим, - поднял меч Хаген.
Скоро в зале не осталось ни одного живого гунна. Фолькер с несколькими воинами вышли на лестницу, чтобы удостоверить свою победу.
Гунны толпились во дворе, и среди них при виде бургундов прокатился горестный вопль.
- Это какой-то ужас, - повторял Этцель, стоя всё ещё с ошалелым видом. Кримхильда дрожала, опершись на него. - Как только я остался цел. Вот это попировали!
- Король, послушайте, - говорил ему Дитрих. - Пока ещё в ваших силах остановить вражду.
- После такого я не пойду с ними на примирение.
- Жертв с обеих сторон уже достаточно. Зачем им здесь готовили западню? Почему Блёдель напал на их людей?
- Не всё ли равно! - вскричала Кримхильда. - То были всего лишь кнехты, а эти звери сына моего убили! Вы видели? Хаген убил моего ребёнка!!! Ни в чём не повинного…
- Хватит, Кримхильда! - сказал Дитрих с едва сдерживаемым гневом. - Хоть об этом бы ты молчала. Я хорошо видел, что произошло. Ты его сама под меч Хагена толкнула! Щитом его перед собой выставила! Теперь будешь изображать великое горе?
- Как ты смеешь! Я несчастная женщина! - выпалила она, и возглас получился сварливо-требовательным. - Я женщина и мать, а он не имел права!
- О чём он? - обернулся Этцель к жене.
Кримхильда вновь залилась слезами.
- Не слушай его. Хаген убил нашего сына, а он…
- Ты же того и добивалась? - вполголоса произнёс Дитрих. - На что ты способна ради твоей злобы? Изображай скорбящую мать перед кем-нибудь другим.
- В чём я виновата? Сам Господь, возлюбив мир, не пожалел сына своего единородного, - пробормотала Кримхильда с разъехавшимся взглядом. - Он предал его ради нас, и его кровью мы благословляемся… Так что я сделала?
- Ты обезумела? - Дитрих отступил от неё.
- Любовь всё прощает…, - королева сглотнула и, взяв себя в руки, обратилась к Этцелю. - Ты видишь теперь, какие они нелюди? Какое может быть примирение?
Этцель с подозрением переводил взгляд с жены на Дитриха и обратно.
- Чем ты так зол на мою жену, Дитрих?
- Король, если то, что я спас жизнь вам обоим, что-нибудь значит для вас…
- Не смей ставить мне условия, - рассердился Этцель. - Ты хоть и король, но безземельный и мне не ровня. Награду просить можешь, но не выдвигать требования.
Дитрих выдохнул с нескрываемой досадой.
- Тогда я даю вам совет остановиться, пока не поздно. Не бургунды на вас, а вы на них напали…
- Это неважно после наших потерь, и Блёдель погиб… Они и брата мне убили!
- Если продолжите, то и вовсе жертв не оберётесь. Это безумие…
- Мы продолжим, - Кримхильда злобно сверкнула в Дитриха глазами. - У нас достаточно сил, чтобы заставить их расплатиться за моё великое горе. Кнехты мертвы, знатных была тысяча, теперь должно быть меньше, а нас много! Мы же не отступим перед горсткой людей? - обратилась она уже к мужу.
Этцель оглянулся на толпу.
- Не отступим.
- Если такова ваша воля, - сказал мрачно Дитрих, - то я вам не помощник. Простите, король, это не моя война. Уходим, - бросил он своим воинам.
Кримхильда заметила, что бехларенцы тоже поворачивают прочь, и бросилась к Рюдигеру.
- Рюдигер! - она схватила его за край плаща. - Ты же не оставишь нас?
Маркграф посмотрел на неё печальным взглядом, в котором угадывалась даже неприязнь.
- Я не для того приводил сюда бургундов, чтобы их тут убивали, - произнёс он срывающимся голосом и отвернулся.
- Ты не видел, что сделал Хаген? Моего сына… ребёнка…
- Я слишком хорошо всё видел, - вполголоса ответил Рюдигер, отбирая плащ из её руки.
- Ты всегда был нам верен. Вспомни, как…, - сменила тему Кримхильда, но тут Дитрих, опасаясь, что она заболтает Рюдигера, взял его за руку, и они быстро пошли прочь.
- Обойдусь и без вас, предатели, - прошипела вслед Кримхильда и, развернувшись к Этцелю, уверенно заявила: - Видишь теперь, сколько вреда от моих родичей и их воинов? Чего они заслужили?
- Они все останутся здесь! - прорычал Этцель.
- Так почему мы на них не нападаем? У нас ещё много людей!
- Дождёмся подкрепления. Я хочу, чтобы с ними было покончено быстро и без больших потерь с нашей стороны. Разослать весть по окрестным городам, - повелел он. - Пусть все воины, что находятся там, немедленно спешат в Этцельбург.
- И открыть сокровищницу, - отдала свой приказ Кримхильда. - Каждый, кто готов убивать бургундов, пусть получит золото и серебро! Тот, кто убьёт Хагена, получит потом особую награду от меня.
Она гордо подняла голову.
- Я сама буду раздавать золото! Кто хочет принять его из моих рук?
В толпе гуннов началось движение. Кримхильда довольно улыбнулась.
- Идёмте же, - развернулась она, и при этом её взгляд случайно упал на кровавое пятно у неё на платье.
Кримхильда вскрикнула и невольно отскочила назад. Это была кровь её сына.
- Только сначала я переоденусь, - выдавила она, позеленев, как от дурноты.
***
- Можете пока снять шлемы, - сказал Хаген, сам снимая свой. - Остынем немного. На тех столах осталось чем освежиться.
Он окинул взглядом зал, точно оценивая, сколько человек осталось.
- Да нас большинство уцелело…
- Да, тех, кто был здесь, - Данкварт, навалившись на стол, допивал из чьего-то кубка.
Глаз Хагена мрачно сверкнул.
- Три тысячи человек одним махом…. Дьявол, мы тут ели и пили, когда их убивали! -
он толкнул один из перевёрнутых столов.
- Что нам теперь делать? - Гунтер, не решаясь сесть, как его братья, на трупы врагов, неудобно сидел на краю изрубленной скамьи.
- По-моему, всё ясно, - сказал Гизельхер. - Они всё равно нас числом задавят, а до того мы будем защищаться.
- Есть ли ещё возможность как-то договориться? - произнёс Гернот. - Потери с обеих сторон значительные, можно считать, что все получили возмещение.
- Не выйдет, - отозвался Хаген. - Даже если Этцель вдруг захочет, Кримхильда ему не позволит.
Гернот призадумался.
- Знаешь, Хаген… Лишний претендент на бургундский трон нам, конечно, не нужен, но… не перестарался ли ты с наследником?
- Не получилось отказать даме, - мрачно и злобно бросил Хаген.
- Ты, Гернот, должно быть, не видел всё так, как я, - сказал Гизельхер, хмуро глядя в пол. - После такого надеяться на милость сестры к нам просто глупо. Если она сыном пожертвовала, то что ей мы. Не будем больше обманывать себя. Это конец.
- Тебе, Гизельхер, как раз есть смысл надеяться, - Хаген подошёл к нему.
Гизельхер встал, удивлённый неожиданной фамильярностью Хагена.
- Почему? Ты сам говорил…
- Ты её младший брат, и мне кажется, тебя она всё ещё любит. Возможно, она захотела бы сохранить тебе жизнь. Обратись к ней…
- Что?
- Тебя невеста ждёт, Гизельхер.
- О чём ты говоришь! - Гизельхер вспыхнул. - Вот для чего ты подбивал меня на эту помолвку?! Знал, что мы не вернёмся, а для меня отступление готовил? Да никогда!
- Ты единственный, у кого есть шанс вырваться отсюда, - Хаген положил ему руку на плечо, но Гизельхер гневно стряхнул её.
- Я не буду спасать свою жизнь, оставив братьев и верных людей погибать. Ты сам всегда говорил мне, что своих в беде бросать нельзя. Если нам суждено умереть, то и умрём вместе, как жили!
Поблизости раздались одобрительные возгласы. Гизельхер внезапно обнял Хагена; тот прижал его к груди, после чего мягко отстранил.
- Вот что, - сказал Хаген. - Все перевели дух? Давайте уберём с середины эти столы. Они нам будут мешать. Крайние, на которых ещё что-то стоит, не переворачивайте.
- Ещё не мешало бы убрать отсюда гуннские трупы, - осмотрелся Гизельхер. - Слишком много их у нас под ногами.
- Разумная речь, Гизельхер, - Хаген впервые за долгое время смотрел на него одобрительно. - Выносим мёртвых.
- А наших? - спросил Гернот.
- Наших? - Хаген выглянул за дверь и покачал головой. - Там одни гунны. Они могут надругаться над убитыми. Сложим к стене, может, потом, когда всё кончится, готы или бехларенцы позаботятся о них.
Так и было сделано. Одни раздвинули столы и стали выносить наружу убитых гуннов, другие сложили рядами своих. Хаген смотрел, кто из бургундов погиб, печальным, но спокойным взглядом.
Некоторые воины перевязывали друг другу раны, отрывая для этого клочки от собственных одежд. Те, кто был тяжело ранен, но оставался в сознании, просили товарищей добить их.
- Гунтер! - Хаген решительно шагнул к королю.
Тот вздрогнул от его возгласа - так Хаген к нему ещё не обращался.
- Отойдём в сторону на пару слов.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/06/28/1939