Цивилизация синтеза.
Часть 6. Участь Транона печальна и страшна.
Глава 7. Свидетель.
Обычно погруженные в ночь городские кварталы Транона - сейчас перестали быть царством мрака . Снопы трассеров, нещадно резавших небосвод, затмивали собой свет звезд и обоих висящих на орбите «малых лун». Глухим басом ухали тяжелые импульсные орудия; противной уху скороговоркой стучали импульсные автоматы, наполняя воздух Транона звуками ожесточенного боя. Судя по направлению доносившейся канонады, с наибольшей силой, бой кипел в северных окраинах жилой части города и по всей площади кластера промышленных предприятий. В этих частях город Транон уже перестал существовать как, таковой. Рвущиеся из оконных проемов, арок и проломов в стенах домов, пожары завершали окончательное разрушение города.
- Как давно идет бой? – невозмутимым голосом, поинтересовался, появившийся в командном посту Адмирал.
- Бой? Минут десять – пятнадцать, – к счастью, помимо Солески, на посту было несколько офицеров, сумевших кратко и доходчиво, без лишних эмоций, доложить о ситуации.
- И только в северных кварталах?
- Пока да...
По словам дежурных офицеров обстановка в городе складывалась отнюдь не в пользу защитников Транона и была близка к критической. Враг, вновь не известно откуда появившийся, захватил в северном районе города плацдарм и надежно его удерживал. И чем дольше он им владел, тем больше сюрпризов можно было от него ожидать.
- Как они там появились?
- Не могу знать, мой адмирал! – ответил все тот же дежурный офицер, который как оказалось на поверку, заранее был вызван Солески, которой хватило мозгов понять, что от нее самой в подобной ситуации мало проку.
- Что находится в том районе?
- В основном жилые кварталы, мой адмирал!
- Мощные стереотрансляторы? Энергомагистрали?
- Да, имеются, мой адмирал! Как и во всех остальных районах города!
Дальнейшее выяснение обстоятельств появления в Траноне имерских войск, как казалось Мишельгу не имело смысла. Он уже отчетливо представлял себе алгоритм случившегося. В северных кварталах было все, что по его предположению, было нужно для приведения в действие таинственного оружия гегемонии – оставалось только включить «рубильник» и подать энергию на стереотранслятор. Это, очевидно, и сделали оставленные врагом диверсанты, заблаговременно перебив выставленную Мишельгом охрану. Единственное, что ему было не совсем понятно - так это-то почему и в других районах Транона не произошло того же самого – неужто диверсионных сил хватило чтобы захватить энергосистему только одного района?
- Были ли перестрелки в других кварталах?
- Да, мой адмирал! Но они быстро сошли на нет.
- Понятно, – с непонятным для окружающих облегчением произнес Мишельг. – Значит там они не смогли добиться успеха...
Меж тем зарево над окраинами Транона полыхало все ярче и ярче. Противник на глазах расширял свой плацдарм, накапливал на нем все новые силы и бросал их в бой. Так, если начальная стадия боя характеризовалась в основном применением стрелковых частей космопехоты, то далее - в дело пошли средние и тяжелые орудия, которые вскоре были дополнены самонаводящимися ракетами, посыпавшимися в тыл транонских частей, градом горящих, оставляющих в небосводе дымные следы, метеоритов.
- Очевидно противник развернул свои стереотрансляторы и теперь не зависит от наших систем. Еще немного и в бой пойдут танки, – предвидя ход событий, ужаснулся Мишельг от одной от одной только перспективы сделаться наблюдателем натиска бронетанковых частей гегемонии. – Нужно срочно уничтожить врага! Что у нас есть в резерве?
- Немного, мой адмирал. Несколько полков планетарной обороны, эскадрилья катеров, с десяток батальонов ополчения и отряд «Перст».
- Не густо!
- Мой адмирал, у нас еще есть крейсер «Нимфа», – вспомнив о стоящем по среди Транона флагмане, чуть ли не закричал в приливе нахлынувшей радости офицер. – Но его нужно уводить пока его не подбили. Прикажете связаться с его рубкой?
- Нет! Никакой связи! Ни единого сеанса! Не хватало чтобы пехотинцы Т-Дёрна пробрались на мой корабль или в ваш бункер, воспользовавшись нашим же стереолучем.
Несмотря на то, что появление противника при полностью отключенном в городе энергоснабжении и «заглушенных» стеретрансляторах подмочило версию Мишельга, он все же продолжал упрямо цепляться за нее. На чем основывалась эта вера -Мишельг толком объяснить, ни себе,ни «второму–Я», вдруг внезапно сменившему свою позицию:
- Если ты сейчас не отдашь распоряжение войскам – всё погибнет! Выходи в эфир! – потребовало от Мишельга «Я-2».
- Если они появятся здесь, спрыгнув с экрана или «выскочив из штепселя энергокабеля», тогда точно всё погибнет!
- Ты ошибаешься, мой Адмирал! Еще Никто не перемещался по лучу стереосвязи... Это просто страх! Ты уцепился за первую попавшую идею как за спасительную соломинку! Но эта не та соломинка!- пыталось урезонить «второе-Я».
- Офицер!
- Да, мой адмирал?
- Мне нужны аэрокатера и побольше офицеров связи. Срочно, офицера!
- Будет сделано, мой адмирал!
- Выполняй! Бегом!
Оставив свой пост, дежурный офицер метнулся в коридор и скрылся в лабиринте его подземных ходов, сломя голову устремившись к ангарам бункера. Адмиралу и его людям оставалось только надеяться на расторопность и исполнительность гонца и считать секунды, в беспомощном созерцании агонии пылающего Транона, дожидаясь его возвращения.
Судя по вспышкам, и нарастающему рокоту, сотрясающему городские мостовые, враг начал переправку в город тяжелых танков. Танков, которые в данный момент очевидно занимали позиции перед всесокрушающим ударом. Рев их двигателей и лязг гусениц нарастали, говоря о либо об их приближении к центру города, либо о быстром увеличении их числа. Хотя, скорее всего там, в полосе огня, шли оба этих процесса. По катящемуся смерчу огня и взрывам было видно, что враг разрывая слабеющее кольцо окружения, рвется к центру города. К крейсеру, зловеще чернеющим шпилем на алло–малиновом городском фоне, торчащему из кратера городских руин. Враг четко понимал, что «Нимфа» единственное средство - которое может остановить и опрокинуть его наступающие порядки. Это понимал и Мишельг, спешащий поскорее попасть на его борт.
- Мой адмирал, есть три катера! – возвестила внутрибункернаая акустическая связь, задействованная добравшимся до ангаров офицером. – Все три полностью укомплектованы экипажами, в которых имеется офицеры связи! Мы вас ждем, мой адмирал.
Уверенность Мишельга в использование противником систем стереосвязи для переброски своих солдат переросла в фобию, – в страх перед любым способом передачи информации. Толь этим можно было объяснить неадекватную реакцию адмирала на «воскрешение» внутрибункерной связи. Не говоря ни слова, он просто ударом кулака разбил панель с «динамиками».
- Уже бежим... – ответил он в микрофон, который уже не мог передать адресату ни фраз, ни слов, ни звуков.
Катера ждали на стартовой платформе. Их прогретые двигатели гудели на малом «газе», удерживаемые пилотами от прыжка на форсажные режимы. Пилоты и охрана уже заняли места по полетному расписанию. Мишельгу оставалось только вскочить в один из катеров, опустить прозрачную панель фонаря и дать приказ на взлет, чтобы машины выпрыгнув из–под сдвижной плиты ангара, по расходящимся траекториям ушли в поднебесье. Но он тянул. Полностью выложившись в забеге по хитросплетению подземных коммуникаций, торопясь достигнуть ангара, адмирал в нерешительности остановился у трапа. Сверху из открытой кабины катера, казалось что адмирал борется с отдышкой не в силах подняться на катер.
- Мой адмирал, куда прикажете лететь? – перегибаясь через бортовой срез кабины, крикнул капитан ближайшего катера, поутру уже летавший с адмиралом и помнивший непредсказуемую логику его приказов и поступков.
- К крейсеру.
- Зачем?! – подобно спрашивавшему офицеру «прорезался» голос «Я-2». - Что ты забыл на «Нимфе»? Ты кого-то привез на ее борту?
- Нет. Никого не привезли!
- Нет?! – осененило "второе-Я". - Конечно привез… Дару?
- Дару - согласился Мишельг, –… только не привез. Она прилетела на «Нимфу» сама, с последним отрядом космопехоты. Ах, эта женщина! Одним словам – моя Дара!
- Или та кого мы считаем Дарой?
- Ждите меня! И будьте готовы стартовать по первому требованию!
Как и раньше не утруждая себя дачей лишних, Мишельг скрылся в чреве входа в бункер. Тяжелые ботинки с фрикционными подошвами громыхали на весь бункер, в быстром шаге отмеряя метры подземных переходов и галерей. Взгляд пробегал по висящим под сводами потолка указателям: «Крыло А» , «Выход на портал» , «Крыло Б», «Штабной модуль» , «Жилые уровни»...
Освещение, позволявшее без проблем передвигаться по пешеходным артериям подземного квартала, замерцало и померкло как раз тогда оно больше всего было и нужно. Найти в кромешной темноте нужную дверь нужной комнаты, в которой Мишельг и был-то всего однажды, оказалось сложной задачей, на решение которой времени уже не оставалось.
«Разорви меня кометой! Где же эта каюта?» – нервно всматриваясь в темноту, ощупывая стены, двери, своды, Мишельг медленно двигался вглубь жилого этажа.
- Дара! Дара!
Поиски затягивались. Драгоценные, если не бесценные секунды текли, как вода сквозь растопыренные пальцы. И чем больше их утекало, тем меньше шансов оставалось на выправление ситуации, с каждым мгновением ухудшающейся на поверхности планеты.
- Оставь ее! Возвращайся к катеру! Мы еще успеем!
- Нет!
- Пойми же сейчас не до личных чувств! Не до сопливой сентиментальности! На тебе судьба всего дела! Судьба всего оппозиционного движения! Борьбы!
- Нет!
- Там гибнут солдаты! Люди! Сотни, тысячи человек! А ты ищешь жену?!
- Нет, не жену – свидетеля! Она должна знать, что со мной твориться!
- Что? – «Я–2» могло торжествовать, сомнения которыми оно терзало и себя и Мишельга возымели требуемого эффекта. – Тогда ищи! Кричи! Но торопись...
- Дара, Дара!
Откуда-то из глубины жилого яруса донеслись неясные, приглушенные толщиной стен звуки, едва слышимые за раскатами эха.
- Дара! Это ты?!
Мишельг остановился, затаив дыхание в ожидании ответа. Ответа к счастью долго ждать не пришлось. Лишь стихло эхо, как он услышал глухое всхлипывание и едва пробивающийся сквозь бетон стен женский голос.
- Я здесь... Открой меня... Мишельг, я не могу открыть дверь.
Специальные двери, которые невозможно было заблокировать ни извне, ни изнутри, открывавшиеся лишь после получения сигнала на открытие, сейчас когда пропало энергопитание превратились в органичное продолжение стены.
- Дара, это ты?! – прильнув ухом к стене, которая в нормальном режиме работы была дверью, прокричал Мишельг.
Он не ошибся. Из-за «двери» откликнулась Дара.
-Мишельг, это ты?
- Да, я. Сейчас я тебя освобожу. Потерпи немного.
- Что случилось, Мишельг? Что с энергией?
- Наверное разбомбило подстанцию, а включить генераторы некому.
Мишельг судорожно искал выход, пытаясь в этой кромешной темноте найти что–нибудь чем можно было бы вскрыть, а точнее, пробить дверь. Но мрак подземелья не оставил ему ни единого шанса.
- Прекрати упорствовать! Даже если ты и найдешь палку, лом, или что другое, тебе все равно не проломить стену. Дверь же бронированная. – «Я–2» как всегда было право. Его железная логика не питала беспочвенных надежд и. – Надо уходить!
- Но...
- Никаких «Но»! Если сейчас ты бросишь эту затею,-то можешь успеть выправить и спасти ситуацию, а уж потом вернуться сюда. Вернуться за ней. Иначе можешь поставить на всем крест!
- А если не справлюсь?! Не выправлю?! Кто тогда вспомнит о ней?
- Брось! Если ситуация не выправиться - тогда никому ни о ком не придется думать. О всех позаботится смерть!
- Разбомбили подстанцию? Мишельг, там что идет бой?
- Да идет. – Мишельг все больше и больше впадал в панику от охватившего его чувства безвыходности, не в силах решиться на что–либо.
- Открой меня! Я боюсь темноты!
Нервозность которой дышали слова произносимые Мишельгом, начинала передаваться запертой в бетонной ловушке Даре.
- Я боюсь! Открой дверь!
- Сейчас, сейчас! Потерпи! Я сейчас что–нибудь придумаю...
- Открой, пожалуйста открой! Я боюсь!
Беспомощно стоять у намертво «закрытой» двери, за которой билась испуганная женщина, находящаяся на грани срыва, далее не имело смысла. И Мишельг наконец таки решился.
- Дара. Я сейчас уйду.
- Что?! Нет! Не уходи!
- Послушай меня. – терпеливо увещевал Мишельг. – Послушай...
- Нет! Не уходи! Я сойду с ума!
- Дара! Милая! Мне надо уйти. Уйти чтобы привести помощь, найти инструмент. Иначе я не смогу открыть дверь. Я быстро... – не дожидаясь ответной реакции заключенной в темноте женщины, Мишельг быстрым шагом, на сколько позволял кромешный мрак, двинулся в обратный путь, слыша за спиной душераздирающий вопль.
- Не–е–ет!
- Что? Все-таки решился? На крейсер?
- ... за помощью.
- Да, ты свихнулся! Мы гибнем! Нет, я скажу иначе – все гибнет!
- Ничего это мое привычное состояние. И я бы не хотел из-за этого терять-то что нашел.
- Нашел?
- Да, нашел, – и без того быстрый шаг ускорился и Мишельг в пылу спора не заметил, как свернув в центральную галерею, перешел на бег.
- Что ты такого нашел?! Из-за чего рискуешь всем и всеми?!
- Нить от клубка запутанных тайн! Ключ к их разгадке! И я клянусь, тебе - это понравится!
- Я все меньше и меньше тебя понимаю! Ты несешь какую–то ересь!
- Вспомни, ты сам говорил о том, что мои воспоминания не соответствуют моим воспоминаниям. Помнишь?
- Ну помню! Осторожно!
Предостережение запоздало. Мишельг споткнулся на бегу и вместе с посыпавшейся отделкой сводов, рухнул на пол, со всего маху ударившись о бетонную поверхность. Да так что в глазах сверкнула молния, а в ушах громыхнули барабаны. Где-то на поверхности громыхнул мощный взрыв, сотрясший до основания весь бункер. Но почувствовать как волной мелкой дрожи заходил бетон Мишельгу не довелось. Его сознание на мгновение померкло...
- Очнись, адмирал! Не время лежать! Флот ждет твоих приказов! – к счастью «второе–Я» не впало в прострацию, сразу же принявшись приводить в чувство Мишельга.
Вскочив на ноги, Мишельг остолбенел. Он не мог сориентироваться. Куда идти? В какую сторону? Падение и кратковременное забытье сбило «стрелку» биокомпаса (60). Сейчас когда отказал биокомпас, стоило ошибиться с выбором направления, и потом можно было часами бродить по потонувшему в ночи бункеру, в поисках выхода. Причем, двигаясь на ощупь и с надеждой удачу, можно было забрести в такой угол, из которого потом в одиночку ему даже со светом вряд ли удалось выбраться – карту подземных коммуникаций Мишельг представлял лишь до уровня главных путей.
- Что же делать?
- Кричать!
- А–а! Кто нибудь!
Тишина мрака тут же отозвалась гулким эхом и сменившими его возгласами.
- Адмирал? Это вы?
- Да! Я! – замершее было сердце бешено забилось, мозг освободился от сковывавшего его страха, а легкие вобрали в себя максимум воздуха. – Бегом ко мне!
В дали вспыхнули лучи мощных фонарей. Коридор мгновенно наполнился светом, не особо ярким, но все же достаточным чтобы продолжить столь внезапно прерванный бег.
- Значит так, господа офицеры, оружие у вас при себе?
- Так точно, мой адмирал!
- Там, в жилом ярусе, в одной из кают, комнат заперта женщина... – Мишельг запнулся, выбирая подходящие слова. –... моя жена. Ты, ты и ты освободите ее и доставьте ко мне на крейсер. Остальные - со мной.
Группа разделилась. Каждый бросился выполнять полученный приказ, торопясь так что складывалось впечатление будто бегущие пытаются обогнать прыгающие перед ними «зайчики» горящих фонарей.
- Ия–я–ха!
Катера стартовали подобно реактивным снарядам, выстеленным из пушки, влетели через разверзнувшийся выход ангара в пылающую атмосферу Транона, разрезав ее фосфоресцирующими конверсионными следами. Вслед за тянущимися в поднебесье дымчатыми играющими фиолетово–лиловыми бликами стрелами следов стартовавших катеров, метнулись несколько подобных стрел и снопы трассеров. Летящие вдогонку снаряды, наблюдаемые с земли пламенными росчерками, с катеров виделись ярко красными искорками бус, рассыпавшихся в дымке, срывающейся с законцовок хвостового оперения.
Несколько эволюций на грани высшего пилотажа, проход через три яруса облачности, потрясший корпус катера ударами плотных облаков, добавили и без того немалые нагрузки на экипаж. Фейерверк снарядов и факела ракет остались где–то внизу под облаками.
- Враг подтянул технику, – каким-то чудом не теряя из вида пляшущий, вместе с интенсивно маневрирующим катером, экран нижнего обзора, комментировал один из офицеров, занимавший кресло командира экипажа, – Интенсивность огневого воздействия значительно возросла.
- Капитан, будьте проще. Нас просто чуть не сбили. И если мы будем и дальше болтаться в облаках - то не избежим этого! – последнюю фразу, адмирал произнес как-то зло, цедя ее сквозь зубы, сжатые перегрузкой очередного заложенного крутого виража–уклонения.
Автоматика вовремя среагировала на окрасившиеся кровью от проносящихся ракет облака, и предупредила пилота о приближающейся ракете. Пилот нервно дернул ручку, и катер, завалившись на крыло, ушел в сторону.
Факел ракеты, пронзив горящие облака, прошел в нескольких десятках метров от катера. Лишь, по счастливой случайности, ее дистанционный взрыватель не среагировал на валящуюся на крыло, вблизи от траектории ракеты, цель. В противном случае - ударная волна взрыва и мириады осколков разорвали бы скорлупку аэрокатера на множество мелких частей.
- Ракета!
- Ух ты!
- Прошла! Мимо прошла!
- Повезло!
- Пикируй к крейсеру, – не отвлекаясь на эмоции, Мишельг не теряя чувство реалий, быстро сориентировался в ситуации, и принял единственно правильное решение.
Офицер, командующий катером, хотел что–то возразить, повернув искаженное перегрузками лицо к адмиралу, но из его рта вырвались лишь малопонятные, гортанные звуки.
Выровнявшийся катер, ведомый твердой рукой пилота, выжимавшего из двигателя все что можно, и даже более того, продолжал неуклонно набирать высоту и скорость, удаляясь от Транона. Через минуту с небольшим, о гибнущей в огне сражения столице говорили лишь наполненные огнем облака, укрывавшие линию горизонта.
- Офицер, вы что не слышали приказа?!
- Я его и выполняю, мой адмирал! Дело в том что капитан крейсера, увел его из города. В Траноне оставаться было опасно.
- Крейсер не поврежден?
- Нет, мой адмирал. По крайней мере когда мы наблюдали его старт он не горел и не дымил.
- А-аа, вот что было причиной толчка, потрясшего бункер. Капитан «Нимфы» не дождавшись ни твоего приказов, ни распоряжения начал действовать самостоятельно...- сообразило «второе-Я».
- Ну и молодец! Нужно будет представить его к награде.
Солнце над Леналь, едва начавшее всходить над этой частью планеты - еще скрывалось за горизонтом. Лишь зарево горящего Транона говорило о его скором восходе. А пока небо над безбрежным ленальским морем, проплывавшим под крылом, было тёмно - лишь факела реактивных струй, яркими звездами видевшиеся вдали, позволяли визуально наблюдать висевшую в атмосфере «Нимфу».
Громада крейсера воздушным черным замком висела в предутреннем небе между вторым и третьим слоями облачности. Тонкий, точеный шпиль его носа, терялся в темно–синих облаках, прошивая их иглой, за которой тянулась нить реактивного пламени работающих двигателей. «Нигма» медленно повернулась к подлетавшему аэрокатеру бортом, открыв входной шлюз–порт. Свет, вырвавшийся из открывшегося чрева крейсера, осветил вход в шлюзовую камеру «Нимфы» и ударил по глазам сидевших в катере людей, надежно захватив последний, прорезавший ночь, яркий луч, по которому, как по прямому шоссе можно было «въехать» в грузовой порт крейсера.
Хоть грузовой отсек крейсера и был рассчитан на прием крупных грузов, но аэрокатер с его крыльями и высоким хвостом пройти в него не мог, уж слишком велик был транспорт глав Ленали.
- Нужно садиться.
- Не получиться, мой адмирал. Под нами море!
- Тогда запроси сходни и пусть накроют их гравитационнокомпесирующим зонтиком. Только не включай стереосвязь! – вспомнив о опасности столкнуться с сюрпризами используемой противником стереосвязи, окриком остановил потянувшегося было к стереопередатчику офицера, Мишельг продолжавший упорствовать в своей догадке. – Пользуйся светосигнализацией.
Пересадка в воздухе, по перекинутому узкому помосту с одного вяло болтающегося корабля на другой, столь же шаткий, требовала смелости. Семь–восемь метров над разрываемой реактивными струями бездной ночи, по мосту шириной в какие–то полметра, еще не ступившему на него человеку казались несколькими десятками, а ступившему на помост - и вовсе представлялись сотней.
- Трап принят, мой адмирал. Я открываю фонарь?
- Открывай.
Большая часть прозрачного купола фонаря съехала назад открыв просторный выход из кабины. В открытую кабину тут же ворвались холодный свежий ветер, моросящий дождь, запах мгорающнго топлива и грохот водопада, изрыгаемый из дюз двигателей «Нимфы». Сорванные порывом ветра пилотки и фуражки сидевших в катере офицеров полетели за его борт. И даже тяжелые, пристегнутые каски многофункциональных пехотных шлемов шелохнулись на головах бойцов, более чем красноречиво комментирующих силу воздушного напора.
- Мой адмирал! Мы не сможем пройти по этому мосту! – с мольбой в глазах и голосе, произнес кто–то из сидевших позади.
Действительно только сумасшедший мог отважиться на такое. Сходни гудели от вибрации, прогибаясь и изгибаясь под ветром, обещая сбросить с себя любого кто осмелиться ступить на узкую ленту их поверхности.
- Я по ним не пойду...
- Я тоже...
- Только через мой труп...
Ситуация выходила из под контроля. Подчиненные один за другим отказывались выполнять приказ адмирала, затягивая время и тратя драгоценные секунды.
- Прекратить! Отставить разговоры! Вас не кто не заставляет маршировать по чертовому мосту! – буквально вдалбливая в головы подчиненных каждое слово, Мишельг попытался разъяснить суть приказа. – Перебираться будем ползком, крепко обняв мост своими руками!
Требыемое надо было доказать делом. Не смотря на то, что с десяток сидящих в катере гвардейцев были призваны защищать «особо важную персону» адмирала, если понадобиться защищать ценой свой жизни, никто из них не предпринял сколь–нибудь активных действий, чтобы остановить полезшего на перекидной мост Мишельга, или хотя бы предложить ему посильную помощь.
- Да, это явно не гвардейцы гегемонии. Слабовата выучка...
- Выучка здесь не причем! Не понесут же они меня на руках?
- Нет конечно. Но они могли пойти вперед и проверить надежность сходней.
- Ну уж нет. Если бы кто-то из шедших впереди меня сорвался, - то я наверное ни за что не ступил бы на эту металлическую ленту.
- Страх?
- Конечно. Одно дело только представлять себе срыв человека с этой узкой ленты, и совсем другое наблюдать его.
Сходни, перекинутые с крейсера на катер, хоть и казались не очень устойчивыми, но на поверку оказались куда более шаткими. Зудящая вибрация поразила все тело, едва руки Мишельга коснулись их поверхности и мертвой хваткой вцепились в металлические кромки ленты перехода, висящего на высоте в несколько километров. Неприятный, нервирующий зуд вызывал резкую зубную и головную боль, заставившую на мгновение забыть о ветре, высоте и страхе. Середина пути уже не была столь пугающей. Мишельг упорно полз к крейсеру все дальше и дальше - по «чертовой» ленте.
Лишь однажды, за все время переправки через бездну, замершее сердце прыгнуло едва не выскочив из груди. Сильный порыв ветра крутанул ленту трапа, закрутив ее подобно пропеллеру и Мишельг, почувствовал как его тело качнулось, оторвалось от метала и зависло над пропастью. Перед ним разверзлась мрачная пучина ленальской атмосферы, видимая в разрывах пегих облаков, начавших светлеть в лучах рассвета.
К счастью, опасность миновала так же быстро как и возникла. Консоль перекинутого трапа вернулась в исходное положение, и Мишельг, затративший неимоверные усилия чтобы удержаться руками за трап, и притянуть к нему свое поднятое ветром тело, сам того не замечая ускоренным «шагом» добрался до «Нимфы». Лишь только его руки уцепились за замки удерживающие сходни две пары крепких, сильных рук подхватили адмирала, втянули его в крейсер и поставили на ноги.
- Здравия желаем, господин адмирал! Рады вновь приветствовать вас на борту крейсера!
Несколько натужно вдыхая и выдыхая воздух, адмирал радостно взирал на приветствующих его старших офицеров «Нимфы», переводя дух и не спеша с ответным приветствием.
- Будут какие–нибудь указания, мой адмирал?! – видя замедленную реакцию отходившего от охватившего его напряжения адмирала, поторопил капитан крейсера решивший не дожидаться ответного адмиральского приветствия, в уставном общении являвшемся сигналом к продолжению разговора.
- Прикажи им ускорить посадку. Или нет! Не теряй время! Отчаливай от катера...
- Перекиньте на катер трос, канат... какой–нибудь фал. Ускорьте пересадку!
- Слушаюсь, мой адмирал! – звучно щелкнув каблуками расторопный старпом крейсера незамедлительно принялся за выполнение полученного приказа.
Его зычный голос и артистические жесты регулировщика запустили в работу машину под названием «экипаж». И без того, не слонявшиеся по грузовому шлюз–порту без дела матросы засуетились, забегали. подчиняясь распоряжениям старшего помощника капитана. Не прошло и минуты, как на катер подали, закрепили и натянули концы пары тросов, образовавших собой поручни импровизированного моста. Теперь не нужно было рисковать, ползти, цепляться руками и упираться коленями. Солдаты редкой цепочкой двинулись к крейсеру, осторожно ступая по дрожащей поверхности.
Пересадка достигла своей середины – на катере, висящем в режиме автопилота, оставалось еще семь гвардейцев, ждущих своей очереди чтобы взойти на мост. Как вдруг с катера раздался нервный крик, а на крейсере взвыла серена, мгновенно изменившие ситуацию и подорвавших установившуюся на двух висящих в воздухе атмосферу рабочего спокойствия.
- Ракета!
Яркая звезда, вспыхнувшая на горизонте, быстро поднималась к зениту, оставляя за собой переливающийся лиловыми огнями фосфоресцирующий след. Она стремительно приближалась к крейсеру, слега раскачиваясь в постоянной готовности выполнить противоприцельный маневр.
- Быстрее!
На катере произошло замешательство. Гвардейцы, до этого терпеливо ждавшие своей очереди на свои опасные метры перехода, засуетились. Еще мгновение и они толкая друг друга бросились к спасительному мосту.
- Быстрей!
- Расступись!
- Спасайся!
Чья–то нога, водрузила тяжелую магнитную подошву на спину вползающего по мосту бойца и выжав из его сдавленной груди стон, шагнула вперед. Наиболее смелый, до этого спокойно сидевший в своем кресле и невозмутимо взиравший на происходящее, командир катера буквально пролетел по мосту, лишь по счастливой случайности никого с него не сбросив. Вслед за ним с интервалом в какие-то доли секунды, разметав стоящих перед собой бойцов, на сходни выпрыгнули еще два гвардейца. Но вот прошла секунда, вторая, третья, а в шлюз–порт крейсера больше никто из них так и не вбежал. Вместо них в шлюз–порт ворвался рев дикого зверя. В страхе, в спешке, в панике кто–то из бегущих по мостику споткнулся, и, падая увлек за собой соседа, завалив всех остальных.
Зрелище лежащих, висящих, карабкающихся кто на мост - кто на крейсер, а кто обратно на катер людей с перекошенными животным страхом лицами и лезшими из орбит глазами - было ужасно.Чье-то тело распластавшись темным пятном на светлой плоскости крыла катера, напоминая собой паука, раскинувшего свои конечности, пыталось удержаться на гладкой поверхности. Его распростертые ноги, руки, кисти с растопыренными пальцами, что было мочи вжимались в плоскость, оставляли на ее полированной поверхности полосы сверкающего алюминием пота. Немая маска, окаменевшего в спазме мышц лица, с искривленным ртом и казавшимися пустыми, провалившимися глазницами всем своим видом вопила о помощи. Но, глухой к мольбам и воплям, порыв ветра сдул несчастного с плоскости и тот, все в той же немой, паучьей позе, увлекаемый огромной силой притяжения, мгновенно провалился в пучину мрака, оставив в памяти свидетелей трагедии лишь застывший взгляд остекленевших глаз.
- Успокойтесь! Не толпитесь! Это не ракета!
- Успокойтесь! Это не ракета!
Опасность, как оказалось, была ложной. Яркая звезда, приближавшаяся к крейсеру, принятая спинарами «Нимфы» и глазами ее членов экипажа за ракету, оказалась вторым аэрокатером. Наделавший своим появлением столько шума и бед, аэрокатер уже пристыковался ко второму шлюз–порту с другого борта крейсера, перестав тревожить корчатся на сходнях гвардейцев своей схожестью с несущей неминуемую смерть вражеской ракетой.
- Старпом, распорядись чтобы на второй катер вместе с сходнями сразу перекинули и троса. – не желая повторения трагедии, произошедшей при первой попытке, окрикнул старшего помощника Мишельг, видя как отходит вторя, закрывающая шлюз–порт с другой стороны, бортовая бронеплита.
СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ РОМАНОВ «ИЛЛЮЗИИ МЕЖЗВЕЗДНОЙ ЖИЗНИ» и «ЦИВИЛИЗАЦИЯ СИНТЕЗА».
биокомпас (60) – миниатюрный биомодуль, отвечающий за выдачу направления на главный магнитный вектор и запись схемы движения за последний галакточас во всех трех координатных плоскостях пространства, для точного ориентирования человека с вмонтированным в его мозг биохронометром.