Как-то раз Наталья, Алёнка, Санька и Олюшка пошли воровать картошку. Это были вполне серьезные и даже уважаемые люди, но иногда они впадали в такое ребячество, что ни один карапуз во всей местной округе не мог перещеголять их.
Картошка спокойно росла на колхозных полях всё лето, и никто из друзей даже не помышлял о столь неприличном и грязном деле. Но когда началась уборка, их разобрали завидки. Ведь, честно сказать, извините, жрать им было нечего. Девчата были городские, приезжие, своего хозяйства у них не было, да и не больно-то были они к этому делу приспособленные. Санька же был, вообще, временный, практикант из сельхоза и чем он питался, выяснить не удавалось. Макаронные изделия так надоели за лето, что они просто не могли на них смотреть. То ли дело картошечка.
Управившись с дойкой, окончив работу пораньше, часов в одиннадцать вечера ребята взяли мешки и лопаты, и отправились «на дело».
Предварительно выпив, припрятанную у неё заначку, Наталья постоянно спотыкалась и падала, чертыхаясь:
- Тьфу, скользко, тьфу, ничего не вижу.
Олюшка с Алёнкой, унюхав запах спиртного, недовольно водили носами и мысленно грешили на Саньку.
Темнота стояла кромешная. Под ногами немного хлюпало, недавно прошел дождь. Они спустились под гору и шли вдоль речки мимо оврага, потом перешли маленькое болотце, с трудом нащупав тропинку. Наталья абсолютно не ориентировалась на местности и начала волноваться.
- Куда ты ведёшь нас, не видно ни зги, - вопила она, - Ольга, эй, Сусанин! Ты дорогу то знаешь? Куда-то мы не туда идем.
- Не, ну это мраки, Наталья, - сказал Санька, провалившись в лужу, - куда они нас ведут? Эй, бабоньки!
- Спокойно. Без паники, - ответила Олюшка, и, взяв Алёнку под руку, важно свернула на лесную тропинку. Вскоре они вышли на поле.
Санька начал копать, а Наталья ползала за ним и жадно запихивала в мешок картошку. Олюшка тоже взялась копать, но там где она копала картошки либо совсем не было, либо она попадалась очень маленькая. Алёнка взялась помогать подруге, раскапывая землю руками. Она волновалась, бегая от Ольги к Саньке и обратно и вопила:
- У, какая огромная! А почему же у нас-то нет? Копай, Ольга, копай!
С горем пополам они накопали по четверть мешка на двоих и отправились домой. Шли через овраг и Наталья, поскользнувшись, уселась в ручей, а потом, вероятно на нервной почве, разругалась с Санькой, обвиняя его в том, что он не любит животных, и вообще, что он и все мужики убийцы и бессердечные люди.
- Наталья! – взмолился Санька, - Ну у меня ж профессия такая, видеть в коровах мясо и молоко. От животных должна быть польза. Ну, жалко, конечно, но если у неё надой маленький, зачем её держать, какая от неё польза?
- А я своих всё равно на выбраковку не отдам. Не отдам и точка, - ответила Наталья.
Придя к Олюшке, ребята полночи жарили картошку, и вели задушевные беседы. Они так, с позволения сказать, натрескались, что, не имея сил подняться, так и уснули у Олюшки, кто у стола, кто у печки.
Картошку они истребили в кратчайшие сроки и вскоре вновь отправились воровать.
На этот раз планы друзей были грандиозными. Они решили поехать на тракторе и набрать каждому по мешку. Но трактор они не взяли. Санька решил перестраховаться и предложил сперва спрятать мешки, а потом, если всё будет нормально, вернуться за ними на тракторе.
Ночь была тёмная, хоть глаза выколи. Друзья пробирались заветной тропинкой. На этот раз за ними увязалась Тайга – Натальина собака. Санька делился своими армейскими впечатлениями, которые были ещё так свежи в его памяти. Девчата, не имевшие ни малейшего представления об армии, хихикали, наблюдая, как Санька раздухорился, и только Наталья, хоть ей и не было интересно, всё же поддерживала своего юного друга.
Наконец, они пришли. С трудом отыскали поле, но не смогли нащупать картошку.
- Сидите, - скомандовал Санька, - а я пойду на разведку.
Девчата расселись на мешках и Наталью, как человека бывалого, начали одолевать сомнения:
- Поймают нас, однако, - с расстановкой сказала она.
- Да кому это надо, не дрейфь, - отозвалась Ольга, - мы же ничего не делаем.
- Поймают. Ну что ты скажешь, если сейчас подойдут и спросят, что ты здесь ночью делаешь?
- Сижу. Что уж и отдохнуть нельзя?
- Сидишь, значит воруешь. Ну что вот ты скажешь?
- Да чего ты пристала?! – возмутилась Ольга, - Что скажу, что скажу, пикник у нас здесь, скажу!
- Что-о-о?
- Пик-ник! – вызывающе повторила Олюшка.
Девчата расхохотались.
-Бабоньки! – раздался взволнованный Санькин голос, - скорее, нашёл, - затараторил он, приближаясь, - прямо в корзинах, только в мешки вываливай.
И девчата ринулись за ним. Глаза у них разгорелись. Вот это да! Судорожно, торопливо они начали ссыпать в мешки картошку.
- Что это за трактор там вертится? – спросила Наталья, - вдруг, сторожевой. Поймают.
За оврагом, довольно далеко, на другом поле, действительно, крутился трактор.
- Ой, да ну тебя, Наталья, не знала, что ты такая трусиха, - рассердилась Олюшка, - может, он потерялся, дорогу найти не может.
- Ой, сюда едет.
- Да нет. Переход не здесь. Может и сюда, только он ещё перехода не нашёл.
- Сыпь ещё. Куда такую мелкую? Мелкая не нужна. Ишь, мелкую хочет подсунуть.
- Ой, сюда едет, ей богу, сюда.
- Уходим.
И они побежали. Но трактор повернулся и уехал от перехода.
- Уходим, ребята, берём мешки и уходим. Наталья! Куда ты ещё сыплешь, не утащим ведь?!
- Ничего. Я женщина сильная. Чем больше, тем лучше.
- Ой, тяжело то как, ну ничего себе, бабоньки.
На Саньку взвалили мешок и он, шатаясь, быстро пошёл к дороге. Наталья под своей ношей взвыла, но, всё же, еле передвигая ногами, направилась вслед за Санькой. Олюшка с Алёнкой тащили один мешок волоком и никак не могли его осилить. Вдруг, по полю полоснул луч света.
- Атас! Ребята! Бросаем мешки, смывайтесь!
Алёнка с Олюшкой припустили к дороге, сшибли с ног Наталью, подняли её и снова бросились наутёк. У дороги они догнали ничего не подозревающего Саньку. Мешок его сбросили в траву и прикрыли корзиной, а сами попадали, как им тогда показалось в густые травяные заросли. Санька с Алёнкой стукнулись лбами и в ужасе прыгнули в разные стороны. Трактор, тем временем, остановился у разорённых корзин. Угрожающе зарокотав, он начал бросаться в разные стороны, высвечивая всё поле. Подъехал к саду у деревни, повернулся в сторону дороги и снова поехал.
- Всё, - сказала Наталья, - пропали.
- Как, то есть, пропали?! – возмутилась Олюшка, - Я, честный человек! Да я сейчас встану и пойду. Я депутат, в конце концов.
И все в ужасе вцепились в Ольгу, чтобы она, не дай Бог, не встала.
Тем временем, трактор подъехал к дороге и остановился, как будто раздумывая. Все замерли.
- Прижимайтесь к земле. Все тихо, - шипела Наталья, - Тайгуся, лежать!
Собака распласталась и замерла. Люди тоже распластались и замерли вдоль обочины. Наталья вцепилась в ноги Алёнки и тряслась как отбойный молоток, а Алёнке было ужасно любопытно, ну просто зверски любопытно, она приподняла голову и наблюдала.
- Опустите зад! Кто поднял зад? – разъярилась Наталья.
- Это не зад, это моя голова, - жалобно ответила Алёнка.
- Всем тихо!
Трактор раздумывал. Стоило ему немного повернуться и он бы высветил незадачливых воришек, но он не повернулся и поехал к свинарнику.
Ну вот. Никакой он не сторожевой, - обрадовалась Ольга, - это ж свинари.
- Понимала бы ты чего, - хмуро отозвалась Наталья.
- А давайте полежим здесь, посмотрим, что дальше будет, - мечтатель предложила Алёнка, болтая в воздухе ножкой, - может быть он уедет и мы свои мешки заберём.
-Нет, бабоньки, - решительно отозвался Санька, пошли в сад, к деревне.
И они пошли в сад. Трактор сорвался с места и снова закружился по полю. Перепугавшись, друзья полезли в кусты, пробираясь сквозь заросли крапивы. Луч света полоснул по кустам, все сжались, но трактор уже несся к дороге и остановился прямо у того места, откуда они только что ушли.
Уф! – вздохнули они облегчённо, - какие же мы молодцы.
Из трактора выскочили и забегали вокруг с фонарями.
- Гав!
- Убью, Тайга! Тайгуся, Тайгусенька, молчи. Не продавай, Тайгуся, - умоляла Наталья, зажимая собачью пасть, - Поймают. Штраф придется платить. Денег нет ни фига. Последние заберут.
- Я просто так не дамся, я драться буду! – расхрабрилась Алёнка.
Санька прыснул от смеха. Ползком, впригибку уходили они от кустов окольным путём через деревню.
- А, вдруг, нас искать будут? Поймают.
- Могут. Мешки у нас приметные.
- Дураки! Всё побросали. Таких мешков как у нас ни у кого нет.
- И лопата пропала, - горевала Олюшка.
- Да что лопата. Вот мешки…
- Так ведь Борюшка подарил лопату-то, - не унималась Ольга.
- Будут спрашивать, скажем, что мешки у нас любой проходимец может взять, не под замком, чай. А так, ничего не знаем.
На том и порешили. Но на следующий день друзья случайно узнали, что за кражу одного мешка картошки сажают на год и испугались ещё больше. Целую неделю они дрожали в страхе. Но никто не пришёл. Никому не было дела до расхитителей народного добра, и воришки остались на свободе.
Олюшка расхрабрилась и сходила за Борюшкиным подарком, драгоценной своей лопатой, а придя со смехом рассказывала, что густые травяные заросли, в которых они вчетвером прятались, оказались тремя кустами полыни.
И друзья порешили больше никогда не заниматься такими постыдными делами.
1988 г.