Летнее солнышко гладит меня по макушке, его искристые зайчики бегают по стеклу автобуса, на котором мы едем в цирк. Незадолго до представления мы гуляем около высокого шатра цирка вместе с другими ребятишками, вокруг много людей, они снуют мимо нас и я, охваченный волнением, даже и не замечаю, как меня трогает за плечо смешной дядя с большим красным носом и причудливо разукрашенным лицом. Он засовывает себе в рот большой палец и со всей силы его кусает, неожиданно скорчившись от боли он вырывает изо рта ладонь, на которой уже нет пальца, и мы все открыв рты смотрим, как он аккуратно проводя другой рукой по ребру ладони приделывает его на место. Мы радостно свистим и хлопаем в ладоши. Он берет мою руку, сжимает ее в кулак – крибле, крабле, бум - и я раскрываю кулак, на котором лежит маленькая монетка. Он еще раз сжимает кулак, я расправляю его и вижу на ладошке ириску. Он улыбается.
Я никогда не был в цирке, кроме этого раза. И это был самый лучший самый красочный и захватывающий цирк, он был такой, что казалось, сейчас остановится от счастья сердце, в нем были лучшие артисты, лучшие звери и громкая красивая, сверкающая музыка. На входе нам давали сладкую вату и леденцовых петушков, а еще можно было сфотографироваться с медведем и тигром. И я помню двух парящих под куполом в ослепляющих лучах прожекторов акробатов. Они как птицы взмывали на самый верх и оттуда стремглав бросались вниз, так что внутри все замирало.
ххх
-Ты все придумал, тебе приснилось,- ты никогда не ездил в цирк ни со школой, ни в детском саду. У нас не было цирка, и к нам он тоже не приезжал,- говорит мне, улыбаясь, мама.
Я ей верю.
ххх
Она берет меня за руку, и мы становимся в очередь за билетами к синему продолговатому киоску, рядом с высоким куполом на огромных канатах. Я достаю из кармана ириску и протягиваю ей.