Страшила
- А нож брать?
Гриша оглядел находившихся в комнате шестерых человек, но вопрос адресовал, конечно же, в первую очередь хозяину квартиры – Аркадию, или, как все его называли, Аркану. Это был главарь, предводитель, вожак, лидер их экстрим-банды и идейный вдохновитель большинства их походов. Вот и сейчас они собрались здесь не просто чай перекусить, а обсудить их очередную безумную вылазку. Кроме того, что Аркан обладал прирожденными лидерскими качествами и организаторскими способностями, он был, пожалуй, самым опытным туриком и самым титулованным спортсменом в их банде. Званий у него и вправду было хоть отбавляй. Второй разряд в альпинизме, первый – в лыжах, второй – в плавании, первый – в скалолазании, второй юношеский – в парашютном спорте. Ну а призовые места Аркана, в большинстве своем первые, в различных дисциплинах и соревнованиях можно было перечислять целый час. Скайранинг и альпинизм, скалолазание и дайвинг, спелеология, сплавы и дельтапланеризм – к своим тридцати двум Аркан, казалось, перепробовал все экстремальные виды спорта, побывал в самых экзотичных местах – от Мак-Кинли до пещеры Ботовской, от многодневных зимних переходов по льду Байкала до велотурне от Владивостока до Питера. Наверное, именно поэтому, у него и родилась эта идея – ходить в не совсем обычные места, или совсем необычные. Такие как, например, заброшенный поселок с фарфоровым заводом. Куда они ездили всей бандой две недели назад. Тот велопоход был памятен Грише, ведь это был его первый поход с этой бандой. Он был новичком в этой компании, как впрочем, и в туризме, но был принят в нее сразу же. Правда, он понимал, что это в основном не его заслуга, а Мастера Йоды, или просто Йоды, в миру известным под скромным именем Игорь. С Йодой Гриша познакомился где-то с полгода назад на скалодроме, куда его привели друзья и куда с тех пор он приходил полазить после работы. Но в их секту, как называл Йода их собственную компанию, он был приглашен недавно. Гриша воспринимал это как знак высшего доверия – раз позвали, значит, чем-то заслужил. Вот только чем, Гриша так до конца и не понимал. В скалолазании он был не то, чтобы профан, но и не профи. Туризмом тоже увлекся совсем недавно, и опять же был как все. Но Йода все-таки позвал его. Это и было странно. Но, впрочем, Йода и был странным. Свое прозвище, например, он заслужил благодаря вычурной манере разговаривать. Он обожал не только языковые инверсии, как у киношного Йоды, но вообще любой словесный эпатаж. Любил ввернуть какой-нибудь архаизм или старославянизм, или какие-нибудь тяжеловесные фразы, иногда бравировал цитатами, но, опять же, на свой манер. И все это выходило у него естественно и непринужденно. Такой же эпатаж был у него и в манере поведения и в одежде и во внешности. Йода вел себя непосредственно, легко и свободно. В общем, из всей их неформальной тусовки, он был самым неформальным. Неформал в кубе. И, как подобает, настоящему неформалу Йода был фрилансером, зарабатывая на жизнь случайными заработками, называя это независимостью. Такую же независимость и свободу Йода исповедовал и в личных отношениях, легко знакомясь и также легко расставаясь. Жилье он тоже предпочитал неформальное, чаще всего это были дачи знакомых, а летом Йода мог вообще жить где-нибудь в палатке. Но при всей его легкомысленности и чудачестве, Йода был настоящим профессионалом во многих экстремальных видах спорта. Пожалуй, он единственный из всей компании, кто по-настоящему составлял спортивную конкуренцию Аркану. Друг друга они знали еще со школы и, видимо, оттуда же брало начало их соперничество. Правда, званий и разрядов у Йоды, в отличие от Аркана, не было. Но он к ним и не стремился, и был к ним абсолютно равнодушен, полностью оправдывая свою неформальную до мозга костей природу. А вот на соревнованиях он был основным соперником Аркана, и иногда даже превосходил его. Йода особенно любил спелеологию, и даже увлекся диггерством, что, в общем-то, было неудивительно при его, склонной к странностям, натуре. Это был, наверное, единственный вид экстрима, где Йода был безоговорочно сильнее Аркана. Но, как это и водится, соперники в спорте, они были не разлей вода в жизни. Лучшие друзья со школьной скамьи, они были всегда вместе. Вместе начинали ходить в походы, вместе попадали в различные передряги, вместе же выбирались оттуда, вместе тонули и попадали в лавину, вместе восходили на горные пики и спускались в пещеры. Их в равной степени можно было считать отцами-основателями этой секты. И Гриша был очень горд, тем, что был приглашен в нее одним из них.
- Надлежит нож брать всегда с собой, юный падаван, - оправдывая свой прозвище, или как предпочитал говорить он сам – никнейм, сказал Йода, тряхнув при этом своей заплетенной в косичку бородкой.
Гриша поморщился – не дай бог, приклеится это прозвище. А прозвища здесь есть у каждого – все как в настоящей банде. А «падаван» ему совсем не нравился. Иногда ему казалось, что Йода позвал его в банду только затем, чтобы стать для него наставником – уж очень часто он обращался к нему с этим «падаваном».
- Я просто подумал, что всем брать ножи не обязательно.
- Ну, об этом тебе лучше всех расскажет Макс, - подсказал Грише высокий парень в красной футболке. – А мое мнение – нож в походе твой лучший друг. Когда никого рядом с тобой не будет, когда ты останешься совсем один, когда надежда тебя оставит – нож тебя не подведет. Уж поверь мне – только он тебя спасет.
- Хорош жути нагонять, Шаман, - сидя за компьютером и не отрываясь от монитора, одернул парня Аркан. – Даже меня напугал.
Шаман, он же Колян, обожал мистику и был незаменимым рассказчиком всяких страшилок у ночного костра. Будучи этнографом, он знал об индейцах и прочих малых коренных народах немало интересного. Особенно его увлекал шаманизм, он мог говорить о нем часами. Он даже по такому случаю начал учиться горловому пению и прикупил себе варган. Так что можно сказать, что прозвище само нашло его. В чем Колян видел некий тайный смысл, который ему еще предстояло осознать. Он вообще был фаталистом и безоговорочно верил в судьбу и в предназначение. Что однако же не мешало ему совершенствоваться в экстриме, в первую очередь в скалолазании, где он заработал третий разряд, и в езде на велосипеде – тут ему не было равных во всей их развеселой компании.
Но самое необычное прозвище, на взгляд Гриши, было у Макса-Граффити. Необычным было и то, что оно абсолютно не подходило Максу – он не то, что никогда не рисовал граффити, но даже не держал в руках баллончика с краской, и то, как оно у него появилось. Прозвище это прицепилось к нему еще в студенчестве. И прицепилось совершенно случайно, когда он встрял в спор двух своих приятелей. Те спорили о происхождении слова «граффити». Ну а Макс им все объяснил – «граффити» от итальянского «graffiare», что значило «царапать». Вот с тех пор он и стал Граффити. Необычным помимо прозвища Макса, было и само его нахождение в этой банде экстрималов. Всю свою жизнь Макс занимался единоборствами, даже стал КМС по рукопашному бою, заработал синий пояс по каратэ и изучал ножевой бой. Но к экстриму был равнодушен. До тех пор пока не познакомился с Шаманом. Он-то его и привел в банду. Но в отличие от Шамана, который через походы стремился познать самого себя, Граффити видел в них лишь отличный способ тренировать свое тело. С Шаманом они были так же дружны, как и Аркан с Йодой. И это несмотря на то, что они были абсолютными противоположностями друг друга. Начиная с внешности – Шаман был высоким и худощавым, а Граффити – коренастым и ниже Шамана на голову – и заканчивая поведением. Шаман был разговорчив, иногда даже чрезмерно, Граффити же, напротив, не был словоохотлив. Грише даже иногда казалось, что Макс мог молчать целый день без всякого дискомфорта. Шаман любил поразмышлять, а вот Граффити отличало категоричность и прямолинейность суждений. Видимо, этому он научился у себя на тренировках. Но в остальном он был неплохим парнем. Может быть не таким компанейским, как Шаман, но зато слов на ветер не бросал, говорил всегда по делу – коротко и ясно.
- Нож бери обязательно. Лучше два. Один запасной. Пригодится, - Граффити был как всегда скуп на слова.
- Во! Мнение авторитета. Как ни как в ножах сечет, - похлопал Макса по плечу Шаман. – А вообще, чем больше – тем лучше.
- Кончай стебаться, Шаман. Гриша правильно делает, что спрашивает. Если есть вопрос – надо задавать.
А это Степа, или Ирокез. Свое прозвище он получил благодаря своей характерной прическе. Он коротко стриг виски, оставляя небольшой хаер. Ирокез обожал скалолазить. И наверняка был бы достойным соперником и Аркану и Йоде на соревнованиях любого уровня, но вот соревноваться-то он как раз и не любил. Он вообще сторонился всякой публичности и не любил выделяться и быть в центре внимания. Удивительно, как при всем этом он отваживался носить свой хаер. Из-за того, что Ирокез тяготился больших и шумных компаний, он предпочитал лазить в одиночестве или же с кем-нибудь из знакомых. Может быть, из-за своего характера он и полюбил банду как собственную семью. Но этот же характер одиночки был повинен и в постоянных ссорах Ирокеза с его девушкой Лизой, которая пришла в банду вслед за ним. Лиза, в отличие от Степы, любила шумные тусовки и была завсегдатаем ночных клубов. От чего Ирокез пытался ее отвадить. А Лиза, наоборот, пыталась приучить его к нормальной жизни обычного горожанина. Вот тут у них и возникали конфликты. Но, впрочем, Ирокез брал верх. Лиза постепенно влилась в их тусовку и даже полюбила походы. Хотя временами она возвращалась к старым привычкам. Вот и сегодня она предпочла пойти на концерт какого-то приезжего ди-джея. Честно говоря, Гриша был рад этому факту, он почему-то смущался ее. Не то, чтобы он влюбился – хотя влюбиться в стройную, рыжеволосую знойную красавицу Лизу с россыпью забавных веснушек на лице можно было запросто, но вот когда встречался с ней взглядом, почему-то моментально краснел. Из-за чего жутко себя ненавидел.
- Хотя вот ты прав в одном. Нож – лучший друг в любом деле.
- Ну, хоть в чем-то я прав, - вздохнул Шаман.
- Успокойся, Шаман, ты всегда у нас прав. Даже когда не прав, - блеснула улыбкой еще одна девушка в их банде – Алена. Она была единственной из всех, кто сам себе выбрал прозвище. Скорпа – по своему знаку гороскопа – Скорпиону. При всей своей хрупкости, Алена была далеко не слабачка. Носила рюкзаки не меньше, чем все остальные. А подтянуться могла раз двадцать. Ну и второй разряд по альпинизму говорил сам за себя.
- Спасибо, мать, - отвесил реверанс Шаман, - ты меня всегда поддерживаешь. А сама, кстать, как думаешь?
- Про нож-то? Скажу словами поэта. «Только шашка казаку во степи подруга. Только шашка казаку во степи жена». Конечно, брать.
- Во как, - присвистнул Йода, - бери сразу шашку, Гриша.
- Это что ж за поэт такой? - Удивился Граффити.
- Эх, ты! Стыдоба! Александра Яковлевича не знаешь?
- Вот умеешь ты, мать, заинтриговать. Какой еще Александр Яковлевич?
- Розенбаум, - опередил Алену Аркан. Он закончил свою работу за компьютером. – Вот вам и первое задание. Всем выучить по песне Розенбаума.
- Однако, невозможно это. Собраться бы надо, - возразил Йода.
- Йода, невозможное – возможно!
- Тоже какой-нибудь поэт? Из современных? – насторожился Ирокез.
- Ирокез, осторожней. Это ж Билан! Сейчас Аркаша еще и его задаст.
- Вот кого не слушаю, так это всякую муть типа Билана, - брезгливо поморщился Ирокез.
- Эх, совсем ты у Лизы от рук отбился, - съерничала Алена.
- Ну, ты язва, мать! – оценил шутку Алены Шаман.
- Скорпионша, что с нее взять.
- Лиза, кстати, идет с нами? – спросил Аркан.
- Собиралась. Ты ж нам обещал что-то незабываемое замутить.
- Аркан, и, правда, хорош темнить. Что ты там задумал?
- Терпение, други, только терпение. Это будет сюрприз.
- Ты бы хоть сказал к чему готовиться. Снарягу какую брать.
- Раскладку по еде я вам на мыло отправил. А по снаряге… Все что нужно, чтобы полазить по скальникам. Вроде там должна быть скала. Может, будет и пещера.
- Ну вот, обрадовал, - оживился Ирокез. – Я хоть новые скальники разношу.
- Пещера – это неплохо. Даже очень, - поддержал Ирокеза Йода.
- Ну, а куда едем-то? Ну, хоть примерно? – вновь попытался хоть что-нибудь вытянуть из Аракана Шаман.
- В лес.
- Просто в лес?
- В заброшенный лес!
- В смысле - заброшенный? – не поняла Алена.
- В прямом. Все, больше ничего не скажу. А то весь интерес пропадет. Последний вопрос – кто едет точно. Йода едешь?
- А то! Без меня хочешь обойтись?
- Шаман?
- Я за любой кипишь, окромя голодухи.
- Я так и думал. Ирокез?
- Я же уже сказал. Есть скалы – значит еду.
- Граффити?
- Я как все! Хотя лучше бы в горы стаскаться. Ну ладно. Потом как-нибудь…
- Чувак, не пожалеешь. Обещаю. Алена, ты с нами?
- Куда ж я без вас! И вы – без меня! Да и лес твой заброшенный надо бы посмотреть.
- Молодец, мать! – Обнял Скорпу Шаман.
- Отвали, Шаман! – брыкнулась Скорпа.
- Гриша, ты едешь?
- Я? Конечно, еду.
- Норм. Только едем на неделю – учти.
- Окей, у меня все равно отпуск.
- Ну, если все едут, значит, завтра на вокзале в шесть утра. Давайте, мальчики и девочки, ничего не забывайте.
- Гриша, возьми нож. А лучше сразу вязанку.
- Шаман, как ты всех уже достал!
- Скорпа, мать родна, это твой лучший комплимент в мою сторону.
- Я тебя когда-нибудь убью…