Это был юноша лет двадцати: высокий, круглолицый, склонен к полноте. Его светло- русые волосы зачем- то уже стали оставлять столь умную голову и тем самым открыли высокий лоб с двумя залысинами по краям. Под довольно нагловатыми карими глазами приютились два довольно таки увесистых мешка, напоминая тем самым- то, что их столь любезный хозяин совершенно не дружит с таким общепринятым понятием как спорт, хотя чрезмерно обожает спирт. Ко всему следует добавить, что постоянные пьяные оргии и бессонные ночи сделали как это ни странно, своё, довольно таки гнусное дело.
Побеседовать за обеденным столом с этим парнем, представившимся как Зак Винтер никому, так и не удалось. Вильям, с Питом наблюдая за тем, как этот тип поглощал пищу, думали. – « Этот мешок дерма, явно уже последнюю неделю ел, разве что только свои сопли ». – Которые ручьями катились из его носа, от чего Зак постоянно шмыгал, втягивая их обратно в себя и, не давая тем самым оторвавшись, сбежать им прямиком в его тарелку. – « Но если всё, же допустить что ребята ещё где- то живы, то при соседстве с этаким монстром пищи они не видели. А значить и воды им вряд ли кто поднес. Выходит что пленники, попросту обречены ». – После того как гость с огромным трудом урезонил свой голод поглотивши при этом всё содержимое стола, попросив добавку и с нею также виртуозно разделавшись, решил было удалиться к себе в комнату. Но тут Вильям, в довольно вежливой и предельно сдержанной форме, предложил всем пройтись в помещение библиотеки, чем довольно таки приятно, удивил комиссара. Наблюдая за этой корректной помпезностью, любезной сдержанностью; Пит понимал что под всей этой шелухой, явно выраженным блефом, внутри Вильяма бурлит страшной силы вулкан, вулкан готовый взорваться в любую секунду, сметая всё на своем пути. Последствия этого выброса эмоций, могут быть абсолютно непредсказуемыми и поэтому комиссар, где- то в глубине души побаивался этакого развития событий. Ему хотелось как можно скорей довести свое расследования, до какого- то логического конца; да и при этом, безо всяких отягчающих последствий.
Войдя в помещение библиотеки, Вильям предложил Питу и Заку присесть в находящиеся там кресла по их усмотрению и таким образом расположиться как можно удобнее. После чего подойдя к креслу с восседающим на спинке орлом, рухнул в него и, обращаясь к Заку, сказал. – Дорогой ты мой человек! Прежде всего, нам очень хотелось бы уточнить следующее, а именно, что побудило Вас прибыть столь неожиданно к нам в замок, даже предварительно не уведомив хозяев о своем приезде? Так же мне очень хотелось бы услышать более объективное объяснение, какую цель преследует Ваш загадочный визит. Но и конечно обо всех вытекающих из этого сюжета фактах. Итак, молодой человек, мы вас очень внимательно слушаем.
Зак немного помолчал, размышляя о том, как бы правильнее построить своё объяснение. Но не найдя ничего подходящего, начал свой рассказ с более позднего периода.
– Понимаете, мистер Эндерсон раньше я работал в некой конторе, где занимался недвижимостью. Находилась эта фирма в городе Провиденсе, штата Род-Айленд. По неким финансовым и ещё каким- то там неизвестным мне причинам фирма распалась, и я остался без работы. Можно даже сказать что не просто без работы, а вообще, безо всяких средств, к существованию. Для того чтобы хоть как- то, да более по человечески жить, начал то в одном, то в другом месте одалживать деньги; точнее говоря некие суммы, надеясь на- то что найду более, менее но приличную работу и рассчитаюсь с этими долгами. Но поскольку работу я так и не нашел, а долги всё увеличивались, обрастая с каждым днем новыми и до невозможности большими процентами я и решился, обратится к отцу и сестре за хоть какой- то, даже и не очень значительной но денежной помощью.
– Понятно! Искать, искал, но работать не пробовал. – Сказал Вильям и продолжил. – Ну да ладно, будем считать, что с одним вопросом, как бы вроде и выяснили.
– А разве Вы не знаете, о том, что Ваш отец умер? – как бы невзначай спросил комиссар и подкурил давно уже торчащую изо рта сигарету.
Зак, как- то весь вжался в кресло: по его телу пробежала мелкая дрожь, лицо побледнело, глаза тревожно забегали, губы дрожа, неестественно зашевелились, как будь- то парень хотел что- то сказать, но внезапно потерял дар речи. Но уже спустя несколько минут он овладел собой и явно успокоился. Немного помолчав, ответил. – Да нет! Откуда же я мог знать? Я!.. Да я, понятия не имел, даже адреса толком не знал. Уже по приезду в город стал расспрашивать, где находится старинный замок, ну, ну, ну да тот, тот которым владеет граф Винтер, и как мне туда, можно поскорее добраться. Я!… Да я! Таксисту всё до копейки отдал, всё, всё, что у меня ещё было, и- то с большим трудом его уговорил, отвести меня сюда.
– Понятно, – с какой- то неясной ухмылкой буркнул Пит. После чего посмотрел на свою затухшую сигарету, скривившись, бросил её в пепельницу и, закурив другую; продолжил. – Для меня лично как лица частного, так и как представителя правоохранительной структуры, всё предельно ясно. Но, конечно же, хотелось бы услышать и мнение нашего друга, а именно мистера Эндерсона.
– Ну что ж, я так думаю, мы ещё обсудим с Вами дорогой Вы наш товарищ, все злободневные вопросы и направим их в надлежаще русло дальнейшего сотрудничества. Ну а пока идите отдыхать с дороги. И, конечно же, ради Бога извините за столь неприятный на первый взгляд для Вас разговор, но я думаю это всего лишь некая формальность, которая не стоит, и скорлупы от выеденного яйца. Так же я буду очень признательный, если Вы простите нас за эту не столь корректную беседу. Я же проведу комиссара Сташевского и пойду, прогуляюсь немного парком, дабы рассеять свои некие, гнусные мысли. А Вас Зак, я ещё раз прошу извинить нас и буду надеяться, что мы останемся с Вами хорошими приятелями. Ну что ж отдыхайте, а завтра я постараюсь объяснить хоть вкратце, но причину данного разговора. – Вильям, улыбнулся широкой ухмылкой, добряка идиота, встал с кресла, и жестом, предложив Питу следовать за ним, быстро удалился.
Выйдя во двор, Вильям направился в сторону сада, туда, где в тени огромных деревьев находилась небольшая аль танка, которая вся обросла плющом и выглядела, словно огромный куст. Следом за ним, плелся комиссар Пит. Войдя во, внутрь аль танки Вильям расположился на стуле у круглого столика, закурил сигарету и стал поджидать прихода комиссара. Войдя, Пит присел напротив Вильяма и с нескрываемой радостной улыбкой, сказал.
– Ну, и что ты мне скажешь на это? А - а - а!?
– Пит! Ты- то хоть заметил, откуда прибыл этот ублюдок?
– Ну, конечно же, заметил. Я даже заметил и- то, как тут некоторые, не стану, конечно, тыкать пальцами, поскольку говорят это не совсем прилично, любезности отвешивали, дабы гость в неравен час, куда- то не рванул с испуга. В таком амплуа, я лично что- то тебя ещё не видел и вообще как не странно рассчитывал на более жесткий прием, и этого больше всего побаивался. Не задумал ли ты братишка фортель, какой выбросить, ведь не зря- то ты его обхаживал, словно удав мартышку, перед тем как заглотнуть её, не жеванной.
– А вид- то, вид, какой у него был, в тот момент как он, якобы о смерти отца узнал! Тоже заметил? Ну, гаденыш!..
– Конечно, заметил! Я даже и в твоих хитрых глазах вижу, что ты хочешь у меня спросить. А спросить ты хочешь, что ж я всё, таки думаю, по этому поводу? А - а!? Скажи мне, что я неправ. Ну скажи, что ж молчишь!?
– Так, так Пит; продолжай не останавливайся! Лично я, так-таки внима-тельно тебя слушаю.
Ну, так слушай, что я тебе скажу по этому поводу. А скажу я следующее. По аппетиту этого парня можно судить, что последнее время жил он впроголодь, а пожрать, похоже, любит. Значить, сам собой напрашивается вывод. Если эти шакалы настолько голодны, то пленники, если они ещё живы, даже и макового зернышка во рту не держали. Поэтому, я думаю нужно каким- то образом попробовать форсировать дальнейший ход событий и вынудить этих клоунов к более быстрым действиям, а значит к менее обдуманным и плохо скоординированным поступкам. У меня с головы не выходит одна мысль и стучит в ней, что дятел в лесу. Как, ну как мне лучше и быстрее выманить на свет божий, этого Флибустьера, а точнее сказать, волчару Лари? Да свести их обеих! Нутром чувствую, что здесь этот негодяй, здесь где- то притаился сучий потрох, сидит в норе и поджидает слушный момент, дабы укусить боль-нее. Но ничего не остается делать, подожду немножко и я, всё одно вылезет на свет Божий, голод не тетка родная, сухарик не бросит, искать его нужно. Что же касается Зака, так и по этому клоуну, имеется кое какая, более свежая информация. А именно! Мне сообщили, что этот малый действительно по самые уши погряз в: разврате несовершенно летних, азартных играх, да во всевозможных пьяных оргиях. Должок за этим красавцем, по предварительным данным, примерно составляет около трехсот тысяч долларов и это только та сумма, которая как говорят, тем, или иным способом, да всплыла. Так что его ищет не только полиция, но и менее компетентные органы, которые давно уже с ног сбились. И если полицейские сулят ему, срок да по больше, то кредиторы, если найдя, не отберут свои деньги; обещали, содрать с него шкуру живем, и сдерут, в этом я больше чем уверен. Так что этому бурному деятелю нашей « Кайнозойской эры, » придется выбирать с двух зол то, которое менее пагубно отразиться на его и без того уже, подорванном здоровье. Но это, как ты говоришь; я думаю, в лучшем случае. Худшего, я и представить себе не могу. Вот такие- то дела у нас, на данный период суток. Ну что ж, дружище ты мой Вильям! Давай выкладывай, что ты думаешь, по этому поводу и чем собираешься заниматься? В так сказать, свободное время.
– Ну что ж Пит, этой ночью жди новостей. Я же лично с данного парня, глаз не спущу, тенью его стану. Должен же он друга своего увидеть, новости сообщить, да и покушать ему что- то отнести. Одно только меня интересует, как же он для подельника своего, пищу добудет; не пойдет же он на кухню, отдельно добавку попросить. Ну да ладно, пожуем и увидим, чего зря языком трепать. Ты же вот что, Пит! Постарайся этой ночью, своих парней, держать в полной готовности. И даже пусть один из них, постоянно находится у телефона, мало ли что. Своих красавцев я так же предупрежу, что бы, не шатались по замку, а держались, все больше, в тени. Да так, дабы гостья не напугать случайно. Сам же, лично встречу дорогого и до боли желанного гостя, как в лучших домах Филадельфии. Я им юродивым, не только ручки от плеч отстегну, но и местами с лева на право, поменяю; пупки этим недоношенным уродам, напрочь обратно развяжу. Давненько, я так не тешился!
– Ладно, будим считать, что договорились. Я буду постоянно на связи, – ответил Пит, хотя в мыслях он был совершенно иного мнения и планы на эту ночь, давно для себя уже составил.
Они расстались. Вильям отправился к себе, а Пит, глядя ему вослед, иронично улыбаясь, вспоминал, только что, состоявшуюся беседу.
– Нет дружище, этим ты меня не убедил. Ишь, какой хитрый парнишка, мне тут выискался. Ты Пит, мол, сиди да что- то замышляй, а я со своей стороны пупки им этой ночью развязывать буду, да ручонки местами менять. Нет, Вильям, лично мне вполне достаточно и тех троих пропавших, да в презент одного пригорелого. Осталось только тебя одного, без присмотра оставить, так ты мне и этих двоих обормотов, удавишь. Нет, Вильям, этот номер у тебя не пройдет; я тут рядышком ночку коротать буду, за кустиком, как нибудь клубочком приютюсь. А ребят своих я из машины проинструктирую: что, кому, когда и зачем делать. Так братишка, надежней будет. – Сопя как ковальный мех, ворчал Пит, садясь в машину.
Вильям смотрел из окна своей комнаты и думал о том, что лучше ему сделать, да и как поступить в сложившейся ситуации. Постояв еще немного в раздумьях, он вышел из комнаты и направился в холл. Как не странно, но там не было, ни единой живой души и поскольку Вильяма подобный ход событий совершенно устраивал, он сразу, же принялся за дело. Пробежавшись взглядом: по креслам, дивану, стоящему у стены, камину и прочим вещам, находящимся в холле, Вильям мысленно прикидывал, что и как, может, пригодится для внедрения в жизнь его незатейливого, но довольно эффективного плана. Постояв, таким образом, несколько минут он направился в сторону небольшого диванчика. Подойдя, отодвинул его от стены; так, чтобы за его спинкой, можно было спрятаться. Снова пробежался взглядом по холлу, подкурил сигарету, сделав несколько затяжек, швырнул её в камин и направился к дворецкому. Постучав, вошёл.
– Мартин! – С порога сказал Вильям. – Пройдитесь кА со мной, дружище.
– Хорошо мистер Эндерсон, одну секунду. – Мартин отложил свою работу и отправился следом за выходящим Вильямом.
Жена дворецкого Минна вопросительно посмотрела, приподняв голову на мужа, затем Вильяма и не сказав ни единого слова, продолжила путать какой- то хитрый клубок нитей, в котором присутствовали: красные, черные, желтые и еще какие- то на первый взгляд замысловатые цвета.
– Ох уж эти женщины и чего только они не придумают… – Глядя на клубок, сказал про себя Вильям.
Выйдя с Мартином во двор, он приостановил его и тихонечко сказал. – Значить так старик, выслушай меня очень внимательно и пойми правильно. Всё что будет делать или просить этот тип; – он кивнул на, верх, где находился Зак, – я должен знать всё дословно, до мельчайшей подробности. Каждая его похоть, или прихоть, должна пройти через меня. Но так пройти, что бы об этом не смогла догадаться, ни одна живая душа, но и, конечно же, о нашем разговоре, никто понятия не имел.
– Хорошо мистер Вильям, я постараюсь. – Немного помолчав, сказал дворецкий.
– Очень постарайся! От этого будет очень многое зависеть. И, еще. Если что- то случится, и я буду занят, или не в состоянии позвонить в полицию, то сразу сделайте это Вы. Комиссар Пит в курсе всех дел и тот час же прибудет сюда к нам. Ах, да и вот ещё что! Где- то к часам примерно одиннадцати сделайте так, чтобы в холле и коридорах исчезло освещение, а появилось, только в очень, экстренной ситуации, или же, по моему личному распоряжению. И не иначе; запомните это Мартин.
– Всё будет сделано, как Вы просите мистер Эндерсон, – сказал Мартин.
– Ну и ладно Мартин, идите и сделайте всё от вас зависящее. Я очень надеюсь на Вас.
Кивнув головой, Мартин развернулся и ушёл.
Вильям, осмотревшись по сторонам, направился к полицейскому, бро-дившему у входа.
– Послушай те кА Вы меня сюда, полезный, – обратился он к полицей-скому.
– Слушаю Вас, мистер Эндерсон.
– Значить так. Запомните сами и передайте коллегам, которые несут здесь свою службу. Начиная часиков так с десяти и до момента, когда вас позовут на помощь или какой другой не ординарной причине, не один из вас не должен маячить в холле, или же прилегающих к нему коридорах. Особенно это относится к верхним этажам, то есть, в районе комнаты нашего дорогого гостя, который удостоил нас своим столь неожиданным, но довольно приятным визитом. Но это нужно передать таким образом, что бы знали об этом, только ваши братья по оружию, но не половина прислуги в замке и жителей прилегающих к нему территорий.
– Я понял Вас мистер Эндерсон. Комиссар звонил и сообщил, что мы все сегодня в Вашем полном распоряжении.
– Ну, в таком случае, надеюсь, что общий язык мы нашли и сработаемся безо всяких там, излишних недоразумений. – Сказал Вильям и направился к себе в комнату.
Спустя некоторое время к Вильяму постучались в дверь.
– Войдите! – громко сказал он и повернулся лицом к входной двери.
В комнату вошел Мартин.
– Мистер Эндерсон! Гость распорядился ужин подать ему в комнату и просил, что бы принесли по больше да желательно калорийнее, а то он в дороге сильно проголодался, да к тому же занемог, и у него нет никаких сил, что бы спуститься в столовую. К тому же сказал следующее. После ужина, что бы его, не беспокоили по пустякам, поскольку он сразу ляжет в постель, а грязную посуду заберут утром, и пускай не волнуются ничего с нею не случиться.
– Ну что ж Мартин! Эту просьбу я думаю, мы сможем выполнить и при, том сделаем это, с огромным удовольствием. Не станем же мы с первого дня, столь дерзко пренебрегать просьбами, дорогого и долгожданного всеми нами гостя. А возможно и будущего хозяина этого замка? Ведь судя по его царственным манерам, именно всевластным хозяином, он себя уже здесь и возомнил.
– Как прикажите мистер Эндерсон! Надеюсь, гостю понравится наше радушное гостеприимство, и он не побежит с жалобами в суд.
– Я того же мнения, дорогой ты мой человек. Если всё сложится, как за-думано, он уже никуда, бегать не будет; в лучшем случае, его туда занесет, парочка здоровых полицейских.
Улыбнувшись, Мартин ушел.
– Давай, давай сынок, командуй! Ох, как у меня руки чешутся, дать по твоей постной, вонючей, роже. – Проворчал Вильям, с какой- то неистовой, переполняющей всю его сущность радостью. – Лишь бы только Пит не приковылял раньше времени, со своим паршивым законом под мышкой. Ведь согласно этим правам, убийцы и все возможные уроды, имеют больше свобод, нежели честный работяга, который пашет день и ночь, и всё ради того чтобы заработать какие- то жалкие гроши, да ещё, и налоги с этого мизера умудрится заплатить. Фондов все возможных парламентские сволочи, придумали, и всё ради того, что бы с того же голодранца, да денег чуть больше срубить. Вот же сучи дети! А бандитам разношерстым, ну разве что баб по выходным в камеры не водят, для большего комфорта, так сказать. Что бы им там, обделенным вниманием общества, бедным узникам, слаще спалось, да вкуснее жралось. Ну да ладно, Бог им судья! А я, буду надеяться, что пока Пит, дотащит сюда свои эксклюзивные чемоданы, то я успею, душонки с этих вурдалаков, таки вытряхнуть, на суд Божий. Эти щенки, всё мне расскажут! – Продолжал ворчать Вильям; при этом так сжав ладонями, край подоконника, что казалось ещё секунда, и он его оторвет от оконного проёма. – Разводить с ними всякого рода церемонии и сентиментальности, это не мой удел, а скорей всего бравых полицейских чинов, зажравшихся в своих дешевых кабинетах. Мне- то уж они выложат всё, всё до мельчайшей подробности, вспомнят даже- то, что жрали в это время год назад, а не только пять, шесть дней раньше настоящего времени. Но если ребята мертвы, то я эту наволочь и в зале суда, на клочья порву. – Мысли в голове Вильяма закружились, смерч эмоций захлестнул разум. Он метнулся как разъяренный зверь по своей комнате, не находя себе места, в предчувствии крови и скорой развязки. Рухнув в кресло, Вильям закрыл глаза, обхватив, свою голову руками, попытался успокоиться и сконцентрировать мысли на чем- то главном. И это ему удалось.
Подходило время ужина.
Вильям не особо торопясь собрался и отправился в столовую. Там не спеша, в гордом одиночестве он поужинал. Посидел за столом ещё минут десять, встал и демонстративно, покинув столовую, отправился к себе. Войдя в свои апартаменты, он рухнул в ближайшее от него кресло и, расслабившись, отключился ото всех назойливо бередящих душу мыслей. Спустя несколько часов он вскочил с кресла и подошел к окну; сумерки уже вошли в свою силу, и за окном, различались лишь размытые силуэты деревьев.
– Ну что ж, пора и за работу браться; – сказал сам себе Вильям и подойдя к стене, включил свет. Пробежавшись взглядом по комнате, направился к гардеробу, вынул из него тренировочный костюм, переоделся и выглянул в коридор, там стояла сплошная, непроглядная, темень.
– Отлично! Значить Мартин выключил освещение холла и заодно коридоров. – Отметил для себя Вильям и взглянул на часы. Было без четверти одиннадцать. – Пора!..
Спустившись в холл и подойдя к своему заранее подготовленному месту; а именно, за спинкой диванчика. Вильям, расположившись там, на, сколько вообще мог позволить за диванный комфорт, стал ожидать дальнейшей развязки, столь наболевшего сюжета. И вот! Прошло уже по меньшей мере, более двух часов, с того времени, как Вильям укрылся в этом уютном месте. Но вопреки столь мучительным ожиданиям, всё оставалось, по-прежнему спокойно. Весь замок, словно замер в ожидании чего- то, что вот, вот должно было случиться, и случись, перевернуло, разрушило бы до основания, то, что казалось незыблемым, идеально продуманным, а так же до мелочей просчитанным. Гробовая тишина, в непроглядной темноте; глухим звоном отдавалась в ушах человека, затаившегося, словно дикий зверь в огромном холле, за небольшим диванчиком, в ожидании вожделенной поживы. Казалось ещё миг и зловеще, нарастающая тишь, раздавит его своей безмерностью. Но что это!? Не показалось ли!? Шаги?.. Вильям замерев, напряженно вслушивался в темноту. Да, таки действительно не показалось; до его слуха доносились еле различимые, слегка шоркающие шаги. Кто- то тихонько и довольно осторожно ступая, двигался по направлению холла. Полулежащий на полу, за диванчиком охотник, пытающийся поймать хитрого и очень осторожного зверя, прислушиваясь, напряг зрения, вглядываясь в темноту, но так ничего и не смог разглядеть. Тем не менее, шаги становились всё больше отчетливыми и вдруг Вильям, всё, таки увидел силуэт. Некая человеческая фигура, медленно двигалась по ступенькам в низ. Спустившись в холл, силуэт остановился, вслушиваясь в тишину. Вильям затаил дыхание; он как бы врос в пол и стену, на которую облокотился. Силуэт, постоял ещё несколько секунд и направился к библиотеке; подойдя, отворил дверь и бесшумно, словно призрак, растворился за ней. Минуты, казались часами. Вильям с нетерпением и безумной жаждой развязки, ожидал возвращения этого новоявленного призрака, но безрезультатно. Вокруг стояла, как и раньше, гнетущая, всё поглощающая, могильная тишина; казалось что вот, вот и голова Вильяма лопнет, словно раздавленный прессом плод. Но видать Бог, всё ещё милостив и в последующий миг, внутри комнаты, началась какая- то не совсем понятная, странная возня. Это, чем- то напоминало шум, который издавало бы кресло, или что- то, в этом роде, если бы его тащили по полу. И снова эта: невыносимо бесконечная, гнетуще давящая тишина, в которой, остановилось всякое движение времени, и весь мир, погрузился в зловещую вневременную бездну. Сидя за диванчиком, Вильям подумал, что всё уже закончилось и растворившийся у двери библиотеки призрак, исчез навсегда. Он даже привстал, что бы подойти к двери библиотеки и хоть одним глазом заглянуть вовнутрь, дабы убедиться, что там никого нет. Вдруг, дверь библиотеки мягко отворилась и так же бесшумно, в холле возникли, уже два призрака. Какое- то время они стояли на месте, вслушиваясь в тишину, после чего направились к сходням. Поднявшись на второй этаж, таинственные силуэты, снова растаяли в сумраке коридора, ведущего к комнате Зака. Их присутствие, в этой бездонной темени, выдавало только чуть слышное шорканье ног, но и оно, спустя несколько минут, развеялось.
– Ну, вот и все голубки, попались-таки в конце- то концов, засранцы, коту в лапки. – Злорадно прохрипел, измученный столь долгим ожиданием Вильям. И сидя ещё в своем убежище, но, уже не таясь, спокойно достал сигарету, чиркнул зажигалкой, подкурил. После чего: поднялся из-за диванчика, расправил свои могучие плечи, и сладко затянувшись сигаретой, выпуская клуб дыма, как бы про себя, сказал. – Ну что! Дружище Вильям, дождался, на конец своего звездного часа; пора кажись поставить и последнею жирную точку в этой драматической комедии, с двумя неизвестными. Ваш выход маэстро! – Злобно улыбнувшись: сделал ещё несколько глубоких затяжек, выдохнул огромное облако дыма, бросил сигаретный окурок в камин и с огромным облегчением направился туда, откуда ещё несколько минут назад, доносились шоркающие шаги, новоявленных призраков.
В комнате, тускло горел ночник. Двое мужчин, сидели у журнального столика. Один что- то тихонько рассказывал, а другой в это время, жадно поглощал пищу, слушая его рассказ и изредка как бы невзначай, что- то мурлыча, кивал головой.
Дверь в комнату с шумом распахнулась, и в её проеме появился третий.
Войдя вовнутрь, со словами, – А вот и я! Что суки не ждали? – Он, захлопнул за собой дверь и направился в сторону, сидящих за столиком мужчин.
После секундной паузы, Лари выхватил из-за пояса пистолет и!.. Это было уже поздно. Мужчина, так неожиданно вошедший в дверь; словно голодный, разъяренный лев, набросился на присутствующих и стал крошить их жалкими, бренными телами всё, всё, что только попадалось на его плохо скоординированном, заставленном все возможной мебелью пути.
На страшный, душераздирающий крик и стоны, хруст, и грохот ломающейся мебели, смешанный со звоном бьющегося стекла, в холл сбежались все, кто в это время находился в замке. Вокруг стояла, непроглядная темень.
Мартин что есть сил, бросился к электрораспределительному щитку и включил, отключенное им же ранее освещение. Люди, собравшиеся в холле, стояли в полной растерянности и боялись даже шевельнуться.
В это время, со двора вбежали трое полицейских, сержант Фрэнк и следом за ним комиссар.
– Что, черт возьми, здесь происходит!? – Спросил Пит у присутствующих.
– Торнадо! – Выпалила как из ружья горничная, всё, ещё находящаяся в состоянии неимоверного, только что пережитого испуга.
Все присутствующие, молча, указали наверх, откуда ещё несколько минут назад, доносилось нечто ужасное.
Пит прошёл через холл и уже, было собрался подняться на этаж выше, чтобы узнать, что всё, таки произошло, и откуда взялся, весь этот грохот, разбудивший всю округу. Но в эту секунду, где- то с шумом распахнулась дверь и послышались спокойные, довольно размеренные шаги, направляющиеся в сторону холла. Присутствующие затаили дыхание в ожидании чего- то сверхъестественного, или же на худой конец, загадочного. Доносившиеся шаги, были немного приглушенные каким- то непонятным шуршанием, казалось, словно идущий, тащил за собой тяжелый мешок. Комиссар сделал несколько шагов назад и застыл в ожидании. Ждать ему пришлось, не так уж и долго. Спустя, каких не будь несколько минут, которые кое, кому показались вечностью, появился огромного роста мужчина, в темном тренировочном костюме; таща за собой, даже без особого усилия, « словно ребенок, мягкую игрушку, » недвижимое тело, другого человека. Всех присутствующих поразило и- то, что тащил он его не за ворот или руки, а просто обхватив огромной ладонью за ногу, чуть выше стопы. Идущий стал спокойно спускаться по лестнице, ведущей в холл. Голова распростертого на полу человека, так же спокойно и довольно размеренно, стала отсчитывать ступеньку за ступенькой и так до той поры, пока не успокоилась на ровной глади, до блеска натертого пола в холле.
– Это же, мистер Эндерсон!.. Это Вильям… – Раздавался, тревожный шепот присутствующих.
– Боже, Боже ты мой! Это же Лари! Сынок… – Крикнула и заплакала жена дворецкого. Она хотела уже броситься к своему чаду, но Мартин взял её за руку и тихонько сказал.
– Уймись мать, наш сын, шёл к подобному финалу, всю свою жизнь.
Вильям всё, ещё стоял, сжимая в руке, свой незатейливый трофей и даже не собирался его кому не будь уступать.
Комиссар, сержант Фрэнк и ещё двое полицейских, подбежали к Вильяму, что бы освободить ногу, лежащего на полу Лари. Но подобный маневр им не удался и в считанные секунды все они разлетелись в разные стороны, а Пит умудрился, не только рухнуть на спину, но даже перекувыркнутся через голову, прежде чем встать обратно на ноги.
Вильям же оставался стоять, стоять, словно каменное изваяние, продолжающее сжимать ногу парня.
Пит понял, что подобным образом с этим великаном, который ещё не пришел в себя и мгновение назад казался разъяренным зверем, или даже точнее сказать монстром, с налитыми кровью глазами, наводящими ужас, своим холодом и бездонностью, на присутствующих, так просто справится, не удастся. Для этого, необходимо применение совершенно другой тактики. Подозвав к себе дворецкого, комиссар шепнул ему что- то на ухо, и Мартин, соглашаясь с услышанным кивнув головой, тот час же исчез. После чего Пит подошел к стоящему неподалеку полицейскому и отправил его, немедленно вызвать врачей, сказав, что возможно здесь, будет пять тяжело, больных пострадавших.
Возвратился дворецкий, принеся на подносе стакан и большую бутылку с виски.
Пит налил полный стакан и подал его Вильяму. – Рвани кА, брат, думаю, хуже не будет!
Вильям залпом осушил стакан, но трофей так и не оставил. Рука великана, продолжала цепко сжимать ногу, лежащего на полу Лари.
– Отдай мне это дерьмо, брат! – Попросил Вильяма комиссар.
Вильям перевел взгляд на Пита, улыбнулся ему, после чего поднял на уровень своего плеча руку; всё, ещё сжимающую ногу парня и дружелюбно сказал. – Бери дружище, это всё - твоё, – и разжал ладонь.
Тело Лари рухнуло на пол, и распласталось в какой- то, невнятной форме. С первого взгляда казалось, что это уже не человек, а просто обычный мешок с костями, торчащими со всех сторон.
Пит бросился к нему, проверил пульс и тяжело вздохнувши, сказал. – Живой! Принесите, да принесите мне, в конце концов, быстрей аптечку!
Вильям; как бы внешне успокоившись, вылил в стакан оставшееся спиртное, сел в кресло, сделал несколько глотков, поставил стакан на столик, закурил, и спокойным голосом сказал. – Пит, наверху есть и ещё один аналогичный мешок с костями. Тебе его притащить, или ты сам управишься!
– О, Боже ты мой! – Крикнул сержант Фрэнк. – А о нем- то, мы и забыли. – И сразу же бросился в комнату, которую столь любезно предоставили Заку, для его комфортного проживания в замке.
Следом за сержантом туда отправились, ещё и двое полицейских.
Войдя в комнату, полицейские застыли в изумлении. Перед их глазами открылась не очень- то и приглядная картина. С полной уверенностью можно было заявить, что через эту комнату, только что пронесся страшной силы ураган. Но это, если не брать во внимание, действительную сторону столь разрушительного бедствия. По, всюду валялись доски от только что рас трощеной в щент мебели, битое стекло и рваные, лоскутья тканей. В углу валялся, непонятно какой силой, разнесенный в щепки довольно солидный, ручной работы старинный комод. А из-под его обломков, торчали некоторые фрагменты человеческого тела. Фрэнк раскидал изуродованные доски и извлек, таким образом, испод них на свет Божий, полу растоптанное тело Зака, который тяжело стонал, и пытался хриплым голосом, что- то объяснить Фрэнку. Но сил на это, у него не хватило и он, тяжело дыша, закрыв глаза, замолчал.
– Слава Богу, живой и этот. – С явно выраженным облегчением, выдохнул Фрэнк. И после чего, оставил одного полицейского у тела Зака, предварительно предупредив его, о том, чтобы тот не трогал пострадавшего. Во избежание нежелательных, дополнительных повреждений. Ушел к комиссару.
Лари уже пришел в сознание. Но кроме как тяжелого, прерывистого дыхания и жалобных стонов, от него, невозможно было ничего другого услышать.
– Да не мусоль ты его, Пит! Ты что не видишь, этот скажу вежливо, дятел, еще находится под неизгладимым впечатлением, от случившегося! – С ухмылкой, бросил реплику Вильям.
– Ты- то, ну хоть ты- то уже помолчи! Массажист, хренов…. И что же здесь, мы будем делать дальше? – Развел руками, с саркастической ухмылкой на лице комиссар. После чего, ткнул пальцем в распластавшееся, полуживое тело Лари и продолжил. – Ведь после твоего, скажу даже, не скрывая сарказма, знатного массажа; этот тип, как бы человеческой особи, да и то его подобие, что валяется в данное время наверху, находясь не в лучшей форме. К допросу, эти два засранца, уже таки явно, что непригодны; а вот для морга, кажись, еще не созрели!
– Ну, это все пока!.. И думаю, что завершить начатое, не составит особого труда... – Ответил холодным и довольно жестким голосом Вильям. – Но если ребята мертвы, то этих не людей и в морг не возьмут, резать будет нечего. Я их тушки, на мелкие кусочки мяса изорву, разве что по весу и запаху, на кучки разделят. Об этом мероприятии Пит, я кажись тебя, уже предупреждал. – И уже обращаясь к Мартину, продолжил. – Значить так старик! Это уже касается лично тебя. Слушай очень внимательно и запоминай, а все эмоции, по поводу этого мешка дерма и костей, оставь до лучших времен.
– Слушаю Вас, мистер Эндерсон!
– Принесите кА вы мне, милый вы мой человек: штук так шесть теплых шерстяных одеял, парочку отличных фонарей, несколько мягких полотенец и аптечки. Ах, да и вот еще что! Захватите огромную бутылку спиртного, да желательно покрепче. Но это все хотелось бы получить, как можно быстрей. Пойдем за ребятами…
– Слушаюсь, слушаюсь Вас мистер… Дорогой Вы наш Вильям! Бегу… – Лицо дворецкого как- то посветлело, в глазах забрюзжал слабый огонек надежды, он взглянул на жену; – Минна… – Та молча, взяла мужа за руку и они ушли из холла.
– Не скрою! Ты, как всегда находишь, чем удивить меня. Вот и сейчас я думал, что дальше массажа дело не продвинулось. Но у - вы, как всегда, ты оказался на высоте. – Сказал, улыбнувшись, комиссар.
– Пит, твое счастье нынче в том, что в самый пик разбора полётов, ты не вбежал в эту комнату. Ухмыльнувшись, буркнул Вильям.
– Ты хочешь сказать, что комиссар полиции тебе бы помешал проводить допрос лиц, подозреваемых в совершении преступления.
– Нет, Пит, хочу сказать, что в той ситуации, и ты бы, заодно с ними, выложил бы до мельчайших подробностей, мне ход, нескольких своих текущих уголовных дел. Представь себе, что при этом ты бы говорил четко и даже, без малейших запинок.
– Ты!.. Ты вот тут, только что о чем пытался мне?!.. – Последовала пауза недоумения. И вдруг Пит не сдержавшись, заржал, словно укушенная шершнем лошадь. До него, наконец- то дошло, о чем намекнул, шутя Вильям.
Продолжение следует...