Глава –20. "Я буду любить тебя всегда", роман.
Первый день в Снежноморске прошёл радостно, хотя довольно сумбурно. Родители были безумно рады долгожданной встрече и совершенно не пытались скрывать этот свой восторг от всех и каждого, попадавшего в их поле зрения. Уже на вокзале все встреченные близкие и дальние знакомые были оповещены об эпохальном событии в жизни города – судья Поляков принимает в гости дочь – известную писательницу, приехавшую на городские торжества из Москвы. Мать закатила пир горой. Тактичные родители не стали пытать своё чадо по поводу отсутствия мужа на столь важном семейно – городском мероприятии. Оксанка, уже предупреждённая Майкой и о ссоре между Мартой и Андреем, и о том, что ей надо не только не расспрашивать Марту о причинах ссоры, но и при необходимости стратегически верно переводить разговор на другую тему, тоже держалась молодцом. Весь день шли гости: родственники, близкие и дальние, друзья детства, одноклассники, коллеги по работе, соседи… Марта даже была рада такому количеству людей. Бурное и радостное общение, неожиданные визиты отвлекали её от грустных мыслей об Андрее и той неопределённости, в которой она, благодаря своей несдержанности, сейчас находилась. Когда впервые кто-то задал вопрос о муже, она даже не успела придумать, что говорить, как Оксанка пришла ей на помощь, ответив о важном контракте и о чрезмерной занятости людей большого бизнеса. Все понимающе закивали. И когда этот же вопрос, возник снова, Марта, под одобрительным взглядом Оксаны, уже сама бойко рассказывала о трудно решаемых проблемах большого бизнеса. Сама Ковалёва просто изнывала от любопытства узнать подробности дел в большом бизнесе и о роли, которую играет в нём Андрей, но, строго проинструктированная Майкой, не смела даже намекнуть на свой интерес. Марту забавляла такая ситуация, и она по полной программе наслаждалась, наблюдая за мучениями Оксанки, для которой обет молчания был испытанием пострашнее гильотины. А все приглашённые и добровольно пришедшие засвидетельствовать своё почтение именитой гостье были совершенно искренни, доброжелательны и предупредительны, что, в конце концов, Марте стало настолько комфортно в родительском доме, среди всех этих бесконечно сменяющих друг друга, радостно приветствующих её людей, что мысли об Андрее уже не казались ей трагичными, безысходными и бесконечно грустными.
Утром Марту разбудил неповторимый аромат маминых блинчиков с творогом. В предвкушение великолепного завтрака Марта потянулась, втягивая обеими ноздрями этот божественный, знакомый с детства запах. Но когда она попыталась встать с постели, на неё неожиданно накатила такая сильная волна тошноты, что Марта едва сдержала порыв выплеснуть весь шикарный вчерашний ужин прямо на кровать. Марта молнией метнулась в ванную. Слава Богу, успела. Неужели отравилась? Но это просто, по определению, невозможно. Мама – прекрасная кулинарка, да и к чистоте и безупречной « первой» свежести продуктов она относится, как к святыне. К тому же ничего не болело, головокружение прошло, только лёгкая слабость напоминала о только что случившемся неожиданном явлении. Марту пронзила догадка: неужели она, наконец-то, забеременела? Нет, не может быть! Она давно отчаялась иметь ребёнка. Сколько попыток было сделано! А если это так? Господи, ну, надо же! Всё не как у людей…
Выйдя из ванной, Марта нос к носу столкнулась с родителями. Конечно же, они всё заметили. Соскучившиеся по долго отсутствовавшей дочери, они фиксировали каждый её шаг, взгляд и вздох. И этот небольшое утреннее происшествие не могло пройти мимо их внимательных взглядов. Оба они вопросительно глядели на Марту. На лицах обоих Поляковых было одинаковое выражение. Марта отметила про себя, насколько родители похожи: они не только одинаково реагируют, они и внешне выглядят, как брат и сестра. Недаром говорят, что долго живущие совместно супруги становятся похожими друг на друга, как родственники. Родители смотрели как-то радостно – выжидательно. Марте вполне были понятны их мысли. Они давно мечтали о внуках, но вот единственная дочь всё никак не удосуживалась порадовать их вестью о прибавлении в семействе.
- Мама, папа, не смотрите вы так, я не беременная... перемена климата – давление пошаливает, - попыталась урезонить она родителей. Взгляды их сразу как-то потухли, радость медленно сошла с их лиц.
-Ну, ничего, - проговорил, наконец, Поляков, - ещё всё наладится…
Марта как-то неопределённо хмыкнула, кивнула головой… В данное время и при данных обстоятельствах ей вовсе не хотелось продолжать этот разговор на очень больную для неё тему.
- Завтракать давайте, - вставила своё слово Вера Сергеевна,- остынет всё. Мартуся, твои любимые – с творогом. Сметанку бери. Из пригородного совхоза. Вкусненькая…
После завтрака отец предложил Марте проехаться с ним по городу. У него появилась новая машина – предмет его нескончаемой гордости, которую он холил и лелеял. Теперь его железному коню требовалось поменять масло. Марта с удовольствием приняла это предложение. «Кит» обождёт. Тем более что сегодня – воскресенье. Вот в понедельник она и сходит по поводу контракта. Решено. Чем скорее она покончит с ним, тем скорее свалится с её плеч необходимость видеться с семейством Кучеровых.
Машина Игоря Петровича плавно выехала на объездную дорогу. Марта обожала автомобили и могла даже в детстве часами сидеть в отцовской машине, терпеливо ожидая, пока он покончит с делами. При этом она терпеливо молчала, сосредоточенно листая очередную новую книжку или учебник. Машина навевала на Марту какое-то умиротворённое состояние. Сидя в кабине, она часто решала с отцом такие проблемы и поднимала такие темы, которые никогда бы не решилась затронуть в другой ситуации. Помня об этой особенности дочери, судья Поляков и позвал Марту прокатиться с ним, зная, что дочь вряд ли откажется от такого предложения. К тому же, имея за плечами многолетний опыт работы с людьми, он прекрасно видел, что с Мартой что-то не так, что-то гложет его горячо любимую единственную дочь. По-отечески он бы и рад был ей помочь, но для этого он должен знать наверняка, что произошло в жизни Марты. Он прекрасно знал характер своей дочери: что-то не так, одно – единственное, не к месту произнесённое слово – и разговор просто не состоится. Марта уйдёт в себя, и он опять ничего не добьётся от неё. А ведь она с раннего детства всё пытается делать сама. Да, задачка. Размышляя таким образом, он даже не заметил, как они приблизились к его заветной заправке. Он заправлял свою машину исключительно здесь, ибо здесь работал заправщиком сын его коллеги, поэтому Игорь Петрович был уверен, что его не обманут с качеством топлива, да и с количеством не обидят. Быстро завершив несложную процедуру заправки, Игорь Петрович тронулся с места. « Ну, куда прикажете доставить?» - шутливо поинтересовался он у Марты. Она пожала плечами. « Да, куда угодно. Давай просто прокатимся». Её задумчиво-молчаливый облик мог значить только одно: Марта размышляет, нет, не просто размышляет, а пытается найти ответ на какой-то очень важный для неё вопрос. И Игорь Петрович решился. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и нерешительно спросил Марту:
- Доча, у тебя что-то произошло? – и на предостерегающе-отрицательный жест Марты и её попытку разуверить отца в том, что у неё неприятности, он настойчиво продолжил: - Не спорь, я же вижу. Даже могу предположить: ты опять одна, у вас с мужем произошла ссора. И, скорее всего, из-за какого-то пустяка…
Марта помолчала, а потом, решившись, - всё равно когда-то надо будет открыть правду – решительно произнесла:
- Ничего особенного, просто Ланской оказался сыном Игната.
Повисло молчание. Марта смотрела прямо перед собой. Если бы она перевела взгляд на отца, то непременно заметила бы, как побледнело его лицо, и плотно сжались губы, каким напряжённо – задумчивым стал его строгий взгляд, но она, ожидая его реакции, уставилась в одну какую-то воображаемую точку, казалось, полностью погрузившись в свои мысли. Игорь Петрович судорожно вздохнул и, как будто на что-то решившись, неожиданно спросил:
- Марта, как давно ты виделась с Ольгой Вишневской?
- Давно,- односложно ответила Марта, потом добавила, - перед моим отъездом в Москву. – А потом, словно очнувшись, удивлённо спросила: - А какое отношение твой вопрос имеет к теме нашего разговора?
- Пока не знаю, не уверен… - задумчиво ответил отец. – Но я думаю, тебе стоит непременно её навестить.
- Да, я уже об этом думала. Но как представлю наш разговор… Как я ей объясню, что умудрилась предать Андрея уже дважды: сначала меня угораздило выйти замуж за его убийцу, потом – за сына её врага…
- Ну, - уже решительнее прервал её Игорь Петрович,- ты себя не накручивай. Откуда ты могла знать, что Сергей замешан в убийстве?.. (Марта хмыкнула: « Не убийца, а замешан в убийстве…Даже в этом пытается оправдать бывшего зятя…») Никого ты не предавала, ты же сделала это неосознанно… Так сложилась жизнь…
- Я это понимаю разумом, но чувство вины меня преследует, а раз так, то я не смогу вести себя так, как будто ни в чём не виновата… Но я соберусь с мыслями, навещу…
- Да, я думаю, разговор с Ольгой Михайловной на многое может пролить свет… - загадочно добавил Поляков.
- Папа, ты что-то загадками всё говоришь… Ты что-то знаешь?
- Тебе надо поговорить с Ольгой, - твёрдо повторил Поляков. – Я думаю, что только она может тебе помочь.
В это время машина Полякова шла по объездной дороге как раз напротив того кладбища, где был похоронен Вишневский. Марта встрепенулась.
- Папа, я знаю, как ты относился к Андрею, но давай остановимся, я хочу навестить его.
Поляков неопределённо покачал головой, а потом, махнув рукой, сказал:
- Давай навестим. Бог с ним, с твоим Вишневским. Я уже понял, что был неправ, когда навязывал тебе своё мнение. Согласись мы с матерью принять его сразу же, может, всё бы по-другому сложилось…
На глазах Марты появились слёзы.
- Спасибо, папа. Я нисколько не сомневаюсь в том, что вы с мамой со временем приняли бы Андрея… Вы ни в чём не виноваты.
- Ну, не скажи… - вполголоса протянул Поляков. – Не поощряй я ухаживания Бережного, может, не решился бы он на такую преступную подлость…
Но Марта уже не слышала этих слов, она спешила к центральному входу, где толпились старушки – продавщицы цветов. Марта выбрала четыре ярко-алые розы…
На месте последнего приюта мятежной души Вишневского – Артиста всё было по-прежнему. Открывался чудесный вид на море, дул свежий ветер. Сама могила была аккуратно прибрана. А с фотографии смотрел, радостно улыбаясь, совершенно не похожий на себя Андрей. Марта положила розы на надгробие. « Здравствуй, Андрюша, - мысленно произнесла она. – Вот и всё, что я могу теперь для тебя сделать…»
- Папа, - окликнула она стоящего поодаль судью,- а ты обратил внимания, какая странная фотография?
- А что в ней странного? – заинтересованно спросил отец.
- Ну, я ни разу ни у него, ни у Ольги Михайловны такой не видела. Он совершенно не похож здесь на себя. И потом, обрати внимание на ошибку в фамилии, да дату рождения. Андрей не Вешневский, а Вишневский, день рождения тоже не его. Памятник сменили, а ошибки, какие были на деревянном кресте, так и оставили… Странно…
- Не знаю, - отмахнулся отец. – Наверное, внимания не обратили, когда памятник меняли… А, может, не знали правильного написания. Одним словом, братва…
Марта постояла ещё несколько минут. Потом, не произнеся ни слова, повернулась и пошла к выходу.
Судья двинулся за ней.
- Домой? – коротко спросил отец. Она молча кивнула. Спустя ещё несколько минут
новенькая сверкающая иномарка Полякова несла их в сторону города… На небольшом отдалении за ней следовала скромная «Десятка» с «бойцами невидимого фронта» на борту. Пассажиры новенькой иномарки совершенно не обратили на них внимания. Сотрудники Игната своё дело знали… Безопасность Марты Игоревны обеспечивалась ненавязчиво и незаметно…