«Не существует изолированных систем, каждая частица Вселенной находится в мгновенной (превышающей скорость света) связи со всеми остальными частицами. Вся система, даже если её части разделены огромными расстояниями, функционирует, как Единая система».
Теорема Джона Белла.
В шесть дней сотворил Бог мир и мужчину. На седьмой день почил от трудов своих, согласно инструкции, наслаждаясь плодами своих творческих усилий.
- Адам, - спросил Бог у Адама, - нравится ли тебе белый свет?
- О да, мой Творец!!! – ответил Адам, - Он безграничен и безупречен.
- Тебе кажется, что мир и вселенная во всём совершенны?
- О да, мой Творец!!! Их величие в простоте и множественности.
- Солнце, луна и звёзды, а также всё на земле не имеет изъяна?
- Не смею усомниться в этом, мой Господь!
- Может тебе что-то не нравится, Адам?
- О нет, мой Творец! Мне нравится всё!
- Ел ли ты плоды с Древа Жизни?
- Конечно.
- И как твои ощущения?
- Я понял, что мир гармоничен.
- В чём же его гармония?
- В симметрии.
- Ел ли ты плоды с Древа познания Добра и Зла?
- О нет, Мой Творец! Как можно было нарушить инструкцию? С моей стороны было бы верхом неблагонадёжности поступить подобным образом.
- И ты не хочешь попробовать запретный плод?
- О нет, мой Творец!
- Ты в самом деле думаешь так, Адам?
- О да, мой Творец!
Похоже, что Адам действительно так думал. О чём же думал Бог? Это было известно разве что Богу. И, возможно, он был весьма доволен Адамом... Очень возможно… Но почему-то в начале восьмого дня он сотворил… женщину.
Он навёл на Адама крепкий сон, взял одно из его рёбер. Из ребра же этого Бог и создал ЕЁ.
- Адам, она тебе нравится? – спросил Бог у Адама.
- О да, мой Творец!
- Не находишь ли ты в ней какого-либо изъяна?
- О, как можно? Из всех замечательных твоих творений это самое совершенное.
- Весьма похвально, Адам… Скажи теперь ты, о Ева, нравится ли тебе белый свет?
- Не знаю, - задумчиво сказала Ева, - мне кажется, что здесь несколько скучновато. И явно чего-то не хватает.
Так сказала Ева и сорвала запретный плод. И это было в день восьмой.
ПРОЛОГ
Страна под названием Квадро-Кво не относилась к категории государств, в которых всё было благополучно. Местность преследовали неурожаи, голод и стихийные бедствия, а также эпидемии чумы, оспы, птичьего гриппа и гепатита. К тому же международная обстановка вокруг этой страны оставляла желать лучшего. То и дело суверенные границы государства нарушали воинственные соседи. Экономика Квадро-Кво не могла свести приход в расходом, а сельское хозяйство находилось в упадочном состоянии. Ввиду этого народ Квадро-Кво бедствовал. И понятно ещё, если бы у этой державы был жестокий, жадный и бесчеловечный правитель. Было бы ясно: народ бедствует, потому что правитель плох. Но правитель Квадро-Кво, которого звали Валериан Человеколюбивый, был добр, альтруистичен и человечен. Он глубоко переживал несчастья своего народа. И думал день и ночь над тем, как сделать Квадро-Кво процветающим государством, но ничего умного ему почему-то не приходило в голову. От расстройства он даже не спал ночами. Правда, правда!
В одну из таких бессонных ночей, когда он мучительно размышлял над судьбами своего народа, в его комнату постучался его главный советник Аноним Голосистый. «Голосистый» - это была его фамилия. И неспроста. Потому что Бог, или, возможно, кто-то там ещё, подарил ему весьма длинный язык. Неизвестно было, как советник мыслил, ведь голова предмет тёмный и исследованию не подлежит. Но зачем человеку светлые мысли, если слова его и так достаточно умны?
Так вот, главный советник сказал Человеколюбивому:
- Могу подсказать один выход из создавшегося положения. Возможно, правда, поначалу он вам покажется несколько странным.
Человеколюбивый же внимательно слушал, Голосистый продолжал.
- Наверное вы заметили, Ваше Главнейшество, что наш мир устроен весьма разумно, несмотря на то, что в нём много нелепостей, несуразностей, смертей, боли, крови и прочих мерзостей.
- Да. Природа до безобразия жестока.
- Мало того, она безжалостна. Она губит каждый день миллионы и миллиарды живых организмов, больших и маленьких, ради жизни ограниченного числа особей.
- Это, кажется, какая-то новомодная теория господина Дарвина: выживает сильнейший.
- Ну-ну! Дарвин, с моей точки зрения, немного поторопился с выводами. В природе выживает отнюдь не сильнейший.
- А какой же? Наиболее приспособленный?
- В некотором роде, хотя не совсем. Я бы сказал бы, что в природе выживает скорее среднестатистический. Природа вообще любит всё усреднять, уравнивать и сравнивать. И это даже неплохо. Всё в ней стремится к простоте и симметрии. А к этом гармония, а значит и красота.
- Весьма разумно. Продолжайте.
- Людьми трудно управлять, потому что сборище их несколько разношёрстно. Стоит ли разбираться в их вкусах, пристрастиях, желаниях и мнениях? Зачем столько трудиться, когда можно всё упростить. Расчесать всех под одну гребёнку, вселить в головы подданных стандартные мысли, привить среднестатистические вкусы и укротить их нездоровые страсти. И дело в шляпе!
- Неужели всё по-вашему так просто? А решения? Кто будет принимать мудрые решения, как управлять государством?
- Могу порекомендовать вам мудрого советника.
- Он, конечно, дорого запросит за свои советы?
- О нет! Он неприхотлив.
- Тогда начнёт совать свой нос куда не просят.
- Он скромен до неприличия.
- Из заграничных умников?
- Нет. Отечественного производства.
- И что, он действительно мудр?
- Мудрее не придумаешь.
- Так представьте же мне его!!!
- Сию минуту, только обещайте мне одну вещь. Дайте зарок беспрекословно выполнять все его указания.
- Ну уж нет! В этом случае он ещё вскоре вообразит себя правителем!
- Не вообразит, у него плохо с воображением.
- А с головой у него всё в порядке?
- И да, и нет.
- Что это значит? У него дефекты?
- О нет, дефектов у него как раз нет.
- А чего у него ещё нет?
- Головы.
- Не понял. Вы же говорили, что он мудр, чем же он думает?
- Для мудрости головы иметь не обязательно. Всё это предрассудки. Природа управляет миром и всем, что в нём, и без головы. И мир ещё не рухнул до сих пор, заметьте!!!
- Но каким образом?
- Об этом позже. А теперь: не хотите ли взглянуть на Его Умнейшество, вашего будущего советника.
- Ну что ж, пожалуй.
Через несколько минут Аноним Голосистый вкатил в комнату Валериана Человеколюбивого небольшой чёрный ящик на колёсиках.
- О боже! Что это?!! – вскричал Человеколюбивый.
- Электрический советник.
- До чего дошла наука! Я слышал о разных там новомодных штучках: паровозах, аэропланах... Но чтобы машина могла думать!
- Думать? Пожалуй, это некоторое преувеличение. Дело в том, что думать эта конструкция не умеет. Это не входит в её функции.
- Не понял! Но она же даёт советы?
- Само собой, только несколько своеобразные образом.
- А можно посмотреть, что у неё внутри.
- Пожалуйста.
Валериан Человеколюбивый заглянул внутрь и на лице его появилась гримаса разочарования.
- И эта штуковина с успехом может заменить сложноустроенный человеческий мозг? Я читал последние научные статьи биологов. И знаете: это впечатляет! Они утверждают, что мозг человека работает посложнее, чем все летательные устройства…
- Ладно, ладно, - скучающе перебил Человеколюбивого Голосистый, - тем более странно, что такая сложная конструкция, а толку мало. Вот вы своей умной головой много ли насоображали?
- Но в вашем-то приборе всего каких-то несколько проводков, - Человеколюбивый поморщился.
- И пульт управления с тремя лампочками, - пояснил Голосистый, - стоит нажать на кнопку и…
Голосистый нажал на кнопку и ничего не произошло.
- Он не всегда срабатывает прямым образом, - несколько смутился тот, - но в подобных случаях можно просто стукнуть его по голове.
- У него же нет головы.
- Ну, по тому, что есть. И загорится одна из трёх лампочек.
- А как же мудрые решения?
- А это и есть решения. В зависимости от того, какая лампочка загорится, вы будете знать: какую вам подписывать резолюцию.
Зелёная – ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕ РАЗРЕШАЮ.
Красная – СТОЖАЙШЕ ВОСПРЕЩАЮ.
Жёлтая – ОТКЛАДЫВАЮ МУДРОЕ РЕШЕНИЕ, ВВИДУ ВАЖНЫХ НЕОТЛОЖНЫХ ДЕЛ.
- И вы хотите, чтобы я беспрекословно слушался эту конструкцию? – задумчиво промямлил Валериан.
- Ничего мудрее не придумаешь!!!
- Но как же машина мудрствует, если не думает? Что же, она выдаёт решения наугад?
- Вот именно. Тыча пальцем в небо, так сказать.
- Вы издеваетесь надо мной!!! – завопил Валериан Человеколюбивый и стукнул по машине кулаком.
Загорелась жёлтая лампочка, что означало: решение отложить...
- Однако, Ваше Главнейшество, вам бы следовало прислушаться к машине и не делать поспешных выводов.
- Прислушаться к кому? К этой электрической дуре без мозгов?
- Не надо оскорблять конструкцию! И не стучите кулаками! И не портьте аппаратуру!
- Вы же сами меня учили так с ней обращаться.
- Кто, я?... Ну да, я учил, но всему же есть пределы! Нечего злиться. Нервные клетки не восстанавливаются.
- Опять чья-то новомодная теория? Как тут не нервничать, если в качестве советника тебе предлагают электрического болвана с тремя проводами.
- А вот и нет, проводов у него... неё шесть. Это лампочек три. И не такая уж эта машина дура, как вы говорите.
- Как же она сможет управлять государством?
- Повинуясь Его величеству случаю. Случай управлял природой в течении миллиардов лет. И прекрасно справлялся. Посмотрите какой мир отгрохал: планеты, галактики, зверюшки, букашки, птички. Кстати, по звёздам мы сверяем часы. Не интересуетесь новомодными теориями, а напрасно. Недавно появилась такая наука: теория вероятностей. Она утверждает, что расчёт вероятностей подчиняется закону бесконечно больших чисел. А этот закон гласит, что если вероятность некоторого события А равна р, то вероятнее всего, что при повторении испытаний многократно, относительная частота благоприятных исходов будет мало отличаться от значения р.
- «А», «р». Я ничего не понимаю!!!
- Ну, это значит, что при стремлении числа испытаний к бесконечности, количество вероятностных событий стремится выстроиться согласно законам симметрии.
- Какая- то абракадабра. Опять не понял ничего.
- А вам и понимать-то ничего не надо. Главное во всём довериться нашему электронному советнику. И не смотрите, что он просто устроен. Это только внешняя сторона дела. Главный же его механизм невидим, и им управляет сама природа.
Страшная догадка поразила Человеколюбивого. Он внимательно посмотрел на советника и задал ему вполне логичный вопрос:
- А вы вполне хорошо себя чувствуете? Давно ли были у врача?
- Но…
- Никаких «но». Идите и отдохните, как следует… Идите, идите.
Канцлер зашёл к Человеколюбивому с докладом.
- Ну что у нас сегодня плохого? – поинтересовался несчастный правитель.
- Голодный бунт в трёх провинциях. На юге страны началась эпидемия неизвестной болезни. Два соседних государства вторглись в пределы Квадро-Кво с разных сторон. А посланник из третьего требует немедленно выплатить миллионный заём, который мы брали в прошлом году под большие проценты. Но денег нет, казна пуста.
- Это чёрт знает что!!!... Ей, господин Голосистый! – закричал Человеколюбивый главному советнику, который было собирался уходить, - Вернитесь-ка! Что вы там говорили о теории вероятностей? Если ваши бредовые идеи подтверждены новейшими научными исследованиями, то я согласен. В конце концов я ведь прогрессивный правитель…
С этого достопамятного дня граждане Квадро-Кво заметили, что их правитель Валериан Человеколюбивый перестал особенно мудрствовать в своих указах и приказах. Все формальности он доверял секретарям, но заставлял их аккуратно носить на подпись все до единой государственные бумаги. Резолюции же его тоже не отличались особым разнообразием.
Их было три:
1. Всемилостивейше разрешаю;
2.Строжайше воспрещаю;
3.Откладываю мудрое решение, ввиду важных, неотложных дел.
И хотя решения правителя казались поначалу населению несколько странными, но через некоторое время люди неизменно понимали, что в своей конечной проекции они несли в себе непреходящую мудрость. И люди стали говорить про правителя: «Он смотрит вдаль и зрит прямо в корень». И дали ему прозвище: Мудрый.
С реформами же мудрого правителя тоже поначалу было всё не так просто. Сперва он потребовал, вернее «всемилостивейше разрешил», сравнять богатых и бедных, то есть отнять все богатства у богатых и раздать их бедным, поделив все капиталы и имущество в равных пропорциях. При этом он строжайше запретил обжаловать это решение. После этого он в течении нескольких лет откладывал резолюции относительно просьб и требований о помощи с жалобами на несправедливость от пострадавших от этой реформы, ввиду важных неотложных дел. Поначалу богатые были крайне недовольны, зато были довольны бедные. А бедных было больше. Поэтому решения правителя в конце концов признали правильными. Потом реформатор «всемилостивейше разрешил» сравнять учёных и неучей, умных и глупых. В связи с этим он глупых неучей сделал начальниками, а умников заставил им подчиняться. При этом недовольных умников всех до единого в строгом порядке отправляли в психиатрические лечебницы, как не соответствующих среднестатистической норме. А там из их голов сами собой выбивались все их умные мыли. И от этого общество очень выиграло, так как умные идеи были непонятны широкому кругу и ввиду этого вводили в депрессию и меланхолию народные массы. Умные, конечно, были недовольны, но глупых было больше, поэтому решение правителя, в конце концов, было признано мудрым.
Далее реформатор начал сравнивать город и деревню, тяжёлую и лёгкую промышленность, а также всё, что подвернётся под руку. Мудрый правитель, надо заметить, был отнюдь не против искусства и науки, а наоборот их любил, но достаточно странной любовью. По всемилостивейшему решению реформатора из научных трудов и произведений литературы и искусства безжалостно изымались те их части, которые заставляли работать фантазию и абстрактное мышление, а также вызывали излишние эмоции у среднестатистического читателя. И от этого общество очень выиграло, в нём по статистике резко уменьшилось количество неврастеников и людей, склонных к суициду. И хотя гении были поначалу недовольны, но бездарей было больше. И решение правителя было в конце концов признано мудрым.
Картины классиков живописи реформатор заставлял подправлять и урезать в прямом смысле слова. Нет! Сами картины и то, что было на них нарисовано, его вообще не интересовало, если конечно, содержание их не вызывало меланхолию и депрессию у среднестатистической части населения. Мудрый правитель лишь «всемилостивейше разрешал» подрезать сами полотна так, чтобы они подходили под стандартные размеры. Искусствоведы и критики поначалу возражали. Но искусствоведы скоро поняли, что это даже очень удобно при создании интерьера картинных галерей. А критики почувствовали, что критиковать им стало гораздо проще. И решение правителя, в конце концов, признали правильным.
Литературные шедевры мудрый правитель тоже всемилостивейше разрешал усовершенствовать. Употребление слов, вызывающих повышенную чувствительность и нездоровые эмоции было запрещено. Их заменили другими – средне стандартными. А так же художественный строй, количество абзацев в предложении и букв в словах разумно регулировалось. Литературные критики тоже поначалу возражали, но потом поняли, что читать так удобнее и быстрее. А наборщики в типографии вообще были довольны. И решение правителя в конце концов было признано мудрым. Так же принципиальный правитель строжайше запретил нарушать в искусстве искусственные стандарты. И постоянно откладывал резолюции о просьбах гениев сделать для них исключение, ввиду важных неотложных дел.
Относительно научных открытий правитель был, как правило, категоричен. Все научные теории он сначала строжайше запрещал, потом в течении многих лет затягивал пересмотр дела, а потом всемилостивейше разрешал. Иногда, правда наоборот. Учёные первое время не вникали в смысл его поступков, но потом поняли, что всему своё время и научным открытиям тоже. И в конце концов смирились.
Про правителя начали говорить: «Он принципиален, в чём-то безжалостен, но на удивление идеально справедлив». И правителю дали прозвище: Справедливый.
Как ни странно, страна выкарабкалась из кризиса и начала неуклонно процветать. За это народ стал ещё больше уважать и даже любить своего правителя, несмотря на все его странности, которых было немало. Среди всего прочего также была подмечена гражданами ещё одна черта: при любых обстоятельствах их обличённый властью лидер сохранял полное спокойствие и невозмутимость. А также никогда не менял формулировок своих решений. Был случай, когда одно из иностранных государств потребовало присоединения доброй половины территории Квадро-Кво к своей. На ультиматум правитель ответил: «Всемилостивейше разрешаю», что вызвало бурю негодований патриотов-соотечественников, на которые великий предводитель нации никак не отреагировал. Но когда глава враждебной державы, почуяв подвох, отказался со страху от своих притязаний, а также простил половину долгов и даже пообещал крупный денежный займ, чтобы только откупиться от хитроумного противника, восторгам подданных не было предела. И поступок правителя с того времени признали тактически дальновидным.
Производя судилища мудрый и справедливый кормчий был весьма неподкупен. И выносил приговоры, не взирая на лица. Правда некоторые при этом были недовольны. В этих случаях неподкупный пересматривал дело… иногда… Но проблемы судебных тяжб всегда как-нибудь да утрясались. Невинно осуждённые чаще всего начинали, почему-то, сами сомневаться в своей невинности. Об неосуждённых и говорить нечего. Поэтому чаще всего все оказывались довольны… в основном. А если кто и был недоволен, то отправлялся в психиатрическую лечебницу, как несоответствующий среднестатистической норме.
За неутомимость в работе правителю дали прозвище: Неутомимый. За неподкупность – Неподкупный. А за железные нервы – Железный лоб. И в последнем прозвище, несомненно, был момент истины.
А как же настоящий Валериан Человеколюбивый. Был ли он мудр, справедлив, неутомим, неподкупен и имел ли железные нервы? Что касается первого, то мудростью он никогда не отличался. Что же касается последующих качеств, что они без первого? Да и зачем ему было быть мудрым, справедливым, неутомимым и неподкупным? Всего-то что от него требовалось это присутствовать на митингах, демонстрациях, празднествах и торжествах. При этом он стоял в одной позе, широко улыбался и приветливо махал рукой своему народу, делая умное лицо. Хорошие качества ему не требовались, лишь бы во взгляде его светилась человечность. А её он изображать научился.
С нервами же было хуже всего. С того самого достопамятного дня, когда он доверился электрической чудо-машине, нервная система правителя явно пошаливала, потому что лоб его был отнюдь не железный. Сначала он боялся бунта богатых, потом восстания умников, потом демонстраций протеста гениев. И так далее до бесконечности. А так же он боялся того, что люди разгадают его авантюру.
«Кажется сегодня я улыбался не очень натурально», - беспрестанно думал он.
Страхи его явно были сильно преувеличены. Граждане и не думали о чём-либо догадываться. Трудно объяснить почему. Возможно, потому, что решения правителя были слишком мудры, справедливы и неподкупны? Но Валериану Человеколюбивому везде мерещились козни и заговоры. В один прекрасный день он заперся у себя в апартаментах за семью железными дверьми и ни за что не хотел никому открывать. На все уговоры главного советника Анонима голосистого он отвечал нецензурной бранью. С того дня никто его не видел живым.
Попав в вышеозначенные ситуацию Аноним Голосистый весьма призадумался: что же ему делать? Он мог бы, конечно, объявить прежнего правителя недееспособным и сам начать управлять государством, повинуясь электрической чудо-машине. Ему самому могло прийти в голову стать мудрым, справедливым, неутомимым и неподкупным, но перспектива печального конца Человеколюбивого ему никак не улыбалась, потому что нервы его тоже были отнюдь не железные. Он думал: «Весьма чревато последствиями быть мудрым, справедливым и неподкупным, если, конечно, у тебя не железный лоб. Не буду-ка я брать на себя заботы по управлению государством. Пусть машина продолжает работать. Конструкция с тремя лампочками и без живого правителя может со всем управится. Но как объяснить отсутствие великого вождя?... А зачем вообще его объяснять? Кто его заметит, если мудрые решения будут приниматься и без него. Правда, нужна его собственноручная подпись. Но её можно подделать. Так что этот вопрос разрешим. Но кто будет присутствовать на митингах, торжествах, демонстрациях и празднествах? Кто будет делать умные, человечные и так далее гримасы? Кто будет улыбаться? Кто будет приветливо махать рукой?... Но разве в этом так уж трудно найти замену правителю? А сделаю-ка я манекен!
С того дня проходили многие годы, десятилетия и столетия. Великий интриган Аноним Голосистый давно умер. Вслед за ним уже сменился ни один десяток главных советников. А правитель Валериан Человеколюбивый всё так же продолжал управлять государством. Он всё так же принимал мудрые решения, делал человечные гримасы и приветственно махал рукой гражданам Квадро-Кво на митингах, торжествах и прочих сборищах. Страна процветала и все были довольны. А про правителя стали говорить: «Человеколюбивый всегда живой». И дали ему прозвище Святой. И даже начало новой эры повело свой отсчёт со дня его рождения. Но мудрейший, справедливейший и дальновиднейший никогда не задавался, а в стране и за её пределами начали ходить легенды про его простоту и человечность.
Продолжение здесь http://proza.ru/2015/04/24/888