Записки инженера Девки из ПТО Главснабсистема

               


     ДЕВКИ ИЗ ПТО «Главснабсистема»

    Черт его знает, где они таких девок набирали. Кастинги тогда, вроде бы, не проводили, а девки у нас в конторе работали, как на подбор: высокие и красивые. Тогда еще не было моды нанимать за большие деньги длинноногих секретарш, и операторская работа на ЭВМ для таких барышень была то, что нужно,  или, как  тогда говорили «то, что доктор прописал», если так можно было сказать про работу. Кроме того, работа у них была посменная, по 12 часов, так что времени на себя оставалось больше. Многие заочно учились, как правило, в «Нархозе», потому что наш ВЦ или как официально оно называлось ПТО, относилось к Главснабу, и большинство наших  «верхних» инженеров оканчивали «Нархоз». Он считался для нас профильным институтом.
         Работали мы на главки разных министерств и ведомств. Все они нуждались в каких-то материальных ресурсах, которые получали через Главснаб – ведомство, которое распоряжалось всем: от вычислительной техники до гвоздей и шифера. Главки нам давали свои заявки (хотелки), а мы им выдавали разнорядки – то, что они могли получить (могелки). Ну и себя мы, конечно, не обижали. Потому мы располагались в новеньком 9-этажном здании с лифтами и кондиционерами и работали на самой новой технике, которая была тогда в Союзе.
         Народу у нас в Головном ВЦ работало сотни три . Технарей - человек 20, операторов - человек 90, а остальные – разработчики. Тоже не старые люди: программисты и системщики. Кто из стариков тогда занимался программированием? – единицы.  Да и те давно вышли в начальники.  Даже  Гендиректор и его заместители были нестарые. Из тех, кто начал  внедрять ЭВМ в народное хазяйство в 70-х.  Начальник отдела, в котором я тогда работал, был сравнительно немолодой человек – ему было лет сорок.
     Самой организации тогда было лет 15, и ее кадровые работники работали с самого начала, почти все тут переженились, или привели туда своих мужей или жен. Потому что в этом ВЦ тогда платили «пргрессивку» - ежеквартальную премию  в размере оклада или чуть больше.  А получать раз в три месяца еще один оклад – большое дело, когда везде оклады не такие хорошие, как хотелось бы. За зарплату можно было худо-бедно  жить и квартиру оплачивать, а за премию можно было что-то купить или откладывать. Правда, покупать в те времена было особенно нечего: машину можно было купить, что-нибудь из одежды. А вот квартиру свободно – уже нельзя. Только в очереди, и если есть возможность собраться, таким как и сам, в кооператив. Но все равно, деньги всем нужны были. И все работали. Торговало тогда только государство. И то, многое было в дефиците. Особенно, импортные товары. Девки на смене, пока машина обсчитывала государственные  потребности, только и трындели, где, что и почем они видели в магазине.  А  мы, техперсонал, вынуждены были их  слушать, поскольку тоже, частенько, с ними присутствовали в машзале. Хоть там и холодно, и шумно было от вентиляторов и кондиционеров.
        Как я говорил, работали мы тогда посменно, по 12 часов, а ЭВМ работали  круглосуточно. Это значит, что наряду с дневными сменами, у нас были и ночные. Машины не выключались, и за простои вычислительной техники наше начальство наказывали. Поэтому, в каждую смену операторов  выводили еще и инженера с механиком, чтобы, в случае поломки или сбоев, чинить машину оперативно. Но электроника выходила из строя редко, а механика часто. Поэтому, иногда в смену выводили двух механиков. Тогда девки-операторы протестовали. Своеобразно так протестовали – списывали на сбои электроники кучу времени. Им, видите ли, с механиками в сменах было неинтересно. Им было интересно с электронщиками. С ними хоть поговорить можно было. А с механиками о чем говорить? Механики хряпнут по 100 грамм спирта, который им выдавали на протирку головок, и заваляться на раскладушку у себя в мастерской. Вот и весь разговор.
      Алкоголизм среди механиков был явлением скрытным, но достаточно распространенным. И не только потому, что им выдавали спирт каждый день. А еще и потому, что они были заняты на профилактических работах от силы полдня с утра. А вторую половину дня они просто  «членом груши околачивали». И если дежурный механик еще бегал по машзалам, когда его вызывали, то остальные появлялись в машзале только тогда, когда был крупный аврал и дежурный никак не справлялся. Остальное время они «ныкались»  от начальства  по всяким мастерским, кладовочкам  и квасили спирт пополам с «Пепси-Колой». Страшная смесь, надо сказать. К концу дня некоторых, не особо стойких бойцов приходилось уводить под руки и сажать на такси, поскольку собственные ноги их уже не носили. А сколько раз они просто засыпали в своей "кондейке"… Идешь в машзал по коридору, а оно выползает откуда-то из кладовки еще не протрезвевшее, на бровях: Ах, где бы добавить грамм 50. «Слушай, у тебя там нет спирта?»
   Девки-операторы тоже иногда «квасили» не  хило. Но не спирт, конечно, а более благородные  напитки. И  не днем, а ночью. И не каждый день, а  «по поводу». Поводом могло быть: или выпадение смены на праздники, или день рождения у кого-нибудь из состава. Приглашали и технарей – инженера с механиком и  кондиционерщиков из подвала. Но это не всегда, а когда повод был уж очень весомый. Например, защита диплома кем-нибудь, или удачный  выход замуж. Но это были всё разовые праздники, а в основном, девки вкалывали, как проклятые. Под шум вентиляторов и стукот электрических пишмашинок «Консул», через которые они выдавали команды и дерективы. Девки их страшно не любили эти пишмашинки за шум и трескотню. Только кто-нибудь из них задремает на рабочем месте, как пишмашинка сразу начинает стучать и лязгать кареткой. И хорошо, если бы по делу стучала, а то только и сигнализирует, что начался другой техпроцесс. Они их нейтрализовали быстро: вставят карандаш – и машинка не печатает, сломалась. Полчаса перерыв.
    У девок отношения с техникой были натянутые: они её, эту технику, не любили, они её боялись. И в случае чего: не прошел техпроцесс или не вышла печать, -  все валили на технеисправность. А это уже был нам  минус, наша недоработка, и было чревато  лишением премии за квартал. Поэтому за списанное время мы с ними воевали. Но не сильно. В пределах допустимого. Если можно было несколько часов списать,  то списывали. Надо было же давать и девкам пару часов за ночь поспать. А то они нас "задалбывали" своими вызовами: то НМЛ у них сбоит, то НМД не работает… Но, в основном, по другому поводу - печать заедает. Просто, иногда им скучно было одним на машине сидеть, вот и развлекались. Тем, что механиков наперегонки вызывали – кто быстрее придет.
По нормам КЗОТа на каждую машину должно выходить 2 человека операторов. И работать они должны были бы по 4 часа в смену, а потом два часа отдыхать.   На машину в смену должно выходить 4 человека. На все ВЦ – 16 человек. А выходило человек  8-10. В два раза меньше. Конечно, девки уставали. Бывало, заходишь в машзал посреди ночи, а она, бедная, положила голову на пачку каких-то документов и спит, а машина считает. Или печатает. Я их не бужу в таких случаях, только посмотрю тихонечко, правильно ли АЦПУ выдает. А то бывает, что напечатают рулоны, а лента красящая съехала – и перепечатывай все сначала.
   Но и тут девки умудрялись как-то гулять. На этаже располагались две машины, а залы для дисководов и НМЛ у них общие. Вот одна запускает на своей машине долго считающую задачу, а напарницу  с другой машины отпускает. И ходит между двумя машинами: то там ответит на запрс, то там бумагу поправит. Ну, а подруга бежит в это время куда-нибудь к механикам или к кондиционерщикам на «праздник души и тела». Особенно такими праздниками и приключениями отличались сестры Новиковы.  Это для них, вроде, как допинг - во время смены перепихнуться . У кондиционерщиков в подвале у каждого своя комнатка была. Да и у наших электронщиков с механиками тоже. Можно было и у одних, и у других расслабиться. Так что, техобслуга ЭВМ с кондиционерщиками  друг другу не мешали. Конкурировали за внимание красавиц - это да, было. Но без ревности.
    Надо признать, что кондиционерщики пользовались у девок-операторов большим  успехом, чем мы – электронщики. Может потому, что наши механики сплошь – пьянь и рвань, а кондиционерщики, хоть и работяги, но более трезвые люди, поскольку спирта им не выдавали. И среди них попадались отставные военные. Они, хоть и не молодые, но свою службу четко исполняли. И деньжат у них побольше бывало. Все-таки,  кроме ставки, еще и пенсия. Очень часто они наших девок после смены домой на своих машинах развозили. А может, и не домой, а на природу куда-нибудь. Между собой девки их только и обсуждали, а мы, пожилые да семейные, у них не котировались.
    Вот одна была красавица у меня на смене. Ирой звали.. Огонь-девка. Так она к одному отставнику - кондиционерщику повадилась ходить для поднятия настроения. А у самой муж прапорщиком в СБУ работал. Как только она на смене – все телефоны обрываются – ее муж ловит. Даже мне приходилось ее выгораживать: «Не могу, - говорю, - я ее найти. Она проводит профилактические работы в подвале, а там нет телефона. Вернется – сама перезвонит!»  Я её нашел через полчаса в машзале:
   - Твой благоверный все ПТО на уши поднял!- говорю.
    Она смеется:
   -Все, да не все! До подвала еще не добрался.
   - И как ты с ним живешь, -спрашиваю, - с таким ревнивым?
   - Вот так и мучаюсь. Не так в «кончине», как в адреналине.
   –Ну, будь осторожна. Застанет, не ровен час – застрелит.
   - Я скорее его застрелю! У него только один пистолет, а у меня – двустволка.
Что она имела в виду? «Что имею, то и введу», как говорилось в анекдоте.
Вообще-то, хорошие тогда были времена: мы были молодые, и жизнь была стабильная. Не очень богатая, но и не совсем бедная. Средняя была жизнь. Но люди не бедствовали, и не плакали, и если ругали власть, то не последними словами, и не с экрана телевизора, а сидя у себя на кухне, и выпивая с соседом по лестничной клетке коньячок и закусывая пельменями. Чем не счастье?
  Случались, конечно, и серьезные производственные романы - дело-то молодое. Как правило, между механиками и операторами… Если кто-то из девок операторов «через чур настойчиво» вызывал кого-то из механиков, то все понимали это, как личную заинтересованность, и говорили: «Опять твоя Машка тебя на машину вызывает». И добавляли: "Вставил бы ты ей в одно место пистон... Она всех уже тут задолбала!" Потому что сразу было всем ясно, что Маша положила глаз на Петю. И хочет его видеть в машзале, как можно чаще. А еще лучше, чтобы он оттуда вообще не выходил. А сидел рядом с ней и ее развлекал разговорами. Ну, и бывало, что и механик Петя  на кого-то положил глаз. Тогда он просится в определенную смену, чтобы быть поближе, или из какой-то смены переводился в другую, когда прошла любовь и «закисли помидоры». Всяко бывало. Заканчивались романы, как правило, переводом  по собственному желанию или срочным уходом в «декрет». Начальство  климатом в коллективе дорожило и старалось свои  и чужие производственные отношения не сталкивать с личными. Ну, а если уж так выходило, то перевести страдальца на другую должность или в другой отдел даже – пара пустяков.
     Как-то раз в конце весны, в начале лета, перед каким-то светским праздником мне выпала последняя ночная смена. После нее надо было выключить все машины на два дня, закрыть машзалы и сдать ключи дежурному на вахту.  Работы на праздники, как всегда, оставляли немного, так что я  даже позволил себе выехать из дому позже на полчаса, и позвонить напарнику, которого менял, что бы он меня не ждал,  - я припоздаю. 
    Когда я приехал, его уже не было. Я прошел по машзалам, никого не нашел, спустился к вахтеру. Он мне говорит: «  А ты чего явился? Завтра же праздники». Я говорю: «Начальство приказало после полуночи все закрыть и опечатать».   Но я попал как на «Летучий голландец».  Поднимаюсь на свой этаж - ключи во всех дверях торчат, машины простаивают,но в машзалах никого нет. Куда все делись? Вахтер говорит:
 - Предыдущая смена еще не ушла.
 - А кондиционерщики?
 - Те наверх поехали. Взяли ключи от крыши и поехали. На осмотр бассейнов, говорят.
    Я поднимаюсь на 9-й этаж, прохожу весь технический этаж. Дверь на крышу открыта нараспашку, а за дверью – пьяные голоса песни поют. Выхожу на крышу (уже сумерки, звезды показались) а посреди крыши стоит большой стол с выпивкой и закуской, музыка играет, кто-то там танцует, кто-то целуется. Вся предыдущая смена, все девки налицо: и моя предыдущая смена и кондиционерщики – все сидят и празднуют завтрашний праздник под звездами и луной. И меня туда затащили, налили штрафную. Целый стакан. Слава богу,  до спирта у них пока не дошло, не кончилось у них еще магазинное бухло. Девки уже хорошие, блестят раскрасневшиеся. Я им говорю:
- Я могу выпить за ваше здоровье. Но если у Вас еще есть работа, то я ее за вас делать не буду.
– Успокойся, - отвечают они, -  мы еще до шести все сделали. И уже два раза в Гастороном посылали.  Так что, не пи*ди про работу.
- Дело ваше, - говорю.- Ваш праздник - ваше и похмелье.
– Кстати, сделайте музыку потише, - говорит кто-то из кондиционерщиков. -  А то будет то, что было утром.
 – А что было утром? - спрашиваю.
 - Сюда поднялась охрана… Одевать наших кондиционерщиков. Бегали тут по крыше голышом. Трясли мудями.
        Они   рассказали, как двое кондиционерщиков (здоровенные лбы по 2 метра), посланные почистить бассейн на крыше, разделись, чтобы не запачкать одежду, и в чем мать родила начали мыть бассейн. Через полчаса к ним на крышу прибегает охранник и говорит:
- А ну, одевайтесь быстро, сексуальные стриптизеры! А то милицию вызовем!
 Те встали в позу:
- А кому мы мешаем?
 На что охранник говорит:
 - Пять минут назад мне звонит проректор Института легкой промышленности, что напротив через дорогу, и говорит: «Снимите с крыши двух сумасшедших эксгибиционистов. Они нам на трех этажах все занятия срывают!
    Действительно, Институт легкой промышленности на три этажа выше. И все три этажа во всех окнах толпы студенток. Ни одного окна свободного! А все почему? Всего-ничего: два «лба»  яйцами светят, аж блестит,  и мужское достоинство по колено болтается.  Прямо, неописуемое зрелище.
    Мы посмеялись, и все согласились, что хоть и не видно ни черта, а все же соседние дома дрочить музыкой не стоит. Могут неправильно понять. Еще и милицию вызовут, ненароком.
     Я с ними посидел, пока совсем не стемнело и по углам крыши не зажглись красные габаритные огни.  Кондиционерщики и девки пододвинули столы под фонарь и пошли допивать,  а я пошел вниз. Думаю: вдруг, начальник звонить будет, а нас в отделе нигде нет. Еще на работу примчится. Он такой у нас был - шебутной, слишком ответственный. Да и живет недалеко – две остановки. Ребята иногда этим пользовались, когда не могли  своими силами неисправность устранить. Он приезжал и помогал. Он был еврей головатый и схемы хорошо читал. Сложнейшие обрывы находил, которые заводские тесты не выявляли.
   Слава богу, телефон молчал. Я обошел все машины, все повыключал, закрыл машзалы. Но смотрю, уже за полночь, до дому уже не доехать. Думаю: заночую у себя в отделе на столе. Что, первый раз что ли. На крыше уже все "отмечание" закончилось, девки разошлись кто куда: кто к себе в отдел, кто к милым кондиционерщикам в подвал. Я себе тоже постелил, что у нас там в кладовке было: старые паралоны да рваные одеяла, которые принесли механики для короткого сна в ночную смену. Как вдруг является пьяненькая Новикова  - одна из двойняшек, что работали в предыдущей смене.
- У тебя нет ничего выпить? Что-то в горле пересохло… - Я говорю:
- Только вода в графине. Если хочешь, поставлю чай. У меня есть кипятильник. - Она обрадовалась:
- Правда? Ну, ставь. Все равно, спать не хочется.  А это что у тебя: кровать дежурного инженера? А чего на столе? У Вас же раскладушка есть… 
  Я спросил:
  - А ты откуда знаешь?
  -  Да твой сменщик как-то заснул мертвецки и громкую связь отключил. Пришлось его поднимать с раскладушки…
 -  А он обниматься не полез?
 -  Да он был, как чип пьяный.  Куда ему… Пить не умеет.
  Я знал,  о ком она говорит. Был у нас один ханурик. У него ни у пьяного, ни у трезвого на баб не стоит. А вот по части выпивки - ни каких тормозов. Я сказал:
  - Идейный парень он у нас… У него, знаешь,  какой девиз?   «Еще сто грамм – и норма!» И до полной отключки.
     Помолчали. Она говорит:
  - А ты, я вижу, пить умеешь…  В смысле, не пьешь лишнего.
  – Здоровья нет, - говорю я. – Да и на работе.
  - Так и мы все на работе… В смысле, живем на работе. Дома – это так, только существуем.
Посмеялись, попили чаю, погрызли черствые баранки, найденные в моем столе. Она говорит:
- А можно, я у тебя тут полежу?
 - Давай, - говорю,- ложись. А хочешь, я тебе на раскладушке постелю. У меня лишнее одеяло есть.
 – Не, а ты сюда меня пусти … -  показывает на стол.
 – Как хочешь, пожалуйста. Я и сам могу на раскладушке.
 – Да ты меня не понимаешь…
 - Прекрасно понимаю, - говорю, - но не хочу потом лишних разговоров и пересудов. Оно и тебе не нужно. Понравится – ты от меня не отстанешь. Не понравится – на все ПТО, как чмошника,  прославишь. Мне одни риски, а тебе – одни удовольствия.
    Она ретировалась:
- Это я просто так, проверяла тебя на устойчивость…  Расслабься.
–  Так что, стелить? А то у вас там, в  вашем отделе, может, с подушками напряженка…
 - Да подушек, как раз хватает. Мужиков нет. Пойду я, пожалуй. Спасибо за чай.
 - Заходите, с сестрой.
 Она у двери поворачивается и говорит:
 - Зайдем на следующих праздниках.   Приготовься. Просто так не открутишься. Мы с тебя с живого не слезем...
         Она, как будто шутила, про сестру , но и не очень-то. Как говорится, "в каждой шутке - есть доля шутки"... Злоебучие были девки: из мужиков все соки выжимали. Они с сестрой когда-то давно работали со мной в одну смену - наслышался про них всякого.  Они полночи гуляли, бывало, машины простаивали, а друг друга прикрывали. Кто из них бросил машину – бог его знает.  Им многое сходило с рук. Я и сам их плохо различал. У них даже прически были одинаковые. Только одна была другого темперамента, побойче на язык.  И  по другому совсем улыбалась... Та бы меня могла запросто уболтать на ночь под одним одеялом. Но я, видимо, не в её вкусе, если другая сестра пришла. Про них рассказывали, что «бойкая сестрица» соблазняла кого-нибудь из «крепких парней», а потом уступала своей «млявой родственнице». Крепкие хлопцы и не замечали, что девка та, да не та...
    Я как-то искал их посреди ночи у кондиционерщиков, чтобы хоть кого-то оставить в машзале. Нельзя ж две машины без присмотра оставлять. Обошел весь подвал – пусто, никого, только кондиционеры гудуть на максимальной напруге. Вдруг слышу - кто-то стонет в раздевалке. Прислушался, так и есть  - прелюдия в разгаре, разогрев тела перед употреблением. Подхожу к другой двери, в дежурку, а там  - только всхлипы и скрип пружин старого дивана - дело движется к кульминации. Ну, думаю, не в урочный час я пришел. И ретировался, чтобы никого не смущать своим присутствием. Как раз сестры Новиковы дежурили на пару. Кто из них там «вышивал» не знаю, но «вышивал» этот кто-то знатно. Озвучивался процесс на уровне «Мастера спорта», или тут точнее сказать: на уровне «Народной артистки».
     В ту ночь я спал особенно крепко. Сказалась, наверно, усталость. Да и выпито было немало на крыше. Когда утром я встал, девок в их отделе уже не было.  И слава богу.
   Вот иногда, только, думаю: а, может, зря я тогда покочевряжился? И упустил такую возможность. Было бы на старости, что вспомнить. Но это я сейчас такой  «вумный», когда уже и не предлагают, и супружеский долг исполнять уже не так приятно. И пусть меня женщины забросают камнями, а тогда, помню, был ужасно горд собой: еще бы – такую красавицу прокатил. Устоял, не соблазнился.

   Уже заканчивая эти записки, я , кажется, понял, почему девки в ПТО были такие отборные. У начальницы   отдела кадров был сын, который уже при мне пришел из армии. Он у нас работал механником. «Консула» чинил. Красивый был парень. Высокий, стройный... Девки из-за него кипятком писяли и друг друга за косы тягали – поделить не могли. Друг перед дружкой хвастались, кто больше раз ему давал… Но он долго – лет пять, наверно – холостяком держался. Когда я уже ушел, он, говорят, женился. На скромной такой девочке из семьи баптистов-пятидесятников. Не устоял, все-таки…
    Так вот, не в нем ли причина была такого «цветничка» в наших сменах? Каждый год его мама по институтам (в том числе и в Нархоз) ездила. Подбирала к нам в ПТО выпускников. Каких-то серых курочек, дурнушек она категорически не брала.  Видимо, невестку себе выбирала.