.. .- Не оглядывайся! Плохая примета. И кто только тебя надоумил?- Девчонки запихивали мой чемодан в тамбур вагона.- Чего ты наложила туда?-
- Она колбасу, что на день рождения, заныкала . В турпоходе зажует втихоря.- Ритуся, которой мой отьезд стал неожиданностью, ошибалась.
- Самое необходимое… - Лепетала я.
- Ага. Икона стиля верхом на лошади.- Они чмокнули меня в щечку, и я, наконец, почувствовала, что угроза моей днюхи меня миновала.
Так уж получалась, что каждый раз, они приводили очередного кандидата в мужья, и отравляли мне жизнь не только на день
рождения.
Решение укатить на Камчатку по горящей, туристической путевке, застало меня в постели, за чтением прессы на ночь.
« Конный маршрут! Да это же то, что мне нужно! Это же чудо - верхом на лошадке!»- И вскочила укладывать чемодан.
В турбюро засуетились, спешно созваниваясь с Хабаровском, где формировалась группа, и заказывая мне билет на поезд.- Вам повезло! Стоимость путевки снижена на половину, считайте даром! И группа подождет! И поезд вечером!- \ Моя наивность работала на все сто, оставалось прозвонить девчонкам и написать заявление на отпуск, что я и сделала в активном режиме.
Группа оказалась мужской, не считая двух подружек участников. Сапоги достались на три размера больше, чем я привыкла. Вещмешок был забит сахаром, крупой и сгущенкой. Я вздохнула, и понесла чемодан в камеру хранения.
Три дня ожидания меня были чреваты непредвиденным бездельем коллектива, и отяготились распитием спиртного; поэтому воздух в автобусе состоял из алкогольных выхлопов и недружелюбного отношения ко мне двух проводников. Мы катили по побережью на север, на тот самый перешеек, откуда начиналась Камчатка, уходящая параллельным курсом континету обратно на юг.
Деревенский барак был последним оплотом цивилизации для нас. Мы переночевали в спальниках на полу какого-то зала, и утром, навьючив рюкзаки, двинулись.
Я, вроде, не оглядывалась на перроне, но мне мало это помогло. Рюкзак не позволял широко ступать в сапогах, набитых газетой, и я систематически отставала от группы километра на два., что сокращало для меня отдых на привалах.
Мы стали отставать от графика, и на лошадок, что где-то ждали нас, времени не оставалось. Гиды установили дежурство по поиску и притаскиванию меня к остальному обществу. Особенно невежлив был некий Юрий, - я вообще подозревала, что он нервный человек, но, как работник телевидения, видавший всякого, виду не показывала.
Несколько дней такого отдыха закалили меня нравственно и духовно, хотя физические силы были на исходе. Я даже подумала, что моя днюха в компании друзей - не самое страшное в жизни.
За день до днюхи, которая пришлась бы аккурат на долину гейзеров, где нас ожидала необыкновенная красота, мы шли над обрывом какой-то трещины в скалах.
До начала… или конца трещины мы, вернее, группа дошла. Огромный валун лежал в истоке этой трещины, и когда я добрела до него, то присела отдохнуть, чтобы позже спуститься вниз по склону за ушедшими. Было так тепло и спокойно вокруг, пока мой рюкзак вдруг не завалил меня назад, коварно опрокинув в расщелину.
Кувыркнувшись вниз головой, я застряла. Вернее, застрял рюкзак, и я нырнула неглубоко. Было также тихо, как наверху, но ещё и темно. Для появления проводника было ещё рано, но я попробовала поорать, что показало мне всю тщетность усилий. Голос не звучал, а глухо застревал в расщелине. Кроме того, орать вниз головой было трудно.
Время шло, я тупо висела, не имея возможности даже полюбоваться закатом.
Первым на меня начал сыпаться сахар, я вертела головой, чтобы мне не забило нос, но когда пошла какая-то крупа, здравая мысль пришла мне в голову, что похудение рюкзака к добру не приведет. \ Я тихо сползала вниз в неизвестность.
Проклиная припозднившегося проводника, я не знала, что он уже давно прошел этот валун в поисках меня, и только возвращаясь назад, Юрий увидел торчащие за валуном сапоги. Увидеть их снизу, ему не представлялось возможным, а вот вид сверху позволил.
Ничего слаще и выразительней его ругательств, я в жизни не слыхала!
Надо бы не забыть пересказать девчонкам, если ещё их увижу.
Утром мы двинулись в долину. Шел мой день рождения.
Пар, туман, и какие-то вонючие запахи стояли плотной стеной. Тяжкие вздохи, хлюпанья и пуканья довершали картину. Юрий отобрал мой рюкзак, и у меня осталась одна проблема - не скопытится на камнях сапожищами.
Рюкзак, к слову, был значительно легче прежнего, то, что стукало меня по затылку в расщелине, были банки сгущенки.
Группа, поодаль, внимала проводникам, а я стояла на сравнительно сухом пригорке, скромно разглядывая окрестности.
Потом, под моими ногами, загудела земля. Чего-то задрожало и начало вспухать под подошвами сапог, а меня отделило лишь мгновение от фонтана кипятка подо мною. Я скакнула метра на три куда-то вбок за это мгновение, а вот на группу несчастных туристов фонтан обрушился как намагниченный. Они, видимо, точно оборачивались на перроне.
Удивлению проводников, позже пришло разумное объяснение - Оказывается, тот фонтан, что выскочил у меня под ногами, пробуждается раз в сто лет.
Какое совпадение, что именно в наше посещение, он проснулся!
Какое совпадение, что именно я стояла на нём!
После фонтана, в коллективе начался раскол; нытики просто проклинали свою судьбу, а другая часть предлагала меня утопить при переходе какой-то речушки. Карты у меня не было, и я не знала точно какой.
Проводники стойко держали нейтралитет.
На деревенских, неказистых лошадок, нам точно осталось мало дней. Но мне их было жалко, и им, лошадкам, возможно повезло, что я так и не села ни на одну из них.
Это была уже самая конечная географическая точка на Камчатке, идти далее стало некуда, и на материк нас доставили катером. Он ни разу, в пути, не сломался.
Сапоги я сдала в Хабаровске. На студии телевидения все отмечали мою загадочную немоту после отпуска. Думали, что переживаю тайную, "отпускную" драму разлуки, а я просто не могла ещё долго вспоминать свою днюху без содроганий в душе.