Глава 9.
Не отпускающая ретроспектива
или
мираж розовых горизонтов.
В этой части пещерного лабиринта светящихся кристаллов не было. Странность? Безусловно. Скованный цепями каторжник влачил на себе тяжеленный тюк с магическим барахлом, спотыкался через шаг и тихо матерился. Большая часть цветистых выражений была адресована плетущемуся сзади чародею. Остальное поровну делилось между булыжниками и парой выживших охранников. Экспедиция к разверстой Закраине окончилась далеко не триумфально. Нет, язву проклятую прижечь удалось. И выползших из её чрева тварей покрошили с грехом пополам, потеряв дюжину бойцов и трёх магов-аколитов. Ещё десяток мечников пошли на ужин семейству многоглазых слизняков. Высланный вперёд дозор их проворонил, поскольку все были измотаны в прошедшем сражении, а Шташшь рубакам пособить особо ничем не сумел; он в этот момент вообще мало чем отличался от покойника. Закупорка Закраины далась ему тяжко, высосав из чародея не только силу магическую, но, казалось, и саму жизнь. Его под бледные рученьки вела парочка дроу. Вот они и уцелели. Только на долю Кафта ничего особо опасного не выпало, поскольку нобилю, а теперь носильщику, посчастливилось отсидеться возле своего ненавистного скарба. Единожды только пришлось ему кандальной цепью махнуть и размазать просочившегося сквозь оборону мелкого, не крупнее кошки, слизня. Руку на сердце положа, Кафт такому развитию событий даже радовался. Как не ликовать, когда следящих за ним глаз с каждым поворотом дороги становилось всё меньше. Однако радость оказалась несколько преждевременной - в последней стычке бестолково смелый проводник кинулся в битву ну и сгинул в отвратительных пастях хищной твари вместе с картами лабиринта, стервец! Оставшиеся в живых дроу заплутали на следующей же развилке. А окаянный маг соизволил очухаться лишь через три часа, когда переругавшиеся тёмные уже готовы были вцепиться друг другу в глотки, дабы в честном мордобое выявить промеж себя самого виноватого в постигших их бедствиях.
- Куда вас демоны затащили? - проявил понятное любопытство Шташшь, когда смог самостоятельно держать кружащуюся башку. - Неужто до ваших каменных голов не дошло, что уменьшение количества светящихся кристаллов, говорит о приближении к обиталищу этих тварей.
Кафт-то охранников предупреждал, но получил от обоих в зубы и решил больше не блистать эрудицией. Чародей создал светящийся шар и отправил его вперёд освещать путь. Творение магическое оказалось рахитичным. Светило в треть накала, неприятно попахивало и то и дело норовило спикировать на каменистую тропу.
- Шташшь, что это за халтурная поделка? - не выдержал один из уцелевших мечников. - Свету от него чуть больше, чем от спички, а вони-и...
Маг тихо ругнулся, и что-то гнусаво пропел. Светлее не стало. Но фонарик магический перестал портить воздух и больше не падал. Да-с, кудесник восстанавливался медленно. И теперь они вчетвером тащатся незнамо на каком подземном горизонте, мечтая об отдыхе и не испытывая ни малейшей радости от первой в истории Амальгеи победы над порождением враждебного разума - Закраиной.
- Привал, - прохрипел маг, сжалившись над самим собой, и все попадали, так, будто им ноги подрубили.
Кафт, так тот вообще мешка не скинув, так под ношей и распластался. И только четверть час спустя он начал слабо копошиться под своим грузом, силясь скинуть его со своей спины. Задуманное осуществилось не сразу - измученный тёмный долго не мог совладать с проклятущей поклажей, а на помощь ему никто не спешил. Вертухаи посчитали, что пособление каторжнику не будет способствовать его исправлению и, стало быть, возвращению в общество Асганиша законопослушного гражданина. Педагогика - не хухры-мухры! Избавившись от груза Кафт, сильно кренясь то в одну, то в другую сторону, воздел себя на ноги и потащился к стеночке, возжелав привалиться к ней спиной и моментально уснуть. Спать! Спать! Спать! И если его сожрёт во сне какая-нибудь оголодавшая тварь, то так тому и быть. На сегодня, казавшийся ранее неисчерпаемым, запас сил и воли, иссяк. Нобиль не дошёл до стены; заплетающиеся ноги подвели. Упал он, как ему сначала показалось, крайне неудачно, на какую-то плоскую каменюку. Но когда булыга рассыпалась под его весом на множество узких и острых осколков, Кафт для начала вознёс хвалу Грандиозному Тёмному Началу, за то, что ни один из них не пришёлся ему в пузо, а затем, осторожно опасаясь быть обнаруженным стражниками, оторвал от своей ветхой одежонки широкую полосу ткани и завернул в неё пару кусков, похожих на клинки тёмноэльфийских мечей.
Щеповик - горная порода, имеющая слоистую структуру и практически бесполезная из-за своей хрупкости, - в пещерах встречается не часто, так, что с везением у бывшего "шершня", похоже, всё было в порядке.
Теперь только бы не переломить найденное поперёк, пока он не поднимется на верхние ярусы, а там... Кафт прятал находку в собственных штанах даже с некоторым благоговением, поскольку он только что обрёл ключ к свободе. Не решённым оставался только один вопрос: как заставить колдуна снять с него кандалы?
Так было! Содрогнувшись всем своим бледным телом глава "шершней" пробудился. Оказывается, он задремал сидя в кресле. Новое место - этого требовала конспирация, и новое, крайне неприятное осознание - былая выносливость к Кафту так и не вернулась. Каторга!! Она никогда и ни для кого не проходит даром. "Шершень" медленно поднялся, со злостью поймал себя на старческом "охе" и скрипе суставов. Да-а, а он-то считал, что всё обошлось. Нобиль подошёл к окну: зелёный сад при небольшом, аккуратном особнячке радовал его красные глазищи буйным многоцветьем, а за ним бескрайняя морская ширь, навевающая поэтические образы.
"Что это со мной? - озадачился не склонный к сопливым сантиментам убийца. - Если так и дальше пойдёт, убереги Грандиозное Тёмное Начало, добровольно лаборантом на ботанический факультет ГПУ запрошусь, гербарии собирать для придурковатой гоблинской профессуры. Или в ихтиологи подамся, ракушек изучать. Беда-а!"
Чуть позже, над чем-то поразмыслив, Кафт поджал тонкие губы и собрал в складки бледную кожу на своём высоком лбу:
- Хотя, может и зря я вот так к себе немилосерден? Может это вполне объяснимая реакция на успех? Пусть не без шероховатостей, но дело идёт в направлении нужном. Тот же Фаруз... Ведь мог же он взбрыкнуть и не обратиться за помощью к Шраму, старинному своему знакомцу, но никак ни приятелю. Мог, но обратился. Впрочем, особого выбора у него всё-таки не было.
Тёмный усмехнулся, довольный; его расчёты оказались верны. Закраины нагоняли страху на всех, а он, Кафт, предоставлял верное, проверенное средство от этой болезни и просил за это сущий пустяк - поспособствовать в получении его Домом, некоего предмета, имеющего для хранящих его людей исключительно ценность историческую.
- Дом... Вернуть утраченную славу "Лиловому Туману", а там, опираясь на клинки верных "шершней" и, голоса пока молчащих союзников в Тёмном Синклите, можно будет "выбить" помилование и для себя. Кстати, мечи - такой архаизм! Пожалуй, перед началом активной фазы, стоит подумать о перевооружении собственной армии. Придётся пойти на переговоры с Советом Высших Гномских Иерархов. Ничего, и это преодолеем... А там... - глаза дроу превратились в две почти неразличимые щёлочки, - там откроются такие горизонты... и Ашган сдохнет вместе со своей пройдошистой сестрицей.
...Проблема снятия оков, какое-то время казалась Кафту неразрешимой. На демонов они не наткнулись. Двое выживших мечников, поверили в собственное спасение и перестали то и дело хвататься за оружие, а маг... о-о, тот просто расцветал на глазах. Было от чего впасть в глубокое уныние. Оставалась надежда на счастливый случай, но проклятущий фарт подворачиваться никак не желал и каторжные бараки всё реальнее маячили на жизненном горизонте "шершня". Счастье решило объявиться упавшему духом дроу в виде неприглядной хитиновой башки крючколапого сверчка, засевшего в засаде на обочине тропы. Башка, высовывающаяся из норы и шевелящая двумя парами усов, была большой... то есть очень большой. И Кафт струхнул. Может по этой самой причине в первое мгновение он промолчал, а секундой позже его затуманенный усталостью разум осветился лучом высшего озарения: "Вот он шанс!" Правда, рискованно... и подумать некогда. Ладно, будем импровизировать. В конце концов, отсебятина его пока ни разу не подводила.
Дроу медленно, чтобы резкостью движений не спровоцировать хищника, до которого и десятка футов не было, снял с плеч опостылевший мешок, чем немедленно вызвал гневный окрик мечников и метнулся мимо встрепенувшегося охотника.
- Твою ж налево!.. - донесся до Кафта удивлённый вопль вертухаев. - Шташшь, твой выход. Поджарь образину.
Колдун вояк уважил и пальнул на вдохновении от всего своего чёрного сердца. Ох, и удачно у него вышло, ядрёно! Даже края норы ярко заалели, от заклятия раскалившись. Вот только на сверчка оно никакого эффекта не оказало. Есть в фауне Амальгеи такие бессовестные твари, на которых магия не действует. Крючколап, к вящему удивлению каторжного лекаря, оказался из их числа.
- Чертополох мне в ноздрю! - изумился маг. - А в ГПУ мне об этом никто ни единым словом.
Хитиновая башка сверчка поглотила вредоносное заклятие и насекомыш зашевелился, защёлкал жвалами - парень явно раззадорился.
- Мужики! - таращась на выбирающегося из норы монстра завопил Кафт. - Эту тварь только на перья ставить.
- Смелый, что ли? - огрызнулся один из охранников, не сводя глаз со сверчка. - Может, сам на него попрёшь? Я тебе даже клинок подкину.
Туша хищника уже разделила собой их далеко не сплочённую группу. Усы оголодавшего чудища лихорадочно задвигались; сверчок оценивал добычу. Кафт заледенел. Мечники решили последовать его примеру, вознеся горячую молитву всем известным им богам, чтобы на обед чудовище выбрало каторжника. Однако в этот день боги были заняты своими делами и на их мольбы никакого внимания не обратили. Слепой сверчок поскрежетал мощными лапами и двинулся в сторону обомлевшей троицы. Настало время выхода рискового нобиля.
А что он мог сделать? Только, размахнувшись, приложиться кандальной цепью по мягкому раздутому телу. Была у него мыслишка, заскочить на спину страшилке и "приласкать" её по бронированной маковке. Да как такое совершить со скованными ногами? Сверчок, покушение на своё чувствительное тельце воспринял болезненно: шустро развернулся и собрался примерно покарать нахала. Кафт не грациозно нырнул ему между лап и пополз, пополз... Ох, до чего ж оказался велик кузнечик! Хотя, может это от страха поблазнилось? Только голова нобиля показалась из-под брюха хищника, как тёмный истошно завопил:
- Шташшь! Ударь заклятьем, - и протянул к магу руки. - Ударь по цепи.
Маг колебался. Терзали его сомнения, а сверчок тем временем, не найдя на месте обнаглевший ужин, завертелся юлой.
- Да бей же ты, чучело! Куда я от вас денусь-то?
Чародей встрепенулся, сомнения покинули его взор, и он насмелился уважить слезницу каторжанина. Сколь мощи было, столь её в вербальную формулу и вложил. То-то треску было! Впечатлений хватило всем, особенно слепому от рождения сверчку. Но и Кафта оглушило. И вовремя прийти в себя ему не удалось. Хищник начал наступление, а "шершень" беспомощно копошился - цепь, сковывающая его ноги, зацепилась за острые камни усеявшие тропу. Хвала чародею, сообразив, что треск от заклятия на краткое время лишает монстра возможности ориентироваться, он разбил цепь на ногах беспомощного узника и добавил от себя ещё кое-что, без фейерверка, зато громоподобно громкое.
- Меч! - крикнул сражающийся за жизнь тёмный. - Киньте мне меч.
Но тут вышла заминка. Охранники переглянулись, понимающе улыбнулись друг другу и... остались недвижимы. До Кафта дошло - они решили принести его в жертву; дескать, пусть страшилка им полакомиться, а они тишком, по стеночке проберутся мимо - и дёру. Демон с ним и с мешком и с грузом... может и с чародеем до кучи, когда появилась возможность спасти собственную шкуру! Какой правильный дроу от подобного фарта откажется?
Вот когда наступило время припрятанных осколков щеповика! Загнанный в угол тёмный вытащил свой последний козырь, не думая о порезанных пальцах, перехватил каменные "клинки" обеими руками и, отступив в сторону, нанёс сверчку удар в единственное уязвимое место, что было ему доступно - в узкую щель между бронированной грудью и головой. Удар был неплох, однако башка монстра от тела не отделилась и умирать он пока не собирался. Усеянные острейшими крючьями лапы просвистели возле длинного носа дроу. Сверчок не сдавался, и эльф ударил снова. Один из осколков переломился пополам, зато второй угодил очень удачно - снова в щель. На этот раз хищник зашатался и осел на камни всем телом. Кафт плюнул на поверженного противника и...
Охранникам стоило быть повнимательнее. Нельзя недооценивать "шершня", пусть даже он измотан битвой и едва держится на израненных ногах - блуждание по лабиринту не прошло для него даром - нобиль был опасным противником, обуянным жаждой свободы и не ведающим жалости. Хрупкий каменный стилет вошёл ближайшему мечнику под нижнюю челюсть совсем рядом с ремешком, удерживающим шлем. Секунды не прошло, как в руках Кафта была пара коротких тёмноэльфийских мечей, а из отворённого горла второго мечника тугой горячей струёй била чёрная кровь. "Шершень" со злостью отпихнул мешающее ему тело врага, поймал взгляд оторопевшего от неожиданности мага и, метнув в него один из клинков, проговорил:
- И тебя мне тоже не жалко.
Шташшь был ещё жив, когда над ним склонился его убийца. Возможно, он ещё успел услышать его слова о том, что брать в экспедицию главу "шершней" - глупость несусветная, но осознать их смысл ему было уже не суждено.
...Горизонт отливал розовым детским счастьем. Кафт, стоя у окна чему-то улыбался. Может навсегда остаться на поверхности? Пусть в пещерах обитают неудачники. А он, глава "шершней", будет всем руководить отсюда и наслаждаться видами. Толику покоя он заслужил, оставив в невозвратном прошлом каторгу, убийство недотёп-охранников, мародёрство. Обшаривать трупы ему не понравилось, однако это было нужно сделать, чтобы выжить и Кафт - сделал. Ошмонал колдуна - малый ларчик, ларчик, ларчик!.. Потом снова его обыскал уже более тщательно, дабы найти ключ для нейтрализации защитного заклятия. Ему-то, дроу напрочь лишённому магической искры, это было без надобности, но знакомым колдунам пригодится. После снял кольчугу с подходящего по росту мечника. Ох, и помучился он, продёргивая обрывки цепи в её, оказавшимися узковатыми, рукава. В очередь последнюю набил торбу убиенного мага питьём и съестными припасами, по ходу дела, что-то запихивая себе в рот; не баловали его снедью соплеменники. Жрать хотелось - страсть, даже мертвяки аппетита не портили. Потом добил всё ещё шевелящееся насекомое, втайне дивясь его живучести, и двинул в полумрак лабиринта. Путь ему предстоял неблизкий и очень не простой. Сколько раз, по пути на поверхность - не переть же, право слово, прямиком в Асганиш, - ему пришлось отбиваться от населяющих подземелье вечно несытых тварей. Многочисленные отметины на теле тому доказательство. Но свою удачу беглый дроу не упустил - выбрался.
И вот теперь... лелеет планы почти фантастические, но уже начинающие осуществляться.
И всё-таки Кафт не удержался от вздоха сожаления:
- Жаль... Жаль, что Цыдуль не сработал. Небитая карта тёмной ведьмы может испакостить любой расклад.