Когда Бог прокручивал два в степени миллионный кадр нашего мира, он раздумывал о том, что надо вовремя сменить кассету…
Между тем на очередном кадре сэр Ньютон сидел под деревом и яблоко, медленно, по кадрам, падало под действием неведомой силы.
«Почему яблоки всегда падают перпендикулярно земле?» — думал Ньютон.
Бог смотрел на сэра Ньютона. Он размышлял, догадается ли сэр Ньютон, о том, что «механика Ньютона» – это всего лишь смена кадров мира?
Так и любовался своим созданием Бог. Никто не знает: как давно включил он своё видео. Никто не ведает, на какую кнопку своего видеомагнитофона нажал Бог. Это была кнопка «воспроизведение» или «запись», или же весь смысл был в обычной направленной смене кадров: в простом течении времени?
Время бежало, и на смену «механикам» пришли «квантовые механики», но никто из них не приблизился к разгадке замысла Бога. Релятивисты пытались отделить мир от божественного кинематографа, создавая пространство Минковского… Неуважение ко времени, порождало пренебрежение к логике, от чего их теории становились восхитительно безумными. Бог наблюдал за ними с улыбкой:
«Они не замечают, что участвуют в моём фильме, потому что я дал им память. Без памяти мир был бы им неподвластен».
Счётчик кадров мира щёлкал. Время бежало, и однажды Бог увидел в одном из кадров мира создателей кино. Он вдруг понял, что не одинок.
«Пусть люди будут как Боги» - подумал Бог – «Мне не жалко. Ведь для этого я их и создал».
Всё было как в реальности: трещал кинематограф, а на белой простыне мира поезд прибывал на вокзал Ла-Сьота. Всё это происходило в подвале Гран-кафе на бульваре Капуцинок, в Париже на сеансе братьев Люмьер.