Агония

               
    Он приходил и смотрел на них. Наверное – приходил и смотрел, если применимо к Нему это действо. У Него не было глаз, лица, да, в сущности, и тела-то не было. Он смотрел на них всем собой…
Когда-то Их не было на Его планете. Всё было: моря, горы, реки, степи, леса, пустыни. Были другие существа, которые бегали, плавали, прыгали, летали – всё было – но Их не было. Вращалась планета, всходило и заходило Солнце, и был день, и была ночь, был снег, был дождь – Их не было.
Они пришли ниоткуда. Сразу. Много. Одновременно по всей планете.
Они были умнее, жёстче, безжалостнее всех тех, кто до Их прихода здесь обитал. Они плодились, рождались маленькими и беспомощными, но быстро взрослели. Они захватывали всё новые и новые пространства, вытесняя безжалостно другую жизнь. Они питались всем, до чего могли дотянуться – травой, листвой, корешками, корой, плодами трав и деревьев. Всем что плавало, бегало, летало, ползало. Их становилось всё больше, а тех, кем они питались – всё меньше. Часть бегающих и летающих они сделали своими вассалами.
И, хотя они прекрасно покрывали большие расстояния на своих двух нижних конечностях, передвигаться предпочитали верхом на приручённых.
Они охотились, но это требовало огромных затрат энергии и сил, и они стали создавать резервации (стада) живого корма. Так было проще – корм всегда был под рукой.
Они были почти всесильны – их высокие белобородые старцы, которых Они называли Богами – играючи, использую только энергию звука, двигали и перемещали на большие расстояния обломки скал, или специально вырубленные и обработанные глыбы горной породы. Они строили мегалитические капища и жилища, они использовали законы гравитации и левитация, перемещаясь по воздуху с материка на материк. Но Богов было мало. Остальные, по сути, тоже были их рабами. Боги старели и уходили в мир вечной нирваны, а с ними уходили знания. Чем меньше оставалось Богов, тем иллюзорнее и призрачнее становилось Их могущество.
Постепенно Они потеряли искусство строительства, и обитали в пещерах и шалашах. Они уже не умели ткать, шить и носили шкуры убитых ими животных. Они потеряли связь между материками, и, обособившись, потеряли язык общения. Они забыли, что изначально Они были единое целое. Теперь они враждовали и убивали не только жизнь чуждой им планеты, но и жизнь себе подобных.  Их  самих уничтожали бури и ураганы, землетрясения и наводнения, болезни – Их становилось всё меньше. Их уже не защищали их Боги. Но они помнили о них, и просили Богов вернуться или вернуть им утраченные знания. И, действительно, иногда, в каком либо обособленном анклаве рождался Знающий. Он был один из Них, но знания его были обширны и многогранны. Его знания не могли быть почерпнуты в рождённом его племени – они были даны свыше. Но знания эти не приносили силы и благополучия их получившим. Другие анклавы, завидуя всё возрастающей мощи получивших знание – уничтожали их. Все они не поднимались высоко – они делили мир вещей…
Даже по Его меркам, не ограниченным ничем, кроме Вечности – это продолжалось бесконечно долго. То они практически исчезали с лица планеты, оставив приходящим им вослед мегалитические артефакты, то возрождались в неимоверных количествах. И вновь рассыпались в прах, не оставив после себя практически ничего…
Они всегда начинали с нуля. Они ничему не учились…
И однажды к ним пришёл Мессия.
В нём Он почувствовал что-то родственное, высшее. Хотя Он не знал, что такое чувствовать. Он просто знал – это свой.
Мессия не наделял никого знаниями – он учил. Учил вере, добру и терпимости, учил любить и прощать.
Они Мессию распяли.
И погрязли в крови и блуде...
У Него нет чувств, нет ни любви, ни ненависти, нет понимания зла и добра. Он – Всё, и Он – Ничто.  Его нет как сущности, но Он – есть. И после распятия Мессии, впервые с момента обретения Жизни Вселенной, в Нём что-то шевельнулось. Его лёгкое движение шевельнуло планету. Волны вышедших из берегов океанов и морей смыли и уничтожили почти начисто этих бессмысленно-бестолковых существ…
Но, странное дело, они возродились!
Они были очень крепки на удар. Они потеряли последние остатки знаний, но быстро учились. Правда, теперь они не были ни могущественными, ни самоуверенными – теперь они желали верить в учение Мессии и просили его вернуться.
Они, как плесень, как раковая опухоль, вновь заполонили планету. Но рачительными хозяевами они так и не стали…
И Он чувствовал, что скоро они и без его вмешательства опять изведут себя на нет. Им не хватит пропитания, воды, воздуха, энергии. Они будут драться, и убивать друг друга за последний кусок, за последний глоток, за последний вдох чистого воздуха, за последний метр не загаженной земли…
А убивать себе подобных, изничтожать всё живое – это единственное, что они умели делать всегда. И всегда умели находить этому оправдание…
Они уже добрались своим скудным умишком до энергии, которая им не подвластна.
Они отличались от всего живого только одним умением – все, что изначально предназначалось для жизни – они превращали в оружие.
Они не ценили жизнь – ни свою, ни чужую, а пытались стать Богами…
И Он смотрел на них…
Он знал – это агония.