А ещё был случай…
Дед мой имел образование четыре класса церковно-приходской школы, а жизнь, наблюдательность, нужда и всё остальное сделали его, крестьянина из глухой деревушки, ветеринаром. Умён был дед, отличался трезвым поведением и чтением книг. Помню его сидящим за столом: лампадка подслеповатая, а дед в книге едва ли не носом – пальцем водит, губами шевелит… И все – и бабы старые, и женщины молодые – за советом по разным поводам к нему тянулись: «Дед Тихон, я за делом до Вас…». То просят объяснить, почему это денежную реформу сделали, то хотят выяснить, правду ли сказали, что колхозы будут распускать… После войны много у людей вопросов, а мужчин в нашей деревушке раз два и обчёлся. С войны один Васька Кульбакин пришёл – без ноги, да Митька Карякин – тот пил, дрался, грозился властям: «…где вы были, когда я рейх немецкий брал?» - его в Николаеве НКВД прибрало…
Тяжело жила деревня. Жались люди друг к другу. Вернулся с победой и Демьян Мойсов – дома у него жена, деток двое. Вскорости пришла к деду жена демьянова…
- Помоги, дед Тихон. Житья не стало – совсем мой ополоумил, сживает со света, запил, дьявол этакий! «Ты, - твердит, - шкура немецкая, ребёнка прижила, под немцем будучи». А я ему в ответ: «Ты, косопузый, там в обозе по тылам мозги пропил, помнить забыл – я ж тебя, брюхатый, почти на сносях на войну выряжала… Закрой свой рот, крыса тыловая… Если б ты, как Васька фроськин, в окопах побыл, без ноги на чурке пришёл бы – не было бы у тебя таких кобелиных придумок, дьявол тебя забери!..» Так до утра у него, дед Тихон, рот не закрывается… Помоги, дед, Христом Богом молю…
Дедушка мой потёр подбородок, крякнул, и говорит:
- Тебе, Дуняша, помощь можно дать только сильной микстурой профессора Омчулиди из 18 века…
- Любого века, любого профессора, дай, дед, лекарство, только бы помогло… Поить его буду…
- Нет, Евдокия, это тебе надо такое лекарство принимать, а не ему.
- А не будет мне худо от него, дед?
- Если пить по дозе и по часам, вреда не будет, окромя пользы, как рукой снимает.
Дедушка достал из шкафа с самой верхней полки большую зеленоватую бутылку, вынул пробку и вышел из избы. Вскоре он вернулся и передал тёте Дусе завёрнутую в рогожку бутылку.
- Евдокия, вот тебе этот сосуд с лекарством, бери и запомни – пить надо так: пришёл твой Демьян…
- Дед, ты ж говорил, мне пить!
- Тебе пить, не тарахти, только как пить – слушай. Демьян пришёл – ты себе в стакан не более 30 грамм наливаешь – и в рот, а глотать – ни-ни, только через 20 минут, или через полчаса, если сильно бузит. А как он уляжется, если пьян, или уже кушать сядет, ты тут и глотни. Поняла?
- Поняла. Чего уж не понять? А если кто из детей до бутылки этой доберётся?
- Об этом не спрашивай – от детей запрячь, а то беда будет, никто не поможет. Лекарству этому больше ста лет, сила в нём сильная…
- …И знаете, - хвалилась тётя Дуся по селу, - помогло! Ну, не так, чтоб в одночасье, но постепенно: утишилось в доме, ладно стало в семье. А как прикончила я эту бутыль – ощутила: забилось под сердцем… Микстуру я эту всю выпила, как есть выпила, - в срок нашёлся Толя. Жизнь наша наладилась – очень помогла эта стародавняя микстура. Толин сынок, внук мой дорогой, на врача выучился, в г. Куйбышево медицинскую академию окончил, бравый такой, красивый, на деда – как есть похожий. Таким меня, окаянный, сватал перед войной… А внук хирургом стал, на войне был в Афгане. Говорил дед, что он ещё в разных горячих точках бывал, а только где точно – не сказывал…
Помню, уже плох был дед Тихон, пошла я его навестить, проведать. То да сё, а сама подластилась: – Дед, а дед Тихон, напиши мне название или рецепт той микстуры, вдруг сгодится – у меня две невестки и дочь прибавления ожидает, в жизни всё статься может… Напиши, дед, прости меня прилипучую… – Напишу, ладно, так уж и быть, Евдокия, - согласился Тихон, что-то написал на листке и говорит: – Тут тебе рецепт по-научному и название на русский язык переведённое.
Отдал листок, я его под образок сложила. Как-то запросила у меня Милка-соседка этую микстуру, - знала она, как мне Тихон покойный помог. Взяла я ту бумажку, пошли в аптеку. Там Байша Мишка, аптекарь старый, повертел тот листик, читал-читал, и говорит: – Это лекарство старое, ещё 18 века, теперя нет… нет, совсем им не лечат. Оно, - говорит, - не помогает. С тем и ушли мы. А как приехал внук в гости, я момент выбрала, достала тот рецепт и дала ему. Он прочёл: Аж два о (Н2О). Я ему говорю: – Сынок, как же оно помогать не может, раз их, этих, аж два о! А Байша говорит, не помогает… – Помогает, мама! Это же вода. А когда человеку плохо стало, ему первым делом водички попить дают. Только с умом надо воду давать испить! – Вот я и думаю, сынок, вода и разум – дар Божий, - так и дед Тихон говаривал…