(Рассказ – улыбка)
О-о, наконец-то!.. Наконец я избавился от этого «чёртового» аппарата - магнитофона!.. Я вот сейчас только отдал его «по-дешёвке» одному своему знакомому из соседнего большого дома, что стоит здесь недалеко - на углу улицы, у магазина. Знаете?.. Ну-ну, у этого, промтоварного... Ага... Взял, ведь!.. Ну и дурень! Посмотрю я на него, на этого знакомого, так это - недельки через две! Ха - ха - ха... Уже сейчас всю картину представляю, и руки от удовольствия так и просятся потереться друг о дружку!.. Да-а, даже легче стало: будто груз с плеч сбросил!.. Куда же мне ещё этот баян «сплавить», а?.. Может вы возьмёте, товарищ? О цене сговоримся, я думаю... Нет, баян так это,., ничего: почти новый - баян как баян, аккордионированный, даже в умелых руках играет неплохо. А что?.. Хотя нет! - я вам, как лучший ваш товарищ, советую воздержаться от приобретения таких «вещиц», как баян, магнитофон или, скажем, проигрыватель. Почему?.. И вы ещё задаёте такой вопрос? О-о, тогда уж мне решительно придётся поделиться с вами опытом!..
Ну те, кто имеет их, эти предметы «культурного времяпрепровождения», или кто приобрёл их только сегодня, тем уже ничем не поможешь - они сами всё испытают. А вот кто не имеет их или только думает приобрести, тем знание, мой опыт наверняка пригодятся.
Вы уже делаете вывод из только что сказанного, что я-де не люблю музыку или там, сажем, занятия по записям уроков английского языка? Что вы!.. Вон, говорят, даже цветочки в оранжерее или те же коровушки в стаде любят музыку, и первые - хорошо растут и расцветают, а вторые - дают больше молока. А я-то, я-то тем более,., тем более, конечно, музыку люблю (хотя и от молока при случае не отказываюсь). Да и английский язык я тоже уважаю - он мне смысл кое-каких песен помогает понять. Но музыка -а!..
А вы думаете, зачем бы я тогда, ещё задолго до магнитофона, баян покупал? Не знаете? - то-то!.. А купил я его, потому что почувствовал как- то вдруг, что есть во мне что-то из этого, музыкального. К примеру, иной раз иду вечером откуда-нибудь бодро так (допустим, летом из парка) и насвистываю свою мелодию из своего музыкального произведения. Правда, признаюсь, бывало, нет-нет, да и ловил я себя на мысли, что «моя» мелодия почему-то как бы созвучна с уже известной всем мелодией, как бы откуда- то заимствована и что какой-то композитор меня опередил или, - даже можно и это предположить, - услышал её у меня и поспешил записать и обнародовать. Но ничего: главное в этих случаях, - я взял себе за правило, - не расстраиваться!..
И вот как-то мой товарищ, - это я уже просто так, в порыве откровения вам скажу, - даже записал в мою нотную тетрадь целых двенадцать нот моего собственного, «кровного» музыкального произведения. Во!.. Уж после этого-то я твёрдо решил ускорить приобретение музыкального инструмента для развития своих композиторских способностей. Правда, пришлось подумать долго над тем, какой инструмент купить - ведь надо было купить такой, чтобы на нём имелась возможность заниматься композицией. Я остановился на двух: или рояль или баян. Но так как в нашей комнате рояль бы занимал много места, то выбор пал на второй - на баян: и серьёзную вещь можно сыграть, и в гости с ним можно спокойно сделать «культвыход», и сочинить что-нибудь хорошенькое можно, да и стоит он не так уж и дорого… сравнительно. А если к нему ещё сделать электронную приставку, то тут можно прямо как Анатолий Беляев играть!..
В общем, купил я баян, целую библиотеку с «Курсом игры» и самоучителями к нему, и стал аккуратно, систематически (когда не был занят работой, учёбой, домашними делами и когда я мог не мешать членам семьи и соседям вести мирную жизнь и не напоминать им своими «мелодичными» звуками о том, что в жизни помимо приятных звуков есть ещё и не очень приятные) проходить курс игры.
Заметные сдвиги я уже стал наблюдать у себя, когда через полгода смог подобрать (пока ещё по слуху, но с открытыми перед глазами нотами) «Во поле берёзонька стояла». А потом,.. потом уже года так это через два я на разных вечеринках смело играл «Подгорную», «Цыганочку» и ещё кое-что из «народного», за что часто награждался аплодисментами в большинстве случаев тех, кто под общий шум застолья и моей игры добавлял своему организму градусов, заботясь о тепловом балансе своего тела, чтобы его общая температура колебалась в пределах семидесяти шести – семидесяти семи градусов (свои тридцать шесть градусов сюда входили тоже)…
Помню ещё… Ну да ладно… Как бы там ни было, а мало-мальски играть я всё же научился.
Потом решил купить я магнитофон - и записи можно хорошие сделать и с записей можно подобрать кое-что на баяне, а главное: на магнитофоне «легче играть» и веселей почему-то получается.
Задумано – сделано. Я постепенно накопил требуемую сумму, и вот месяц назад купил, наконец, «Днепр-9». Магнитофон!.. Свой магнитофон!..
В тот же воскресный, помню, вечер, когда он появился у меня дома, я уже до двух часов ночи сидел около него и записывал из радиоприёмника, замученного настройкой и подстройкой на требуемые волны, разные модные песенки и мелодии. Лишь обнаружив, что на второй кассете осталось практически ничего от чистой плёнки, я, усталый после воскресного отдыха, предал своему телу, а, в основном, голове ночной покой.
Наутро, поднятый с постели голосом матери, которая, пытаясь меня разбудить уже на третий раз после будильника, решилась сдёрнуть с меня одеяло, я сразу же настроил свой мозг на предмет своей покупки и держал его в центре внимания весь день. Даже когда на работе я вдруг ударил почему-то свой палец молотком, и тогда я помнил, что дома меня ждёт магнитофон, и надо обязательно прослушать всё записанное, а потом «побегать» по эфиру в поисках чего-нибудь интересного и современного.
Прослушивание состоялось в семейном кругу вечером.
- Ну и записал же ты какую-то чепуху, - уже через десять минут заявила сестрёнка Вера. – Надо что-нибудь поновей, а не старьё какое-то…
Минут через двадцать-двадцать пять проигрывания наша терпеливая ко всему мама вдруг тоже не вытерпела и спросила:
- Неужели все такие мелодии и песни у тебя там?.. Ты бы больше народных песен записал, а не этих ритмов. Ритмы – это дело такое: сегодня звучит, а завтра всё забудется. А вот уж народные песни вечно будут жить…
- Ну раз они будут жить вечно, то мы их, стало быть, и всегда сможем послушать, - решил вставить слово и мой братишка Саня, младший меня, кстати говоря, на целых три года, два месяца, шесть дней и четыре часа. – Не-ет, записи хороши, - уже решительно продолжал он, - но мне кажется, что надо действительно кое что выбросить из них: вот эту, к примеру, с припевкой «ай-лю-ли» или вот с «ча-ча-ча», да и эту, как её,.. «Румбу» твою тоже, потом…
Он перечислил мне массу названий песен и мелодий, которые бы он хотел выбросить и которые, наоборот, он хотел бы включить в записи, что я даже почувствовал свою неловкость за то, что о существовании многих из них до этого я и не знал и не догадывался.
После жарких споров (в основном между Верой – сестрёнкой и братом Саней) в моих записях осталось лишь две песни и три мелодии, которые лично мне совершенно не нравились, но…
В общем, уже через неделю я забросил занятия на подготовительных курсах в институт, посвящая всё свободное время просиживанию у магнитофона и приёмника, а также у проигрывателя, который где-то раздобыл мой брат. Я развернул широкую активность по сбору у друзей, у друзей моих друзей, у подруг моей сестры и подруг её подруг, просто у знакомых разного рода «оригинальных», «моднячих» и «шедевральных» мелодий. Я даже никогда раньше бы и не подумал, что у меня вдруг появится столько много новых знакомых и просто друзей. Они приходили ко мне на рабочее место, делились «новинками», советами относительно того где и что достать, что «в ходу», они стали приходить ко мне домой, сменяя друг друга, а то и сразу по несколько человек вместе.
Я перестал бывать на свежем воздухе кроме того лишь времени, когда ехал в автобусе на работу или с работы (о кино, театрах и прочем я уже и не говорю). Что бы было дальше – я (слава всем богам!) не знаю, так как однажды…
Однажды счастливое «несчастье» помогло мне войти в прежний здоровый ритм жизни. Случилось это в тот день, когда у меня, согласно календарю и соответствующим документам наступил день рождения. Накануне я решил, посоветовавшись с «домочадцами», пригласить к себе домой на свой день рождения близких мне друзей и подруг. Пригласил я и своего лучшего друга ещё по школе – симпатичного, довольно умного паренька Колю и, конечно же, её – Алёнку, мою милую подружку.
Согласно жребию по организации мероприятий вечера делами музыкального оформления торжества поставили заправлять Веру, а делами помощника «шеф-повара» - матери выпало заниматься Александру, мне же досталась подготовка зала, прихожей и других комнат к приёму гостей.
Во время торжества поначалу все справлялись со своими обязанностями хорошо: Саня успешно и своевременно подносил всевозможные кушанья на стол, в зале и прихожей гремела весёлая музыка, а гости успешно под общий шум, музыку и смех справлялись со своими обязанностями по ликвидации яств со стола.
Но вот «первое отделение» торжества было закончено, и многих потянуло на танцы. Я, успев кое-что по-хозяйски распорядиться, уже поджидал окончания звучавшей мелодии и начала следующей, чтобы, наконец, пригласить на танец Алёнку, как вдруг магнитофон захрипел и замолчал (слышен был лишь стук оборванного конца ленты, крутящейся с бешеной скоростью на кассете). « - Должно быть оборвалась», - подумал я и, решив, что с этой неисправностью успешно справится сама Вера, пошёл на кухню, куда зачем-то позвала меня мать.
Вернувшись минуты через три в зал, я увидел гостей, сгрудившихся у магнитофона, и чуть всхлипывающую сестрёнку, сидевшую средь них. Чувствуя что-то неладное, я быстро подошёл. Боже мой!.. Я увидел, что все мои тринадцать кассет с записями валяются на полу, ленты их переплелись, а магнитофон всё так же постукивает оборванным концом ленты.
- Да выключи ты его хоть! – уже теряя интерес ко всему, с горечью и раздражением рявкнул я на сестру. – Тоже мне «культпросвет»!..
Чтобы хоть чем-то занять гостей на время «ликвидации аварии», я, дав указание сестре поскорее всё собрать, предложил всем спеть и достал из футляра, уже чуть покрывшегося пыльцой, баян. Предложение было принято, и вскоре мы все задорно запели:
А ты улетающий вдаль самолёт
В сердце своём береги…
Играя, я прислушивался к поющим, чтобы хоть как-то сохранять общий строй песни. Из всех голосов мне вдруг показалось, что голос Николая – дружка моего, вдруг стал выделяться силой и шелковистостью. Я кинул взгляд в его сторону: он стоял рядом с Алёнкой и, глядя на неё влюблёнными глазами, старательно выводил песню. А она,.. она отвечала взаимностью: смеющиеся, манящие глаза её целиком тонули в его облике и, казалось, что подпевала она песню только Николаю.
Да-а, какой взгляд!.. Глаза!.. О-о, почему она никогда вот за всё время нашего знакомства, нашей дружбы не смотрела так на меня?..
Зависть и обида вдруг стали разгораться во мне. Я даже на мгновение забыл, что в руках у меня музыкальный инструмент, и сбился с такта. Ещё мгновение и я,.. я взял себя в руки и, извинившись выражением глаз и мимикой перед поющими, продолжил вести мелодию.
Мы спели ещё три песни, а Вера всё ещё копалась у магнитофона. Но вот зазвучал вальс прямо со стола – это брат принёс проигрыватель. Все с радостью включились в танец.
Пока я укладывал баян в футляр, мой друг вновь опередил меня: пара Николай - Алёна закружилась в захватывающем дух танце. Бросив в их сторону завистливый взгляд, я подошёл к Вере.
- Ну что? – спросил я её.
- Да вот осталось вставить только новую ленту вместо оборванной и всё, - уже улыбаясь, с ноткой извинения в голосе ответила Вера и стала устанавливать новую кассету.
- А что, это было сложно сразу сделать?.. Ладно, иди танцуй – я сам всё сделаю, - с нескрываемым раздражением буркнул я ей и принялся за дело.
Установив ленту, я вдруг обнаружил, что головка магнитофона засорилась – пришлось заняться и ею.
Не помню, сколько прошло времени, но когда я, наконец, добился своего, и запись на ленте вновь ожила и наполнила зал прекрасными звуками вальса Штрауса, гости уже собирались расходиться по домам. Я попытался их задержать, приглашая всех на танец, и даже позволил себе потянуть Алёнку за руку, чтобы она составила мне пару. Она, смеясь, показала на свои наручные часы, – стрелки на них приближались к половине двенадцатого часа ночи. Вежливо освободив руку, Алёнка стала одеваться. Я последовал её примеру.
- А ты куда, Толя? – остановил меня голос Николая. Я повернулся на голос – в прихожей стоял одетый и кого-то поджидавший, как мне показалось, Николай.
- Как?.. Проводить вас,.. Алёнку…
- Да не надо, Толечка, не беспокойся, - «успокоила» меня Алёна. - Мы дойдём сами, правда, Коля? – уже обращаясь с мягко звучащим вопросом к Николаю, сказала она.
- Да-да, нам по пути с ней, – подтвердил Николай, и они вместе весело выпорхнули из двери.
- Тогда ла-а-дно… До свидания-я,.. – протянул я им в вдогонку.
- Ага,.. спокойной ночи, - донёсся голос Николая, заглушаемый топотом ног о ступеньки лестницы.
- Спасибо за всё! Мы ещё придём,.. – вторя первому голосу, звенел в вперемежку с постукиванием каблуков туфелек о те же ступеньки лестницы голос Алёны.
- Счастливо, – только и оставалось мне ответить, закрывая дверь. Но голос мой был так тих, что его никто не мог расслышать, даже я сам…
Позавчера я видел Алёнку и Николая у кинотеатра. Посмотрел так это, со стороны – хорошая, красивая пара: даже как-то приятно посмотреть, хоть и завидно, конечно. Ну и пусть! Всё равно и я кому-нибудь когда-нибудь тоже понравлюсь!..
А в отношении к разным магнитофонам, баянам и прочим инструментам «культурного времяпрепровождения» я сейчас имею твёрдое убеждение: никогда ими не обзаводиться!.. И попутно мой совет: пусть лучше друг или сосед ваш их приобретёт и возится с ними. Лучше вы к нему сумейте попасть в гости – и повеселиться можно хорошо и, если посчастливится, потом можно будет его подругу, невесту или соседку хорошенькую домой проводить…
В общем, отдохнёте наславу, уж поверьте мне!
______________________