Мистический реализм повседневности

Александр Травников
Александр ТРАВНИКОВ

МИСТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ ПОВСЕДНЕВНОСТИ

Этот рассказ из серии мистического реализма. Конечно в мистику я не верю. И даже к различным совпадениям отношусь с известной долей скептицизма и настороженности. По мне, простая последовательность событий. Не более. А есть ли между ними связь, это еще доказать нужно. Попробуешь отследить, почему именно так, а не иначе, и никогда не получится дознаться со стопроцентной уверенностью в том, что второе вытекало из первого и было им предопределено.
Судите сами. Посадил я небольшой парк японской сакуры. Первый год раскрылось всего семь цветочков. На другой год едва 20 цветков насчитал. А в этом году и сосчитать невозможно. И вот что интересно. Все те два года цветки были розовыми, а в этом году – белые. И снять их нормально не получается. Только соберешься фотографировать, вроде и дождя нет, и ветра, а пока готовишься, и ветер тебе и дождь. Пробовал снимать ночью. Со вспышкой. А только наведешь камеру, тут же порыв ветра. Пошел поискать другое дерево. Чтобы пышно цвело. Нашел. Все дерево белое от цветов. Навел камеру, снял. А посмотрел потом фотографию, и ни одного целого цветка. Где ни будь, а лепесток оторван, разорван, согнут, переломан. И это каждый цветок в отдельности если рассматривать. А смотришь на дерево в целом, а оно совсем белое. Мистика? Да вроде бы и нет.
Но вот то, что цветки сакуры в этом году все белые, это точно мистика. Хотя прошло пару дней, и лепестки цветков стали розоветь. Значит вроде все приходит в норму. Никакой мистики.
Взял я и разместил в социальных сетях фотографию цветка сакуры. Тут же посыпались отклики. Сакура – это вишня. Может и вишня конечно. Но все одно сакура. Потому сфотографировал цветок вишни. Благо дело еще не отцвела. Да и сажал я вишню вместе с сакурой. Для наглядности. Разместил фотографию в сетях. Тут же ответы посыпались.
Вот тебе фотография сакуры из японской Фукусимы.
- Радиоактивные? – спрашиваю.
Нет ответа. Зато тут же знакомый в комментариях фотографию сакуры с городских улиц, и с указанием точного адреса, где это дерево администрация края посадила, для горожан и для красоты.
И где Вы спросите тут мистика? Да нет тут мистики. Просто мы о разном говорим. Вот есть понятие – японская сакура. Все считают, что красиво. И я с ними согласен. Но есть маленькая разница. Я сфотографировал цветок со своего собственного сада сакуры, который посадил, и уже третий год ухаживаю. И этот цветок имеет особое значение именно для меня. Вот и непонимание. Вот есть сакура – которая просто сакура. Даже если она в Японии выросла. А есть конкретная сакура. И конкретный цветок, который я вырастил сам. Вот Вам и мистика противоречия личного восприятия, и восприятия общечеловеческого. И потому сложно понять одним других. Ведь для других – моя сакура – это такая же отдаленная мистика красоты, как и любая друга сакура с чужой фотографии, из чужой страны.
И когда же здесь начнется мистика? Спросите Вы. А вот когда. Год тому назад, я поставил цветок сакуры со своего сада на заставку своих учебных фильмов по боевым искусствам. Эффекты добавил. Цветок словно живой. Начинается фильм, а цветок увеличивается, словно распускается. Вот и новую книгу собрался издавать по боевым искусствам и холодному оружию. Потому отснял множество вариантов цветков распустившейся сакуры. Предложил использовать для обложки книги. Красота и смертоносное оружие старины – кинжалы, ятаганы, сабли, шашки. Мне показалось, что будет красиво. Не зря для оформления старинного оружия самым распространенным является растительный узор. Вроде красиво, и никогда ни одного повтора.
Часть книги уже написана. Часть нужно дописать. Тем более, что книги по истории холодного оружия я пишу только с использованием тех образцов, которые можно лично подержать в руках. Ощущение совсем не то что когда держишь современный римейк или копию. Вроде все правильно. И вес, и размеры, и другие параметры и другие пропорции строго соблюдены. А возьмешь в руки, и сразу знаешь, где старина и подлинник, а где новодел. Никогда не ошибешься. Бывают правда определенные сомнения. Вроде сабля. Все на месте. И даже нашли при странных, но точно известных обстоятельствах. Под крышей старого саманного дома.  Старый дом ломали, и нашли. По всем параметрам казацкая сабля. Не меньше полутора столетий ей. А берешь в руки, что-то не то. Сомнения какие-то. Не так в руке сидит. А вроде бы все подлинное, настоящее, старинное. А однажды так получилось, что был в кожаных перчатках. И что?
А то, что сабля вдруг как влитая села в руку. Не иначе не простой был у этой сабли владелец. Поляк или венгр, из высокородных. Из тех, что без кожаных перчаток и на улицу не выходили. И ведь сохранила эти отпечатки мистики присутствия своих хозяев сабля. Правда все одно казаку-хлебопашцу досталась, зато все катаклизмы столетий пережила.
И вот, продолжая не верить в мистику событий, и имея большую коллекцию старинных кавказских кинжалов и турецких ятаганов, я обнаружил следующую мистическую связь оружия и мироощущения после общения с ним.
Бывает пишешь тот или иной раздел или главу. Работаешь с тем или иным кинжалом – и никаких эмоций. Взвешиваешь, измеряешь, описываешь. И ничего. Простой текст. Но иногда, когда попадаются отдельные экземпляры, поработаешь с таким кинжалом или ятаганом, а ощущение такое, будто ты узнал о чем то тайном и страшном. Будто клинок рассказал тебе о чем то мистическом, поведал свою тайну. Словно вещь о чем то сумела рассказать тебе о таком, чего другие не знают. О жизни и чьей то смерти например.
Бывает, кто ни будь прочтет твою книгу, и спрашивает – это сколько же жизней этими кинжалами было прервано. А ответа то достоверного и нет. Никто не знает. Только мистические ощущения. И не знаешь. Верить им, или нет. Но обычно после такого кинжала или ятагана писать дальше не хочется. Словно ты узнал что-то, а рассказать это нельзя. Выдумкой будет, рассказом из сновидений. Потому, спишь в комнате, где на стенах оружие висит, и сны редко снятся. Спокойно так спать. Словно твой сон они охраняют. А те, что буйные, так их другие такие же быстро угомонят. Веди себя скромно и достойно наверное требуют от своих собратьев по колллекции.
И вот, попробуй не поверь после всего этого в мистику. Какой аргумент можно привести против уверенности малайцев и индонезийцев, что каждый крис, кинжал по туземному, имеет свою душу. И по ночам их душа бродит в темноте, если потеряет клинок своего хозяина.
Вот теперь и думаю. Может прислушаться повнимательней к тому, что пытаются рассказать мне старинные клинки. А тут еще на пару дней принесли древний скифский акинак с двумя сказочными головами грифонов на рукоятке. Представляете, что он может рассказать, если ему уже больше двух с половиной тысяч лет?
Придется приглашать их к себе в сны. И записывать потом рассказы. А то они такие настырные. Пока не сделаешь, как они хотят, никогда не отстанут. Кому хочешь настроение испортят, если что не по их.
И потому, обязательно нужно будет на обложку новой книги про историю холодного оружия поместить цветок сакуры. Чтобы мощь оружия уравновешивала красота, чтобы история была на первом месте, а мистика – это дело лично каждого.

20 апреля 2015