Он бился зверем в окна,
Кричал, скулил, просил:"Пусти меня, скорей!"
Потом шептал тайком:"Я здесь, чтоб ты промокла...
И так обнять тебя... Открой, я у дверей...
Я быть с тобой давно, уж много лет, мечтаю...
Чтоб мокрыми губами ласкать и целовать...
Конец августа. Солнышко греет и светит, но по вечерам пахнет осенью. Вот и сегодня целый день грело солнышко, но к вечеру похолодало и начал накрапывать дождь.
Вначале маленькие капельки, только коснувшись асфальта, мгновенно испарялись и на том месте, где минуту тому чернела точка от дождя, появлялось белое пятно. Вскоре асфальт побелел, а потом капли стали задерживаться на асфальте, а еще через несколько минут стали собираться в маленькие лужицы.
Я забыла дома зонтик. И этот дождь меня застал на полдороги. Я поняла, что мне от него не убежать. Идти далеко, а дождь усиливался. Где-то из объятий деревьев пытался вырваться ветер. Листва шелестела и пыталась успокоить ветер, вразумить.
Как-то сразу на душе стало тревожно. Прошло лето. В этом году оно было жаркое, почти без дождей. Казалось, сердилось лето на что-то, но сердилась по-мужски, без слез. А вот сейчас, когда подходил к концу ее период владения, она вдруг раскисла и ведет себя по-женски. Под мелкий дождь всплыла и моя жизнь. Пролетали радости быстро, а вспоминались обиды.
Мне, показалось, что прожила я жизнь тоже по-мужски, без слез, а вот только теперь раскисла. Обижаться женщины могут. Для этого не надо ни причин, ни поводов. Надо только личный настрой. От пережитых или придуманных обид на глаза навернулись слезы.
- Вот так и моя жизнь подошла к завершению. Все осталось где-то там, позади. Хотела - любила, хотела - злилась, а хотела - радовалась. Была и женой, и работницей. Казалось, что была нужна, что на работе, что дома. Думала, что что-то сделала особенное, но только теперь поняла, что сделала не все. Не долюбила, не отдала все силы работе, перестала нравиться даже себе, об окружающих даже не хочу вспоминать. А сколько грехов оставила за собой и многие так и не смогла исправить.
Вдруг стало себя жалко и глаза защемили от слез. Еще мгновение и я разревусь.
А дождик как будто меня слышал и хорошо понимал, его капли стали крупнее и они чаще застучали по дорожке. Они смешивались с моими слезами и текли по щекам, падали на платье и растворялись в потоках дождя.
- Лето тоже женщина и понимает, что ее время прошло. Вот и ревет вместе со мной, в знак солидарности, - подумала я.
- В этот момент надо мной развернулось небо, гром прокатился по улице, а следом полетела огненная стрела, она прошила небо и землю, но ей этого показалось мало. Через несколько минут опять гром и опять молния.
С перепугу где-то включилась сигнализация машин и понеслись звуки о помощи по улице. Ей ответила сигнальная система второй машины, и звуки обгоняли гром и торопились впереди молнии.
Стало темно и страшно. Страшно, что все это пройдет и наступят холода. Не будет теплого солнышка, станут голые деревья. Каждое дерево отправит свои листочки в далекое путешествие. Оно отпустит своих детей и останется стоять одинокое и беззащитное.
- Ах, как жаль, - шептала я.
А гром гремел:
- Не реви. Сама виновата.
Но слезы текли и смывал их со щек прохладный дождь, смешивался с моими слезами и они текли по асфальту не ручейком, а огромной рекой. И конец этой реки был далеко.
Ветер вырвался из сладкого ложа деревьев и как бы от обиды, что так долго спал в их объятиях, стал рвать листву и швырять ее в потоки дождя и моих слез.
Домой я пришла мокрая. Это были мои слезы и слезы лета. Что делать? Всему бывает конец. Я еще долго слышала, как бушевал ветер, громыхал гром, метались молнии и плакало лето.
Проснулась я утром от того, что машины шуршали шинами, где-то стрекотала сорока, а главное, солнышко заглядывало ко мне в окошко.
- Просыпайся. Впереди еще бабье лето. Так, что лето с тобой не прощается. А то разревелись. Ох, уж эти бабьи слезы!
Я поняла, что есть еще время. И оплакивать свою судьбу рано.