Что можно сказать о сутулом человеке в плаще, медленно бредущем в ночном тумане по узкой улочке?
Даже согнувшись, он выглядит великаном. Темные глаза поблескивают недобрыми искрами, когда он, приволакивая ногу, проходит под очередным уличным фонарем.
Длинная тень гротескно повторяет все его движения и дрожит в неровном свете масляной фонарной лампы. Мощные кисти рук выглядывают из рукавов дорожного плаща. Время от времени человек опирается на толстую трость с круглым набалдашником и перекладывает её из руки в руку. Каждый шаг дается ему с трудом, редкие капельки крови черными точками остаются на плоском уличном булыжнике вслед за ним.
Редкие прохожие шарахаются от него вначале, а потом, присмотревшись, слегка кланяются и спешат дальше по своим делам. Видимо они его знают, и он их не пугает. Парочка стражников учтиво отдает ему честь, слегка приподняв забрало шлема.
В дальнем углу боковой улочки вдруг слышен истошный женский крик. Доблестные стражи тут же бегут за подкреплением к казарме. Нет, они не трусы… Арбалетчики и мечники города Пловдива показали себя прекрасными бойцами в армии герцога Амвиля не в одном десятке сражений. Но с Ночными охотниками им так просто не сладить.
Другое дело наш бредущий человек в плаще. Куда и девается его хромота. Огромными прыжками он несётся к источнику шума. Плащ, приподнятый стремительным движением вздымается параллельно мостовой.
Но его помощь запоздала, окровавленные женские ноги торчат из тени, отбрасываемой кучей пустых фруктовых ящиков. Человек не останавливается. Он могучим движением наносит удар внезапно удлинившейся тростью в темноту. Раздаётся треск ломаемой кости и жуткий утробный вой.
Пара выглянувших в окна разбуженных шумом горожан тут же захлопывают ставни. Все остальные в окрестных домах проверяют, насколько крепко заперты двери их жилищ.
Человек бьет ещё несколько раз в темноту, сгустившуюся за ящиками, и оттуда вываливается, подвывая, Нечто. В очертаниях тела можно опознать, что это тоже было когда-то людской особью. Это можно определить по остаткам монашеской рясы на бородавчатой шее. Конечности «рук» четырехпалые, с длинными пальцами-когтями, судорожно скребут по камням мостовой, оставляя глубокие царапины. Зеленые фосфоресцирующие глаза за секунду оценивают нашего путника и существо принимает решение сбежать. Вскарабкаться вверх по выступам ближайшего трехэтажного здания ему несложно, даже с теми ужасными ранами, что ему достались. Правая «нога», с выгнутым в обратную сторону коленным суставом практически отваливалась от тела.
Монстр бросается карабкаться на стену, но трость человека в плаще прекращает эту бесплодную попытку. Чудовище валится на спину и визжит под градом беспощадных методичных ударов. У человека бьющего его нет жалости. Расслабься он на секунду и монстр даже в искалеченном состоянии разорвет его. У ночных чудовищ удивительно быстро заживают даже самые глубокие раны. Если не отделить голову от тела или не разбить грудную клетку с парой сердец внутри.
- Баальтааасааар… - в предсмертной судороге выдавливает из себя умирающий монстр и затихает вытянувшись. В последнее мгновенье его глаза становятся почти человечески осмысленными, и ничего не понимающими одновременно.
Человек в плаще неторопливо достает пару стеклянных флаконов из необъятных карманов плаща и, открыв, поочередно бросает их на побежденного монстра и его жертву. Надо сказать вовремя, ибо казавшееся мертвым тело женщины уже начало странно подрагивать. Лёгкое розовое пламя охватывает распластанные фигуры, а человек запахивает плащ, отвернувшись. И вновь прихрамывая бредет к главной улице. Навстречу ему бегут городские стражники, вернувшиеся с подкреплением
- Бальтазар! Позволь от лица магистра угостить тебя в «Пьяной Рыси» - один из стражников, видимо офицер, не без страха протягивает руку человеку в плаще.
- Я не уважаю магистра, доведшего город до этого бардака, но выпить не откажусь, - хрипло отвечает путник.
Через четверть часа они уже пьют ледяное вино из лучших запасов хозяина «Рыси» в компании человека в мантии, видимо ученого. В основном говорят ученый, Иоганн, и офицер стражи Берн. Бальтазар помалкивает и краем глаза следит за дверью и окнами трактира.
- Если так пойдет, через месяц зараза выкосит весь город. Даже Бальтазар не может успеть везде! – разгоряченный Берн хватает кулаком по столу.
- Этот город намного старше Рима, Константинополя и Карфагена – подает голос ученый, - Мы сами разворошили осиное гнездо, начав раскапывать старую ратушу… И тот проклятый базилик тоже.
- То что должно произойти – непременно происходит, - Бальтазар неожиданно встает и завернувшись в плащ идет к двери.
- Куда же ты? Постой! – офицер пытается догнать человека в плаще, но ученый удерживает его за руку, отрицательно качая головой.
- Если Бальтазар уходит, значит, он где-то нужен – говорит Иоганн, - из других городов приходят плохие вести. Не знаю как, но я понял, что мы лишь звено в цепи событий.
- Ты опять говоришь загадками, брат – усаживается обратно Берн, - Надеюсь, мы справимся и без него.
- Справимся – уверенно заявляет ученый, - Бальтазар всего лишь показывает нам, как бороться со страхом. Позавчера стражники убили Ночного Охотника возле ворот, потеряв всего двоих, потому что не испугались, но и безумная храбрость нам не нужна.
- Думаю, он даже не человек, - изрекает одурманенный вином офицер, кивая в сторону двери - Он появился вместе со злом в нашем городе.
Тем временем, человек в плаще достигает ворот, которые поспешно распахивают стражники и тут же запирают ним. Он на секунду оглядывается на город, в котором прожил несколько тысяч лет, пусть большую часть из них и в глубоком неподвижном сне. Бальтазар улыбается и растворяется в ночной темноте…