Когда-то давно дурачились, переиначивая советского классика Иосифа Уткина:
«Папа едет в Ленинград, мамин хахаль будет рад!»
Сейчас Ленинграда, как географического понятия, нет. Да и мама стала, скорее всего, бабушкой, поэтому не исключено, что:
«Мама едет в СПБ, будет рада папы «бэ»…
Однако в смысле перемещения скоростей в пространстве и времени наш папа вполне уже созрел для того, чтобы уехать в Таиланд и с этой самой «бэ».
Или в Таиланд теперь может уехать и мама без папы.
А, с учётом смены некоторых приоритетов, может ведь быть и так:
«Папа с «бэ» всё на Гавайю, а мама с хахалем - в Паттайю…»
КОРОЛЕВСТВО КРИВЫХ ЗЕРКАЛ.
В Сочельник летим на восток,
По принципам добрососедства,
И вот под ногами Бангкок,
Столица всего королевства.
Таиланд, действительно, некоторым образом Королевство кривых зеркал. Хотя, зеркала везде прямые. А вот стульев в номерах отелей нет.
Какая-то беда у них там со стульями. И нам с моей женой Розой ещё повезло, что у нас в номере оказался один поломанный стул, но сидеть на нём всё-таки было можно, правда, при этом слегка скрючившись.
Я спросил у тайца - служки отеля, что доставил нам в номер багаж:
- Wheare is normal chairs? (Где нормальные стулья?).
А он мне в ответ:
- Ноу!
- Какова х…? – озадачился, было, я, будучи совершенно убеждённым, что таец не понимает по-русски. Но Роза на меня зашипела:
- Совсем с ума сошёл, матюгаешься?
- Да, ладно? Что может понимать этот басурманин?
А таец, получив свои чаевые, и как бы философски вопросом на вопрос:
- Ка-ко-во куя…
И Митькой его звали.
Зато огромная нарядная ёлка в холле отеля выглядела не слабее, чем подводная лодка в пыльных степях Херсонщины.
Правда, следующим же ранним утром, то есть, в Рождество, десяток одетых в гостиничную униформу тайцев, стали водить вокруг ёлки какой-то странный хоровод, затем приставили к ней огромную лестницу, и от ёлки в мгновение ока и след простыл: разобрали по веточкам. Однако так и оказалось непонятно, почему ёлку разобрали именно в день Рождества.
На улице всё меркнет в зное, и тайцы куда-то несутся на мотоциклетах и авто, и движение у них левостороннее. К тому же светофоров нет, правило «двух сплошных» не соблюдается, и всем по барабану стёршаяся на асфальте зебра.
А дорогу без посторонней помощи иной раз не осилит никакой идущий. Поэтому возле больших звёздных отелей всегда дежурит специальный человек, по виду уценённый полицейский, чем-то напоминающий бомжа. Одетый в непонятную форму «бомж», завидев туриста, свистит, поднимает полосатую палку и останавливает движение. Чаще всего получает за это мелкую монету. Если денег не дают, спрашивает: «А на тсай?»
Примечательно, что бумажные деньги на чай желательно не давать: на купюрах изображение короля, а это считается оскорблением его достоинства.
И вообще, бумажные деньги нельзя швырять, или остервенело мять: опять же – оскорбление короля.
В атмосфере в любое время суток амбре из рыбьего жира и гари. Тайцы торгуют с лотков, приспособленных прямо к их мотоциклетам: рыба, кальмары и чудовищных размеров креветки. К вечеру такие торговцы на каждом шагу. Наш брат – соотечественник, поначалу косится на эти яства с недоверием, но уже через несколько дней начинает понемногу их покупать: уж больно аппетитно всё выглядит, и недорого, тем более, что жарят прямо при тебе. Но потом выясняется, что огромные креветки выращены на специальных фермах, где в их корм добавляются гормоны – отсюда и такие размеры. К слову, в ресторанах таких креветок не подают, и в ассортименте преобладают именно морепродукты, и ещё, конечно, рис, поскольку Таиланд является главным мировым импортёром риса. Не Китай, а именно Таиланд.
В Сиамском заливе, который виден из окна отеля, купаться можно лишь ранним утром, когда наступает прилив, и вода, обогащённая свежими волнами Южно-Китайского моря – Тихого океана, начинает заполнять лишнее пространство.
Но это лишь в самые первые дни пребывания, поскольку после первой же морской экскурсии купаться на городском пляже Паттайи и сам не захочешь. Ведь на островах прозрачность воды поражает воображение. Тем более, после обеда начинается отлив, а обитающие на многочисленных городских пляжах безработные тайцы, справляют нужду прямо в море.
Роза по этому поводу возмущается:
- Летели, чёрти куда, целых 11 часов, а в итоге, надо ещё отдельно покупать море?!
- И чем же тебе не нравится своё море? – отвечаю, когда нас привозят на какой-то дикий пляж, и народу вокруг ни души.
До этого каждое утро мы выходили на балкон, и пытались определить погоду. На улице всё же январь, и мало ли что…
Но в тропическом воздухе всякий раз стоит немыслимая духота. Кажется, где-то в облаках кто-то неведомый постоянно включает духовку, и направляет на побережье горячие атмосферные потоки.
В отеле много китайцев-туристов. Много до такой степени, что в их массе растворяются даже местные тайцы, которые более смуглые и низкорослые. Как всех туристов-китайцев можно сосчитать служащим отеля?! Ведь их тьмы и тьмы и тьмы, и они всё время куда-то едут. Может, их так и считают: первая тьма китайцев, вторая тьма, третья…
Подкатывают автобусы, а из них высыпают китайцы. Автобусы, автобусы, автобусы, а в них китайцы, китайцы, китайцы…
Они ни на кого не обращают внимания, эти организованные и воспитанные китайцы, всё время куда-то идут своей тьмой, и тьмой же куда-то и едут, и смотрят всей тьмой как будто сквозь тебя. Выскакивают из автобусов, выкатывают тележки с багажом, затем растворяются в пространстве отеля, а на их месте тут же появляются новые тьмы китайцев, спешащие уже к своей тьме автобусов. Какое-то сплошное китайское perpettum mobile…
Роза говорит:
- Я очень люблю китайцев, но ведь их так много...
- Точно: китаец так походит на китайца, как заяц на другого зайца... - вспоминается вдруг из Бродского.
Между тем, в Паттайе встречаются и европейцы. В больших количествах немцы, британцы, голландцы, то есть европейцы, в смысле исторического развития, вполне традиционные и естественные. Часто попадаются довольно пожилые, то ли британцы, то ли немцы. Большинство в компании местных девушек лёгкого поведения. Кто с одной, кто с двумя. Хотя, приемлем ли к Таиланду подобный термин: «девушка лёгкого поведения»?
В бистро, что в центре Паттайи, наблюдается такая картина. За одним столиком два традиционных парня европейца и с ними две тайки (не знаю, какого уж они поведения). За другим – пожилой немец и молодая тайка. За следующим – молодой британец и две тайки, затем – пожилые тайка и европеец (похожи на мужа и жену). А чуть в сторонке – пожилой голландец (у него майка была с надписью «Роттердам») и молодой таец. Полный, так сказать, комплект, и все завтракают.
ШОКИРУЮЩАЯ АЗИЯ.
В один из вечеров собираемся с Розой на эротическое шоу под названием «Шокирующая Азия». Это в нагрузку. При первой встрече гид всем присутствующим просто вручил бесплатные билеты, и попросил обязательно быть на шоу. Сначала мы решили, что, конечно, не пойдём. В нашем-то возрасте…
Ведь Роза меня значительно старше: ей пятьдесят, а мне всего-то - пятьдесят восемь.
Но в день представления гид трижды перезвонил, и напомнил о мероприятии.
Чёрт с ним, говорю, посидим для виду пять минут, а потом куда-нибудь слиняем. Тем более рядом Walking street, а это, говорят, местный Бродвей.
С нами в автобусе едет шумная компания молодых сибиряков, все с жёнами. Некоторых из них узнаём по утренней экскурсии на фабрику латекса. Оказывается Таиланд сейчас единственный поставщик латекса на мировой рынок. Хотя, родиной натурального каучука является Южная Америка. Однако в какой-то момент тайцы выкупили у бразильцев лицензию, и теперь пользуются правом первой брачной ночи в смысле торговли латексом.
Ну, так бразильцы лучше всех в мире играют в футбол, а каучук выращивать долго.
С сибиряками обмениваемся приветливыми репликами. Вам, тоже, спрашивают, это мероприятие в нагрузку? Ну, а как ещё? – отвечаем.
Я добавляю, такое, типа, мероприятие, когда в Тулу со своим самоваром и пряниками... а Роза тут же даёт мне лёгкий подзатыльник.
В предвкушении шокирующего зрелища все нервно посмеиваются. Дамы, покусывая губы, и сдержанно, мужики в полный голос и смахивая набежавшую слезу.
Вскоре нас всей компанией усаживают на специальную трибуну. А на шестах уже крутится пара девушек без трусов. Среди них одна славянской внешности. Ничего себе такая…
- А ведь могла бы достаться в жёны какому-нибудь хорошему человеку… - говорю я Розе, указывая на обнажённую актрису на шесте. И тут же получаю от неё ещё один подзатыльник, но уже поувесистее.
Напротив нас, тоже на специальной трибуне, тьмы китайцев. Причём, нам для просмотра шоу выделено около часа, а китайцам минут по 10, поскольку то и дело, их прибывают всё новые и новые тьмы. Поэтому китайцы постоянно меняются. Но ещё неизвестно, кому из нас больше повезло.
Наконец, девушки без трусов слезают со своих шестов, и под оглушительную музыку начинается имитация оргии. Там уже не поймёшь, кто с кем, кто против кого, и кто из них ху. В смысле, кто натурал, а кто трансвестит.
Я говорю Розе:
- Ну, и оригинальные же бывают позы?!
- Тебе это интересно?
- Нет, что ты?! Однако ведь надо же куда-то смотреть…
Затем на сцену выходит большая партия голых красавиц, среди которых и азиатки, и африканки, и белые. Пройдя торжественным маршем по подиуму, небольшая их группа идут к зрителям. Некоторым, кто сидит в первых рядах, красавицы усаживаются на колени, а кого-то даже уводят в подтрибунное помещение.
- Правда, хорошо, что мы сидим от них достаточно далеко? – спрашивает Роза.
- Ещё бы!
Потом появляется трио низкорослых ухарей, но каждый с огромным мужским достоинством, находящимся в положении « к бою». Сначала чего-то отплясывают, а потом так же, как и красавицы, идут по рядам. Когда один такой проходит мимо нас, Роза хватается за сердце, а все остальные дамы вжимаются в кресла и опускают головы, а я краем глаза замечаю, что достоинство выполнено из латекса, типа, муляж. Следовательно, не зря сначала на латексную фабрику нас возили. И если кого-то из дам этот ухарь своим мнимым достоинством случайно и задел, то ничего страшного.
- Гы, - говорю, - Мистификацион, потому что эти "члены" из латекса!
Сибиряки начинают потихоньку скандировать:
- Латекс, латекс, форева!
Апофеозом данного зрелища не для слабонервных стало совместное ревю девушек без трусов и ухарей с латексными достоинствами. Один из ухарей вышел с пионерским барабаном, второй с маленькой металлической дудкой, а третий тоже с барабаном, но большим. Музицировали они последовательно: то есть, сначала один свистел в дудку, потом другой лупил «достоинством» по пионерскому барабану, затем третий по барабану большому. Тональности у всех выходили разные. Посвистят, постучат, потом опять посвистят. А девушки без трусов в это время кружились в плавном танце. Затем одна из них, тайка, взяла дудку и вставила себе куда-то глубоко между ног. Потом вынула, и вернула духовику. Тот, как ни в чём не бывало, снова свистеть, а его коллеги-музыканты бить в барабаны. Затем девушка снова дудку в…
Славянской красотки почему-то среди них не было (а ведь могла бы...), ухарь сам уже не свистит, а предлагает посвистеть всем желающим. Но зрители ни в какую, дескать, вот уж не-ет, дескать, на фиг-на-фиг. А в этот момент в зале появляется очередная тьма китайцев, и ухарь одному из них, наиболее задумчивому, дудку.
Ну, тот свистнул, и пошёл, изрядно, впрочем, удивлённый; в зале недоумение и ропот среди очередной тьмы китайцев, первые две девушки без трусов (одна славянской внешности, скорее всего наша, и ничего себе, могла бы стать женой не одному хорошему человеку); снова на шест, а мы бежать сломя голову. И ни на какой уже, Walking street не пошли, хватило нам уже на тот день зрелищ.
(отрывок из повести «Королевство Таиланд»).