Начало http://www.proza.ru/2015/04/11/1275
Важное между строк.
Важное крутилось в голове. Он не мог обуздать эмоции, которые его буквально опрокинули в схватке –ярость, неумолимость встречи с врагами и вместе с тем бессмысленность битвы. Будто черные хотели испробовать его мощь, и он чувствовал, что это скорее диалог сильных, чем решающая схватка. А может, они тоже хотят уйти и закончить противостояние? Тогда почему не высылают парламентера? Да что им надо?
Видимо, он задумался и неосторожно дернулся. Боль перетянула его тело.
-Жив, - охнул Гнедой, готовясь к появлению Ключницы.
- Бабка, входи,- Гнедой специально сказал вслух, что прекратить их обмен мыслями. Он знал, что она прекрасно осведомлена о его делах.
– Ну что там, внизу, в палатах? Больные-то не пострадали от наших разборок?
- Дежурил нынче Максим Семеныч, так что все хорошо. Не спали, конечно, - Ключница уже вошла в палату и примостилась на стуле.
- То по скорой привезли, то плохо бабушке в 304 стало, сам знаешь. Все бывает. Я-то у себя сижу да бинты готовлю, мое дело маленькое.
- Не прибедняйся. Кроме врачей и ординаторов есть и медсестры. Они, в основном, за больными и ходят. Тут лишних людей нет, сама знаешь. Да и место обязывает - люди с мелкой душонкой не приживаются. Не смогут.
- Да милок, - она придвинулась, чтоб заглянуть ему в лицо.
- Видеть каждый день страдания людские – тяжелый труд, Ключница внимательно наблюдала за ним.
- Тебе пора понять, что закончить все это ты можешь покаянием, смирением. Склони голову и иди к Нему с миром.
- Я ничего плохого не сделал, никому ничем не обязан и не принадлежу. Я не раб, - Гнедой сел на кровати и снова рухнул от боли.
- Вот и гордыня,- она как будто предугадывала его слова. - В том и дело, что смирить гнев не можешь. Это твои крест.
Гнедой зарычал. Она замолчала.
Снег заглядывал в окна и льнул к стеклу, словно хотел подслушать разговор. Наслаивая на собратьев, снежинки складывали волшебный пазл из ледяных цветов.
- Ты свои дурацкие слова понимаешь? – Гнедой развернул к ней обезображенное лицо. Неясно, что больше его уродовало- рана или ярость.
- У нас тут призраки, утопленницы и куча полтергейстов! Мы не добрые, а только пытаемся ими казаться. Каждый совершил зло и за это тут служит обычным людям, - он чеканил каждое слово.
- Я буду стоять до конца за каждую жизнь пациента в этой больнице. Никакие змеи, гады и дуры мне не помешают!
- Угу, а в голову не приходило, что именно страдания сделали из тебя человека? Так и был эгоистом в заботах только о себе. Ну что было важно в твоей земной душонке?
- Уходи, - Гнедой глухо прорычал и Ключница поспешила исчезнуть.
Гнедой особо не парился в сравнении прошедшего и настоящего. Кинематика движений не поменялась - дел невпроворот, попытки уснуть на фоне бесконечного анализа ситуаций, новые заботы и подопечные, соответственно. Изменилось ощущение – не стоят за спиной и не навязывают, что делать, не говорят, что ты одиночка и должен измениться. Кому вообще и что он должен?
Да, жил один - значит, так хотел. Заглядывали женщины, и неожиданно рыжая зазноба пробралась к сердцу. Постояла в нерешительности, словно донская лошадка, застенчиво отбивая копытом от желания, а он, Гнедой, не позвонил, не написал и не окликнул. Жаль? Может быть. Покружили бы в разгоряченном галопе, вот только мчаться сквозь ночь ему одному.
Почему он об этом вспомнил? Раньше удивлялся, что в Бастион приходят, оставляя земное. Оно присутствует, но не тревожит. А тут душу разбередило. Гнедой вспомнил. Что рядом со Змеем кто-то крутился, хищный, опасный, словно пантера на охоте. Шерше ля фам, вот вам и ответ.
Ключница перевела дыхание, захлопнув дверь. Нет, она не обиделась на Гнедого. Его боль пронзала ее.
«Силы оставляют его, - Ключница думала об израненном.
Он не цепляется за нас более и это плохо. Понимание своего места, вклада в защиту БАСтиона размывается, все воспоминания, стремления и силы растворяются в равнодушии к себе и происходящему. Обессилевшего, его подхватит Река. Нет, не лениво поблескивающая за гранитной набережной Москва-река, а Река неизвестности. Само время растворяется в ней, Есть один метод, но боюсь, нам не подойдет».
Ключница поспешила к себе, в цокольных этаж. Несмотря на ее бесплотную сущность и незримость для мира людей, пес бросился к ногам спасительницы.
- Так, барбосик, не мешай! Надо одну книгу найти,- Ключница ловко лавировала между грудами хлама, пробираясь к неприметной двери.
В 1960-х, когда начали комсомольскую стройку, она записалась в стройотряд. По тем временам, обычный поступок. Только Ключница приняла решение по другой причине. Снился ей сон, что придут в их село люди и разроют землю, обнажат святое место, которое нельзя тревожить. Как будто крадется она вдоль замершей на мгновение страшной огромной машины и видит сверток . Хватай его, спрячь его!- голос давил на нее и она просыпалась.
Жила она с младшим братом в с. Дьяково, которое сейчас поглотил парк Коломенское. Брат учился в школе, а она работала в столовой уборщицей и сторожем. Но тут, как в кошмаре, к ним в село действительно явились строители. Закипели работы, и она поняла, что ей нужно сделать.
Помнится, экскаваторщик закричал и все сгрудились перед находкой. Зубья ковша уперлись в странные каменные стены, напоминавшие остов церкви или богатого дома. Пока рабочие расчищали лопатами необычное место, Ключнице (в то время комсомолке из стройотряда) удалось пробраться вдоль заглушенной машины и умыкнуть что-то небольшое, завернутое в замшелый мешок. Дело, конечно, было опасное. Но она знала, как все провернуть. Все случилось именно так, как пророчил сон. Отдышавшись, он незаметно исчезла с ценной ношей.
Страх и любопытство одновременно заставили ее открыть мешок. Он оказался добротным, кожаным, с искусной тесьмой, которую пощадило время и сырая земля. Внутри была небольшая книга. Когда Марьяна (так звали Ключницу) взяла ее, листки раскрылись и девушка стала вглядываться в затейливые буквы. Казалось, что поверх одного текста наложен другой. Конечно, было много непонятных слов, но она запомнила так первые прочитанные строки: «Молились мы зело и вздыбились воды, громадой, заслонив нас от нечистого. Кони их пали, воины стали роптать и хан ушел восвояси. За сим просим не лишать нас милости и дозволить собирать плату за проезд по святому месту»
Как будто небольшое послание от мелкого служки было между строк.
Продолжение http://www.proza.ru/2015/05/16/1535