Вера, верить, верую, доверяю. Все эти слова означают не знание, но веру в то, что лежит за пределами известного нам знания.
Например, Я не знаю что это за человек, какие у него мысли: тёмные или светлые. Я воспринимаю его через доверие. Я ему доверяю, доверяю свои мысли, чувства, жизнь и т.п. Я поверяю ему собственные мысли и чувства и жду в ответ того же: чистого и искреннего действия, так как Я доверяю тому, что он ко мне относится с таким же чувством искренности и преданности. Но вдруг всё то, что поверено и доверено этому человеку преподносится им другим людям в искажённом виде, как некие никому не нужные излияния моей веры. И моя искренность, и чистота помыслов и чувств растаптывается грязным измышлением того, кому Я доверяла самое сокровенное. Я не понимаю причины такого поступка и пытаюсь опять же изъясниться с этим человеком, убеждая его в своей искренности и чистоте помыслов, но в ответ получаю лишь любезную
или не любезную ухмылку и ушат всякой словесной гадости.
В этот момент Я не понимаю: почему на меня нахлынула такая беда и начинаю винить себя за искренность и открытость, винить этого человека и всех окружающих, посмеивающихся надо мной явно или скрытно. И Я «запираюсь» ото всех в некий сосуд, ожидая удара или подвоха со стороны всех окружающих меня людей. Во мне зреет недоверие ко всем, и в этом недоверии рождается мстительное чувство-желание о наказании всех смеявшихся надо мной. Когда Я вижу, что моё чувство-желание осуществилось, то чувствую некое наслаждение от осуществлённой мести. И в моей голове зарождается понимание того, что мои негативные мысли имеют способность к материализации в действие, выполненное зачастую и не моими руками. Где-то в глубине меня зреет предостережение о том, что надо избегать негативных мыслей и чувств, но Я, получив удовлетворение от их действия однажды, уже не могу остановиться. Я редко произношу эти мысли вслух, но они живут во мне и укрепляются. И Я становлюсь лжецом, потому что думаю одно, а говорю противоположное, чтобы никто не заметил моего истинного состояния.
Я становлюсь предателем или передателем чужих откровений, причём, зачастую искажая их, с тем, чтобы очернить всех и вся, так как во мне зреет и увеличивается эта чернота. Я завидую тем, кто светел, и мне хочется любым путём их очернить, что Я и делаю в меру своих сил и возможностей. Мною в словах и действиях руководит лишь один страх, чтобы никто не увидел той черноты, что скопилась во мне. Но, наконец, её скапливается столько, что она становится видна всем. И тогда Я уже не скрываю этой черноты. Я пытаюсь наделить ею всех, кто меня окружает. И те, кто принимают её от меня, становятся похожими на меня. И, зная себя, мы уже можем запрограммировать действия окружающих нас людей. Через маленькие или большие подачки мы сделаем их такими, что они будут выполнять любые наши указания, какими бы абсурдными последние не казались. Но, как в «Сказке о золотой рыбке», нам этого уже становится недостаточно, и мы пытаемся простирать свою власть над чистыми и светлыми. Но, как правило, это не удаётся. И тогда мы их ломаем любыми средствами, помятуя их пристрастия.
Но вот вдруг нам встречается тот, кого невозможно сломить. И под его воздействием мы начинаем ощущать, что внутри нас что-то просыпается - то, о чём мы и думать забыли, а именно - искреннее и светлое чувство. Но оно настолько мало, что мы, как и Понтий Пилат, не можем противостоять чёрной силе и допускаем свершение страшного беззакония. Но это беззаконие над Светом, как ни парадоксально, рождает Свет во множестве сердец и тем самым увеличивает мощь Света, показывающего всю лживость и бессилие Тьмы.
Но вот если бы мы с самого начала или где-то на середине пути доверились Свету и искренности нашего Сердца, то поняли бы, что любой удар Тьмы делает Свет в нас ещё более ярким, если мы не теряем веру в силу добра, в силу Света. Вера удерживает нас от падения во Тьму. И чем более искренни мы перед окружающим миром, несмотря на то, что наша искренность кому-то не нравится, чем более мы беспристрастны в своей искренности, то есть не ждём в ответ от окружающих того же, тем более мы упрочаем Свет внутри себя. И этот Свет открывает нам дорогу к вере в Бога, к вере во Всевышнего.
Мы доподлинно не знаем и не можем доказать правоту нашей веры, но верим в чистоту помышления божьего, сотворившего этот мир. Чем ярче Свет внутри нас, тем более ясно мы видим божественную красоту Бытия, тем более начинаем ощущать её присутствие во всём окружающем нас мире, потому что мы смотрим на мир глазами божественного сознания и любим Свет, хотя бы маленькой искоркой, но присутствующий во всех практически без исключения. И вместе с верой к нам приходит осознание необходимости построения в себе нравственного закона или приятия всем своим естеством основных заповедей закона божьего. Они как бы «прорастают» в нас, и появляется надежда на то, что мы очистимся от тьмы и скверны навсегда, что никогда уже тёмные, негативные мысли и чувства не будут довлеть над нами, а это значит, что мы обретём силу Света и ею соединимся с сознанием Всевышнего:
Творца и Созидателя вселенского сознания
И душ существ живых.
И когда наша надежда начинает постепенно осуществляться, в нас рождается искреннее, неподдельное чувство любви ко Всевышнему, которое проявляется и нашей Душой, и Духом, обретающим себя в нас, и проснувшимся человеческим сознанием. Теперь мы уже находимся в состоянии знания и незнания, чувствования и не чувствования, смирения и не смирения, и т.п. Мы ощущаем божественную вселенную сразу и одновременно целиком. Мы любим её и за Свет, и за Тьму, и за чистоту, и за грязь. В нас нет различения. Мы любим Всевышнего за все его явления: грозного и властного владыки и мудрого и нежного Отца. Мы любим и в этой любви находим счастье и утешение. И в этом состоянии мы вносим гармонию в психическое и энергетическое состояние Вселенной. Мы улучшаем связь между мирами, чистим отражающие призмы от искажения и отражённые миры соединяем с реальными. И тогда божественная сила, отражённая в нашем сознании, гармонизирует окружающее нас пространство и облагораживает состояние окружающих нас полей, чтобы войти впоследствии, как явление, в единое сгармонизированное биологическое поле нашего естества.