Жива еще старая традиция менять имя человека, заболевшего тяжелой болезнью, в надежде, что это поможет ему выздороветь, ибо имя – это не этикетка, представляющая нас окружающим. Каббала утверждает, что библейские имена близки к метафизическому бесконечному во времени и пространстве и являются каналами, метафизическими проводниками энергии.
Иногда ему казалось, что он гордится подсознательно своим вторым именем – Макс, оттого, что много талантливых современных художников имели то же имя или псевдоним, к примеру, Макс Эрнст и Габриэль Макс.
Как-то он перенес потрясение, связанное с картиной Габриэля Макса «Катарина Эмерих».
Однажды в Мюнхене, скитаясь по залам Новой Пинакотеки, Волошин остановился перед одной громадной картиной. Ему показалось тогда, что видит не картину, а просто смотрит в окно и видит из него горную пашню. Яркая альпийская трава. На близких невысоких склонах лежит снег. Небо темное, как всегда на больших высотах. Картина Сегантини была живой, от нее веяло свежим степным воздухом. Как раз напротив этой громадной картиной висела другая очень маленькая и незаметная картина, мимо которой он прошел несколько раз, не заметив ее. Потом художник как-то случайно остановился и начал вглядываться в нее пристальнее.
Это была больная девушка. Она сидела в кровати, закрытая до пояса белой простыней. Голова девушки была повязана белым платком, сама она была одета в белую мягкую рубашку. На коленях ее лежало распятие, и она глядела на него, сжав виски обеими руками, странным глубоким взглядом, в котором было и болезненное недоумение, и ужас, и страдание…
Отойдя от картины он снова вернулся к ней, потому что мучительный загадочный взгляд изображенной девушки мешал ему рассматривать другие картины. Волошину казалось, что картина уходит вглубь, и чем глубже он погружался в кроткие глаза девушки, тем сильнее покоряла его красота странного взгляда. И только, когда он заметил стигматы, проступающие сквозь платок девушки на голове и на ее руках, красота этого странного взгляда стала ему понятной. Так суметь выразить смирение человека перед Высшей Волей Создателя!
После этой картины Волошин уже не смог смотреть на что-нибудь другое… «Истинное произведение искусства должно захватывать до такой степени, чтобы нельзя было в первый момент отдать себе отчета: видите ли его, или слышите, или нюхаете, или едите» - этого мнения впредь он будет придерживаться до конца своих дней.
Максимилиан Александрович Кириенко-Волошин – поэт, переводчик, художник, литературный и художественный критик, снова мысленно вернулся к тайне имени-псевдонима Бориса Николаевича Бугаева – Андрей Белый. Почему Белый? Не потому ли, что белый – это излучение всех цветов, а черный их поглощение. Белая лошадь как и белый цвет – это синтетический труд, покоряющий все вещи. В шестой главе Откровения мы находим символы четырех коней: белого, красного, чёрного и бледного. Конь – символ труда или силы труда. Всадник на коне – символизирует подчинение себе этой силы.
А может Белый – это результат посвящения в масонство? Почему нет? Волошин вспомнил содержание 4-го аркана Священного Таро. На этом аркане основывается степень масонства – Мастер Метки. «Побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написано новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает». Посвящение этого аркана означает посвящение любви.
Картами Таро интересовались многие поэты. Данте в своем «Аде» упоминает о том, «как медленно спадал дождь пламени широкими платками», подобно тому как это изображено на карте «Башни». Описывает он также карты «Воскрешения» и «Фортуны».
Рабле в «Гаргантюа и Пантагрюэле» в списке игр, которыми развлекался его герой, называет и Таро. Ближе к нашему времени Жерар де Нерваль придаёт совершенно особое значение «Звезде», озаряющей все его творчество. Этот аркан носит порядковый номер 17 – число, соответствующее сумме, полученной при теософическом сложении цифр года его рождения:1808. Семнадцать – высшая октава числа 8. В физике и математике, восьмерка, положенная на бок – символ бесконечности. В эзотерических учениях этот символ связан с вечной жизнью, подъемом над материальным миром в духовные сферы.
Волошин не знал, что псевдоним Борису Бугаёву предложил издатель «Мусагета», большой друг юноши с Арбата Метнер.
Однажды одна из дам, зная о том, что Макс умеет гадать по руке, попросила и ей погадать. Волошину же тогда хотелось показать ещё одно своё умение предсказывать по дате рождения, используя Таро. Путём сложения числа, месяца и года рождения дамы, образовалось число четырнадцать, что соответственно методике Алистера Кроули, обозначало карту Таро «Умеренность». Ему пришлось напрячь память и вспомнить, что на этой карте марсельского таро, в отличие от других французских и иностранных карт, отсутствовал артикль «la», относящий к женскому роду, хотя на рисунке изображена женщина с крыльями. На ней нет короны, что означает отсутствие ни малейшей мирской, либо духовной власти. «Умеренность» заботливо переливает белую жидкость, возможно, воду, то есть порождение жизни, из синего духовного сосуда в красный, который способен её преобразовать. Она не создает, но преображает. Человек ещё бьется в тенетах материи, но уже начинает высвобождаться из них для того, чтобы идти к более светлой участи.
Древнееврейское слово «яд» (Иод-Далет означает «рука» и соответствует числу 14 (Иод=10, Далет=4;), а в кисти руки насчитывается 14 суставов.
Умеренность числится под номером 14. В Египте место, куда отправляются души умерших, именуемое Аменти, делилось на 14 частей. Четырнадцатью днями зимородка греки называли семь дней, предшествующих зимнему солнцестоянию, и семь, следующих за ним дней. Считалось, что море в эти дни остаётся спокойным для того, чтобы позволить зимородкам построить гнёзда. Эти птицы, посвящённые одной из нереид, символизировали физическое и духовное плодородие, которому угрожает зависть богов и стихий. Они напоминают об опасности самодовольства в ослеплении, навлекающем кару.
Жёлтая земля, жёлтый пояс и жёлтый платок, который повязан на шее «Умеренности» в безансоновском таро подтверждает солнечный характер этого Аркана и указывает на безостановочность обновления человека наедине с самим собой и с Богом. Человека после множества испытаний вновь обретшего свободу совести.
Вода, текущая из одного сосуда в другой напоминает змею, один из важнейших архетипов человеческой души, связанный с теллургическими символами, с ночью истоков, с низшей душой, с либидо. Это циклическое создание и разрушение, жизнь, рождающаяся из смерти, и смерть, завершающая жизнь». - Слова текли из его уст сами собой, он говорил по вдохновенью. Казалось, что через него идёт какой-то поток, как будто, не сам он действует, а через него действуют высшие силы. Дама смотрела на Макса, вдохновенного прорицателя, влюблёнными глазами и была, кажется, в этот миг ради него на многое.
Но прошло несколько минут и очарование прорицателя куда-то улетучилось, и дама скептически спросила:
- А что означает безансоновское Таро?
- Это – английская версия «Таро Золотого Рассвета». Нарисовала его, под управлением своего мужа Макгрегора Матерса, Мойна Бергсон, кстати, сестра поразительного французского литератора Анри Бергсона. Не читали?
- Не пришлось, - смутилась дама. – Поясните, пожалуйста, раз уж Вы столько знаете, что значит «Золотой рассвет»?
- Это герметический Орден Золотого рассвета, определивший развитие оккультных наук в Англии в наше время. Орден считался особенно влиятельным в девяностых годах прошлого века, когда им управлял именно Матерс, видный розенкрейцер. Вы удовлетворены, мадам? – Волошин не скрывал своей усталости, тем более, что дама явно остыла под чрезмерным количеством знаний, прежде ей недоступных.
В древней Атлантиде женщина считалась цветком, а мужчина – лучом солнца, и на эту тему было написано много песен и поэтических произведений…
От романтического настроения, мысли Макса неожиданно сами собой переключились на темы смерти, к атлантам. И это не казалось удивительным, ведь шла война и тысячи людей умирали в бессмысленной мясорубке. Апокалиптические картины настоящего совсем не походили на смерть представителей древней исчезнувшей цивилизации: атланты сами решали, когда им покинуть физическую оболочку, то есть умереть. Они концентрировали свою волю и внимание, так ясно представляя себе другой мир, что переходили в него с полным сознанием и полным правом сделать этот шаг.
От осознания того, что тысячи людей на фронтах бессмысленно умирают, Макс никак не мог настроиться на мысли о будущем, о маме, о будущих женщинах. Как можно оправдать то, то, что сейчас происходит в Европе?
Чем оправдаются теперешние государственные деятели, уверяющие, что зло, коим является война, было сделано с добрыми намерениями? Нашлись же люди во времена французской революции, хотевшие оправдать Робеспьера тем, что погибель тысячи людей он считал средством для будущего благоденствия своего отечества. Кстати именно в честь Робеспьера мама назвала его Максимилианом.
- Моя дорогая, старенькая мама, как ты там без меня?
Волошин предчувствовал катастрофу, ждущую в будущем великую Россию. Белый, поэт, мистик и математик сказал ему, что крах самодержавия наступит в 17-м. Потому, что то, что произошло в 5-м году должно иметь необратимые последствия. Белый рассчитал, что Россия развивается с учётом 12-летнего цикла, а в чём доказательность его теории, объяснял путано и туманно, а главное – непонятно.
Максимилиан Александрович также считал, что кровавая неделя в Петербурге не была ни революцией, ни днём революции. Происшедшее – гораздо важнее. Девиз русского правительства «Самодержавие, православие и народность» повержены во прах. Правительство отринуло православие, потому что оно дало приказ стрелять по иконам, по религиозному шествию. Правительство объявило себя враждебным народу, потому что отдало приказ стрелять в народ, который искал защиты у царя.
Волошин был свидетелем кровавого воскресенья в Санкт-Петербурге. Он только что прибыл из Москвы. По Москве ходили смутные слухи о забастовке и называли имя Гапона. Но о том, что готовилось, - никто не имел никакого представления. По пути в редакцию «Руси», находясь в санях, корреспондент Волошин удивлялся невероятной вещи: в толпу стреляли, а она оставалась совершенно спокойной. После залпа она отхлынет, потом снова возвращается, подбирает убитых и раненых и снова встаёт перед солдатами как бы с укором, но спокойная и безоружная. Когда казаки атаковали, бежали только некоторые «интеллигенты», рабочие же и крестьяне останавливались, низко наклоняя голову, и спокойно ждали казаков, которые рубили шашками по обнажённым шеям. Это было чисто русское, национальное явление: «мятеж на коленях».
В понедельник же настроение народа изменилось. Непонятно как, вдруг возникла привычка к смерти.
Атмосфера страха, которая сгущалась вокруг последнего из Романовых, заражала всех. Казалось, что кто-то до совершения грандиозного жертвоприношения, начертил круги и пентаграммы и написал ритуальные заклинания.
Эти дни были лишь мистическим прологом великой народной трагедии, которая ещё не началась…