Как-то в России, в двухтысячные, элита бурлила, кипела, спорила, перестраивала государство и народ - так, потом эдак, потом ещё вот так и эдак. И перестроив в очередной раз страну, спрашивала у Запада: - ну, как? Теперь входим в Европу? А европейская элита нос воротит, и то им не нравится, и это. И большие вы, и за коммунизм не покаялись, и население ваше стрёмное, тоталитаризм любит, и школьники шибко грамотные. Задолбали, короче. Наша элита, которая посмелее, им говорит – Знаете что?! Вы коли не хотите, так и скажите. А крутить хватит! Накрутили уже. Мы под этот проект вхождения в вашу ё…. Европу итак уже пол сссра за борт сбросили. А ведь там тоже люди жили. И предки тысячу лет государство строили, а мы его ради вас наполовину обкорнали. Короче, или берёте нас в европейский дом или как? Европа от Лиссабона до Владивостока! Сами ж говорили.
Видят европейцы, что осерчали наши шибко, и коли дальше волынку тянуть, то как бы не огрести. Говорят – Хрен с вами. Коли вы так серьёзно настроены с нами вместе жить, и все горести и радости от такого совместного проживания напополам делить намерены, и не бросите нас в час какого бедствия, либо войны с неверными, и вообще, не понравимся вдруг при совсем уж близком контакте, тогда вот вам последнее, что надо сделать. Есть у вас в стране некий предмет – суть сущности России. Предмет безделка, так аллегория символическая, а всё ж, коли к нам хотите, должны вы этот предмет доставить сюда. У нас под Брюсселем дворец стоит специальный, созданный в виде некоего образа, дорогого для сердца истинного европейца. Там символы сущностей всех стран входящих в Евросоюз хранятся на специальных витринах. Там, иногда, прелюбопытнейшие вечера, типа мистерий, проходят. И мы, то бишь элита европейская, после всяких там оргий и закусок, дела наиважнейшие обсуждаем. И пиво там и вино с раками рекой льются. Вкусно, вооще! Вот, несите образ сущности своей любимой матушки России в общий европейский храм, тогда мы вас, скорее всего, уж точно возьмём. По крайней мере на оргии. Но учтите, подделку от оригинала мы определим, даже и не пробуйте, а сущность эту надо обязательно делегацией, не более чем из трёх наиэлитнейших представителей, от Владивостока до Брюсселя пешком пронести. Ибо поход сей будет иметь жутко важный сакральный смысл, а здесь всё давно прописано: - сущность должна быть упакована, её до времени никто видеть не должен. Нести обязательно пешком, не более трёх несунов, о деле этом народ чтоб не знал. Элите можно, народу нет. Вот так, милые вы наши. А вы как думали? Всё по-взрослому.
Наши элитарии злятся, вот хренотень придумали, фантасты, блин! А всё фэнтези ихнии. Насмотрелись кина. Однако ж, чтоб это могла быть за сущность и где она есть? Начали поиски. Включили все каналы, нажали на все рычаги, такая махина поиска заработала! А главное, суть сущности этой никто и не скрывал. В одном монастыре под Пермью она в особой келье у самого древнего старца под подушкой лежала. В небольшой лакированной деревянной шкатулке. И надпись серебром по боку шкатулки – «Суть России. Не вскрывать». А что в шкатулке - никто не знает. Написано ж – не вскрывать. Никто и не вскрывал. Древние люди на шкатулках пустое не писали. Выпросили элитарии у церкви ту шкатулку. Пообещали вернуть, а пока всем монахам проезд бесплатный на общественном транспорте в любом городе Пермского края пообещали. На три месяца.
Привезли ту шкатулку во Владивосток. А там уже три отобранных господина ждут. Вернее господ двое и одна госпожа. Их выбрали на общенародном элитном слёте путем жеребьёвки. Был там руководитель одной государственной монополии – господин Бакунин, был представитель партии «Груша» - господин Петрухин и представительница либеральных сил - госпожа Хайкидо. Получили представители шкатулку, Бакунин её в карман положил и говорит – однако далёко до Брюсселя-то. Пешком года три идти. Изведётся элита российская нас ожидаючи. – Петрухин же с Хайкидо сказали, что ежели РБК будет освещать этот вояж, то они не против и пешком. Знали же, на что жребий тянут. Главное, чтоб кормили в дороге хорошо и пресса снимала. Но устроители путешественников успокоили. Сказали, что и самим хочется, чтоб быстрее уж вошли в Европу, потому по разрешению Верховного получат путешественники по паре супер секретных сапог - скороходов, изготовленных с нанотехнологиями. В тех сапогах можно играючи жигули на прямой обгонять, а уж о всяких там мандеу и говорить нечего. Ноги ж от такой беготни практически не устают, так, немного щекотно ниже пупка и приятно там же. Жир с живота моментально сходит. Только, говорят, вы уж идите не по главным дорогам и без прессы. Нечего народ смущать такими странными передвижениями, секретность же. Идите тропами окольными, дорогу, когда ДЖПС навигатор заблудится, у народа спрашивайте. Язык до Киева доведёт. А Киев, это уже це Европа. От него невидимая рука рынка вас подхватит и прямо до Брюсселя домчит. Дали всем по специальному удостоверению, чтоб в дороге все госслужбы помощь оказывали этим миссионерам с реликвией, перекрестили, и платочкам глаза промокнув, вслед помахали. Идите уж!
Помчались представители до Брюсселя. С места резво взяли. Управлять сапогами оказалось плёвое дело. Раз по семь всего упасть пришлось, а потом знание через тактильные ощущения само в подкорке закрепилось, и понеслись наши делегаты по сторонам не оглядываясь. К вечеру притомились всё же, решили, что для первого дня хватит. В гостинице придорожной на ночь остановились, по гуглу глянули - однако! Они уже почти до Бикина дотопали, а это ж ещё только осваивались. Хороши военные сапожки-то! И смотрятся красиво. Хромовые, офицерские. Дальше, больше. Хабаровск пролетели, не заметили, к вечеру, за Биробиджаном, в каком-то посёлке решили заночевать. Видят, в центре посёлка народ суетиться. Столы с закуской прямо на улице стоят, накрывальщики последние бутылки на стол выставляют, вот-вот народ к столу пригласят. Бакунин, как самый привычный в организаторских делах, нашёл главного по тому посёлку, местного председателя, бумагу ему гербовую с наказом помогать показал, потребовал для своей делегации ужин и ночлег. Председатель гостям обрадовался, на столы показал – Садитесь, гости дорогие, где хотите, гуляйте, пейте. Время придёт и ночлег будет. – На вопрос же, по какому поводу банкет, пояснил радостно, что клад пропивают! Нашёл я, говорит председатель, в огороде, когда яму под новый туалет копал, горшок с царскими червонцами! Кто-то из наших предков спрятал давно, а кто, непонятно. Чей родственник, чей клад? Вот мы все монеты равно по дворам всего села разделили, пять штук в общий котёл на чёрный день отложили, а на оставшиеся всей деревней сейчас гульнём! Так гульнём, что предки на небесах услышат. Наваливайтесь на закусон, товарищи. И водочки не забывайте. А может тост какой интересный скажите? Мужики вы видные. И баба ничо так. Бумага при вас серьёзная. Сапоги добрые. Почём брали? Поздравьте народ, уважьте. Петрухин с Хайкидо отказались - кушать, мол, хочется, а Бакунин сказал торжественную речь. Поздравил всех. Пообещал помочь построить чего ни будь и дорогу провести. Хотя, так и не понял, почему граждане клад не сдали государству, удовлетворившись законными двадцатью пятью процентами. Ну, да бог с вами. Утрясём, если что. Зато люди у вас приятные. Открытые и пьёте от души.
Веселье пошло по нарастающей. Пили, ели, тосты говорили, обнимались, целовались. Потом песни пели застольные про камыш и взвейтесь кострами синие ночи. Потом плясали под гармошку. Бакунин оказывается и так умел. На пару с председателем лихо сапогами по земле стучали, барышням деревенским подмигивали и частушки смешные выкрикивали. К Хайкидо парень кудрявый привязался, пошли, да пошл в баню, чо-то покажу, а когда Петрухин сказал, что не стоит это делать так грубо, что манерам приличным надо бы как-то хотя бы из телевизора набираться, паренёк обиделся и дал Петрухину в ухо. Петрухин начал милицию звать, а с парнем борьбу затеял. Тут пол деревни за гостей встали, вторая половина против. Такая драка знатная пошла! С полчаса бились. Потом председатель всех остановил. Чо, говорит, из-за бабы такой бой?! Тут все опомнились, а действительно, обнялись и дальше гулять пошли.
В общем, на следующий день, только к обеду собрались наши хмурые и помятые уполномоченные во дворе у председателя. Спали все по разным местам, кого куда судьба занесла на праздничных поворотах. Кого на сеновал, кого в лопухи, а кого и в баню. Председатель всех похмелил, завтраком угостил и вслед гостям ладошкой помахал. Понеслись делегаты дальше по маршруту. Бакунин молчал, всё больше на карту в гугле смотрел, дорогу выбирал. Петрухин и Хайкидо же разговор затеяли. Трудный всё-таки у нас народ, решили. Тяжело ему будет в мировую западную капиталистическую струю влиться. При капитализме ведь главное что? Всё под себя. Нашёл капитал, пусти в рост. А с гулянками да мордобоем в цивилизацию не возьмут.
Так беседуя и выбирая путь донеслись до Благовещенска, пообедали, далее рванули. Ночевали под Сковородино, за следующий день ещё одолели большой кусок земли русской, так и пошло. Вечером Улан-Уде, обед в Иркутске, следующей вечер под Красноярском. И вот где-то уже под Омском, заплутали они на второстепенных просёлочных дорогах и трассах, и оказались вечером в каком-то глухом лесном углу. По огонёчку избушку нашли, лесник на кордоне жил. Видимо. Пока что в доме только старуха лет под сто на печке сидела. Да кот чёрный на лавке мяукал, на гостей урчал сердито. Спрашивают: - Как нам бабушка дальше на запад пройти? Дорогу не знаете ли?
- А далёко-то путь держите?
- До города Брюсселя, бабушка. Но нам хотя бы до трассы добраться. Там мы найдём.
- Брюссель, Брюссель. Не знаю такого города. Я все города до Белебея знаю. О Брюсселе не слышала.
- Так это дальше, бабушка.
- За Белебеем земли нет. Белебей край земли. Дальше только ноосфера. Разве вам учёные люди в дороге-то не попадались?
- Есть бабушка земля и за Белебеем. У нас карта вот, тут всё показано. Много ещё Земли.
- Так, так, так. А среди вас случаем либералов-то нету?
- Не все, но есть среди нас бабушка и либералы. Есть и государственник. А что тебе либералы?
- Боюсь я их. Съедят. А о Сталине Иосиф Виссарионовиче, Ленине Владимир Ильиче, о знамени красном и социализме вы что слышали?
- Нету больше социализма, бабушка. Самый антинародный строй был. Людей сотни миллионов убили. Мы теперь капитализм с человеческим лицом строим. В Брюсселе нам помощь обещали, да мы заблудились. А нет ли чего вкусного перекусить?
- Щас, перекусите – сказала тут угрожающе старушка, спрыгнула легко с печки и так грозно зарычала на делегатов. – А-а, крапивное семя! Опять на Руси колобродите! Ну, щас я вас сама есть буду!
Видят путешественники, что это какая-то прямо баба-яга, а не старушка на последнем этапе жизни. Бросились они вон из избушки и быстрее ветра понеслись прочь на Запад. Только старушка с метлой на ступе долго за ними гналась по воздуху, но разве может изделие первобытной эпохи догнать нанотехнологию? Оторвались недалеко от Белебея. Дальше спокойнее пошли. Хайкидо с Петрухиным ругались сильно. Заражено здесь всё совком, говорят. Ой заражено! Самим не справиться. Всё-таки внешнее управление нужно. Иначе не войти нам в цивилизацию.
Опять пошло привычное, день – ночь сутки прочь. Оглянуться не успели, а вот она – Украина. Так разогнались, что только недалеко от Киева в селе каком-то и притормозили. Думают, надо бы дорогу спросить. Смотрят на небольшом майдане у общественного здания кучка народа стоит. Все такие важные, часть в камуфляже натовском, часть в шароварах чёрных, с рубашками узорами расшитыми. Дивчины в венках с ромашками. Посреди людей стоит броневик, этот, английский, квадратный такой словно сундук, на нём стоит казак с серьгой в ухе и пучком волос на макушке. Одет казак по казацки, в шароварах, с голым круглым пузом, в руке хоругвь держит. Говорит горячо собравшимся: - Вот так, панове. Самый древний наш укрский народ. Пока москали с другими этносами ещё по деревьям лазили, палку – копалку искали, мы – укры, с динозаврами уже на бластерах пластались, сало с горилкой под подушкой держали, и культуру свою уникальную и язык наикрасивейший уже имели. Потому нам история наказ дала – остановить здесь, на неньке Украйне путинские орды. Не пустить их в Европу. Нам эта доля досталась, браты. Так и умрём. – И заплакали, и запели тут все гимн украинский.
Бакунин осторожно к крайней девушке обратился, и попросил дорогу до Брюсселя показать. Девушка улыбнулась ласково и сказала, что дорогу она знает, была там не раз, но что здесь Европа, а не Московия, и здесь принято за услуги деньги давать. Дала ей Хайкидо сотню долларов, но девушка попросила пять тысяч баксов. А когда увидела, что не хотят путешественники делиться, закричала, венок с головы сорвала, и тем венком Бакунину прямо в лицо ткнула: - Москали! Рятуйте, громадяне! Хлопцы, на ножи москалей, они грошами не делятся! – Заволновалось собрание. – Москоляку на гиляку! Даёшь путинские гроши!
Не стали ждать делегаты когда их на гиляку поднимут, бросились прочь. Больше ни к кому не обращались. По гуглу шли. И вот наконец пришли куда им сказано было. Как на карте обозначено, Брюссель, и верстах в тридцати южнее дворец. Вот он красавец. Форма какая-то необычная. Два гигантских полушария соединены, а по центру огромные ворота. И тоже, как ни странно круглые, а к ним дорога мощёная. - На жопу похоже – сказал Бакунин задумчиво. Спутники согласились. И вправду очень похоже. Вот если б не знать, что это специальный дворец для элитных дел европейских, то точно жопа – здание.
Тут трубы заиграли, барабаны застучали, вышли красивые герольды и депутация европейских элитариев в штатском. Ах, говорят, мы так рады, что вы здесь, у нашего дворца съездов и хранителя сущностей. Осталось только проверить на момент подлинности, что вы принесли, и мы вас ждём во дворце. Уже и место для вашей сути сущности российской приготовлено, и оргия крепкая заряжена.
Бакунин не удержался, спросил, что ж это у вас здание на один не совсем приличный предмет похоже?
- На жопу-то? – удивились и рассмеялись европейцы. – Эх вы, деревня. Вергилия с Апулеем не читали, потому и шарахаетесь. Самая это суть всех наших устремлений и дел. Аллегорически, конечно, но и не только. А вы что думали? Намечтали себе, наверное, бог знает чего. Ладно, поймёте ещё, глубже проникнете, привыкнете. Ну, показывайте, что у вас за сущность такая, мы в нетерпении.
Но тут задумывавшийся чего-то Бакунин отказался. – Надо бы нам с дороги умыться, переодеться. Вечер уже. Давайте нам номер в гостинице, а завтра и сделаем дело.
Спорить с ними не стали, всё как просил, сделали. Вот ночью лежит Бакунин на кровати, думой мучается. Не нравится ему вся эта канитель. Уж больно задница какая неприятная у этого элитного дома. - А ведь мы многое ещё о них не знаем – думал он, глядя на Луну в окошко. – Мы к ним со всей душой, а они вон как. И коробочку с реликвией жалко. Как она в той жопе будет? И что с нами будет? И что в той коробочке? – Но посмотреть всё ж не посмел. Написано ж, не вскрывать. Ой, что будет. Пошёл он к Петрухину с Хайкидо пообщаться. Те тоже не спали, что-то в номере у Петрухина обсуждали за столом сидя. Поделился с ними своими думами Бакунин.
- Ха – говорят ему представители либерального крыла российской элиты. – Это вы всё Библию да Евангелие читаете. А мы и Апулея, и Вергилия, да и Лукреция знаем. И что ждёт нас и народ, в принципе, представляем ясно. Ничего. Кому суждено выжить - тот выживет. А форма у здания очень даже приятная. Смотреть надо просто без предубеждений. Что естественно, то не безобразно.
http://caricatura.ru/shiz/polevoy_artur/pic/1136.gif
Ушёл Бакунин. Посидел у себя в номере, потом коробочку в карман поглубже упрятал, сапоги – скороходы натянул, как вихрь в номер к Петрухину ворвался, сапоги их казённые схватил, под мышки сунул и вон скорее. На волю! В Россию! Петрухин с Хайкидо к местным хозяевам, так и так, измена! Те полицию, армию подняли. Танки с вертолётами. Да разве ж так поймаешь человека на наносапогах? Они и не поймали. Вернулся Бакунин в Москву, собрал элитариев, коробочку на стол положил.
- Нельзя нам пока в Европу. Образования не хватает. Побьют. Давайте ребята начнём учиться, учиться и учиться. Апулея почитаем. Ещё кого. А там посмотрим. Суть сущности России вернём где брали. Пусть она лучше у наших монахов под подушкой лежит, чем у европейцев в жопе. Вот так.
На том и порешили пока. Но кто их элитариев знает? Выучатся ведь, опять чего надумают! А если в Африку решат входить? А ты сиди и бойся. Чо-то, мужики, надо с ними делать уже.
автор – Сергей Гурьянов ©16.04.2015г. г. Пермь