Продолжим поиски следов падших ангелов…
Э.Коллинз показывает устойчивую связь между обрядами экскарнации проводившимися в доисторические времена на высоких открытых местах со Стражами (падшими ангелами) – птице-людьми тотемными символами которых у индоиранских народов выступала птица гриф, а у племен Курдистана - павлин.
Грифы могли путешествовать между небом, землей и преисподней, летать в иные миры в поисках знания. Как в суфийских персидских поэтических текстах, так и в зороастрийской литературе встречается сюжет о перьях грифов/ангелов. С помощью этого пера избранным людям мог передаваться т.н. «фарр» (харизма, истина, божественная сущность, свет потустороннего мира, божественный огонь). Авестийская форма слова «Фарр» - xvarenah или xvareno, этимологически возводится к божественному летящему диску солнца (hvar), божественного огня зороастризма. В исламском религиозном фольклоре одно из таких перьев принадлежало ангелу Саадийяилу (Sa'adiya'il), в иудаистских легендах - Садаэль, который, согласно арабо-персидскому ученому Закария Мухаммед аль-Казвини возглавлял группу ангелов в облике грифов, которые населяют четвертое небо/сферу. В зороастризме ангел Sa'adiya'il это – «полководец/вождь» Садвес или Сатавес, предводитель светил Запада, ассоциируется с планетой Анахид (Anahid,
Венера-Люцифер). У манихеев он отождествляется с насыщающим дождь богом под тем же именем.
В религии курдских езидов глава ангелов имеет своим тотемом павлина. Его имя: «Малак Тавус», «Пири Малаки-Таус», «Мелек-Тавуз» (;;';s-Melek). Малак Тавус был предан Богу-создателю и отказался поклониться человеку Адаму. За это Бог наказал его, изгнл из рая, и назначил править адом. Малак Тавус воспринимается езидами как око солнца, которым оно смотрит на мир и дарит тепло и жизнь. Согласно священному тексту езидов «Черная Книга» (Масхаф-Реш, Mashaf Re;) его имя - Анзазил (Melek Anzaz;l), арабский вариант имени ангела Азазель (Azazel). . В Книге Еноха Азазель — один из первых падших ангелов, предводитель Стражей. Он научил мужчин оружейному искусству и научил их воевать, а женщин - использованию драгоценных камней, украшений и искусству раскрашивания лица. Другое имя езидского главы ангелов – Ласифарус (Lasifarus) – космическое воплощение Малак Тавуса, в котором ученые увидели сходство с именем Lucifer. Абдула ибн Аббас создатель исламской экзегетики говорил, что Иблис назывался Таусом (буквально, павлином) ангелов.
В гробнице езидского шейха Ади имеется бронзовое изображение Малак Тавуса - Таус Эзи (Анзал, Древний), которое носит название саджак – фигура птицы/павлина на высоком шесте.
В преданиях о магическом использовании перьев павлина говорится, что они могут являться защитой от дурного взгляда, предотвращать от гниения.
Существует связь между павлинами и вызыванием дождя. У езидов есть класс священников (прорицателей, ведунов) - Кочак (Ko;ek), которые могли вызывать дождь.
Обратим здесь внимание, что, как гриф/ангел Sa'adiya'il, так и Павлин/;;';s-Melek связаны, так или иначе, с процессом вызывания дождя. Дождь, вода может символизировать Воду в её начале, то есть как Великую Бездну. Это также изначальная первозданная сила морского змея Левиафана, Древний Хаос.
Павлин также присутствует в мировоззрении ещё одной религиозной общности Курдистана. Это так называемые «люди истины» (Ахл-е Хакк) из племени ярсан (Y;res;n). В их легендах говорится, что Азазель воспользовался помощью змея и павлина, чтобы попасть в райский сад.
Теперь обратим свой взор на просторы Сибири и Алтая.
Еще Аристей Проконесский говоря о древнем Алтае в эпической поэме «Аримаспея» упоминал «стерегущих золо¬то грифов».
Говоря о присутствии в древнем искусстве Алтая образа грифа нужно сказать, что, скорее всего символ этой тотемной птицы появился на данной территории вместе с приходом древних скифов (1 тыс. до н.э.). Как отмечают историки, религиозная система скифо-сибирского мира, а в частности «пазырыкцев» (Горный Алтай скифской эпохи) включает в себя два основных компонента – шаманизм и комплекс индоиранских традиций. Возможно, именно индоиранские корни имеют представления народов Алтая о солнечном божестве, светловолосой/рыжеволосой птице-матери – Умай/Хумай. Это шаманская сказочная птица гнездится в воздухе, связана с миром мертвых и птицей- падальщицей – грифом. В иранских же языках слово «Хомай» определяет птицу-некрофага – грифа. В мифологии тюркоязычных народов этот образ выразился в представления о фантастической кровожадной собаке Кумай/Хубай рожденной от птицы гриф.
Но, не смотря на выдвигаемые гипотезы о преемственности образов индоиранской и скифо-сибирской (а впоследствии и тюркской) мифологической традиции образ грифов на памятниках наскального искусства Алтая встречается уже среди орнитоморфных изображений, начиная с периода энеолита (4-3 тыс. до н.э.). Это может быть обусловлено также тем, что территория юго-восточного Алтая входит в ареал обитания черного грифа.
Грифы как мифический персонаж и художественный образ были у многих древних народов (ассирийцев, египтян, хеттов, греков, персов, бактрийцев, парфян) и имели в каждом регионе свою специфику. Только на Алтае найдены грифоны почти всех видов. Нет ни одной археологической культуры, в которой с такой последовательностью и в таком количестве, как в пазырыкской культуре, разрабатывался бы образ фантастического существа, называемого греками грифоном.
Встречающиеся образы птицы гриф в искусстве древнего Алтая можно разделить на несколько типов:
1. Гриф – птица.
2. Грифон – фантастический образ хищного птице-зверя. Характерен для памятников 1 тыс. до н.э. в Иране, Греции и Евразийских степях. В культуре пазырыкских скифов (6-3 вв. до н.э.) встречаются изображения сцен борьбы, где грифон выступает главным терзателем потустороннего мира: «Всем там владеют грифы, свирепые и доходящие до крайнего бешенства... которые растерзывают всех, кого увидят...».
3. Голова грифа – геральдическая композиция характерная для 6 в. до н.э. Известна в скифском, тагарском и древнеалтайском искусстве.
4. Орлинноголовый грифон. Его воплощения, обнаруженные в Башадарском и Туэктинских курганах (6 в. до н.э.), представляют уже законченный тип алтайского орлиноголового грифона. Восприятие и использование изображений грифонов различных типов (персидского и греческого) на Алтае произошло именно потому, что здесь у местного населения уже существовал образ собственной мифической птицы. Его создателями могли быть предшественники пазырыкцев, проживавшие в Горном Алтае в VIII-VI вв. до н.э. Исследователи отмечают, что настойчивое повторение грифо-орлиного варианта тотемизма на Саяно-Алтае, по крайней мере с VI в. до н.э. до XIII в. и значительно позже, убеждает в мысли, что в данном случае мы встречаемся не с тотемом одного рода, а с божеством.
Говоря об использовании символики грифа в религиозной практике пазырыкских скифов необходимо также упомянуть и о таком артефакте как шлем скифского воина. Это войлочные головные уборы, вырезанные в виде птичьей головы. В захоронениях знатных воинов шапки венчались деревянными навершиями покрытых золотой фольгой в виде головы грифа (езидский саджак на голове?). Данные шлемы пазырыкцев близки войлочным колпакам украшенных перьями венчающих головы мумий европеоидных людей в погребениях северо-западного Синьцзяна. Основная сакральная функция этих головных уборов с образами грифов заключается в сопровождении умерших в иной мир. Абрис войлочного шлема воинов-пазырыкцев представлял собой птицу, придавая птичьи черты тому, кто их носил. Пазырыкские войлочные шакпи-птицы – самые древние из известных прототипов Сасанидских и тибетских головных уборов.
Именно Алтае-саянский шаманский костюм, по мнению историков, олицетворяет птицу, а у шаманов также была своеобразная шапка-птица. В общем же для скифо-сибирского алтайского изобразительного искусства характерен архетипический образ колдовского демона-шамана в костюме иметирующем птицу. Время таких петроглифических памятников датируется эпохой неолита, что является отражением древнейших представлений о птице-людях, своеобразная память о падших ангелах, Стражах.
Как ни странно, но присутствует в традициях алтайских народов и образ, казалось бы, совершенно не характерной для данного региона птицы – павлина.
На Алтае в различных вариантах получила распространение мифо-сказка «Золотой Павлин». Записана она была в 1973 г. от сказителя А.Г. Калкина.
Сказка таит в себе несколько потаенных смыслов непосредственно связанных с рассматриваемой нами темой:
Первое, что мы видим в сказке - Павлин имеет золотой цвет и, второе, он ходит, по¬добно звенящей стали. Что это за Павлин? Металлическая птица? Вимана? Далее, птицы в сказке имеют вид человека и происходят от людей (кукушка-девушка). То есть, это птице-люди. Следующее. Павлин для своей жены сороки, «из своих перьев сделал два роскошных юлбирека». Юлбирек – это шаманская шапка-птица состоящая из перьев. Значит Павлин – шаман и его жена сорока – шаман. В-пятых, сорока, жена Павлина «падаль клюет». То есть это отсылка к образу птиц-падальщиков, к грифам, к обрядам экскарнации? Теперь рассмотрим шестое и получим ответ на предыдущий заданный вопрос. Сорока клюет падаль «на заброшенном дьурт». Что такое «дьурт»? Ойротский словарь дает такие определения: стойбище, государство, род, дом. От слова «дьурт» произошло «юрта». В этой сказке не все так просто. Её корни уходят в глубокую древность. И сказитель, передавая её из уст в уста не зря сохранил эти образы. Почему именно сорока летит «на заброшенный дьюрт» по которому ходит и падаль клюет? Юрта – модель макрокосмоса, которая своей формой не нарушает гармонии окружающего горно-степного ландшафта, органично вписывается в него, является как бы его продолжением, его частью, образом. Своей куполообразной, круглой формой она напоминает возвышенность, гору. Именно в таком понимании, как «гора», понятие «юрта» присутствует в комплексе традиционных погребальных понятий сибирских народов, где обыгрывается метафора: «отдаляется войлочная юрта, приближается солнцепек» (энгэр), что означает «вечер жизни», приближение смерти на месте погребения - солнечный склон горы. Монгольское слово «энгэр» означает не только «солнцепек», но и «умереть», «солнечная сторона холма», где происходят «похороны». Таким образом, если рассматривать употребление в сказке слова «дьюрт», как термин, связанный с возвышенностью, горой, местом погребения, то, вполне весь этот сюжет алтайской сказки можно воспринимать в свете зороастрийского обряда экскарнации происходящим в Башне молчания.
Но кто же такой Золотой Павлин из алтайской сказки? Птице-человек, шаман, ходящий подобно звенящей стали, причастный к процессу экскарнации?
В самом начале сказания Павлина избирают зайсаном. В тардиции алтайских народов Зайсан – это вождь, глава сеока (рода), представитель родовой аристократии. Именно ему принадлежит вся власть на землях сеока. Главный правитель Алтая носил титул «Зайсан-Омбо». В алтайском фольклоре встречаются сюжеты, где зайсан посвящался в шаманы. Таким образом, Павлин выступает здесь вождем, главой птице-людей; шаманом, который может передавать другим птице-людям свою шаманскую силу (божественный огонь фарр?) с помощью перьев шапки-птицы. И этот Павлин напоминает не только езидского главу ангелов тотемного Павлина - Малак Тавуса, но и в связи с явными указаниями на обряд экскарнации также ангела-грифа Sa'adiya'il. То есть в этом алтайском сказании нашли свое соединение представления древних иранцев и древних курдистанцев-езидов о тотемных птицах падших ангелов. А может быть, исток этого алтайского сказания о Павлине находится не за границами алтайских гор, а внутри их, в обителях алтайского Эрлика-Люцифера?
Существует на Алтае и ритуально-магическое использование пера павлина. При совершении алтайскими ламаистами обряда ш;теен лама (нама) проводит обряд омовения используя перо павлина (то;ус). Также и в алтайском бурханизме во время обряда очищения людей и их жилищ использовался такой культовый предмет, как перо павлина, который бурханистами ассоциировался с пером священной птицы белым грифоном - Каан-Кереде.
Подводя некий итог всему вышесказанному, можно заключить, что действительно на Алтае в наскальном искусстве начиная с эпохи неолита; в культовых предметах и археологических артефактах принадлежащих народам населяющих алтайскую землю во все обозримые исторические эпохи; а также в самой ткани мифологических и религиозных представлений алтайцев (от первобытного шаманизма до современного бурханизма и ламаизма) присутствуют следы принадлежащие «падшей» расе-ангелов, людям-птицам, Стражам, что еще раз подтверждает указания на существование в Земле Сибирской Башни Сатаны или Склепа Змея.
На фото образы алтайских грифов.