Моего брата взяли в армию, когда я заканчивал школу. Он ушёл с весенним призывом. Перед армией он начал дружить со своей бывшей одноклассницей. У них была любовь. Валя бегала за братом везде. Она ходила с ним на рыбалку, ездила на пикники. Ездила даже в военкомат, когда его вызывали туда. Страсть их была такой, что в последний перед армией месяц я их постоянно заставал за сексом. Иногда я думал, что они вообще не разделяются. Едва они приходили на берег речки, как шли в кусты. После первой пойманной рыбки я опять оставался с их удочками, а они снова трясли ближайшие к этому кустики. Иногда я видел дёргающуюся над кустами голову брата. Иногда слышал только пыхтение и постанывание. На сеновале, где мы с братом спали, как только сходил снег, они едва выдерживали, пока я засыпал. Просыпаясь, я опять видел их дергающимися друг на друге. Хорошо ещё, что спали мы в разных местах.
Не знаю, какой болван может выдержать столь частое зрелище. Они сцеплялись, как мне казалось, каждые полчаса. От этих видений я был в постоянном возбуждении. А они даже не задумывались, каково было мне. Без мастурбаций кончал вместе с ними.
Брата скоро вызвали в военкомат и увезли на сборный пункт. Последнюю ночь перед отъездом Валя ночевала у нас. Я раз десять просыпался от их возни. То ли они вообще не спали, то ли они нечаянно будили меня своей вознёй. Только в эту ночь я кончил раз двадцать. На сене около меня, наверно, была целая лужа моей спермы. Я не мастурбировал, а просто, как только представлял, что они делают, у меня начинался спазм, и приходилось кончать. Ну, не на простыню же?
Прошли две недели. У нас шли выпускные экзамены. Валя ходила по деревне, как пришибленная. Её мать постоянно ругала её за распущенность. Она отмалчивалась. Скоро большая часть призывников вернулась до особого распоряжения: не приехали «покупатели». А брата, видимо, «купили». Как раз Валя куда-то в тот день уезжала, кажется, в дальнюю деревню к родственникам то ли помочь выкидать навоз из хлева, то ли ещё за чем. Домой она вернулась уже в темноте. Ночь была пасмурная, хотя дождя не было. Наверно, её мать сказала, что призывников вернули. Я уже уснул, когда она пришла к нам на сеновал.
-- Коля! Ты здесь?
Моего брата звали Коля, а меня Толя. Я спросонья не понял, что она спрашивала брата, и ответил, что здесь.
Валька бросилась на звук моего голоса. Под одеяло она заскочила уже в одной комбинашке. Наверно, по привычке последнего месяца я был возбуждён. Едва нырнув под одеяло, Валька тут же насадилась, одновременно залепив мой рот поцелуем. Она, видимо долго ждала, когда будет можно придти, и уже просто исходила соком. Как обычно бывает первый раз, я тут же кончил. Позднее я подумал, что она не поняла это, потому что устала и, кроме того, её внутренности ещё не отошли от совсем ещё недавнего интенсивного воздействия плоти моего брата. Дрожа и постанывая, задвигалась, повизгивая сквозь поцелуй. Я просто обалдел. Она же совсем не давала возможности хоть что-то сказать. Стоило мне издать хоть один звук, как я чувствовал на губах её поцелуй.
Наверно, она очень хотела секса, потому что скоро кончила. Мой оргазм совпал с её. Мы так бились в сладких мучениях, что я стал бояться проломить настил сеновала. Она, наверно, уже привыкла глушить свои страдания поцелуем, поэтому я даже подумал, что она оторвёт мне губы.
Для меня она была первой женщиной. Хотя я уже был наслышан от парней, как это сладко, всё равно не ожидал того, что ощутил. Наверно, поэтому и не стал сопротивляться. Едва перестав трепетать и тискать меня снаружи и внутри, Валька начинала двигаться снова. Так продолжалось, пока она не устала.
Когда она обессилела, мы перекатились, и теперь я был сверху. Подглядывая за ними, я видел, как и что делал брат, и стал так же, как он делать. Валька просто таяла подо мной от этого. Она всё время твердила, как я сегодня хорош, как он у меня длинён и толст, как хорошо я двигаюсь. И почти беспрерывно целовала.
Безумство продолжалось до самого утра. Когда уставал я, Валька переворачивалась на верх. Я потом поверить не мог, что смог столько. Но это было уже потом.
Начинало светать. Скоро мать придёт доить корову. Валька с братом к этому времени делали последний трах, и она уходила. И в этот раз Валька не отошла от традиции. Наверно, мы сильно измучились, потому что каждый раз приходилось возиться дольше и дольше, чтобы придти к очередному оргазму. Начали ещё в темноте, уже светло стало, а мы всё кончить не можем. Да и не торопимся кончить. Мне, например, сам процесс понравился. Валька лежит на мне с закрытыми глазами и очень старательно двигается. Откуда в ней сил столько?
-- Какой он стал огром…!
Она приподнялась и вдруг увидела, что под ней не мой брат. Глаза её округлились, как у кошки. И в тот же миг, видимо, у неё начался оргазм. Возможно, от испуга, она кончала долго и мучительно. Её крик сладострастия пришлось прекратить ладошкой. Она только успела пискнуть. Но даже сквозь мою ладонь из неё рвался дикий вопль.
Не знаю, что творилось со мной, но я тоже стал кончать. Вроде бы за ночь я излил в всё, что мог, а меня всё выворачивало и выворачивало. Даже когда ничего уже не вытекало, меня корёжили сладостные спазмы. Кончилось всё это у нас одновременно.
Она без сил упала на меня и зарыдала. Я, как мог, уговаривал её, ласкал её тело, целовал заплаканное лицо. Мы так и не разъединились. Я чувствовал, как от её всхлипываний вздрагивали мышцы влагалища, что меня заставляло возбуждаться. Я уже был готов к очередной атаке, когда Валька немного успокоилась и начала разъединяться. Мне показалось, что за ночь мы так срослись, что разъединение было труднее, чем движение. Валька на миг замерла. Задержав дыхание, двинулась снова. Я не задерживал её. Слезла только с третьей попытки.
-- Господи! Что теперь будет? Как ты тут оказался? Где Коля?
-- Ты же сама его проводила! Сама и на меня залезла!
-- Мне сказали, что их вернули! Я и подумать не могла, что это ты, а не он.
-- Колю взяли.
-- Что будет? Что будет?
-- Ничего не будет! Сама молчи, никто и не узнает.
-- Ты не скажешь ему?
-- Если ещё придёшь, не скажу.
-- Издеваешься? Шантажируешь?
-- Ну, раз так получилось. Мне очень понравилось. А где я ещё такое найду?
-- У тебя что, девки нет?
-- Нет.
-- Да с таким членом их целый хоровод завести можно.
-- Я не умею. Вот и научи меня, когда ещё придёшь.
-- Не приду!
-- Ну, сама на скандал напрашиваешься.
-- Ладно! Только больно уж стыдно!
-- А с Колькой не стыдно было?
-- Я его люблю!
-- Ну и люби на здоровье. А со мной приходи трахнуться. От тебя же не убудет. Зато на сторону не потянет.
-- А ты не сторона?
-- Послезавтра у нас последний экзамен, вот и приходи завтра ночью, научишь меня, как вас соблазнять надо.
-- Неуж-то у тебя никого нет?
-- Нет же! Я же сказал!
-- А мне говорили, что ты на Галинку нашу запал.
-- Ну и запал. Она только от меня нос воротит.
-- Это она так, для форсу. Знаешь, сколько слёз она по тебе вылила? Как займётся, я никак не могу её успокоить. Мы ведь тоже с ней на сеновале спим.
-- Вот и научи, как к ней подъехать.
-- И ты отпустишь?
-- Конечно! Если она такая же, то вы же замучите.
-- Рано ведь ей. Ей только семнадцать.
-- Ага! А мне сто! Чай в одном классе учимся.
-- Я в девятнадцать с твоим братом спать начала.
-- А мы нынче рано созреваем. Подумаешь, год! Иди домой, а то мамка сейчас придёт корову доить. Пока по хлеву шастать будет, день займётся. Как тогда пойдёшь? Мне брату и сообщать не надо будет, найдутся доброжелатели. Не забудь, завтра ночью. Чтобы я к выпускному готов был.
Валька ушла. Интересно, они что, в себе всё наше носят? Валька никуда не заходила, сразу через плетень к себе убежала. Я специально проследил. Интересно же!
Экзамен сдал. Это был мой любимый предмет – математика. Весь день было такое лёгкое настроение, как тогда, когда Валька от меня ушла. Ну, посмотрим, придёт она или нет. Об этом случае я, конечно, Коле никак сообщать не буду. А вот если Валька с другим попадётся, точно передам.
Уже стемнело. Я истомился ждать её. Ну, думаю, стоит молчать Коле по самый смертный день. Раз уж с шантажом не идёт, то никому не изменит больше. Только засыпать стал, чувствую по мне Валькины руки побежали. Трясётся вся. Голос дрожит, не скоро поймёшь, что говорит. Шёпотом ведь разговаривать-то приходится. Оправдывается, что дома долго не спали. Галинка платье на выпускной готовит, всё хочет мне хоть в последний день понравиться. А она мне и без платья нравится! То есть, без этого платья. А без платья я её только на пруду видел, в купальнике. Эх, до чего девка статная! Вальке ой, как далеко до её фигурки!
Валька трясётся и по мне шарит, то есть по животу, а сама целует, как ошалелая. Я у неё титечки потрогал – соски, как каменные. Слыхал от пацанов, что это от большого хотения. Я ей руку между ног – она и ногу приподняла, чтобы удобнее было. А там…!
В общем, началось у нас. Валька будто с цепи сорвалась. Не хочет останавливаться, пока он у меня торчит. За день-то я хорошо отдохнул. Мы с братом и на вид-то крепыши, судя по нему, и я подолгу трахаться должен. Думаю, потом возбуждение рухнет, как учить-то будет? Вот и говорю ей, ты, мол, передохни, да расскажи, что обещала. И показать можешь, как да что, пока стоит ещё.
Чувствую, не хочется ей. Ей ещё хочется, а мне вроде, она старовата, молоденькую попробовать хочется. Да и братова она, а не моя.
Валька нехотя стала рассказывать, что надо девку готовить к этому. Подробно рассказывает. А я потихоньку двигаюсь, чтобы возбужденье не прошло. Как оргазм подойдёт, она рассказывать прекратит, кончим, отдышимся, и опять продолжаем. Она рассказывает, что и как делать, а я медленно-медленно двигаюсь. Утро, светать стало.
-- Запомнил. Давай на завтра оставим продолжение. Не запомню всего, что наговорила. А завтра и прорепетируем сразу.
-- Мне что, и завтра приходить?
-- А тебе со мной плохо?
-- Да мне с тобой в десять раз лучше, чем с Колей. У него и покороче, и потоньше. А твой-то прямо не до матки, до самой души пробивается. А растягивает, как на пялах. Я тут весь день ходила с ощущением, что он всё ещё там, во мне. Ты серьёзно хочешь, чтобы я к тебе завтра пришла?
-- Ты на счёт Коли поосторожнее выражайся! Он, всё-таки, мне брат!
-- Толь! Мне завтра к тебе придти, или ты пошутил?
-- Какие могут быть шутки? Я первый раз девку трахнул, наверно, в первый раз и тебе сильно понравилось?
-- Смотря, как это парень обставит. Колька ваш вон как меня приготовил, я прямо с ума сходила!
-- А теперь не сходишь?
-- После твоей колбасины любая с ума сойдет. Его я сердцем люблю, а тебя этим.
Валька поддала меня снизу.
-- Теперь не знаю, как жить буду.
-- Так и живи. Люби его, а со мной потрахаешься, когда сильно соскучишься.
-- Не знаю, смогу ли.
Пришла и в следующую ночь. Мне-то очень сладко от неё. Да и она, похоже, не кается, что со мной связалась.
-- Тебе Коля правильно целку сломал? Давно?
-- Ага. Ещё в восьмом классе.
-- Так давно? А что это я даже не видал ни разу.
-- Только в последний месяц я по-настоящему с ним закрутилась. Не понравилось мне сначала. Я до нынче ему и не давала. Он с другими встречался, а я к себе не подпускала. Ни разу. Наверно, забыла про то, дала как-то раз и понравилось. Может, его другие девки-бабы научили, как правильно делать надо. Ну и понеслось! А тут ты ещё подвернулся. У тебя же он на два размера его больше. Я думала, что к Коле пришла. Так сладко было, что одурела просто. А когда увидела, что это не он, а ты, чуть крыша не съехала. Теперь не знаю, как с ним встречаться буду. Он хоть пишет что?
-- Нет. Рано ещё. Дембеля говорят, что писать после карантина только можно.
-- И мне нет. Толя! А ты уже насытился? Не хочешь больше?
-- Не знаю.
Ну, снова понеслись. Чувствую, она себя уже иначе ведёт. Вроде, как слаще мне. Поняла, сучка, что у неё конкурентка появиться может. Расстались мы глубокой ночью. Она обещала через два дня придти.
На выпускном вечере я вёл себя по её науке. Не только с её Галей, с другими тоже. Одни девчонки томиться начинали, другие посреди танца бросали меня и убегали. Я не наглел, просто чуть касался, чего мне Валя подсказала. Видно правильно всё делал. Чай, девка опытная обучала. Интересно наблюдать было за ними.
В общем, я целку Галинке в тот вечер и сломал, как меня Валька научила. У них в бане. Галка даже уходить не хотела. Но Валька предупредила, что надо ей дать рану заживить. Галка вела себя так же, как Валька. Тоже неуёмная была. Только влагалище у неё теснее было и живее. Будто кулаком член зажимала. Мы договорились, что она придёт завтра ко мне на сеновал.
Расстались, а у меня яйца щиплет. Мало мне её. Так девку хочется! Пришёл на сеновал, а там Валька уже дожидается. Слава богу, догадалась. Я её за правильную науку так отделал, что едва домой ушла. Она же меня научила, как оргазм подальше оттягивать. Я за ночь раза три-четыре кончил, зато она унесла раз двадцать. Я не думал, что они столько выдерживать могут. Вальке я сказал, чтобы завтра не приходила, потому что Галка ихняя будет. Валька сникла немного, но на прощание губы до посинения исцеловала.
День прошёл буднично. А ночью Галка пришла. Я к ней сильно не приставал. За ночь раза три слазил на неё. Я потому на неё не очень наседал, чтобы у меня жена хорошая получилась. Валька телом рыхлая, костью широкая. А Галка у них плотная, как мячик резиновый. Как ни тянешь процесс, а больше двух раз её оргазмы пропустить просто не возможно. А с Валькой я мог всю ночь проваландаться, а только раз спустить. Может, преувеличиваю, но мне нравилось её мучить. Она уже всю подушку искусает, вся соками исходит, а я качаю и качаю. Сам или думаю о чём другом, или по сторонам смотрю, если ночь светлая.
Как они предохранялись, не знаю, но презервативы не использовали. Одна в одну ночь придёт, другая – в другую. Валька-то знала, что ко мне Галка ходит, а та не догадывалась. Колька Вальке любовные письма пишет, а она со мной развлекается. Думаю, придёт Колька из армии, я ему тогда и расскажу. А тут мысль вдарила: убьёт он меня за Вальку. Как узнает, что я его заменил, так и убьёт. Очень он ею увлекался.
Зимой хуже было. Встречаться негде стало. На сеновале холодно, всю ночь там с голой задницей валяться не будешь. В бане встречались. Мать там корове воду грела. К ночи в бане ещё тепло было. Только часа на два. И по домам. Меня весной в армию берут. Галка вся испереживалась, как без меня будет. Мне её жалко, конечно, а ведь обратно не заклеишь. Да и вкус она поняла. Не остановишь.
Валька раза три ездила к Кольке. Раз с ней в увольнение его отпустили.
Зимой Валька залетела, говорит. В прошлый месяц тошнило её, а нынче месячные не пришли. Как ни подгоняли, а Колькиной вины нет. Значит, я. Аборт она делать не хочет, а таблетки поздно глотать. Можно, конечно попробовать, но или бесплодие будет, или урод родится. Не хочет она так. Что делать?
Договорились мы с ней, что скажет, что ребёнок семимесячный родился. Родилка-то далеко, может до нас и не дойдёт весть-то. А под семимесячного как раз Колька подходит. А другой раз только под десятимесячного, не поверит.
Думал, встретимся мы с братухой, но меня раньше забрали, чем он приехал. У Вальки уже живот большой стал. Они, обе сестры, в последнюю неделю меня чуть не замучили. На проводах Валька проговорилась Галке-то, что ко мне она бегала. Мне потом мама в армию написала, что крепко подрались они после проводов. Но ведь ничего уже не исправить.
А Колька на следующей неделе пришёл из армии. Мама праздник сделала. После праздника-то Валька с Колькой и расписались. Колька месяц дома прожил и поехал на заработки. Как у них с Галкой, что получилось, не мог узнать, но забеременела от него. Тоже мне пыталась навязать чужого ребёнка. Только у меня никак не подходило. Только разве что десятимесячным.
Прихожу из армии, а Колька нас всех собрал и говорит, давай разбираться, как жить будем. Я женат, но моя твоего выносила. Ты, вроде, тоже жениться собирался, но твоя моего носит. Как делить будем? Жён или детей. А у меня настроение хорошее было. Я и ляпнул: А что их делить-то? Давайте так все вместе и жить. Потом разберёмся, у кого чьё.
Все вроде лицами просветлели. Валька хотела с Колей жить, а со мной раз-другой и трахнуться. А Кольке Галка приглянулась. А мне, честно говоря, обе нравятся. С Валькой кувыркаться проще, а Галка характером нравится. Ну, все тут загалдели, что не полагается так. Я говорю, с Галкой зарегистрируюсь, а кто с ней спать будет, какая разница. Будем жить в одном доме. Нас что, проверять будут, кто с кем спит?
Мы ещё другие варианты пообсуждали, но лучше никак не получалось.
Колька на вахту устроился. Месяц на вахте, месяц дома. И меня так же пристроил, только в другую смену. Теперь кто-то из нас обязательно дома живёт, а второй деньги заколачивает. Дом, хозяйство всё время под мужским контролем. И бабы довольны. Ни одну ночь в простое не бывают. Только когда месячные. И мужикам не обидно. Вряд ли баба к другому пойдёт, если свой постоянно рядом. Мы и кровать широкую купили, чтобы трое спать могли. А когда Кольке отпуск дали, то вчетвером спали. Тогда только бабами ночью приходилось меняться. Да и доставалось им тогда больше. От возни братухи мы заводились, а от нашей – они. А дети общие. Не важно, кто от кого родил. Всё равно, мы – братья, они – сёстры. Кровь-то во всех одинакова. А у нас и имена похожи. Колька и Толька, Галька и Валька. Отчества ребятишкам только разные писать пришлось. Моему – Колькино, а его дитю – моё. А в остальном ничего особенного нет. Скоро наши бабы опять рожать будут. Мы вчетвером пытались разобраться, кто из них чьего носит. Так и не разобрались. Да и зачем?
Может это и пОшло со стороны, а у нас хорошо получается. Ни мы, ни бабы наши с нами не ругаются. Да и между собой тоже. Даже объяснить такую дружбу не знаю чем. Может, потому что родственники все, может, потому что ни кого на сторону не тянет. Даже на вахте на чужих баб смотреть не хочется. Своих хватает. Перед отъездом их даже лишка кажется. Но это только перед отъездом. А когда домой едешь, каждой подарок привезти хочется. А встречают всегда обе. Зацеловывают от радости.
С братухой мы только в отпуске встречаемся. Вахты разные, хоть и работаем в одном месте.
PS. Я так и не поверил рассказчику. Возможно, я не прав. Вам виднее. Выкладывая его рассказ, я не всегда полностью представлял, как это могло быть на самом деле. Поэтому не обессудьте, если что-то покажется неправдоподобным. Трудно описать то, что не представляешь.