Все время, пока я говорил, Рита сидела у моих ног. Она поглаживала мою руку, расслабленно лежащую на коленях, потом опустила сюда и голову. Я знал, она ловит каждое мое слова. Ловит и перерабатывает сложной системой внутри себя. Реагируя так, словно я- бог, не меньше. Еще я знал, что так думать мне нельзя.
- Я люблю тебя,- Рита вдруг прижала губы к моей руке.
Я замолчал. На мгновение мне показалось, она вовсе меня не слушала. Сбой в системе?
- Скажи, милый, ты о ней думал даже тогда, там?
Теперь я опешил. Она странно восприняла информацию. Я приподнял ее голову за подбородок, заглянул в глаза.
Большие, зеленые, полные нежности. И мне показалось, что-то пронеслось внутри меня легким ветерком. .. Я прислушался. Волнение, ничего, кроме волнения . За сохранность очень дорогой игрушки. Наверное, я что-то зацепил в ходе последнего осмотра. Она- очень хрупкая система. Я подергал ее за щеку, снова заглянул в глаза. Я пытался понять, как ее система реагирует на свет, на меня, хотя со стороны, наверное, это выглядело, словно доктор беспокойно разглядывает пациента, подозревая у него простуду.
- Да, я думал о ней. Постоянно. Исключая моменты, когда мне грозила опасность. Почему ты спросила именно это?
- Я не могу сказать,- Рита отвернулась, обхватила себя руками. Врать робот не мог. -Я перебила тебя, прости. Расскажи дальше, расскажи.
Я продолжил, решив закончить этот разговор побыстрее, однако чувствовал потребность выговориться. Я не делал этого уже несколько недель. Меня понесло в яркую речь.
Дыра оказалась входом в знакомое мне место,- даже урна та же справа и роботы- макеты в старинных костюмах у самого входа, как приглашение. Добро пожаловать в ту самую корпорацию по производству пластмассового хаоса, который я успел завоевать перед отлетом, которое совсем недавно было усыпано людьми. Сейчас по коридору сновали исключительно роботы. Я помнил, что по сторонам тогда были двери, под ногами- логотипы фирмы в 5 D объеме. Логотипы по-прежнему сейчас подмигивали мне полуобнаженными девицами, а вот коридор теперь превратился в широкий туннель. Все узнавалось, но с большими изменениями. Более всего казалось странным : как здание, пусть небольшое, потеряло всю административную часть. Вывеска “ Пласти Стул” словно рухнула вниз. А шикарный вход и несколько верхних этажей унесло ветром .Я шел, перемалывал мысли, разглядывал роботов. Среди них были и уборщики. Полноценный рабочий день. Это радовало. Я подсознательно ждал . Ждал, что из- за угла заваленного коридора выбежит человеческий организм. Сильно зажмурится, напустит морщинистую мину, выругается и может быть даже наставит на меня оружие. Я был бы счастлив.
Спустя недолгое время отчетливо послышался гул. Зажмурившись, я вошел в небольшой цех. Цех по производству изделий из пластмассы. Экспериментальный. Здесь дополнительно производились и особые наблюдения. Об этом мне рассказал директор на последней встрече. Как новый учредитель, я имел право это знать.
Здесь витала полноценная, дородная атмосфера работы. За большим пультом управления в углу сидел робот. Его плоский громоздкий торс, не способный передвигаться, перещелкивался в стороны. Железные костяшки механических пальцев нажимали на пульсирующие разноцветьем кнопки монитора. Металлические пресс- формы однотонно гудели, заполняясь густой жидкостью, потом затихали, выдерживая давление, температуру. Готовая продукция светилась новизной, источая едкий запах. Скользила по механической полосе… Здесь стулья подхватывали носильщики, разворачиваясь к коридору, разгонялись, все громче поскрипывая. Несли они исключительно стулья. Вглядевшись в дальние углы, я понял причину однообразия. Там был завал. Дальние формы были обездвижены наваленными кусками плит. Дистанционное управление пульта было не в состоянии пробраться к ним. Они дремали, оставленные в покое беспокойными роботами.
Я рванул к пульту управление. Выключить, к чертям, эту канитель. Сделав десяток шагов, не отрываясь взглядом от равнодушного диспетчера, даже успев приподнять руку, вдруг почувствовал, как кто-то железной хваткой приложился к моему вороту. Меня приподняли. Я начал задыхаться, интуитивно попытался оттянуть одежду, пережимающую шею. Бесполезно. Хватка железная. И в переносном смысле, и в прямом. Я убедился в этом, когда, наконец, смог уцепиться за это ЧТО-ТО , схватившее меня. Я почувствовал холод стали , а потом и облегчение. Приподняв самого себя, я ослабил давление впившейся одежды. Повернуть голову, оценить того, кто, громко звякая, теперь нес меня, как котенка, по коридору обратно, я не мог. Я поудобнее обхватил недвижимый холод, послушно болтаясь, разглядывал бредущих рядом в такт носильщиков. Приближался выход. Я посмотрел вперед, теперь увидев грязный кусок неба и почувствовал какой- никакой свежий воздух.
Меня вынесли под кислотный дождь. Тут же с размахом бросили в кучу свежих стульев. Я успел развернуться, скомпоноваться. Кажется, ничего не повредил… Боль пронзила, но тотчас утихла. Ушиб, скорее всего. Сверху на меня посыпались стулья. Стулья, по-видимому, брошенные теми самыми роботами. Я закрыл лицо руками. Когда опасность миновала, приподнялся на локте, успев зацепить взглядом спину того самого железа, который вынес меня сюда, а сейчас снова практически исчез в дыре… Как я мог забыть. В таких учреждениях всегда присутствуют роботы- охранники. Они, конечно, нечасто полноценно работают. Но вот сейчас этому представителю удалось ощутить всю свою полезность. Он был больше носильщиков раза в два, с железными частями и единственной программой – бурно реагировать на тех, кто не имеет на груди дистанционный пропуск.
Я встал, озлобленный, взглянул на рукав левой руки. В разорванном месте коснулся неглубокой раны, и здесь раздражение просто захлестнуло меня. Я схватил приблизившегося робота. Легкого, равнодушного. Он, так и не выпустив стул, продолжил перебирать в воздухе хрустящими конечностями. Меня это еще больше взбесило. Словно медведь, я взвыл и, приложив всю силу, чуть задержавшись на зацепившемся креплении, вырвал его пластиковую руку. Отшвырнул в сторону, в кучу стульев. Робот продолжал вышагивать, все еще сжимая ношу оставшейся рукой. Взбешенный, я рвал его на части, как маньяк, сжав зубы, под хруст отламывающихся кусков пластика завывая.
Я понял, что перегнул палку, рассказывая такие подробности Рите. Пусть она робот, но все же смаковать свою злость, возникшую к подобным ей.
- Люди очень странные. Они испытывают отрицательные эмоции ко всему, но выносят гнев на тех, кто попадается в тот момент на пути . Я поняла, вам присущ внутренний хаос, ветер там, внутри. И особенно- женщинам. Этим вы отличаетесь от всех, этим вы отличаетесь друг от друга…
Она проговорила это задумчиво, глядя куда-то в сторону. И я задумался, упершись взглядом в профиль Риты- робота. Темный волос слетел с ее головы, медленно упал на мое колено.
Продолжение следует.