Империя МО. Крайняя война

Данная повесть – чисто художественное произведение. Упомянутые лица и события – плод авторского воображения. Любые совпадения носят случайный характер. Повесть можно читать как отдельное произведение, и в тоже время она является продолжением повести "Империя МО. Азбука разведки". 




ГЛАВА 1

Распределение  по окончанию военного училища МО СССР - целая стратегическая игра.  Вне конкуренции отличники, им предоставляется самим выбрать себе место службы. Большинство выпускников  распределяются честно – «Куда пошлют». Но есть и особая категория хитрож…. Прошу прощения, чуть было не допустил вульгаризм. Назовем эту категорию выпускников мягче – хитропопые экземпляры. Родители этих самых хитрых поп за время обучения нашли кое-какие, на кое-кого выходы. При распределении  таких посылают в очень престижные места, например, в ГСВГ (группа советских войск в Германии). Но МО не было бы МО, если бы не предусмотрело финты ушами таких юрких дельцов. Решив свои делишки,  эти плутоватые люди наивно считали себя способными обставить в карты даже свою собственную судьбу, имея в рукаве всего лишь козырную десятку. Но судьба, как говаривал мой школьный учитель труда,  дядя Коля, не фраер,  и садиться играть не для того, чтобы кинуть дешёвые понты. У судьбы изначально все карты краплёные. Все эти хитрости были МО учтены и заложены в прохождение офицерской службы. Через несколько лет службы в таком блаженном месте молодой недотёпа попадал в такую дыру, откуда выбраться можно было только к пенсии.

Так что сама комиссия играла в лично его распределении роль вторичную. Основную партию в этой игре играло его дружба с Димкой, точнее, теперь уже с лейтенантом Прошкиным Дмитрием Николаевичем. Дмитрий Николаевич, конечно в силу возраста, опыта и не очень высокого чина не сильно мог поспособствовать «нужному» направлению отъезда молодого специалиста, но вот генерал-майор Прошкин Николай Алексеевич в «правильную» сторону вполне мог слегка «подтолкнуть».

К этому времени Русанова Ангелина Петровна – мать выпускника Русанова Александра в результате бурной «развед – деятельности» (вот бы кому в разведку!) приблизила семью Русановых к семье Прошкиных на расстояние вытянутой руки. Муж сестры Ангелины Петровны – тоже военный в чине полковника, помог с переводом нужному генералу человеку. А лично Ангелина Петровна устроила на престижный факультет местного университета генеральского племянника.

В квартире Прошкиных громко «бомкали» огромные напольные часы из красного дерева. Свет заходящего солнца, пробиваясь через розовые шторы, падал на полировку часов, отражался в блюдцах с малиновым вареньем, серебряных ложках, чашках с густо заваренным грузинским чаем. Именно таким,  как любил хозяин – в брикетах. Саша Русанов никогда не слышал как «бьют» настоящие настенные часы и одним ухом прислушивался к их монотонному бою, а другим к голосу генерала - зычному и мощному. Эти два басистых тона удивительным образом не перебивали, а скорее дополняли друг друга. Бой часов придавал чеканным словам окончательную форму и блеск, как бы отшлифовывал их, вставляя точки как раз туда, куда нужно:  «Если молодой выпускник военного училища (БОММ) мечтает после окончания учебы сразу попасть  на теплое место (БОММ) это не офицер, а барыга (БОММ) Если хотите сразу распределиться на «блатные» места – обеспечу (БОММ) Но после этого обо мне и моей помощи забудьте (БОММ) После этого вы отправитесь в свободное плавание (БОММ) Но по опыту скажу, плавание это со множеством подводных камней (БОММ) На этом месте часы бить перестали,  и для Саши в речь генерала вернулась прежняя орфография.
 
Николай Алексеевич был мужик суровый и поэтому разговаривал с двумя молодыми офицерами-товарищами прямо: «Далеко не у всех после выпуска «идет» служба. Это потому, что путают понятия. Стать офицером и надеть офицерскую форму это совершенно разные вещи. Сейчас вы эту форму только,  только надели. Для того, чтобы стать офицером,  нужно несколько лет прослужить в войсках.  Если  хотите рассчитывать на мою помощь и дальше, я сам выберу вам места службы. Пока  молодые - нужно Родине долги отдавать, а не «теплые» места искать. Послужите лет пять, а там видно будет. Даже если я к этому времени в отставку уйду, это ровным счетом ничего не значит. Скажу по секрету, у генерала на пенсии возможностей даже больше, чем у действующего. Генерал  -  это не звание, генерал  -  это счастье».

И поехали лейтенанты на восток. Дима  - в Термез. Сашка -  в Кушку.

ГЛАВА 2

На допотопном «навигаторе» 20 века – компасе, есть магнитная стрелка.   Одним концом она все время показывает на север, этот конец выкрашен в синий цвет, а вторым – на юг, этот конец выкрашен в цвет красный. Если бы удалось изготовить огромную магнитную стрелку  и установить ее центр в г. Тюмень, то своим синим концом этот колоссальный указатель показал бы на остров Одиночества в Карском море. Никогда на этом северном острове не был и вам не советую. А вот своим красным концом указатель наш циклопический обязательно бы уперся в г. Кушка. Там  я  бывал, поэтому  и приглашаю побывать Вас вместе с нашим героем – лейтенантом Русановым Александром Ивановичем. Кушка – это Южный Остров Одиночества.

ГЛАВА 3

Если посмотреть на карту бывшего СССР, то можно обнаружить, что до г.Кушка граница идет плавно изгибаясь и только прямо напротив этого города делает резкий выпад в сторону Афганистана, образуя, как бы, острый конец «стрелки» нашего компаса и дальше идет снова плавно и без резких колебаний.

Само название  - «Кушка», нейтральное и ни о чем не говорит русскому человеку. Но если нельзя непосредственно что-то узнать о населенном пункте, достаточно почитать названия рядом находящихся природных объектов. За Кушку говорят названия расположенных рядом высот : г.Дозорная, г.Сторожевая, г.Маячная. Кушка -это пограничный форпост на самом южном рубеже когда-то Российской Империи, а теперь и СССР.

Визуально г.Кушку, составляющую единое целое с гарнизоном, можно сравнить с уютной однокомнатной квартирой на первом этаже громадного небоскреба под названием СССР. Квартира эта чистая, опрятная и ухоженная,  удобно расположилась между «трехкомнатными» громадами сопок и необозримым простором «четырехкомнатной»  туркменской степи. Для того, чтобы из такой квартиры выйти погулять, далеко идти не надо -  открыл дверь и  вот тебе улица. Для того, чтобы покинуть пределы Кушки,  то тоже далеко ходить не надо, пятнадцать минут пешком от центра и вы уже в сопках, а там и до Афганистана рукой подать. Экономическое и социальное положение, а, следовательно,  и возможности для национального и культурного роста туркменского народа, да и всей советской Средней Азии в те времена  было несравнимо выше,  чем у афганцев. Но это в упор не видели западные политики тогда и поскорее хотят предать этот факт забвению сейчас.

Красный цвет для этого небольшого городка является символичным, как минимум, по четырем очевидным  причинам. Первая состоит в том, что в начале весны, на возвышенностях и возле дорог распускаются вдруг, буквально за одну ночь, тюльпаны красного цвета. Получается красивый восточный ковер.  Тюльпаны эти немного ниже, чем обычные, это придает «кушкинскому» ковру своеобразие. «Ворс» у этого природного покрывала  короткий, поэтому устойчивый и почти не колыхнется от порывов ветра.

Вторая причина - это лето. Лето в Кушке тоже в багровых тонах, жара стоит такая, что не спасает даже ночь. Ночная «прохлада» в Кушке это «плюс сорок». Ночью можно завернуться в мокрую простыню и поспать относительно спокойно до дневных «плюс пятидесяти». Но не это самое неприятное.

Впечатление окончательно портит начинающий дуть с сопредельной стороны ветер – «афганец», вместе с которым приходит пыльная буря. Это самый настоящий конец света и причина номер три. Пыльная буря напоминает снежную, только в снежную пургу, попавший вам в рот снег можно съест, песка же много не скушаешь. Мельчайшие камешки и пыль проникают сквозь щели в жилища, забиваются за шиворот, скрипят на зубах и раздражают кожу.

Конец света это еще и потому, что во время пыльной бури выйти на улицу и заняться ремонтом коммуникаций просто нереально. В связи с этим электричество на время бури, во-избежании несчастных случаев, отключают. Это причина номер четыре.

Но вообщем жить было можно. Солдаты расквартированной в  Кушке  части маялись от безделия и развлекались, вытаскивая пулю, отсыпая часть пороха и залепляя патрон хлебным мякишем, вместо пули. Таким патроном они заряжали автомат и охотились на полевых мышей, водившихся в месте расположения части в великом множестве.

Господствующую высоту над городом занял огромный каменный крест. Крест этот простой, четырехконечный. Перекладина расположена примерно в восьми метрах от земли. Ширина креста несколько метров. Расширенная, нижняя часть придает ему некое сходство с крестом мальтийским, нежели традиционным, православным. На кресте прикреплен огромный металлический меч острием вниз со своеобразно изогнутой гардой, одна часть которой направлена в сторону рукояти, вторая в сторону лезвия. С тыльной стороны креста - металлическая дверь со следами взлома, выкрашенная темно-зеленой краской и небольшое помещение типа часовни. Внутри на стенах многочисленные  надписи разной степени давности,  разобрать некоторые можно только частично. Справа, на уровне груди,  полуистершаяся надпись: «поручик…выслан…».  Ниже более свежая приписка: «А я за каким…?». Слева, в самом низу, надпись химическим карандашом: «Дальше Кушки не пошлют, меньше взвода не дадут». Александр карандашом зеленым, из офицерской папки, еще ниже  написал «Дальше - послали, меньше - дали».

ГЛАВА 4

Исходя из известного всем выражения «штабная крыса»,  штаб воинской части должен представлять собою темную, грязную нору. Но, наверное, штаб воинской части, куда прибыл лейтенант Русанов был исключением и располагался во вполне комфортабельном здании, светлом и чистом. Начальник штаба майор Ломов огромный и мускулистый мужик,  походил скорее на медведя, чем на крысу. На построении перед штабом Ломов распекал прапорщика Дмитриченко: «И вот этот товарищ прапорщик, нажрался,  как свинья, и не дошел до своего дома ровно сто метров, уснул в розарии около дома офицеров». Ломов сделал театральную паузу, чтобы все могли себе представить весь позор положения прапорщика,  «уснувшего в розарии»,  и продолжил: «Но перед тем, как заснуть, наш воин разулся и аккуратно выставил сапоги за территорию розария». Снова пауза для более полного усвоения личным составом картины происшествия «сапоги за территорией розария». И после этого эффектное завершение майором своей речи: «Вот сейчас как дам в роговой отсек!». Огромный кулак, размером с голову прапорщика, начал описывать круги около его носа. Все затаили дыхание, ведь если майор стукнет, то прапорщик снова уляжется в розарии и, возможно, нужно будет снова снимать сапоги. Для того, чтобы надеть белые тапочки.

Но Ломов, обозначив для всех, где, по его мнению, у Дмитриченко «роговой отсек», речь свою резко оборвал и приказал всем разойтись.

С Александром он разговаривал недолго, наверное, не любил людей, непонятно зачем присланных на его территорию. «У тебя в предписании значится Кабул. Не пойму, только, зачем? Всех выводят, а тебя одного - вводят? Ну, да ладно. Две недели тебе на акклиматизацию и после отправлю с последней колонной. Акклиматизация в Афганистане проходит очень быстро и просто – доехал до места назначения живым, значит акклиматизировался».

В колонне Александр хотел сесть в бэтэр или КШМ ( командно – штабную машину),  но новый его знакомый из службы расквартирования войск, недавно приехавший «из-за речки»,  посоветовал выбрать лесовоз. При обстреле колонн душманы чаще всего целятся в военные машины, где могут находиться офицеры либо в машины связи. Александр занял место пассажира вместе с водителем лесовоза – улыбчивым и словоохотливым рядовым  второго года службы: « Ничего  товарищ лейтенант, проскочим. Не впервой».

Колонна - громадная гусеница разнокалиберных автомашин пришла в движение и сотнями своим круглых «ножек» двинулась в сторону границы. С этого момента с каждым метром лейтенант уезжал все дальше и дальше от своей прежней жизни.

Граница встретила настороженной тишиной и зелеными сигналами «светофора»   фуражек  пограничников.

Потянулся однообразный степной пейзаж.




ГЛАВА 5

Стандартная пуля калибром 7.62 мм представляет из себя стальную  оболочку с находящимся внутри мягким сердечником. Твердая «рубашка» позволяет пуле получить нужную траекторию полета в нарезах ствола, а мягкое «тело» обеспечивает массу, а значит, устойчивость полета. Во время полета пуля вращается вокруг своей оси. А когда пуля падает, то ее поверхность вовсе не будет гладкой, на пуле всегда можно найти углубления, оставленные нарезами.

Планета наша представляет собою твердую базальтовую оболочку земной коры с находящимся внутри вязким сердечником мантии. Твердая оболочка позволяет планете  сохранять оптимальную форму для полета по траектории, а более мягкая мантия обеспечивает устойчивость полета. Вращаясь вокруг Солнца, планета наша вращается еще и вокруг своей оси. Земля наша, слава Богу, не упала, но мы и без этого знаем, что поверхность ее тоже не идеально отполированный шар. Атлантический океан,  «изгибающийся» между двумя Америками, Африкой и Европой – чем не углубление от нареза? Чистой воды физика, если бы не одно интересное обстоятельство.

Для того чтобы «подсветить» цель, то есть показать направление стрельбы остальным,  в бою используют трассирующие пули.  Горит только тыльная сторона этой пули, и, по идее, мы должны видеть только точку, но из-за высокой скорости точка «расплывается» в полоску света – «трассу». Здесь конструкторами использовано «несовершенство» нашего зрения – информация от быстро движущегося предмета не успевает анализироваться нашим мозгом и поэтому горящая точка «расплывается» у нас в линию.

Полет нашей Земли постоянно «подсвечен» магнитным полем. Наша планеты -это трассирующая пуля, выпущенная когда-то из неизвестного «ствола» и летающая с тех пор в пространстве по странной круговой траектории. Здесь «конструкторы» тоже использовали несовершенство нашего организма - не может человек видеть магнитного поля. След от нашего «трассера» можно увидеть только на севере, это наше «Северное сияние».

Воздушное пространство над полем боя представляет собою  множество пересекающихся траекторий полета пуль, снарядов, мин, бомб различного назначения и калибра. Тысячи из них находятся в полете одновременно. А теперь представьте: во время такого боя вдруг резко и неожиданно взять и «отключить» поле тяготения Земли. Что будет? Находящиеся в это время в полете пули «зависнут» и станут летать хаотично, а затем будут «захватываться» полями более тяжелых и горячих  зажигательных снарядов и ракетниц. Постепенно пули эти перейдут на круговые орбиты.

Наша вселенная - это застывшее воздушное пространство над полем грандиозной  битвы. Ракетницы и «зажигалки» - это солнца, пули – планеты, а мы – бактерии, волею случая попавшие на одну из таких «пуль» и возомнившие о себе невесть что.

Наша Вселенная, это остановленная Богом война титанов. Титанов Бог сумел умиротворить, а вот с нами никак справиться не может. Титанов Бог усмирил, а вот зарвавшихся карликов – никак.

Чем не теория возникновения Вселенной?

Люди вряд ли, в обозримом будущем, смогут узнать, кто и зачем «подсветил» трассу Земли. Да и не нужно это, слишком велик для нас «калибр» оружия, судя по диаметру земли, он должен составлять 12700 километров.

Пока Бог с ангелами ищет способы отвратить людей от всякого рода пакостных дел, люди, находятся на том уровне развития, когда они с успехом используют магнитное поле земли в своих «шкурных» интересах.

ГЛАВА 6

Выстрелили неожиданно, из находившегося примерно в ста метрах от дороги заброшенного строения. Целились, скорее всего, в ехавшую впереди КШМ, ту самую, куда Александр и хотел сесть, но стрелок был неопытный, видимо  из начинающих и взял слишком большое упреждение или вообще его не принимал во внимание, просто тупо навел и шмальнул из-за угла развалившегося дувала. Ракета,  резво было рванувшаяся навстречу КШМ, по пути, под действием камулятивной струи стала забирать влево – против ветра и попала почти точно под прицеп лесовоза, где сидел Александр, машину приподняло и грохнуло об землю. Когда Александр пришел в себя, водитель уже лежал под колесом автомашины и стрелял из автомата куда-то в сторону «зеленки». Александр вывалившись из машины, занял место около второго колеса и стал наблюдать за «зеленкой». Кроме одиночного выстрела из гранатомета,  оттуда никто больше не стрелял. Водитель, выпустив рожок патронов, поднялся и пошел осматривать машину. Прицеп разворотило, но сам «КАМАЗ» был целёхонек. Прицеп сбросили на обочину и поехали дальше.

«С боевым крещением вас, товарищ лейтенант. Сто лет проживете».

«Почему не ищем противника, не окружаем?»

«А зачем? Такой приказ. Если нет убитых и раненых – уходить от столкновения, тем более никто больше и не стрелял, это не банда, а одиночная группа. Выстрелили просто так, для забавы. Привыкайте».

ГЛАВА 7

Когда какой-либо политик, неважно какой страны, честно глядя в телекамеру, рассказывает миру, что его правительство только думает: вводить войска на определенную территорию или подождать, то знайте – войска уже там.
Когда политик, сверкая белозубой улыбкой, говорит журналистам о том, что его войска покинули определенную территорию, то знайте, войска еще там.

И надо вам сказать, что политик этот не то, чтобы сильно врёт. Точнее, он и не врёт вовсе.

В Америке, та,  которая сшита из штатов, когда у вас при встрече спрашивают: «Как дела?» не надо и правда рассказывать о том, как у вас идут дела. Тому,  кто спрашивает, честно сказать, глубоко на это наплевать. Он просто соблюдает традицию.

На востоке, в частности в Афганистане, когда вам что-то предложили купить, не надо относиться к этому серьезно. Это просто традиция. Серьезно нужно говорить только после третьего предложения.

Политики никогда не врут, политики соблюдают традицию. Примерно за несколько месяцев до ввода войск на предполагаемую территорию заходит разведка. После вывода войск, от нескольких месяцев до нескольких лет на оставленной территории работает разведка. Это тоже своеобразная традиция.

Когда вы надолго уезжаете в отпуск, то как вы себе ведёте? Наверное, осматриваете внимательно квартиру, не забыл ли выключить утюг, телевизор, плиту, все ли на своих местах, вы знаете, что рано или поздно вернетесь. У русских вообще есть обычай такой - посидеть «на дорожку». Также поступают и военные, когда уходят. Как говориться, мало ли что? Вдруг придется вернуться?

ГЛАВА 8

В Кабул лейтенант Русанов прибыл в самый разгар подготовки вывода войск.

Если занесла вас нелегкая на острова Новой Гвинеи и встретились вы с диким племенем туземцев, нужно знать и выполнять одно обязательное правило. При знакомстве с местным народцем островов этих ни в коем случае нельзя называть свое имя. Ни при каких обстоятельствах. Как бы они вас не упрашивали. Оставаясь инкогнито, вы продлеваете себе жизнь. Дело в том, что аборигены – людоеды. Есть у них поверье, что убивать человека и съедать его можно, только узнав его имя, ибо через имя вся сила убитого переходит к тому, кто его умертвил и съел. Причем у народа этого  местного есть еще одна нехорошая привычка, если они не добиваются вашего имени, они начинают искать есть ли у вас родственники. Уж родственники-то точно знают, как вас зовут, а кроме того, съедать лучше весь род целиком, так больше силы вольется. И самое последнее – каннибалы эти чувствуют малейшие колебания вашей души и поэтому нельзя подавать виду, что вы их боитесь.   Поэтому никаких связей и держаться от родственников подальше, и, как минимум внешне, не бояться. Это закон выживания среди дикарей-людоедов.

В работе с подпольем  назвать хоть какое-то подлинное имя, даже невзначай, ненароком, значит умереть. В подполье все имеют клички. Но и клички эти нужно периодически менять. И лучше, чтобы даже свои сослуживцы знали тебя по кличке. Кличка делает человека неуязвимым, превращает его в оборотня. Сегодня ты «Крот», завтра «Лис», через месяц «Зубр».

В подполье все друг с другом связаны невидимой цепью передачи информации, если пойти по этой цепи, то можно без труда «сожрать» все подполье и лишить партизан связи. Родственники в подпольной работе – самое уязвимое звено для обеих противоборствующих сторон. Желательно чтобы у подпольщика вообще не  было родственников, а если есть, то их нужно надежно спрятать. Чтобы  избежать «провала» подпольщики используют правила конспирации, держатся друг от друга подальше, разбиваются на мелкие группы, где рядовой член организации знает в лицо, как правило, только еще одного. Так меньше шансов угодить в сети органов власти.

Если уж вам довелось общаться напрямую с представителем партизан на его территории, то нужно знать, что эти люди видят тебя насквозь. Мало просто внешне подавать вид, что не боишься. Нужно просто попрощаться с жизнью и представить, что тебя уже убили, страх тогда уходит  и становится легче.

Меньше связей, дальше  от родственников, и подавить в себе страх до минимального уровня. Это закон выживания  партизанской войны.
Если вы оказались на территории где есть подполье и партизанские отряды, то у вас такие же шансы выжить, что и окажись вы среди племени людоедов.

Различие между путешествиями к каннибалам и борьбой с партизанами немного, лично я знаю одно. К людоедам в логово лучше не ходить, и все будет в порядке. Инициатива здесь неуместна. В войне же главное – не потерять инициативу, а в партизанской войне не потерять инициативу – значит идти в логово партизан.

Именно такой территорий был Афганистан, где оказался в конце 1988г. лейтенант Русанов Александр.

ОКСАВ (Ограниченный Контингент Советских Войск в Афганистане) готовился к выводу, а Саша, наоборот готовился к  работе в составе «Ограниченной» Группы Советских Военных Советников, или, как ее шутливо называл старший товарищ Александра капитан Володин – ОГСВС.

ГЛАВА 9

Группа состояла из двенадцати офицеров под командованием капитана Володина и подполковника Трубачева. Последний осуществлял «общее руководство» и согласовывал  действия с Афганским руководством.  Высшие чины, которые будут иметь дело непосредственно с руководством страны, должны были прилететь из Термеза в феврале 1989г.
Советники должны были, прежде всего, словом помогать налаживать боевую подготовку в Афганской армии того времени.

Но это на бумаге. На практике же капитан  живо описал лейтенанту обстановку в следующих тонах: « Ты, может быть, видел в иностранных фильмах, по «видику», как в перерывах выступления какой-нибудь спортивной команды на поле выбегает десяток девчушек в коротких юбчонках с флажками или кастаньетами в руках. Это девчушки из группы поддержки команды; они устраивают на поле целый танцевальный спектакль – танцуют, прыгают, размахивают руками и ногами, машут флажками. Так вот, наша основная команда – 40 армия уже выступление закончила, а мы - как те девчушки из команды поддержки должны теперь здесь прыгать и корчить рожи, короче говоря, устроить шоу».

За годы нахождения Советских войск на территории Афганистана, армия ДРА так и не сумела стать по- настоящему боеспособным формированием. Все проблемы были в управлении. В управлении войсками был, мягко говоря, непорядок, а в управлении милиции и госбезопасности вообще полный раздрай. В высших эшелонах управления армии даже были введены должности своеобразных «комиссаров», что еще более усилило путаницу и неразбериху.

Полная боевая готовность в Советской Армии, это когда солдаты сидят в касках и с оружием в руках.
Полная боевая готовность в армии ДРА, это когда все сидят в тапочках и смотрят, например, фильм или выступление артистов местной самодеятельности.

Для того, чтобы дать команду в Советской Армии достаточно назвать позывной и сказать : «Вперед!».

В армии ДРА эта команда выливалась в получасовые витиеватые разговоры и препирательства – кто главнее.

Солдаты и офицеры Советской Армии ни при каких обстоятельствах не оставят исправную боевую технику.

Бойцы ДРА могли без особых угрызений совести  оставить на дороге БТР, или танк и спокойно варить в котелке похлебку, метрах в ста от техники. А когда им делали замечание, они не понимали, что такого они совершили, жали «шурави» руку и приглашали отведать угощения. Восточный менталитет.

Но проблема была даже не в этом. Проблема была глубже. Дело в том, что стрелять и действовать тактически грамотно афганские военные могли и сами. На войне, кто выживает, этому учатся быстро. Проблема была в другом. Проблема была в морально-психологическом климате. Самый главный вопрос мучил многих воинов афганской армии: «За кого и самое главное, за что воевать?» Афганистан не был готов ни к социализму, ни к капитализму. Руководители Афганской революции забыли, где живут. Кругом горы и «прыжок в социализм» получился над пропастью. Пропасть эта оказалась значительно шире возможностей идеологических «прыгунов». Не было в Афганистане своих «Ленина», «Троцкого», «Сталина», да если честно признаться и «Ворошилова» с «Буденным» тоже не было.

Эти проблемы десяток офицеров в чине от лейтенанта до капитана под руководством подполковника решить никак не могли. Это дело людей с большими звездами и большим опытом в управлении. А задача «помогать советами» - не конкретная задача и группа советников оказалась в поле вакуума, который нужно было чем-то заполнять.

Природа не терпит пустоты, армия тоже. Тут на сцену выходит еще один яркий персонаж. Это подполковник Трубачев, или «Труба».

ГЛАВА 10

Чтение арабских сказок погружает в мир волшебный и загадочный, полный приключений. В арабских сказках есть такой персонаж джинн. Персонаж очень интересный, если присмотреться. Джинн этот сидит в  медном кувшине и служит тому, кто этот кувшин потрет. Но в самом начале есть одно невыясненное обстоятельство. Этот самый джинн обладает невероятной волшебной силой и могуществом, беспрекословно выполняет любые желания своего «повелителя» - обыкновенного, прямо скажем, среднестатистического жителя. Как такое возможно? Почему джинн не пошлет этого неудачника подальше и не живет в свое удовольствие? На этот ответ авторы «Тысяча и одной ночи» дают уклончивый ответ. Джинна этого, якобы заколдовал злой волшебник, и тот обязан служить хозяину лампы. Как интересно злой волшебник его заколдовал? На этот вопрос ответа нет. Заколдовал и все тут! Не хотят сказочники раскрывать этот секрет. Ответ на этот вопрос достаточно прост. Джинна этого призвали на его «джинновой» родине служить в армию и он дал присягу. А командиром у джинна стал злой волшебник, который отдает дурацкие приказы  и джинн просто обязан служить (кстати, очень точная сказочная формулировка – обязан служить) человеку, значительно уступающему ему в уме и способностях.

 «Злой волшебник» группы советников - это подполковник Трубачев, заместитель командира объединенной группы советников. Когда спал этот человек, да и спал ли вообще, было неизвестно. Постоянно в движении, постоянно наготове, постоянно с кучей новых идей и соображений человек этот неистощимой энергии, неуемной инициативы, безграничной храбрости уже давно  стал бы генералиссимусом, если бы не еще одно его качество. Подполковник был невероятный болван. Тупость его превосходила по своим параметрам храбрость. Долго вникать во что-то, читать карты, анализировать подполковник не любил, любимым его выражением было: «Ввяжемся в бой, а там видно будет. А ты что, трусишь?». Этот человек мог в одиночку, в ночное время носиться на своем УАЗе по Кабулу и его окрестностям. С этим связано еще одно неотъемлемое от Трубачева свойство с характеристикой «невероятно» – он был невероятно везуч. Как правило, в условиях тотальной партизанской войны, такие люди долго не живут. Подполковник находился в Афганистане уже второй срок, то есть четвертый год, как и большинство из группы. За все это время только один раз его машину превратили в решето, а у самого – только царапина на предплечье. Ходили самые невероятные объяснения такого везения,  в основе своей мистического характера. Капитан же придерживался более  прозаического объяснения. Он считал, что «духи» специально не трогают подполковника, так как от того больше вреда, чем пользы. Если его убить, то пришлют более толкового командира. Чистый расчет.

ГЛАВА 11

Если бы кто-то сказал курсанту ВОКУ Сашке Русанову каких-то полгода назад, как  сложится его служба, и чем он будет заниматься - никогда бы не поверил. В училище обучали работать с местным дружественным населением и искать информацию из любых источников. В училище обучали входить в соприкосновение с противником и искать к нему удобные походы. Это все  было, в принципе, в теории знакомо. Одного не предусмотрели Сашкины педагоги ни в теории, ни на практике. Не предусмотрели они того, что противник будет прятаться. То есть для того, чтобы войти с этим самым противником в соприкосновение,  нужно было его сначала найти. А найти его можно было тремя способами. Первые два – сравнительно легкие. Можно было либо устроить засаду на противника, либо в таковую засаду попасть. Третий был намного сложнее, нужно было идти в горы.

ГЛАВА 12
Если горы Афганистана растянуть в плоскость, то получится страна по размерам равная России. Если Россию сомкнуть до пределов Афганистана, при этом сохранив всю ее площадь, то равнина «уйдет» вверх и получится Афганистан. Под стать русскому народу и народ афганский. Народ  не такой простой, как это может показаться на первый взгляд, упорный народ. Если у этого народа появится лидер, способный его сплотить, Афганистан еще о себе заявит. Афганистан это спящий колосс. Это законсервированное будущее планеты.  В первые тысячелетия  нашей эры таким отдыхающим исполином была Монголия, пока не появился Чингис-Хан.

Сашкины, довольно сносные, английский и немецкий были здесь нужны также, как нужны навыки игры на скрипке на вагоноремонтном заводе. Посмотрев на трофейное оружие и транспорт моджахедов, Саша пришел к выводу, что спрашивать: «сэр, расскажете о дислокации тактической ракетно-ядерной установки», здесь будет не у кого.

Когда находишься на вершине горы и смотришь вниз, на ущелье – чувствуешь себя Господом Богом. Наполняет чувство эйфории, восхищения и восторга. Весь мир у твоих ног. В голове возвышенное, из Державина : «…умом громам повелеваю. Я царь, я Бог…».

Когда спустился с горы и смотришь на нее со дна ущелья, чувствуешь себя клопом, тараканом. В голове из того же Державина: «Я телом в прахе истлеваю, я раб, я червь…».

Чаще же всего, в перерывах между этими двумя состояниями, когда карабкаешься на гору, или спускаешься с нее, чувствуешь себя просто ишаком. И в голове твоей пусто, как ослу и подобает.

Идти в горы, это тоже самое, что спускаться под воду с аквалангом.  Под воду не нырнешь надолго без акваланга. В горы тоже идти без специального оснащения нельзя – помрёшь. Под водой меньше риска - честное слово. Если кто-то сейчас стоит перед выбором: чем заняться дайвингом с акулами в Красном море или альпинизмом, выбирайте дайвинг. Если вы будете соблюдать все правила безопасности и вести себя осторожно, то акулы вам не страшны. А в горах вас может просто тупо снести снежная лавина, или хирургически точно шмякнуть, извиняюсь за грубое слово, по башке случайный камень, выпавший из под-копыта какого-нибудь козла (в смысле животного, в смысле самого настоящего – с рогами  и хвостом). Я уж не говорю о засаде противника.

Пчела, как говорят ученые, измеряет расстояние не линейно, а единицами энергии,  необходимой для преодоления этого расстояния. То есть пчела не говорит, или точнее не думает: «Мне еще лететь до пасеки сто метров». Пчела думает: «Мне еще лететь одну энергетическую заправку». Примерно так измеряют расстояние некоторые старые водители. Они не говорят: « Мне ехать двести километров». Они говорят: « мне еще ехать на пол-заправки бака».

В горах расстояние меряют тоже не километрами. В горах расстояние меряют временем. Не говорят здесь: «Осталось 10 км». Говорят: «Осталось  10 часов пути». Отчего так?

Оттого, что пространство  - это  зыбкая, туманная и обманчивая субстанция. Пространство всё время перед глазами, как назойливая реклама собачьего корма. Оно постоянно манит человека в свой якобы волшебный мир, но ничего преподнести не может. Все одно и тоже. Верх, низ. Всё,  больше ничего. Нет тайн в пространстве. Спелеологи ползают по пещерам, альпинисты по скалам, аквалангисты под воду залезли. Все уже изучено и предусмотрено. Все карты составлены. И поэтому пространство время от времени решает внести в отношения с человеком некую интригу. Одна из таких интриг этого - горы. В горах все обманчиво, даже когда всё как на ладони. Вот, казалось бы, ты видишь буквально в километре  пункт назначения и готов до него дойти через 15 минут. Но идти ты можешь сутки.

Примерно в такой местности и решала свои задачи с 1979 по 1989 гг. 40 армия, составлявшая ограниченный контингент Советских войск в Афганистане. Местность опасная, для войны нехорошая, неудобная, непривычная, непонятная.

ГЛАВА 13

Партизанская война требует пояснения. Есть два уровня – неорганизованное сопротивление разрозненных групп и партизанская война. Для партизанской войны требуется центр управления и местность,  где можно расположить базы. Афганистан – идеальная местность для партизанской войны. Там можно воевать бесконечно долго  в перспективе – десятки лет, в идеале – сотни. Еще для партизанской войны необходимо поддержка местного населения и организованное подполье. Регулярная армия, как это ни странно, не приспособлена и не эффективна в партизанской войне. В партизанской войне нет линии фронта. В партизанской войне нужно отсечь боевые формирования от связи с подпольем и самим наладить «подполье» в среде партизан. Для антипартизанской борьбы нужны свои специалисты и Сашке пришлось поступать на новый факультет – горный.

Если началась партизанская война, нужно первым делом внимательно посмотреть у себя под носом. Партизаны и подполье не работают поодиночке. Они получают указания из единого штаба. Одной из задач лейтенанта Русанова входило отсечение подполья  и партизан от их штаба.

Теперь  о политической обстановке. Политическая обстановка в районе нахождения группы советников ничем от местности не отличалась. Войска вводились для стабилизации политической обстановки. Вводились правильно, но дело в том, что тот, кто принимал решение, скорее всего не знал конечную цель. Стабилизация обстановки - это не конечная цель ввода войск.

Часто, в рассуждениях даже вроде бы неглупых людей  можно услышать фразу по поводу ввода войск за пределы границ страны:  «Нужно ввести туда войска, сделать свое, а затем, если уж очень начнет мировая общественность возмущаться, быстренько вывести». Хочется  посоветовать такому умнику: « Ну, хорошо. Мед любишь? Подойди к ульям и залезь туда рукой. Если пчелы не заметят – покушаешь медку, а если заметят – быстренько убежишь».

 А затем посмотреть,  как он «быстренько» убегает. От пчёл не убежишь. Не получится с пчёлами «по-быстренькому». Для обращения с пчёлами нужны знания, опыт и приспособления. И делать нужно все основательно и не спеша. Тогда получишь мёд, а не искусанный зад.

«По-быстренькому» может сходить только отделение разведчиков, посмотреть что, да как,  и тихо, не ввязываясь в бой, уйти. Уже роту «по - быстренькому» не заведешь. А что такое одна только дивизия? Речь идет,  о четырех тысячах солдат и офицеров, Сотен единиц техники, обслуживающем персонале, штабе, кухне, продуктах, связи. Четыре тысячи – это посёлок городского типа. Как такое можно «по- быстренькому» ввести, и самое главное - вывести.

Нельзя мобилизацию «отыграть» назад. Сначала объявили мобилизацию, а затем сделали постную мину и сказали: « мы пошутили». Объявил мобилизацию – начинай войну. Так и с выводом войск. Ввести то можно, но как потом выводить, если что? И это касается стандартного так –сказать,  условия – равнинной местности и хорошей погоды. В  высокогорных районах задача вывода усложняется на порядок.

Войска вводят не для того, чтобы выводить.
Когда родители отправляют своих сыновей на войну, то сердце родительское разрывается от тоски и тревоги. Кому охота дитя свое под пули совать?
Но понимают родители и сыновья  понимают, что идти нужно. Если никто не пойдет воевать, будет еще хуже. Придет враг и уничтожит всех. Двойственное чувство у людей – и воевать нужно и погибать никто не хочет.

Когда выводили войска из Афганистана от чувства двойственности тоже было не избавиться. С одной стороны все, конечно же, радовались - солдаты и офицеры возвращаются на свою родную землю, к своим семьям и постоянному месту службы.
Но у тех советских людей, кто остался в Афганистане после вывода войск с каждым днем нарастало чувство тревоги. Что будет, если правящий режим, дружественный СССР падет? Где гарантия, что после ухода советских войск в Афганистане не появится военная база США? Куда направят свое оружие и идеологию, закамуфлированную под ислам, вооруженные на американские деньги, никем не контролируемые тысячные отряды моджахедов?

За океаном очень любят повторять фразу: «У Америки был Вьетнам, а у СССР был Афганистан».
Только вот забывают «маленькую» деталь. Афганистан был пограничным с СССР государством, а от Америки до Вьетнама многие тысячи километров. СССР обеспечивал безопасность своих границ, а безопасность чьих границ обеспечивали американцы? Что-то я не припомню, по какому участку суши или моря США граничат с Вьетнамом.

Наши войска в Афганистане дали стране десять спокойных лет в приграничье. Что значит в геополитике десять лет?
Если бы не было 40-й армии в Афганистане, то как раз к распаду СССР мы получили бы на границе террористический анклав (естественно, не без помощи наших заокеанских «партнеров») и вся эта масса вооруженных до зубов людей рванула бы в Среднюю Азию, а потом и вглубь России.

Сталину не хватило года для того, чтобы довооружить и реформировать армию. Года! А здесь целых десять лет. Это и была та «подушка безопасности» благодаря которой сохранились светские правящие  режимы в бывших республиках Средней Азии после распада СССР, а возможно и Россия, как целостное государство.

Нахождение Советских войск в Афганистане и американских абсолютно ничем не отличается. И те и те были приглашены законным правительством. И те и те в составе «ограниченного контингента». Значит, наши ввели войска правильно? Ввели, может быть и правильно. Обставили все это дело недостаточно основательно. Нужно было от имени моджахедов взорвать пару близнецов- высоток в Москве, организовать выступление по телевизору какого-нибудь отморозка, да хоть того же Усамы, показать гражданам и всему миру пробирку с пищевой содой и заявить, что там де, «страшное химическое оружие афганских террористов». И документальные доказательства у нас есть.Только мы их не представим. Потому, что они, эти доказательства - секретные. Британия и США, в те времена, обделались бы так, что сидели бы как мыши – не пикнули. И вводить войска нужно было не для «оказания интернациональной помощи», а для борьбы с международным терроризмом. И еще нужно было потребовать у запада помощи: «Вы что же это, господа,  а? Мы, значит, вас защищаем о негодяя и мерзавца Усамы Бен Ладена, а вы хоть бы помогли чем. Хоть бы дали что. А не то бросим все и сдохните от какой-нибудь заразы, как мыши,  или потом этот же Бен Ладен, с которым вы сотрудничаете, вас же потом и взорвет». И дали бы, и еще бы и упрашивали войска ввести и не выводить подольше.  И «CNN» вопило бы на весь мир: «Слава СССР - борцу с международным терроризмом! Поддержим советский народ в их нелегкой борьбе!». И никому бы в голову не пришло создавать тренировочные лагеря боевиков в Пакистане и подпольную сеть, привлекать ЦРУ для снабжения моджахедов самым современным оружием. Не было бы такого накала партизанской войны, народ Афганистана понял бы, что СССР не собирается никого завоевывать, а коммунистическая партия Афганистана, тоже, кстати, разделенная на «большевиков» и «меньшевиков», правда,  с чисто азиатским своеобразием, сумела бы сохранить власть и вывести страну из провала гражданской войны. И до сих пор был бы в Афганистане Наджибулла и наша военная база.

Но все эти «бы» приходится, к сожалению опустить. И поэтому в Афганистане сейчас «демократически» избранный «хороший друг Запада» Хамид Карзай,  и база военная, но не наша – американская. Американцы не для того туда войска вводили, чтобы их оттуда окончательно вывести. У них цель превратить Афганистан в плацдарм. Против кого – понятно. И они оттуда не уйдут никогда. Они точно знают свою конечную цель и упорно к ней идут.

Поэтому наши войска были тогда для «просвещенного и демократического» мирового сообщества  оккупантами, а сейчас американские, почему-то оказались  борцами с терроризмом.

Дело в том, что правительство СССР  «загнивало» и поэтому не додумалось уничтожить несколько тысяч мирных советских граждан для достижения нужного политического эффекта, не представляло,  как же можно соду в пробирке выдать за химическое оружие, а поэтому действовало честно и  прямо. Может быть, в этом и кроется основная ошибка. Даже военные избегают лобового удара, все стараются обойти противника. А уж в политике то сам Бог велел жульничать.

Беда и спасение перед Богом военного в том, что он выполняет приказы. Ты дал присягу служить верно и выполнять приказы. Люди, находящиеся в одной конкретной точке пространства в конкретное время, не имеют возможности достоверно решить, правомерен приказ или нет, правилен он или неправилен, приведет он их к гибели или спасет. У них нет выбора, они должны выполнить приказ. Беда в том, что Бог никаких приказов не дает, Бог рекомендует  - «Не убий». Но если будешь думать каждый раз о заповедях,  стреляя во врага – умрешь сам. Крестик на груди. Для чего?

Апостолы, которые шли со Христом,  не знали ведь, что уготовано Ему, они слепо выполняли приказы. А если бы знали? Смогли ли бы они спасти Христа? Нет. Не спасли бы они Учителя. Наделали бы глупостей, себя бы сгубили и Дело Христово провалили. Поэтому и не говорил Христос о том, что будет. И как опытный стратег вел своих солдат-апостолов к  конечной цели, использовав во благо даже предательство Петра. Все потому, что в этой группе из двенадцати солдат и одного Командира, только Командир знал конечную цель и Он пожертвовал собою ради подчиненных. Мы все тоже, в какой-то мере, подчиненные Христа. Только у нас огромное преимущество – мы знаем конечную цель.

Солдаты на войне не знают конечной, стратегической цели. Они лишь выполняют тактический приказ. А если бы они знали эту самую цель, смогли бы они как-то ее изменить, сделать лучше? Нет. Если конечная, стратегическая цель правильна, тактические действия выверены, то даже предательство своего солдата ничего не решит.

Беда таких геополитических игр в том, что в них нельзя, чтобы рядовые исполнители – солдаты и офицеры знали конечную цель предприятия. Они должны выполнить то, что им приказали. Армия здесь не инициативна, она пассивна. В этом вся суть.

ГЛАВА 14

В основном мы представляем себе агентурную работу на войне так: нужно обучить подходящего человека, желательно выходца из языковой среды врага, разным тонкостям шпионской работы и каким-нибудь хитроумным способом заслать его к неприятелю. Сначала этого человека будут проверять, бить, пытать, но потом поверят и обязательно допустят к самым секретным секретам. А как же не поверить? Все же сделано очень тонко и умно. Вот и все, супостат на крючке.

Более продвинутый и искушенный читатель знает, что еще можно найти в стане врага человека, сделать ему предложение, от которого тот не сможет отказаться и, встречаясь с ним в разных тайных конспиративных местах, получать информацию о зловредных планах противника.

Читатель, который совсем уж в теме, добавит, что враг будет стараться подсунуть липового агента, чтобы с его помощью передавать дезинформацию. Такого «двойного» агента  наши доблестные контрразведчики с помощью каверзных  вопросов и запутанных комбинаций обязательно изобличают и воздают  ему по заслугам.
Это всё конечно так, спорить с этими схемами сложно, но есть еще один способ узнать о планах противника. Он сложен и прост одновременно. Можно «подставиться» самим. То есть нужно «завербовать» агента, о котором заведомо известно, что он работает на врага. Получая от него сведения вы уже знаете, что вас напрямую информирует враг. И этот враг готовит для вас ловушку. И тогда, в упрощенной схеме,  будет действовать принцип: послушай, что советует враг и поступи наоборот. Игра эта эффективная, но одноразовая, как гранатомет «Муха». После реализации сведений нужно искать новые варианты. «Левый» агент списывается на боевые потери, потому как знает в лицо вербовщика. Это слишком много. Этого достаточно, чтобы погибнуть в «случайной» перестрелке.

Первые несколько информаций от такого агента, как правило, дают положительные результаты. А затем, когда вы заглотнули крючок  поглубже и поверили ему, следуют неожиданные, мощные, сногсшибательные сведения, от которых начинает, в предвидение больших звезд на погонах, кружиться голова и хочется немедленно делать дырки для орденов. Это и есть ловушка. И если на равнине из такой западни есть шансы выбраться, то в горах, освободиться из такого  капкана шансов, даже теоретически, нет.

Сегодня в 20.00, недалеко от следственной тюрьмы ХАД – Афганской службы безопасности, у Александра Ивановича встреча со своим информатором из кишлака Мургаб. У информатора кличка «Алим», что значит мудрый,  у Александра – « Саят».  «Алим» служит в Афганской милиции  Царандое и имеет много родственников в горах. Со службой безопасности Афганистана - ХАДом предпочитает не сотрудничать, там слишком много предателей. Предпочитает говорить с советскими «шурави», эти точно не выдадут, и помогут  если что.

Вот такой коленкор, как говорил прапорщик Ток. Вот такая война. Непонятная, неизвестная, неправильная. Но надо привыкать. Лейтенант вытащил из кармана мятный леденец, развернул бумажку, конфету положил в рот, бумажку – в карман. На месте встречи не должно остаться никаких материальных свидетельств.  Нужно понимать местную специфику.  Самая главная идея здесь в настоящее время – остаться в живых между молотом: отрядами партизан – моджахедов и наковальней – правительственными войсками. Деньги частично могут решить это проблему. Информатор задерживался, откуда-то потянуло запахом шашлыка, где-то  проехала машина, примерно в двух километрах хлестнул по ночи  одиночный винтовочный выстрел.

Именно таким, «левым» агентом и был «Алим». Месяц назад по его информации в одной из афганских машин изъяли противотанковые мины, спрятанные под мешки с мукой. Две недели назад по его же наводке нашли и обезвредили от мины «ловушки» схрон с боеприпасами, неделю назад обезвредили фугас, заложенный около дороги. Лимит добрых дел был исчерпан, «шурави», поначалу настороженные, теперь, от пролившегося на них дождя благодарностей, подобрели, и уже должны были заглотить наживку. Пришло время подсовывать им «крючок».

В этот раз, в соответствии с законами жанра, «Мудрый» принес  сногсшибательную весточку. Суть ее была вот в чем: больше года назад на участке автодороги недалеко от Кабула сошел селевый поток. Поток перекрыл дорогу, но не в этом суть. Суть в том, что поток этот обнажил золотую жилу, золото можно было добывать прямо на поверхности селя. С тех пор моджахеды добывают в ущелье недалеко от дороги золото и переправляют его в Пакистан.

На настоящий момент времени в небольшом кишлаке, расположенном неподалеку скопилось около  пяти килограммов золотого песка и несколько самородков. Охрана – пять человек. Основная часть ушла на блокирование участка автодороги. Рядом оборудованы две пусковые площадки для «Стингеров», недавно в кишлак прибыл  какой-то мужчина – по разговору американец или англичанин.

Лейтенант передал деньги, поблагодарил, условился о следующей встрече и ночной гость растворился в темноте.

ГЛАВА 15

Людям в жизни обязательно нужны ориентиры: морякам – маяки, самолетам - радиомаяки, людям - адреса их мест проживания, машинам – госномера, телефоном – номера, каждому человеку - имя. Имя, фамилия, отчество – это ведь тоже маяк.

Кроме имени людям нужно еще как-то определять свое положение в пространстве. У военных такое положение определяется по месту службы. Если ты служишь в Москве, адъютантом у командующего Сухопутными войсками, ты очень перспективный офицер и тебе, в принципе, наплевать на то - будет война или нет. За "языком" в любом случае не пошлют. Главное, чтобы свой собственный язык был подвешен.
 
Если служишь в г.Севастополе, то тебе повезло, служить там можно и без перспектив. Война тут не нужна. Солнце, море и женщины будут бесплатным дополнением к звездочкам на погонах.

Но если «посчастливилось» попасть в Забайкальский военный округ, то должен ты молить Бога об одном – поскорее бы война, ибо это единственный повод продвинуться по службе.

У гражданских немного по-другому. Бомжи на помойках делятся на тех, кто ближе живет к люку теплоцентрали, средний класс хвастается,  у кого есть дача и как далеко она от города. Самые богатые определяют друг друга по близости проживания к морю. Если человек живет прямо на берегу моря или океана – то это человек, который вышел за пределы богатства. Если в 100 метрах от моря – то это очень  богатый человек. Если в 500 метрах, то это богатый человек. Ну, а если в километре, то это может быть просто человек, которому повезло. Это градация по горизонтали. Градацию проживания по вертикали принято считать не от берега моря, а от уровня моря.

На географических картах всё,  что до 500 метров закрашено в радующий глаз зеленый цвет, цвет жизни. Там живут люди счастливые. Дальше цвет начинает понемногу темнеть и окончательно мрачнеет  к высоте 2500 метров над уровнем моря. Этот цвет как бы говорит человеку, смотрящему на карту: «На эту высоту можно, конечно, забираться, но это на ваше усмотрение».  Ну а от 3000 метров  белый цвет  - там не живут. Там белое пятно. 

Саша как раз находился на высоте по «усмотрению». В принципе на такой высоте люди отдыхают  в санаториях, но это люди умные. К Сашкиному же положению больше подходила любимая поговорка капитана Володина: «Умные ездят на «Мерседесах», а дураки ездят на войну». Сашка на этой высоте попал на войну.

Ориентиром был для Сашки капитан Володин. Капитан Володин Сергей Михайлович – это имя на  Афганских высотах было ориентиром достаточным, чтобы не оказаться в могиле, на несколько метров ниже уровня моря.

Все в группе  в Афганистане уже по два срока, называли друг друга по именам, кроме, конечно, подполковника. Русанов был в самом небольшом звании – лейтенанта и самый молодой, к нему в основном обращались по имени – «Сашка», реже по званию.

Если кто-то рассчитывает, попав на войну, сразу сотворить что-то такое похожее на подвиг, на войну ему лучше не ездить. На войне не до подвигов. Остаться бы в живых.

Если кто-то рассчитывает, попав на территорию партизанской войны, принять участие в масштабных, эпохальных, решающих судьбы мира сражениях, ему тоже лучше туда не попадать. Не до «Ватерлоо» и «Аустрелиц», честное слово. Не получить бы пулю в спину.

Героических поступков в Афганистане Сашка не совершил и в грандиозных военных баталиях участия не принял, сохранить бы голову, какие уж там смелые деяния. Даже в настоящих, крупных  боевых операциях Сашка участия еще не принимал, если не считать засады, в которую попал вместе с подполковником на окраине Кабула, поисками схронов оппозиции вместе с Афганской армией и службой безопасности, и устройства ответной засады на моджахедов.

ГЛАВА 16

 Правила детской игры «кошки-мышки» очень просты. Дети делятся на две команды – одна «кошки», вторая – «мышки». «Кошки» должны поймать «мышек». Как только подается команда,  «мышки» убегают, «кошки» их догоняют. Затем команды меняются ролями. Теперь бывшие «кошки» становятся «мышками», а бывшие «мышки» - «кошками». В забавной игре этой, если она идет достаточно долго, можно часто видеть забавные сцены. В очередной раз поменявшись ролями, «кошка» бежит за «мышкой», а та, забыв, что она «мышка» и продолжая играть роль «кошки» бросается, вдруг, ловить «кошку» настоящую. Дети ловят друг друга и затем долго выясняют кто же из них кто.

Партизанская война в Афганистане - это игры взрослых в «кошки-мышки». Изначально - ты «кошка» и идешь ловить «мышек», но в любой момент вы можете поменяться местами. Самое главное уметь предвидеть момент, когда эта смена может произойти.

Партизанская война в Афганистане это «ролевые игры»   в «кошки-мышки» с непредсказуемым результатом.

Что в войне делает этот самый результат непредсказуемым? Чем мирная "предсказуемость" отличается от "непредсказуемости" войны? Ну, во-первых, конечно, величиной ставки. В годы Сашкиной юности был такой фильм о войне, кажется,польский, "Ставка больше чем жизнь".Точное название. На войне твоя собственная жизнь ничего не стоит. У коммунальных городских служб есть такое правило-как только закопали новые трубы в землю и составили об этом акт, трубы сразу списываются с бухгалтерского баланса. Так и на войне. Как только ты туда попал, твоя жизнь уже списана, она ничего не стоит.Ставка на войне - не жизнь, а выполнение боевой задачи. У Константина Симонова в "Живых и мертвых" люди на войне разделились на тех кто жив,и тех кто мертв. Я скажу немного по-другому: на войне все мертвы. И те кто убиты, но более их - те кто убивает. Война отменяет заповедь Божью - не убий. Причем официально отменяет, документально. Так и написано в Уставе "...уничтожать живую силу противника...". Война это закон Сатаны. И если ты убил, ты уже пошел против Бога, и неважно, что убил ты врага. Закон войны сделал так, что у человека есть единственный враг на земле - человек. И чтобы не сойти с ума в этом кровавом месиве нужно хоть перед кем-то остаться честным до конца. Пусть не перед Богом, но хотя бы перед кем-то. Этот кто-то и есть твоя страна, командиры, твои боевые товарищи, твоя мать, которая,конечно же хочет, чтобы ты выжил,но более этого не хочет она увидеть в своем сыне труса и предателя. Хотя бы перед ними нужно быть честным, это твой единственный шанс на Страшном Суде.

А во-вторых, эта та неуловимая субстанция, присущая исключительно человеческому существованию, та приправа, пряность,та соль, которую чувствовали все, кто причащался хлебом войны.Так сразу, с ходу, о ней не расскажешь.Начну с примера.Представьте, что встаете вы в три часа ночи и идете на кухню - воды попить. Включаете свет - на полу таракан.Вы его тапком - бац!Нет таракана.Что здесь можно сказать? Таракану не повезло.

Так, примерно, и в военной жизни.Кроме выучки,дисциплины и хладнокровия в жизни разведчика нужна, как нигде, удача.Иначе прихлопнут тебя, как таракана.

Попали в засаду, погнавшись за духами с подполковником и еще шестерыми бойцами.
Сначала Русанов шел в центре боевого построения, но затем его отправили в головной дозор и через несколько секунд после Сашкиного ухода,радист задел антенной "растяжку", поставленную в нескольких метрах от земли.Такие мины-ловушки ставят специально, чтобы поразить ядро разведгруппы, где находится радист и командир. Что тут можно сказать? Сашке повезло.

Крупнокалиберные пулеметы ДШК ударили сразу с двух сторон, плотность огня была такая, что не то, что поднять голову, пошевелиться было нельзя. Сашка согнувшись лежал за валуном и слушал: «Чмок, Чмок, Чмок…» - пули  нежно целовались с камнем.

Когда попадаешь по такой огонь, моментально наступает оцепенение, не хочется ни соображать, ни двигаться, ни стрелять. Хочется лежать, обхватив голову руками, закрыв глаза и заткнув уши. Думать и принимать решения в такой ситуации чрезвычайно сложно. С чем это можно сравнить?
Когда человек рукой, случайно, касается раскаленного утюга, он быстро отдергивает руку назад. Поступает так человек не потому, что у него инструкции такие. Он поступает инстинктивно. Это заложено в самой природе человеческой. С этим ничего не поделаешь.
Когда по человеку палят из оружия и пули взрывают вокруг головы фонтанчики пыли, грязи, песка и каменных осколков, то хочется лежать и не вставать. Спрятаться в какую-либо канаву, уползти, закрыть глаза и заткнуть уши, чтобы не видеть впивающиеся в сантиметрах от твоего тела куски стали и свинца и не слышать звуки выстрелов.
Это не потому, что лежащий под огнем трус. Это действует инстинкт, точно такой же, как в примере с утюгом.
Но это надо преодолеть. Нужно заставить себя смотреть в сторону противника, оценить его огневую мощь,нужно отдавать команды, нужно стрелять самому.
Это все равно, что прикоснувшись к раскаленному утюгу, не отдергивать руку, и читать «Я вас любил» Пушкина. Можно без улыбки, но с выражением.

Это можно еще немного прочувствовать, представив такую ситуацию. Человек положил руку на плаху, а палач огромным топором рубит дерево в щепы в миллиметрах от пальцев. А этим временем испытуемому предлагают решить задачу по математике. Решишь - рука останется цела, не решишь - ….

Тем более невероятным было ощущение, когда лейтенант открыл глаза и увидел веселую рожу подполковника: « Ну как, сынок, ощущения?».

Возможно, ощущения были еще хуже, если бы не пришла на выручку афганская пехотная бригада, состоявшая, впрочем, из сотни человек.  Моджахеды дрогнули и отошли.

ГЛАВА 17

Еда, вода, патроны, что в горах главнее? Без еды человек может прожить в горах  две недели. Без воды человек может прожить в горах  три дня. Без боезапаса в горах не проживешь и часа. Патроны, вода, еда вот в какой последовательности должен выглядеть список самого необходимого. Патроны – продукт первой необходимости на войне. Без воды и еды еще можно немного протянуть, а  вот без патронов грохнут точно.

Кстати, это и было основной причиной краха режима президента Наджибуллы. Новая власть, пришедшая к власти в СССР, его просто «кинула», оставив без поставок оружия и боеприпасов.

«Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться» - в этих словах Ленина вся соль Афганской проблемы.

Центральная власть в Афганистане чего-то стоит до тех пор, пока у нее есть боеприпасы. Причем, любая, будь-то «советский» Наджибулла или «американский» Хамид Карзай. Время удержания власти центральным правительством в этой стране, без внешних поставок вооружений – несколько месяцев. Ровно на столько времени хватит неприкосновенного запаса на складах. Дальше – крах.

Знают об этом моджахеды и поэтому имеют в горах замаскированные тайники с боеприпасами, чтобы не нести на себе тяжесть. Подходят к столице Афганистана все ближе и ближе.

Идут разведчики в колонну по одному, лейтенант – замыкающим группы. Задача замыкающего группы следить за тем, чтобы подразделение не подвергнулось неожиданному налету сзади. В принципе, впереди идущие бойцы в условиях горной местности,  идеально подходящей для засады – смертники. Но и замыкающий тоже. Грамотный противник, а моджахеды поднакопили колоссальный опыт горной войны, никогда не палят сразу, завидев советских солдат. Сначала группа внимательно изучается и по пути ее следования в удобном месте устраивается засада, группа пропускается в «мешок» и затем «валят» первых и последнего, чтобы лишить ориентации. Перевес сил обычно обеспечивается как минимум десятикратный.

Идет лейтенант, внимательно осматривает местность, спотыкается о камни, а в голове мысли о жизни. Находясь еще в Кушке, он заметил одну особенность. Возле офицерской столовой  пешеходная дорожка была выложена довольно крупными бетонными блоками квадратной формы. Блоки, вместо того, чтобы лежать строго горизонтально, вздыбились и разъехались в стороны. У части края поднялись над горизонтальной поверхностью и Александр часто , по непривычке, спотыкался о них. Сначала он грешил на брак строителей, но потом понял. Строители тут не при чём. Они уложили блоки ровно и без перекосов. Виноваты рядом растущие деревья. Деревья эти, посаженные, наверное, вместе с укладкой блоков, пока были маленькие, ничем дорожку не тревожили. Но, затем корневая система разрослась и окрепла, достигла подземного пространства под дорожкой, и выдавила часть блоков из земли. Блоки вздыбились.

Многие склонны винить в совершаемых на земле злых делах Небеса. Но, скорее всего, Небеса здесь ни при чем. Причину нужно искать рядом. Почему на многострадальной земле Афганистана не наступает мир? Земля ведь здесь добрая, народ смышленый и работящий, а какая природа и виды! Но нет. Постоянные изнурительные, опустошающие войны. Разве небеса в этом виноваты? Горы в Афганистане вздыбились от глубинных корней земли. Люди на этой земле убивают друг друга от невидимых корней политических, религиозных, социальных интриг. И нет этому конца. Небеса здесь ни при чём.

И еще много у Сашки в голове мыслей разных, пока карабкается замыкающим в поиске затаившегося на склоне горы «схрона».

Профессия шахтера требует определенной доли мужества. Кто хоть раз застревал в лифте многоэтажки, тот знает то неприятное состояние, вызванное замкнутым пространством. Отчего оно? Дело в том, что затрагивается самое глубинное и неприкасаемое состояние человеческого существа – свободы. Человек создан изначально свободным. Кроме свободы сознания  необходимы ему, также как воздух, и свобода пространственная. Свобода пространственная,  сливаясь со свободой осознанного выбора, рождают, в дополнении к трем пространственным и одному временном: пятое измерение -  творчество. Время и пространство - это измерения тупиковые в них нет ничего. А вот пятое измерение – это портал для выхода к сотням других  миров. Шахтеры, эти дети подземелий, оказываясь под толщами земли, частично лишаются этой свободы. Но этим людям нужно не просто сидеть, как мы сидим в лифте и ждем слесаря, им нужно работать. Для этого нужен определенный склад характера. Не все выдерживают шахтного «заточения», часть уходит. Люди эти должны быть немного склонны к фатализму.

Говорят у шахтеров «выдать на горА». Это значит – на поверхность земли. Никто точно не знает, почему сложился такой  оригинальный «профессионализм». Большинство шахт в нашей стране в степных районах. Какие горы? И почему не на гОры, а на «горА»?

Дело здесь, наверное, вот в чем. Работают эти мужественные люди в толще земли, ниже уровня моря  на сотни метров, и для них степная поверхность это  горы.  Чтобы как-то отличить эти шахтерские «горы» от гор настоящих, их обозначают как «горА». Готовят специалистов для работы в этой отрасли промышленности, называющейся, кстати, «горной» на горных факультетах ВУЗов. Но, как вы теперь понимаете, этих людей не учат лазить по горным кручам  Кавказа и Гиндукуша. Лазанье по горам - это не работа, это - хобби. Людей на горных факультетах учат работать в экстремальных условиях мрачных подземелий, им нужно уметь выполнять задачи, находясь во враждебной среде, которая ограничивает  свободу перемещения.

Горы настоящие, как это не странно звучит, чем-то похожи на шахту. В горах у человека тоже ограничены степени пространственной свободы. Справа - пропасть, слева - отвесная скала, впереди - крутой подъем, сзади уже выстроилась  цепочка твоих товарищей. И только высоко, высоко, за острыми зубцами  скал небо, и в небе этом, как издевательство, свободно парит орел. Но небо это не радует тебя,  как радует шахтера после выхода на «горА», наоборот, небо в этой обстановке действует гнетуще. Оно постоянно напоминает о том, что где-то там, за тысячи километров отсюда, вот под этим самым синем небом и ни под каким другим нет никакой войны, спокойно ходят, едят сладкую вату, катают детей на качелях, обсуждают на лавочках новости. А тебе нужно работать в экстремальных условиях несвободы, нужно выполнять задачу.

У шахтера,  идущего под землю с собою: на голове  каска с подшлемником, аккумуляторная батарея с фонариком на длинном шнуре, чтобы можно было закреплять над козырьком каски, самоспасатель – прибор типа противогаза для защиты от удушливых газов, фриометр – прибор для определения главного врага шахтера – газа метана, запас продуктов для перекуса под землей,  сапоги из грубой резины и конечно же «шахтерки» - рабочая одежда из грубой ткани  с наколенниками и налокотниками. В шахте никогда не то, что не курят, не берут с собою сигареты. Опасно, может взорваться метан и погубить не только закурившего, но и всю смену.

Если в шахте авария, то шахтеры выходят «на свежую струю», то есть идут против потока свежего воздуха.


У солдата в горах на голове должна быть каска. Но каску почти никто не надевал. Дело в том, что если у шахтера каски специальные – пластиковые, легкие, да еще и с отверстиями для вентиляции, то для солдат такие каски только по телевизору показывают. На самом деле каски одни – стальные. В Афганистане, где жара может доходить до 50 градусов, в такой каске долго не походишь. Поэтому каска отменяется. В бронежилете тоже по горам долго не поскачешь. Вроде бы не по инструкции. Но кто их, эти инструкции соблюдает, разве что шахтеры?

Когда у шахтеров закончилась смена, то должны они, по инструкции, ждать специальный вагончик – макнию, для вывоза на поверхность. Но ждать ее можно целый день. Поэтому шахтеры, наплевав на инструкции, садятся прямо на транспортерную ленту и едут вместе с углем на поверхность.
 
Шахтеры,  кто соблюдает инструкцию, может остаться ночевать в шахте. Военные,  кто по инструкции воюют, долго не живет.

На ногах должны быть специальные горные ботинки из мягкой кожи. Но такие берцы даже по телевизору не показывают. Поэтому на самом деле на ногах обыкновенные берцы или  легкие кроссовки. С собою у солдата самоспасатель в горах – длинная и прочная веревка, бинокль, прибор для определения главного врага – душмана, запас продуктов и, конечно же, солдатская роба с наколенниками и налокотниками. В горы нельзя брать сигареты. Запах табака разносится по ущелью очень далеко, среди «духов»  много не курящих. Учуят запах сигареты и погибнет все отделение.

Если заблудился в горах, то ищи свежую струю – горную речку. Она куда - либо, да выведет.

У шахтеров в старые времена была такая профессия – посадчик. Это люди, которые  в шахте специально обваливали горную породу для технологических целей. Профессия трудная и опасная. Посадчик – это, по сути, подземный разведчик. Впереди него только непонятная, нестабильная горная порода.

Сосед Сашин в далекой, мирной жизни – Зеленок Иван Петрович, работал именно таким посадчиком. Старый шахтер учил: « Горную породу в шахте нужно чувствовать, слушать. Прислушайся, прислони ладонь к стене штрека и она тебе обязательно подскажет: идти тебе сейчас вперед или подождать. Шахта человека убивать не хочет. Несчастные случаи происходят из-за того, что человек глух и слеп». Иван Петрович проработал посадчиком  сорок лет. Были ранения, но доработал до пенсии и дожил до старости.

Русанов внимательно впитывал науку разведки в горах: «Важно понять, что горы это не твои враги, это твои союзники. Горы нужно уметь понимать и слушать. Они не хотят твоей смерти, они всегда тебя предупредят, причем несколько раз: грохнется, вдруг, в сантиметре от носа камень, упадет на карту маленький, идеально круглый камешек. Не спеши его смахивать, он подкатится точно к месту, где тебя ждет опасность на маршруте. Прислушайся, прислони ладони к скале. Это горы тебя о чем-то предупреждают. Если есть возможность выбрать другой, пусть более длинный маршрут – выбери. Если нет – делай что должен, но  бдительность утрой.  Перед самым опасным местом сделай паузу, небольшую остановку. Пауза в  пять минут может продлить жизнь на пятьдесят лет.

На горных факультетах ВУЗов студентов учат элементарным правилам проходки шахты – прежде чем двигаться дальше, пройденную часть ствола шахты нужно самым тщательным образом «закрепить», то есть застраховать себя от обвала горных пород, подставив под свод крепкие железобетонные подпорки, которые называют «крепь». Если «крепь» не поставить, то после того, как группа тактической шахтерской разведки углубится, шахта может обвалиться и отрезать группу посадчиков. Без воздуха и питания долго тем не протянуть. Шахта тщательно проверяет уроки и ошибок не прощает.

Война тоже не любит «двоечников». К войне нужно, как минимум, готовиться на «удовлетворительно». Война в горах принимает на свой «горный факультет» только отличников. Всех остальных она жестоко «отсеивает».

В найденную узкую пещеру, где по «наводке» должен быть схрон, группа заходить не стала, потому как вполне возможно, что заминирован. Забросали гранатами и обвалили вход. Задача выполнена.

ГЛАВА 18

Засада, казалось бы чего проще? Затаись  в удобном месте, дождись противника и пали по нему до победного конца. А затем беги и собирай трофеи. Засада, которую устраивает группа, может быть самым опасным мероприятием, если не знать прописную истину: самая страшная ловушка, это обнаруженная засада. Шансов уйти из правильно поставленной засады мало, шансов уйти из обнаруженной противником засады нет никаких. Поэтому выходят в путь заранее, лучше всего глубокой ночью, чтобы часам к четырем быть на месте и ждать. Первые часы ожидания бьет мелкая нетерпеливая дрожь, потеют ладони, в голове всплывают различные сценарии боя и иногда хочется, чтобы противник и не появлялся вовсе. Но с течением времени это проходит. Чем дальше, тем всё становится безразличнее и хочется уже, чтобы противник появился как можно быстрее, только появился, а там как говорит подполковник: «Ввяжемся в бой…».

Моджахеды появились неожиданно, когда почти рассвело. Головной дозор у них был несильный и его со спокойной душой пропустили. Сашкина позиция была на скате, перед поворотом дороги и неприятель шел прямо на него. Затем кивок головы и автомат Сашкин затрясся, выплевывая за секунды десятки патронов в свой сектор обстрела. Затем одиночные выстрелы, затем секунды тишины.

У спасателей есть такое понятие «минута тишины» для того, чтобы услышать, кого еще можно спасти. У разведчиков тоже есть такая минута, но только для того, чтобы определить, кого еще нужно добить. Затем снова автоматные и пулеметные выстрелы, щёлкание снайперской винтовки. В этом бою, кроме ненужного оружейного хлама, группе достался  целый ящик с  героином.

ГЛАВА 19

Поступившие сведения обсудили вдвоем с Володиным. Капитан  был полон эмоций: «Вот оно! Началось! Это именно то, чего мы ждали. Ты чувствуешь, а? На одной веревочке сразу четыре крючка! Первый  - это сами себе душманы, их расположение. Если мы не позаримся на несколько рядовых басмачей, то следом второй крючок – площадки для «Стингеров», а значит и сами «Стингеры», которые вполне вероятно, в кишлаке. Если не заглотим зенитные комплексы, сразу третий крючок – американец. Кто это может быть? Ну ясное дело, агент ЦРУ! Как тут отказаться от его захвата? Это на «звездочку» тянет – и на грудь и на погоны. Ну а если и на ЦРУ мы не клюнем, то уж с такого крючка как  пять кг золота  еще никто и никогда не срывался! И оперативная обстановка все эти липовые данные подтверждает. Вот в этом районе» - Володин наклонился над картой и обвел участок местности остро отточенным карандашом – «активизировались нападения на колонны, значит,  появились силы. Откуда, спрашивается? Ясен пень, из нашего «золотого» кишлака. А в районе самого схода селевого потока – тишина и благодать. Почему, спрашивается?  Ясное дело, полевые командиры не хотят привлекать к этому району внимания. А почему не хотят привлекать внимания? Ясен пень, из-за золота! И что мы должны делать, по их расчётам? А должны мы будем оперативно собрать группу – человек десять, не больше, скрытно, завтра, примерно  в двадцать три ноль-ноль  выдвинуться  и около четырех утра быть на месте. Переколоть охрану, захватить ПЗРК «Стингеры», золото и обратно. ПЗРК сдать Родине в обмен на награды, а себе скромно оставить золотишко. Пять килограмм разделить на десять офицеров, это сколько получится? Как говорил Аркадий Исаакович Райкин: «Семь пишем, два на ум пошло», это получится, Санек, по полкило на брата, не считая  самородков. Это, Санечек, даже внукам твоим хватит деньжат. Но внуков, Шурик, у тебя может и не быть. Там будет ждать нас засада. Перевес они обеспечат, я думаю – двадцатикратный. Человек двести нас будут там поджидать. В кишлак нас пропустят и закроют там. Вот такой расклад. Что думаешь?» 

«Нужно немедленно доложить сведения подполковнику Трубачеву»   

«У тебя Санчо, не то что внуков, но и детей не будет. А все почему?»

«Почему?»

«Потому, что вполне возможно, что и жены у тебя тоже не будет. Сказать всё Трубачеву - это всё равно, что застрелиться. Зачем так долго себя мучить? Лучше выйди и пусти себе пулю в лоб. Пойми, ты получил официальную информацию и официально ее передал этому придурку. То, что агент ненадежный знаю я, а через меня – ты. Но все это – догадки. Официально он – агент.  А угадай с трех раз кого он пошлет в ущелье? Тебя и меня, и сам с нами попрется. Возьмем еще  в помощь батальон афганских «коммандос» , танки, БМП. Будем мы ломиться в ущелье как слон в посудную лавку, завяжется бой. Мы попадем в засаду, в результате потери и кровь, много крови. Ты и я получим медали, подполковник орден. Посмертно. Все довольны. Ты же знаешь его, он ставит задачу, без конкретики. «Ввяжемся в бой, а там видно будет!».

Очень мне не нравится это « а там видно будет». Мы не знаем для чего туда идем – но это полбеды. Но вот когда начальство не знает, зачем нас туда посылает – это беда». Наша задача, чтобы было много золота, а не крови.

«Так что делать? Не передавать»?
«А как бы ты поступил, будь руководителем группы?»
«Я бы людей туда не повел»
«Гениальный  ход! Да вы товарищ лейтенант стратег. Ну, прямо Александр Македонский! Просто не повести людей этого мало. Это не решение проблемы. Ты на войне, и ты разведчик. Не поведешь людей и что ты выиграешь? Ничего. Счет будет ноль, ноль. А нужно, чтобы он был один ноль в твою пользу. А для этого нужно действовать, а не отсиживаться».
«Так что делать то? И идти нельзя, и не идти нельзя?»
«Нужно подумать. Можно, конечно, просто не пойти, «зачистить» агента-предателя и дело с концом. Это самый простой выход из создавшейся ситуации. Но, не самый действенный.  Как говорил Остап Бендер, помнишь? Он говорил: «Действовать, действовать и действовать». Сейчас мы в тактическом выигрыше. Они не знают, что мы знаем, что на нас будет засада. Значит, их засада раскрыта. Можно взять пехотную афганскую бригаду, а лучше две и самим зайти им в тыл. Но это если они дураки и не выставили на этом пути заслон. А они явно не дураки. Значит, нужно действовать по другому. Ключевое слово здесь – золото. Но золото не в слитках, а в золотой жиле, что обнажил сель. Это единственная правда. Они будут думать, что мы идем сразу за всем - за «Стенгерами», «цереушником» и золотом. И не тронут, пока мы не углубимся в ущелье. А мы пойдем только за золотом. Мы пойдем за золотым селем».
«Это как?»

«А вот, как. Не передавать информацию нельзя. А если этот  агент не только нам стучит, но и руководству? За утаивание информации знаешь, что бывает? Нет, говорить надо. Но только не все. Сказать о том, что там, возможно есть схрон боеприпасов и еще о том, что полевой командир вроде бы не прочь вступить в переговоры с властями о переходе ни их сторону, это сейчас очень актуально. Про золото в ущелье, белого человека и установки ПЗРК - ни слова.  Тогда подполковник с нами не поедет. Для него все эти слухи и переговоры – ерунда. Он человек действия. А  мы небольшой группой, тихонько, проберемся к селю, я это место хорошо знаю, и устроим сюрприз. Там, прямо над сходом селя, образовался громадный скальный «навес», через год и он рухнет. Но мы это дело можем ускорить. Если откос рухнет, то он завалит «золотой» сель. Закладываем несколько мин под нависший над селем откос, занимаем оборону и вызываем открытым текстом на переговоры душманов. Если не придут – взрываем, хороним сель и уходим. Никакого золота там нет. Если придут, значит, золото есть. Торгуемся за то, чтобы не взорвать откос и берем с них золото. Затем на это золото выкупаем кого-либо из плена. А потом оформим это как попытку войти с душманами в контакт на предмет их сдачи законным властям.

Если золота нет, то игра нам предстоит опасная, пойдем по лезвию ножа. Но если я прав и золото есть, и мы все сделаем правильно, то наша прогулка по горам Афганистана будет безопаснее, чем путешествие по Красной Площади в Москве.

Иди - скажи, чтобы собирались, через два часа выходим. Никому никакой информации о конечной точке маршрута. Я сам расскажу, когда сочту нужным. Что знают двое, то знает свинья – немецкая народная мудрость. Мы с тобой уже знаем, значит и наша «свинья» тоже может быть в курсе. Надо спешить».

ГЛАВА 20
               
Военный опыт на равнине можно свести к формуле: «Занятые господствующие высоты – конец партизанской войны на расстоянии пушечного выстрела». ( для справки – около 15 000 метров).

Военный опыт на местности пересеченной можно свести к формуле: «Занятые господствующие высоты – конец  партизанской войны на расстоянии  винтовочного выстрела». ( для справки – около 2000 метров)

Военный опыт в горах можно определить так: «Занятые господствующие высоты – конец партизанской войне на расстоянии выстрела из пистолета ПМ». ( для справки – около 300 метров) В горах, однако, расстояние лучше измерять не метрами, а временем. Триста метров это, иногда час пути в горах, но уже через полчаса пути от занятой высоты вы не можете чувствовать себя в безопасности.

Продвижение по горной местности подразделения можно сравнить с продвижением альпиниста,  взбирающегося по отвесной скале. Через каждый метр альпинист вбивает в скалу металлические костыли для веревки – крепит путь. Уже через тридцать минут нужно либо остановиться, либо «крепить» новые  300 метров занятием выгодной позиции на новой высоте. Если этого не сделать, можно попасть в ловушку, из которого нет выхода.

А есть еще альпинисты, взбирающиеся в горы без всякой страховки и без веревки – только руки и ноги. В условиях выведенных войск положение лейтенанта Русанова и его сослуживцев можно было сравнить с положением альпинистов без страховки.


ГЛАВА 21

У человека три стандартных состояния: добрый, равнодушный, злой. Какими мы бываем чаще? Наверное, равнодушными. Добрый и злой - это крайние, экстремальные состояния нашей души. Да, да, не будем кривить душой, доброта это, увы, в нынешнем мире явление уникальное, это своего рода аномалия. Это огорчает.  Откровенная злость тоже не очень часто встречается. Это радует. Чаще всего мы находимся в состоянии безразличия, то есть равнодушия. Мы не добрые, но и не злые. Наших близких это огорчает, соседей радует. Философы считают, что именно такое –  состояние самое опасное: « Бойся равнодушных, они не убивают и не предают, но с их  молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство». Вехами доброго человека являются чужие дни рождения, какие-либо добрые праздники, встречи с хорошими людьми. Вехами злого – свои успехи и удачи,  и неудачи других, вехами равнодушного – день получения заработной платы.

У людей армии тоже три состояния: доброе, злое  и бесстрастное.

Чаще всего, в мирное время, армия добрая. Внутриармейские проблемы решаются тихо, «мусор из избы» не выносится, все как-то приспосабливаются, офицеры покрывают друг друга, солдаты повязаны круговой порукой. Начальство выпивает, солдаты бегают в самоволки и делают дембельские альбомы, повары воруют мясо,  сливочное масло и сахар.

В начале войны армия злая. Малейшая проблема может вызвать взрыв эмоций, никто друг друга не покрывает, а наоборот – стараются подставить. Офицеры трезвые и злые, солдаты испуганные и жестокие. Мясо, масло и сахар воруют, но не в таких масштабах, ибо можно запросто попасть под трибунал.

К середине войны армия переходит в бесстрастное состояние. Самое опасное. В этом состоянии обыкновенная человеческая жизнь кажется недопустимой роскошью, недоразумением, ошибкой природы, скорее исключением, нежели правилом. Смерть не вызывает больше такого сожаления и становится страшной обыденностью. Всё переворачивается в человеке, все становится с ног на голову и страшный лозунг: « Нужно побольше убить врагов, чтобы не зря умереть», становится правилом жизни. У людей нет больше дней рождений, они вспоминают друг о друге только по дате смерти. Вехи войны таковы: « Когда убило Петра, когда ранило Василия, когда контузило командира».

У таких бойцов нечистые на руку тыловики ничего не воруют. Боятся они не трибунала. Боятся пули или финки от своих же.

Такую армию враг уже не победит. С одной стороны, это хорошо. Но с другой стороны,  война рано или поздно закончится, а вывести людей из такого состояния уже невозможно. Это трагедия. У людей этих отнято самое дорогое – вера в человека, а иногда и вера в Бога. Неправда, что война заставляет человека обратиться к Богу, точнее не вся правда. Вторая сторона этой правды в том, что иногда война отнимает Веру безвозвратно. Кому как повезет. Уж и не знаю, как это самое повезет писать, в кавычках или без.

Афганская война, война необъявленная, подпольная, скрытая, партизанская расколола армию на три части.

Кто-то, попав в Афганистан человеком добрым, ни разу не выстрелил, «духов» видел только под конвоем, отслужил спокойно в «доброй армии» и таким же добрым уехал.

Кто-то, попав в ДРА, увидел несколько раз  как горят «наливняки», отбивался от «духов»,  уехал злым. Потом долго вскрикивал  во сне и, пройдя психологическую реабилитацию, стал равнодушным либо добрым.

А кто-то, проведя в горах Афганистана два командировочных года, возвратился в Союз «бесстрастным». Таким психологическая реабилитация не поможет. Состояния это навсегда.

Но, война - это не мирное время, на войне реабилитация не нужна и даже вредна.

Такие люди – золотой песок войны.



ГЛАВА 22
Двенадцать человек цепочкой, молча, ночью идут в горах. Сашка,как обычно, замыкающий. В намеченную точку вышли к пяти утра, точно по расчёту. Примерно в  часе пути, правее был вход в ущелье и там кишлак, где ждала ловушка. За все время движения не было заметно ни единого признака слежки, ни шума, ни голоса, ни осыпи камней. Когда подошли, Володин, шепотом: «Не нравится мне это, слишком чисто. Либо они за нами вообще не следят, боятся вспугнуть и просто ждут, когда мы зайдем в ущелье, либо против нас работают опытные зверюги. Но это и хорошо. Опытные - это хорошо. Значит, будут ждать нашего захода».

Перед ними открылась картина сошедшего селевого потока. Зрелище грандиозное. Тысячи тонн камня мгновенно изменили горный пейзаж до неузнаваемости. Что такое горный сель? Это, по сути, часть горы, съехавшая вниз, разбросавшая на сотни метров камни размеров с грузовик, снесшая скудную растительность, похоронившая под собою дороги.

«Видишь вон там, левее, козырек остался? – капитан кивнул головой в сторону. Сейчас туда заложите всю взрывчатку, которую принесли. Отойдете на безопасное расстояние, закрепитесь и вызовете меня по рации. Времени у вас – три часа, самое много – три с половиной. Если больше потянуть, они что-то почуют и тогда нам придется срочно сматывать удочки».

Через три с половиной часа Володин открытым текстом вызвал моджахедов на переговоры.

ГЛАВА 23

Как известно в России две беды- дороги и дураки. Афганистан освобожден природой, как минимум, от одного из этих недостатков. Если понимать дорогу не просто как полосу шириной несколько метров, но как что-то более или менее основательное и постоянное, то дорог в Афганистане нет вообще. Для подъема в горы люди придумали особую прокладку дорог – «серпантин». Серпантин – это дорога, закрученная в восходящую или нисходящую спираль. Дорога по «серпантину» - путь в другое измерение. С вертолета такая дорога и вправду выглядит как наброшенный на гору новогоднее украшение - серпантин.

Равнина в Афганистане - это тюрьма. Даже когда ты находишься на равнине,  со всех сторон грозно смотрят неспящие «надсмотрщики» в белых остроконечных шапках. Солнце в Афганистане заходит не за горизонт. Когда ты видишь заходящее за островерхие зубцы скал солнце, то кажется, что заглотила тебя громадная акула-мостодонт и ты уже внутри ее пасти и видишь последний белый свет, что прибивается сквозь  огромные зубы ее пасти, выставленные в несколько рядов.

Но в любом случае, оказаться на равнине - это великое счастье. В голове у Сашки песня Антонова: «Хорошо, что есть на свете это счастье - путь домой». И пусть не совсем домой, но песня все равно в тему.

Получилось в точности,  как и планировал Володин. Душманы сначала обалдели от такой наглости, а потом выслали парламентеров.

«Решительность действий не оставляет сомнений, эти сумасшедшие русские взорвут остаток горной кручи, нависшей над селем и похоронят под завалом себя, выход из кишлака, около сотни его бойцов, но самое главное, о Аллах, эти отморозки погубят золотую жилу. Золото можно было брать прямо с поверхности, уже нашли несколько золотых слитков. А это ведь моя территория. С золотом не нужно будет тратить уйму денег на этот рискованный наркобизнес. Просто сиди в кишлаке и взвешивай золотишко. И зачем он послушал пакистанского советника Амира, которому приспичило захватить живыми несколько русских офицеров из Кабула? Зачем позволил заманить в свое родное ущелье этих смертников?» - так думал полевой командир  небольшого отряда моджахежов Сангар.

Обошлось без излишних в такого рода делах формальностей. Вопрос  уладили быстро и 3 кг золотого песка быстро перетекли в руки советских офицеров. Условились, что это как бы залог. Как в ломбарде. Моджахеды обещали выкупить свое золото в обмен на пленного советского военного.

Два кило золотого песка, расфасованные в матерчатые мешочки, Сашка положил к себе в тумбочку. А третий мешок разорвался и пришлось пересыпать песок в пластмассовую коробочку из под сахара. 

Володя Рыбников, офицер их группы, в темноте перепутал и сыпанул себе в чай несколько ложек золота.

«Саша, что за гадость ты насыпал в сахарницу. Это не сахар?»

«Это не сахар-песок, это золотой песок. Володин приказал хранить его у нас»

«Вечно ты в дом какую-либо ерунду притащишь. И что делать с этим золотом? Даже смешно. На золоте спим, золото в чай сыпем, а сахара и масла нет. Кому расскажу – не поверят. Давай Санек, на это золотишко, купим самолет вместе с летчиками и улетим в Союз?»

«Да я бы с удовольствием, только скоро на него кого-нибудь из «наших» менять будем».

 
ГЛАВА 24

Под кроватью у Сашки лежал ящик из - под снарядов, доверху набитый пакетами с героином. Героин они отбили во время одной из засад и, по идее, должны были сдать местным органам власти, но не было никакой гарантии, что этот  героин снова не окажется в руках «моджахедов» С течением времени мыши прогрызли дырку в ящике и разгрызли один из пакетов. И до того наглые после этого стали, спасу от них не было. Сначала сбежал кот, а затем одна из мышей вступила с Сашкой врукопашную за кусок сыра. С героином нужно было завязывать и его уже хотели было  сжечь, но в это время на группу вышли боевики полевого командира Сангара. Они были готовы к обмену. Видимо по старой «дружбе» предложили обменять героин на нашего пленного солдата и все  золото.

Торговались долго. Сашка и Володя несколько раз ездили в горы, причем встречали их как почетных гостей и на время переговоров прекращали всяческие боевые действия. Наконец договорились обменять  весь героин и два килограмма золота на нашего пленного солдата, двух афганских офицеров и пулемет ДШК. Уже когда почти ударили по рукам, Володя таки выторговал еще и двести патронов к пулемету. Полевому командиру так понравилось торговаться с Володей, что на прощание он подарил ему блок американских сигарет.

Когда выезжали из лагеря моджахедов Сашка спросил: « Володя, а зачем нам ДШК, да еще и двести патронов?»

«Незачем. Это правила такие. Это Азия. Плохо торгуешься, значит слабый, глупый, высокомерный, не уважаешь хозяина».

Обмен состоялся на нейтральной территории без проблем. Рядовой Атынбаев сильно исхудал, но держался молодцом. Радовался, что увидит мать, отца и братьев. В плен его взяли по глупости. Он был дежурным по кухне от подразделения. Отвечал за ложки. В армии ложки алюминиевые и в конце ручки просверлено небольшое отверстие. После принятия пищи солдаты ложки оставляют, а дежурный ходит и собирает их на приспособление,  похожее на большую булавку. Атынбаев несколько ложек утерял и пошел искать. Вышел за территорию части, где безоружным и был захвачен.

После передачи рядового Атынбаева вышестоящим представителям, Сашка и Володя пили чай у себя в комнате.

«Володя это твоя последняя война?»

«Не последняя, а крайняя. Не говорят на войне слова «последний». Примета нехорошая. Да, конечно, я думаю, что это моя крайняя война. Больше я воевать не буду. Хватило четырех лет по горло».

«Лейтенант, ты знаешь, какую тебе кличку дали местные афганцы?»

Какую?

«Талиб. Это значит ученик. Это потому, что ты самый молодой в группе и всему учишься».

Апрель 1989г. Первым «талибом» в Афганистане был советский офицер «ОГСВС» лейтенант Русанов Александр Иванович.
ГЛАВА 25

Разные люди назвали бы эту главу по-разному. Философ назвал бы эту главу так: «Что позволено Юпитеру, то не позволено быку», человек, побывавший в местах не столь отдаленных: «Жадность фраера сгубила», просто человек из самой гущи народа: «Сладкого не досыта, горького не допьяна».

Сахар-песок, если его употреблять в большом количестве, может вызвать болезнь - сахарный диабет. Один из признаков этого заболевания – плохая свертываемость крови. Даже небольшие ранки долго заживают и кровоточат. Хворь эта не заразна и не передается никакими путями.

Золотой песок, даже в небольших, микроскопических количествах, не говоря уже о килограммах, тоже вызывает болезнь, называется она золотая лихорадка. Симптомы у этой лихоманки такие: пульс у человека учащается, в движениях появляется суетливость, разум уходит на второй план, грезятся ему богатства несметные, слитки золотые. Недуг этот заразен, передается он визуальным путем, от непосредственного контакта с золотом или словами. Стоит кому-то одному сказать, что знает он, где можно золотишка нарыть, и все, вспышка неизбежна.

Афганский климат не очень подходит для человека с равнины, здесь есть вероятность заразится одной из разновидностей лихорадки. Чтобы ее избежать, нужно регулярно пить таблетки.

От золотой лихорадки профилактическая мера одна – прикладом по башке, но это только на ранней стадии. Если же болезнь охватила большое количество  народа, начинается эпидемия. У лихорадки золотой и сахарного диабета один общий симптом – плохая свертываемость крови. У золотой лихорадки она просто таки очень плохая – если в голове мало мозгов, то во лбу появляется отверстие диаметром 7.62мм, и оттуда может вытечь вся кровь, без остатка.

Так было и с 165 афганской пехотной бригадой. Бригада эта численностью 214 человек дислоцировалась в предместьях Кабула и была по Афганским меркам довольно боеспособным подразделением.

Как проникла зараза в это подразделение неизвестно, но, скорее всего, у командира были свои информаторы среди моджахедов и те рассказали об обмене золота на пленного и о золотом селе. Факт остается фактом,  вирус золотой лихорадки заразил подразделение.

Поздно ночью бригада тайно снялась с места и рванула к «золотому» кишлаку. Поддержку с воздуха никто не просил и в известность никто поставлен не был. Зачем? Ведь тогда придется делиться, а золото лишним не бывает. На подходе к месту бригада попала в окружение и была уничтожена полностью, до последнего бойца. Вспышка болезни, внезапно возникнув, была оперативно локализована.

ГЛАВА 26

Русские отличаются от европейцев тем, что подойдя к светофору, они в первую очередь смотрят по сторонам – нет ли машин, и затем принимают решение о переходе улицы,  вне зависимости сигнала светофора. Девиз поступка таков: я не прав. Но закон для меня, а не я для закона. Значит я прав.

Европеец же первым делом посмотрит на сигнал светофора, не обращая внимания, на количество машин и будет подчиняться его сигналу. Девиз: светофор это закон, значит он прав.

Восточный человек, подойдя к перекрестку, не смотрит ни по обеим сторонам, ни на светофор. Девиз: « На все воля Всевышнего».

Русские - фаталисты в силу характера. Вера и государственность придает этому фатализму направление, но не расчет.

Восточные люди - фаталисты в силу веры. Характер и государственность придает этому фатализму удивительный восточный колорит и витиеватый восточный рисунок.
Вот это самая не то, чтобы неспособность, а запрограммированная  «нерасчетливость» и роднит Восток и Россию.

Человек западного мира в силу характера бухгалтер. Право и государство, соединившись в характере западного человека, сформировали его веру. Всё  у западного человека просчитано. Вот почему на западе вполне нормально считается гостю заплатить хозяину за угощение. На востоке это сочтут жесточайшим оскорблением даже бедные люди, а в России могут запросто набить физиономию.

Есть, правда, еще евреи. Еврей, подойдя к перекрестку, не будет обращать внимание на машины, светофор и не будет надеяться на Бога.  У еврея в кармане будет дистанционное устройство, позволяющее переключать светофоры и регулировать поток автомашин по своему усмотрению. Для характера и ума этих людей государственность в пределах нашей планеты – детская игрушка. Народ этот мыслит глобально, сразу в пределах галактики, наверное, поэтому он так долго не мог обрести родину.
Евреи - люди высокой культуры и бить физиономию, конечно, не в их стиле. Если вы пришли в гости к еврею, он ни в коем случае не возьмёт с вас денег за угощение и еще завернет в дорогу. Объяснить это просто – когда вы соберетесь брать  кредит, то обязательно вспомните об этом добром человеке и обратитесь именно к нему.

Именно к такому человеку и обратились Сашка, Володя и капитан Степин для изготовления из оставшегося килограмма золотого песка каких - либо памятных об Афганистане знаков. По национальности Заргар был не еврей, а пуштун, но определенно какие-то корни  этого благородного народа в нем были. Жил он в небольшом двухэтажном доме  в двадцати минутах ходьбы от «зеленого базара» Кабула. На первом этаже была небольшая ювелирная мастерская - лавка, на втором – жилые комнаты. Он всегда почти бесплатно угощал советских «шурави» шиш-кебабом и бурани  – традиционной афганской едой, а в особо торжественные дни давал угощение домой.

Многие из нас, проходя по улице,  видят многочисленные вывески: «Ювелирный салон», «Ювелирный магазин», «Ювелирный бутик». Так вот, господа, заходить в эти, с позволения сказать,  заведения за чем-либо кроме обручальных колец, за покупкой для души, а не для традиционной церемонии брачного обряда,это все равно, что поручить танковому заводу изготовить швейную машинку.

Если  вам нужны украшения не для церемонии, а для тела, то бишь для авторитета, нужно искать изделия ювелирных домов.

Если вам нужны украшения для того чтобы своим престижем принизить чей-то престиж, то нужно ехать в Европу или Америку. Там вам продадут высококачественный кусок золота с идеально ограненным драгоценным камнем. И вы просто тупо задавите конкурента весом своего приобретения.

Если же вам  нужно изделие для души, вам нужно на Восток. Кто хоть раз побывал в Кабуле 80-х и заходил в ювелирные лавки, тот меня поймет.

Положите перед собой золотые сережки от «Картье» и патрон от снайперской винтовки СВД.
У вас нет ни того, ни другого? Странно. Ну, тогда просто представьте себе эти вещи.

Серёжки это, конечно, женские забавы, но изготавливают их в основном ювелиры-мужчины. Патрон для мужской работы, но вот изготавливают его в основном женщины, стоящие на конвейере оборонного завода. Несмотря на явное различие в назначении этих двух, казалось бы, абсолютно разных вещей, между ними, тем не менее, есть и нечто общее. Общее это начинается от вплетения мужского в женское и женское в мужское, и продолжается такими общими характеристиками, как строгая технологическая культура и концентрация огромного количества энергии в одном месте. В серёжках - это творческая энергия художника-ювелира, способная «сразить» наповал представительниц прекрасного пола, в патроне - это энергия порохового заряда,  способная на расстоянии тысячи метров сразить, в буквальном смысле этого слова, бойца одетого в бронежилет.

Афганистан – приют и пересечение десятков древних караванных путей. Дизайн афганских ювелирных украшений впитал в себя традиции, верования и технологию десятков народов. Украшения эти делались не для престижа и не для церемоний, они делались для души и от души. Форма их иногда бывает настолько нереальна, что остается только удивляться – что было исходным материалом для фантазии? Христианство, язычество, буддизм, ислам? Эти религии никогда не будут учить одному и тому же, у каждой из них свой путь и своя вершина, они никогда не сплетутся в одну. Ювелирные изделия Афганистана - это материальное воплощение взаимодействия и сплетения этих течений и религий в душах людей. Ювелирные украшения Афганистана наглядно демонстрируют каким созидательным может быть союз таких разных людей.

Как-то, наслушавшись проповедей партийного товарища из Советского посольства, что « имя их будет вписано золотыми буквами в историю Афгано-Советской дружбы…» офицеры решили, не дожидаясь официального, так сказать,  вписания, внести свои имена неформально, но золотыми буквами.

Из оставшегося килограмма сначала они просто попросили сделать им  плоский слиток,  разделенный на части, как шоколадка. На каждой такой части было написано по-русски, и на фарси – «ЗОЛОТО» и фамилия офицера. Слитком этим они накрывали алюминиевую кружку, когда заваривали чай. Подполковник Трубачев, побывав в расположении офицеров, посоветовал купить, наконец, заварочный керамический чайник и высказался в том плане, что нехорошо советским офицерам думать о золоте. О службе нужно думать советским офицерам. Лучше бы на этой, как он высказался, медяшке, написали что-то соответствующее службе.
 
К пожеланиям начальства нужно прислушиваться. Что приличествует службе и одновременно дорого сердцу солдата? Какой предмет не вызывает раздражения у руководства и является источником радости для служивого? Какая вещь соединяет в себе воинскую дисциплину и гражданскую волю? Что есть и у рядового, и у офицера, и у маршала?

Ложка. Конечно же, ложка.

Вскоре у офицеров появились  ложки с надписью на рукоятке на русском языке: « Кабул 1990-1991».

Но начальство на то и начальство, чтобы совершенствовать методы борьбы с личным составом. В столовой подполковник снова прицепился: « Во-первых, медь – источник ядовитых соединений. Во-вторых, вас в 1990-1991 годах в Кабуле нет, не было, и быть не могло».

Ну что тут делать? Ну не говорить же ему, в самом деле, что ложки из чистого золота!

Начали прорабатывать варианты перстней или браслетов, но и это было как-то обыденно и обыкновенно, да и ненужное внимание могло привлечь.

В конце концов,  нашли выход, заказав себе  офицерские бляхи  в виде пятиконечной звезды с серпом и молотом вписанной в квадрат.  Когда те были готовы, вставили их в ремни, вместо латунных. Теперь было не придраться. Больше претензий от начальства не было, офицеры договорились, что если кто-то погибнет, то другие доставят его бляху родственникам.

ГЛАВА 27

Момент жизни нашей для всего сущего разный. Для атомов, например, это какие-то миллиардные доли секунды. Для нас - это не время, для нас - это ничто. Для нас время начинается с сотых долей секунды – как шкала на секундомере. Разделите секунду на 100 частей и возьмите одну -  это наша жизнь. И вот здесь начинается самое интересное. Если вам покажут какое-либо лицо на сотую  долю секунды, вы его будете в состоянии рассмотреть? Да вы даже не заметите этот показ, только тень промелькнет и все. Но, как же тогда мы всё прекрасно видим, помним. Как нам удается запоминать все эти моменты вместе, если один момент мы не в состоянии даже рассмотреть? Причина здесь в том, что время, скорее всего, обладает вязкостью и липкостью. Как смола или клей. Если эти вещества попадают к нам на кожу, то мы долго и безнадежно пытаемся отлепить их от кожи рук, когда отлепляем один фрагмент, прицепляется другой, отцепляем этот, прицепляется первый. Липкое время, как смола, окутывает весь наш организм, проникает во все ткани, но самое невероятное – оно проникает в мысли. Вязкость времени, вот причина нашей памяти. Всё, что было секунду назад, «приклеивается» к нашему существу намертво, а мгновения идут, мы «отклеиваем» одно, а «приклеивается» другое, мы пытаемся сорвать это, а «притаскиваем» неожиданно то, что было десятилетия назад и нет этому конца. Если от смолы можно со временем очиститься, то сбросить время нельзя, потому что кто-то впереди нас, в будущем, постоянно варит в огромном котле тягучую и неотвязную жидкость и льет ее на нас откуда-то сверху.

День тот намертво въелся в Сашкино сознание, пропитал, насытил собой всё его существо и запомнился навсегда. Вся его служба в Афганистане держалась в Сашкином сознании благодаря этому одному дню, казалось, что если удастся «отклеить» один этот день и наступит долгожданная амнезия и забудется всё,  что было до этого дня. Но время лилось из котла,  застывало и превращало Сашку в муравья,  когда-то миллионы лет назад попавшего случайно в кусок древней смолы и застывшего навеки в кристалле янтаря.

Выучка армейского подразделения разделена на две категории: индивидуальную подготовку каждого бойца и умение солдата действовать в составе подразделения. Последнее называется боевым слаживанием. Командиру мало подготовить каждого бойца, конечная цель командира – подготовить подразделение. Сто вооруженных и умеющих стрелять «супер-качков» стоят в горах десятка обычных, но  тактически  грамотно действующих солдат.

Примерно то же самое и с везением. У везения два уровня. Первый уровень это личное везение: вовремя пройти место, где грохнется через секунду кирпич, обойти стороной лужу по которой промчится автомобиль, успеть, опаздывая, на самолет.

Но я знаю людей, которые очень спешили на самолет, не успевали на него, бились головой о стену, проклинали себя и всех вокруг, топали ногами и чувствовали себя последними неудачниками в мире.

Но, на следующий день, узнав о крушении этого самого рейса они, вдруг, почувствовали себя баловнями судьбы и самым счастливыми на планете.

Это везение второго уровня. Везение это состоит не в просто личном везении, а в везении не попасть в одно время и в одно место с множеством людей невезучих.

Подполковник Трубачев был чрезвычайно везучим человеком. Но он был «везунчиком» первого уровня. Его личное везение было бессильно перед невезением двух десятков человек.

Лейтенантам  же Русанову и Осипову в тот день повезло. Повезло, может быть, один раз, но зато на всю жизнь. Повезло с большой буквы.


 Группа советников  должна была присутствовать  на совещание с местными армейскими начальниками и службой безопасности в центре города. Машина не заводилась и они почти уже опаздывали, капитан Володин  о чем-то разговаривал с офицером группы Осиповым,  стоя у открытого капота УАЗа, Сашка сидел сзади. В это время во двор заехал подполковник Трубачев и приказал выделить двух офицеров  для усиления охраны посольства. Очередь была Сашкина и Осипова. Володин с завистью посмотрел на них. Уж лучше занятся  чем-то реальным, чем  сидеть на нудном и бесполезном совещании. Как только Сашка  и Осипов пересели в машину,   УАЗ  сразу завелся. Все рассмеялись: « Сашка, этот УАЗ бывший Трубачева, он специально поджидал подполковника, не хотел уезжать не сказав «до свидания».

Совещание, куда поехали офицеры группы, проходило на втором этаже небольшого здания. Взрыв произошел на первом. От здания практически ничего не осталось. Кто-то заранее пронес и заложил около десяти килограммов взрывчатки.

Сашка вместе с  Осиповым несколько раз приезжали на место взрыва и бесцельно ходили по развалинам, пиная ногами разбросанный в сотне метров вокруг строительный мусор, канцелярские принадлежности, полусожженные бумаги, осколки мебели.

В крайний раз, приехав к бывшему зданию штаба, походив по развалинам и уже собираясь уезжать, лейтенант, неожиданно, пнув носком кожаного берца кусок штукатурки, обнаружил под ним наручные часы капитана Володина. С разорванным ремешком эти часы шли и исправно показывали время, стекло было целым и даже не лопнувшим. Сашка присел на камень и задумался. Как странно, человек уже умер, а часы его идут и показывают время. Человек больше не в состоянии служить, а часы служат. Кому они служат? И зачем? Часы, наверное, не ставят перед собой таких вопросов, это ведь военные часы, они идут, потому, что идут. Они служат не человеку, они служат времени.

Сашку было пора, он тоже, как и часы, должен был служить и не ставить перед собой вопросов правильно это или нет. Если он здесь находится, значит правильно. Он тоже должен служить. Кто-то умер, а он должен продолжать служить. Служить своей стране. Служить так, как служат вот эти часы – четко, хладнокровно и беспристрастно.

ГЛАВА 28

Через полгода, Сашка прилетел в начавший уже трещать по швам Союз. Политики, как им и положено, были заняты политикой, народ, как ему и положено в таких случаях голодал, стране было не до Афганистана, где озверевшие от безнаказанности банды постепенно сжимали кольцо вокруг Кабула.

В расположении остались только две золотые бляхи – Володина и старшего лейтенанта Мельникова. Осипов нашел семью Володина и бляху передал. Семье  золота хватило на воспитание не только детей, но и внуков.

 Русанов тоже передал золото семье Мельникова. Вдова Мельникова пошла в прокуратуру, выдала там золотое изделие и написала заявления, попросив проверить лейтенанта Русанова Александра на причастность к гибели ее супруга в связи с незаконным трафиком золота.

Еще через два месяца лейтенант запаса Саша Русанов, вышел из штаба округа с военным билетом в кармане. Уголовного дела заводить не стали, но военный билет превратился в «волчий». В строке – уволен в запас, было вписано штабным каллиграфическим почерком: «Приказом Зам.МО ВС СССР №0934 от 15.04.91г. по ст.61 – за совершение поступков,  дискредитирующих высокое звание советского офицера».