Нестандартный подход к прочтению сказок А.С.Пушкина.
А.С.Пушкин писал свои сказки не только для детей, но и для взрослых. За легким слогом сказки, летящей динамикой сюжета, сказочными героями, иногда просматривались и не «прочитывались» мысли поэта.
Читатель считает сказку жанром несерьезным, чисто развлекательным, забывая, что «сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок». При легкомысленном чтении сказки, эти «намеки» и «уроки» просматривались, а они так же интересны и поучительны, как сама сказка.
Во вступлении к Руслану и Людмиле» привлекают внимание строчки:
Избушка там, на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей.
Откуда взялась в сказочной поэме «избушка на курьих ножках»? В старых допушкинских сказках, былинах, сказках «избушка на курьих ножках» не встречается, и только после 1818 года (года публикации «Руслана и Людмилы»), она появляется как жилище Бабы Яги. Это чисто пушкинское «детище».
Легенда гласит, что во времена царя Алексея Михайловича в районе между Мясницкой улицей и Покровкой за стеной белого города Москвы, располагалась Огородная слобода. Тут жили огородники, повара, хлебники, скатерники, мясники, столовые слуги, т.е. все те, кто имел отношение к царской кухне. Здесь же располагался и царский «курной двор».
«Стоял этот двор у часовни Никольской, огорожен он был тыном узорочно, и важивались в нем куры голландки; не редкостью там были и петухи гилянские (персидские)», рассказывает в книге «Старая Москва» М.И.Пыляев. (с.304) На этом дворе не только выращивали кур, но и рубили им головы, общипывали, потрошили, разделывали, а ножки отрубали и бросали как ненужные отходы в яму.
В связи с переносом столицы в Петербург, покинул Москву и царский двор. В опустевших Огородниках стали селиться купцы, ремесленники, отставные офицеры и прочий мелкий люд. Куриный двор был разрушен, яму с куриными отбросами сравняли с землей, а на этом месте поставили церковь Николая Чудотворца. Так как в Москве было более двадцати Ниуольских церквей, то эту назвали церковью Святого Николая Чудотворца на Курьих Ножках.
Пушкин хорошо знал эти места по детским воспоминаниям. В 1797 году бабушка Ольга Васильевна купила небольшую усадьбу в огородниках по Малому Харитоньевскому переулку. В ней жили бабушка, дядя Василий Львович, тетушки Анна и Елизавета Львовны. Неподалеку снимали дом и родители Александра Сергеевича. Пушкин не раз бывал здесь, места были ему хорошо знакомы, поэтому позже он и привезет сюда в «Онегине» к тетке свою Татьяну Ларину:
Проходит час-другой, и вот
У Харитонья в переулке
Возок пред домом у ворот
Остановился…».
В дни церковных праздников бабушка Ольга Васильевна с тетками водили Сашу Пушкина в церковь Святого Николая Чудотворца на Курьих Ножках. Любознательного мальчика притягивало загадочное название «на курьих ножках». Ничего подобного он никогда не слышал.
Описывая сказочное Лукоморье, он вспомнит это мудреное название и оно с его легкой руки (или точнее с его легкого пера!) пойдет гулять по русским народным сказкам.
Легенда о церкви на курьих Ножках красивая, но проза жизни оказалась сере и ничего общего не имеющая с куриным двором царя Алексея Михайловича. Согласно пояснению в «Словаре русского языка XI-XVII веков» (1981г.) «курья» - это речной залив, заводь, старое русло реки, а также угодье, прилегающее к ним. «Ношкой» (или ножкой) называлась узкая полоса земли, вдавшаяся в чужие земли.
В.И.Даль в своем «Словаре» пишет тоже самое: «Клин, ветка, язык, полоса, вдававшаяся в чужие земли».
Таким образом, слова «на курьих ножках» обозначают лишь указание, где находился земельный участок церкви Святого Николая Чудотворца на Курьих Ножках: на полосе возле старого русла, где когда-то протекал ручей Черторый.
Но как бы ни была суха историческая действительность, у А.С.Пушкина «избушка на курьих ножках» заиграла всеми цветами радуги и, приняв сказочный вид, пошла гулять по русским народным сказкам.
Вернемся опять к вступлению в поэму «Руслан и Людмила».
У Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том,
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом…»
Смогли бы Вы назвать дату, когда кот ходил по цепи? Прочитайте внимательно текст, и Вы найдете ответ. Все оказывается очень просто, если Вы знаете историю христианства, нравы и обычаи русского народа.
Больше всего славяне почитали Бога Солнца - Ярилу. В месяц червень в день летнего солнцеворота (по новому стилю он приходится на 7 июля) праздновали главный праздник, посвященный Богу Солнца – Ярилин день. Парни и девушки в нарядных одеждах водили хороводы, плясали и пели, играли гусляры и гудошники. К вечеру разжигали костры и прыгали через огонь. В огне должны были сгореть все беды и несчастья. В эту ночь в лесной глухомани расцветал папоротник. Цветок его обладал волшебной силой: тот кто сорвет его, приобретал чудесное свойство видеть сквозь землю зарытые клады. До полуночи горели веселые костры вокруг идола Ярилы, а когда они прогорали, то спускались люди к реке и начинали молиться веселому брату Бога Ярилы – Богу Воды и Ветра – Купале. Веселье продолжалось на реке. Все бросались в воду, плескались, брызгались, ныряли. Считалось, что вода смоет и унесет все грехи. Девушки пускали по воде венки из цветов, гадали, быть ли свадьбе в этом году.
Но и русалки в реке не дремали. До вечера они жили в глубинах вод тихо и смирно, а в эту ночь начинали свои игрища. Они подстерегали купающихся и со смехом тащили зазевавшегося в холодные глубины, или выходили на берег, бегали по хлебному полю и кричали «Ух! Ух! Хлебный дух!». Но особенно нравилось им в эту веселую ночь залазить на деревья и качаться, как на качелях, на ветках.
Пушкин знал об этих утехах русалок и посадил одну из них на ветку дуба:
Русалка на ветвях сидит…
Вот мы подошли к разгадке даты, когда кот ученый ходил по цепи. Это 7 июля по новому стилю – день Ивана Купалы. Поистине у Пушкина время рассчитано по календарю.
В «Сказке о царе Салтане» правитель острова Буяна князь Гвидон четыре раза встречает проезжих корабельщиков, каждый раз интересуясь,
Чем вы гости торг ведете?.
Корабельщики первый раз отвечают:
Мы объехали весь свет,
Торговали соболями,
Чернобурыми лисами..
Второй раз товар уже другой:
Торговали мы конями,
Все донскими жеребцами.
Третий раз корабельщики берутся опять за новый товар:
Торговали мы булатом,
Чистым серебром и златом.
Торговля, очевидно, не давала большой прибыли, торговали себе в убыток, «даром», поэтому приходилось каждый раз браться за новый товар, надеясь разбогатеть, но честная торговля больших барышей не давала. Только с четверной попытки корабельщики находят свою «золотую жилу». На этот раз они с радостью сообщают Гвидону:
Торговали мы недаром
Неуказанным товаром…
Что это за «неуказанный товар», дающий большие барыши? Торговля уже идет «недаром». Ответ один – это контрабанда, которая никогда, естественно, не указывалась в корабельных документах. Во времена Пушкина такой контрабандой считалась торговля «огненным припасом» - порохом, что подтверждают корабельщики словами:
А лежит наш путь далек:
Восвояси на Восток
Князь Гвидон вместо того, чтобы наказать контрабандистов, арестовать «неуказанный товар», отпускает их с миром.
Добрый путь вам господа,
По морю, по Окияну…
А что ему оставалось еще делать, если он сам покупал у них порох, ведь чем-то надо бвло заряжать крепостные пушки.
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Самое интересное прочтение было уготовлено «Сказке о Попе и о работнике его Балде». Из-за вмешательства Духовной цензуры сказка была переименована Жуковским в «Сказку о купце Остолопе и о работнике его Балде», где поп назывался купец-остолоп, попадья купчихой, а попенок мальчонком. После смерти Пушкина Ефремов, редактируя сказку в посмертном издании в пользу вдовы и детей поэта, поставил все на свои места.
Когда Сказка попадается на глаза любителям математики,они видят в ней математические ряды французского физика и математика Фурье. Они прочитывают в ней то, чего не видят простые читатели. Аналитический ум рассуждает так: Балда пришел мутить море, по натуре он мужик с ленцой, поэтому сел на берегу, или вернее всего прилег. Море – бескрайняя упругая среда, чтобы поднять в ней волну веревка должна быть бесконечно длинной: чем длиннее, тем выше волна. Точка приложения силы, вызывающей колебательные движения веревки лежит на уровне морской поверхности (ведь Балда лежит на берегу!). Дальше идут расчеты длины волны, распространение волн в среде с неизменной константой упругости….
Это знаменитые математические ряды Фурье, без которых сегодня невозможно ни кораблестроение, ни самолетостроение.
Вот, такая связь математики и А.С.Пушкина, которому в Лицее учитель Карцев никогда не ставил по математике выше «ноля».