Тихо. Очень тихо было в лесу. И очень мокро. Туман стелился дымкой у земли, прячась в низинах старых оврагов. Стволы сосен, обычно коричневые, чернели пятнами воды.
Мертвая тишина. Я слышал, как кровь скребет стенки моих вен. Вот как было тихо. Солнце еще не встало, но его свет уже тревожил стеклянный мир, в котором медленно, надменно ползали, перепрыгивали и уходили за деревья лесные духи и страшные порождения ночи. Их можно заметить, но увидеть нельзя.
В это время, во время сумерек, темнота смешивается со светом, и ты видишь мир метаморфоз. Он необычный, заманчивый, интересный, опасный, словно русалка, играет с тобой, словно леший, одурманивает, как первый встречный, губит, как сестры полуденница и полуночница.
Я слышу, как муравьи хрустят хвойными иглами, разрывая жвалами проходы своего муравейника. Я слышу этот мир, так, как никогда не слышал. Как птица трет перья, как лист падает на землю, как капля росы стекает по стеблю осоки, я слышу дыхание мха, чваканье грибниц, как тяжело ударяется туман о ствол старого дуба.
Дуб. Он был здесь вечность, он молчит, ни единого звука не издает его кора, его древесина, листья, корни. Я прислонился к нему ухом, и слышу его дыхание. Так дышит гигант. Медленно, хрипло, долго. Я для Дуба лишь очередной червь, что приполз к его корням. Ползаю вокруг него, пресмыкаюсь.
За мной стоят орды лесной нежити. Я слышу их, я чувствую, как они смотрят на меня. Из их безобразных пастей капает ядовитая слюна. Болотный смрад топей выдает их присутствие. Мне страшно. Передо мной Дуб, за мной – они. Я не посмею тревожить это великое дерево. Я обернулся, и увидел лишь лес, но заметил фигуру, что скрылась в валежнике.
Я обернулся вновь и не увидел Дуба. На его месте не было ничего, и словно не рос он здесь никогда.
Позади меня шептались. Я не понимал языка, не разбирал букв, но они шептались. Я оглянулся, но никого не увидел. Они все шептались и шептались, мужчины, женщины, где-то сзади.
Бежать нельзя, я сильнее, я бесстрашен. Смерть не страшит меня. Боль страшит. Солнце ударило лучом в ствол старой сосны. Мухи понеслись к свету, что бы выжить в этом мире фантасмагорий. Где все знакомо, но в тот же миг иное. Где знакомые тропы, всегда приводят в разные места.
Голоса ушли. И я ушел. И еще долго хранил в себе дыхание Дуба. Что растет, не смотря ни на что, в месте, где все мрачно, мокро, страшно. Мне страшно.