Дорогая моя

               
Бывает жизнь, как тихая заводь с кувшинками. Левушке повезло - он сподобился
такого подарка. На работу шел с радостью - там было интересно и оплата достойная. Домой возвращался как на крыльях – хороший ужин ждал его. Жена Тамара - большая мастерица по части готовки. Впрочем, и другие вещи можно поставить ей в заслугу.
В доме уютно всегда, прибрано, цветы свежие. И сама – загляденье. Все – то на ней красивое, опрятное. Один характер чего стоит. Спокойная как танк.
 
Сам – то он - не сахар. То за одно зацепится, то за другое. И лажено да глажено,
а все не так.Томочка скандалу пищи не дает. Скажет в ответ какую - нибудь шутку-
прибаутку известную – рассмешит – и проехали. Читать ей нравится. Вслух. Книгу такую интересную раскопает - поневоле вечера ждешь. Сам бы ни в жизнь не осилил. Непонятно только, для чего вся эта психология, если все и так хорошо.  Руководство их небольшим хозяйством взяла на себя. Куда поехать в отпуск, что прикупить, чем себя развлечь –  у нее само собой складывается.
 
Вот и получается – заботиться ему решительно не о чем. Левушка понял удобство такого существования, когда жена уехала к дочке, понянчиться с маленьким ребенком. Остался он один. День – один, два. Сочинение ужинов оказалось делом хлопотным и обременительным. Ну, просто заковыка образовалась. Хоть  отзывай  Тому домой. А на третий - соседка позвонила в дверь. Планшет купила, а разобраться, что к чему, не может. Печенюшек вкусных принесла. Очень вкусненьких. Хорошо пошли под остаток портвейна.
 
Настя жила, считай, одна,  муж по три месяца на буровой. Начались каждодневные встречи, вместе стали поправлять запущенные хозяйственные дела. Леву словно
маленький вихрь закружил. Множество милых улыбок, чуть заметных усмешек по – детски надутых губок, сменяющихся легкими гримасками  радостного удивления,  поощрения, возбуждали как шампанское. Однако было еще кое – что: Настя умела  в  облако  блаженства поместить маленький шипик каприза.
 
Ее распахнутые глаза, чуть что не по ней, тотчас прикрывались длинными утяжеленными тушью ресницами, губки оттопыриваясь, изгибались книзу – хотелось не мешкая вернуть им прежний задорный рисунок. И чтобы обозначились эти неподражаемые милые ямочки по краям...
 
Но всего приятнее было выражение искреннего восторга, обожания, когда что – то
получалось, выходило как надо. Лев старался. Он очень старался заслужить однажды
пойманную похвалу, украшенную вспыхнувшим румянцем: какой же ты молодец и умница! Настя в этот миг смотрела на него, как на божество. Он едва ли не впервые почувствовал: жизнь удалась! Настин восторг возмещал все, чего ему так долго не доставало.
 
В школе он числился в троечниках. К институту вроде выправился – интерес к компьютеру скрыл недостаток недозревшего ума. Он сильно страдал от явной своей посредственности. Да  еще полного равнодушия сокурсниц. Сам никем не интересовался. Считал:женщины, как мама, должны ему сами дарить любовь и заботу.
 
И дождался. Тамара, уже натерпевшаяся от домашнего тирана, слушала лекции  с дочкой на руках. Она пожелала быть ему полезной. С дочкой так с дочкой.  Лев подозревал,  что ему не улучшить человеческую природу. И вот он – пик его славы. Настя творит вокруг извечный любовный  танец. Сколько в нем приятных моментов! Особенно вот эти капризы: как тучки на небе, за которыми следует теплый ласковый дождик.
 
Направляемый ее вздернутыми губками,  он многому научился: чувствительно
произносить "дорогая моя"! С азартом охотника обследовать цветочные магазины,
выискивая ее любимые, с запахом:  гиацинты, лилии, фрезии. Чтобы заслужить лучистый восхищенный взгляд, он разузнавал у сослуживцев адреса заведений, известных особенным выбором десертов. А потом плавился в ее благодарности, повизгивал как щеночек в счастливых сновидениях. Он сходил с ней на выставку кошек, которых с детства недолюбливал.
 
Настя, много знавшая о непокорном племени, и сама чем – то неуловима похожая на
кошку, в два счета разрушила его предубеждение и обратила в союзника.
Впечатления хмельной брагой кружили Льву голову. Что перед ними поездки с Томой на природу. То в яму угодишь, то дождь до нитки вымочит. А страшилища - клещи,  затаившиеся под каждой травинкой. Натурально фильмы ужасов наяву. Ох, не любил Левушка эти вылазки!
 
СМСка от Томы: «Встречай в субботу» отменяла праздник жизни, отнимала полюбившуюся игрушку. И вот она уже дома. Веселая, оживленная рассказывает о проказах внучки.
- Представляешь, первое слово сказала «баба»!  Мы в честь этого соорудили праздник однолеток под девизом «Баба моя». Вспомнили детство: ползали с ними наперегонки, строили замки из кубиков...
 
Вот тебе от дочки галстук модный, а это шарф, даже по виду итальянский. Держи. 
Марципаны от внучки. Уже и обед поспел, соскучился по домашнему, небось?
А Левушка про свое: соседка приносила печенюшки. Как – то  мясо с черносливом приготовила, тоже вкусно было. Помогала дом в порядке содержать. Про сладчайшие капризы, конечно, ни слова. Тут Настя пришла со своей выпечкой. За стол сели. Бутылочку вина открыли. Лев глазами Настю сторожит. Платье ее похвалил, закуски пододвигает, настроеньем интересуется.
 
Настя ему :
- Ты что как вошь на гребешке выделываешься?!-строго так сказала.  Тамара будто от
удара вздрогнула. А Левушка на миг смешался, и опять за свое.
- Твои рецепты, Настя, надо издать в альбомчике  с иллюстрациями. У меня и название есть НАСТИНЫ СЛАСТИ.Настя бровки свела, губки скобочкой.Тучкой сделалась.
- Пора и честь... я пойду.
Тамара красивую коробку "Чай  с бергамотом"  протянула:
- Вот подарочек, спасибо тебе за помощь. Настя локтем отодвинула коробочку.
- Пейте сами на здоровье. Левушка на Тамару строго так взглянул. Коробку взял.
- Настя дорогая! Не обижай, возьми, мы от чистого сердца, по - соседски.
У Левушки взяла.

Все для  Левушки - это было неписанным девизом каждого дня Тамары. Пока с ними оставалась дочь, она точно так старалась угодить им двоим. Ей в голову не приходило думать о себе. В этом виделось нечто жертвенное. Или чувствовалось. Это стало нитью, удерживающей здравый смысл существования. Если они были довольны  - это и было ее счастье.
 
Слово "дорогая" теперь мотыльком порхало над ней. Оно просило признания. То зависало диадемой над головой, то принималось звучать песней сердца.И превращалось
в сладкую мечту, охватывающую разум и тело.
 
«Дорогая моя!». Как надо было жить, чтобы оно стало ее именем?