ЧЕМУ БЫТЬ. Глава седьмая

Людмила Лунина
     
  ... Я шла  и удивлялась: как же так?  За столько лет моя улица почти не изменилась.
Бдительные старушки по-прежнему наблюдают из окон за редкими прохожими.  Добросовестные собаки   всё так же гавкают для порядка из-за заборов.  Как и раньше,  пахнет  травой и закатным солнцем.

- Здравствуй. Шикарно выглядишь. Проходи, - Ириша  тоже почти не изменилась. Даже не пополнела, в отличие от меня.  И несчастной не выглядела. Разве,  несколько излишне сосредоточенной. 
- Ты присядь.  Сейчас чай будем пить, - она  вышла на кухню.

На том же круглом столе, накрытом чуть пожелтевшей кружевной скатертью,    лежала   открытая папка с  рисунками.  Взглянув на один, я уже не могла оторваться -  акварели были  дивные. Наполненные  мягким светом. Пронизанные чистотой и воздухом.  И оттенки цветов удивительно разные. 

Ириша возвратилась с ворчащим чайником:
- Это дочкины.
- Чудо-то какое!
- Да. Многим нравится. Она лет с шести   рисует  всё, что видит или придумывает. 
Однажды, уже в школе,    ветер нарисовала. Смотришь и понимаешь, что  ветер. Прозрачный,  сильный. Гуляет вольно по  листу, словно живой.
Учитель послал   рисунок   на детский  конкурс — там заметили. С тех пор и конкурсы серьёзные, и учителя профессиональные.   Может быть, в художественное училище поступать будем.

- И откуда это у неё?
- Непонятно. Из нас никто не рисует. Правда, у бабули было объяснение.  Ты  полотенчико    с петухами помнишь?  - показала на божницу.
- Конечно,  -  я подошла ближе, осторожно разгладила ткань, - постой,   здесь же и надпись была! Вот она!

По полотну загорелись алые буквы:
- Липа вышивала.
Птичкой распевала...

- Бабуля  часто  укрывала внучку  этим рушничком. Считала, что  покойная Липочка  своей тезке во всем помогает.  Может, и так. Кто знает.

Она бросила  в сторону:
- Липочка, чай будешь?
 
Я оглянулась.  Художница   сидела в кресле у окна, не проявляя  никакого интереса к нашему разговору.

-  Она же вылитая ты, - прошептала я почему-то.
- Похожа. Только цвет глаз  мужнин. Да, ты говори нормально.
-Здравствуй, Липочка, -     сказала я громче.

Девушка кивнула,  взяла  из рук матери чашку и   снова     затерялась в складках старого пледа озябшим воробышком.  Замерла неподвижно, уйдя куда-то далеко из этой дышащей  уютом и теплом комнаты.
 
Сервиз был  тот же - розовато нежный.  Китайский.  Будил память и запах сирени из открытого окна.
Казалось, что сейчас  войдет бабуля с   тарелкой свежей выпечки и пригласит:
- Угощайтесь, девочки.  

После чаепития,  хозяйка позвала:
- Пойдем на нашу скамейку.


Акварель Виктории Пришедько

Продолжение- http://www.proza.ru/2015/04/14/1095