Поселковый детектив
Последний год прошлого столетия. Июль месяц. Рабочий посёлок Злобино. Двенадцать тысяч населения при той власти и семь – при нынешней. Райцентр одного из самых отдалённых от областного центра сельских районов Среднего Поволжья. До большинства проживавших здесь граждан так и не дошли преимущества наступившего строя. Не стали они олигархами, не стали звёздами эстрады, не стали газпромовскими футболистами и прочими, и прочими с громадными и халявными, в основном, деньжищами. От безработицы и безнадёги разъехались многие по городам и весям страны нашей бескрайней в поисках лучшей доли. Другие, менее выносливые и физически, и морально, просто напросто спились и спиваются. Обстановка с демографией, соответственно, в районе мало чем радовала. На одного младенца – три покойника. Рабочий посёлок превратился в нерабочий, а оставшиеся в нём жители выживали каждый как мог, в меру сил своих и способностей «крутиться», как стало модно сейчас выражаться.
В субботу около пяти утра в дверь одного из номеров местной, давно уже почти целиком пустующей гостиницы «Колос» не очень громко, но настойчиво постучали.
Чертыхаясь, Моисеев поднялся с казённой кровати, прошёл в коридор - Кто?
- ЧП у нас, Анатолий Сергеич! Головина убили...
За три месяца до убийства Головина. Областное управление внутренних дел.
- Район, конечно, не большой, но и не простой..., не зря же Злобинским зовётся - Начальник областного УВД с внешностью университетского профессора, скрестив руки на груди, окинул проницательным взглядом Моисеева - И народ в отделе не простой... Работы там - непочатый край... Вам, думается мне, по многим придётся принимать решение. Есть, например, там такой Головин. Выдаю-ющаяся личность – генерал смешно вытянул губы в трубочку – столько на него жалоб от населения, столько оперативной информации прёт…- вновь сделал паузу и внимательно, словно видит впервые, посмотрел на подчинённого - только службы наши славные информацию эту реализовать никак не смогут. Скользкий очень тип, Головин этот, как мне докладывают. И я буду Вам очень благодарен, если избавитесь от этого кадра, в ГАИ он трудится…
Это всё замечательно - кивая головой в знак согласия, кандидат в начальники милиции, продолжал думать о своём – Спросит или не спросит? Ну почему же он не спрашивает, с какого перепугу с должности первого зама в городском райотделе соглашаюсь ехать в это «шушенское». И в зарплате теряю. Так-то получать нЕхрена с демократами этими долбанными… И в кадрах-то не поинтересовались. Но он-то поумней должен быть, генерал, всё-таки. Или так обрадовались, что «дурака» нашли для «деревни» этой глухой…
- Короче, приказ о вашем назначении я сегодня подписываю – генерал поднялся с кресла, давая понять, что разговор окончен – Успехов – пожал руку.
Так и не задал главный, с моисеевской точки зрения, вопрос. Тогда бы он, Моисеев, честно признался, что собрался разводиться с женой и нужно ему просто уехать пока с этого города.
Через шесть часов после убийства Головина…
Труп майора милиции был обнаружен в конце улицы под названием Зелёная на окраине посёлка рыболовами. Они спешили с рассветом к Волге, а тут такое, такой вот утренний клёв. Находилось тело в густом бурьяне, который в этом месте изрядно был потоптан. Смерть наступила от колото-резаного ранения шеи, имелось множество кровоподтёков и ссадин. Даже без большого ума и огромных профессиональных знаний можно было справедливо предположить, что перед смертью убиенный оказывал отчаянное сопротивление...
- Что думаешь? – Моисеев поднял голову, обращаясь к начальнику уголовного розыска – молодому парню двадцати пяти лет от роду, прожившему всю свою сознательную жизнь в посёлке этом с неоднозначным названием Злобино.
- Пока и не знаю даже, что сказать – Костя Котов с задумчивым видом почесал переносицу – Може взял с кого лишнего, може не сделал, чё обещал, може с бандитами чё не поделил, може ещё чё… Не готов пока ответить, Анатоль Сергеич, будем работать.
- Хреново – не похвалил подчинённого Моисеев, пропустив мимо ушей заверение в желании работать – Хреново, что в махоньком райончике убивают милиционера, а начальник розыска никакой информацией не располагает и гадает мне тут на ромашке.
- Так ещё не вечер, товарищ подполковник – нашёлся сразу Котов – Раскроем, всё равно раскроем…
- Раскроем-раскроем… варежку – передразнил молодого коллегу «товарищ подполковник» - Поехали в отдел!
Через семь часов после убийства Головина…
В дежурке, не успели зайти, помощник весь разволнованный встречает – Анатолий Сергеевич, звонили с УВД, Вам надо срочно Берёзкину позвонить, доложить по убийству…
Вы бы видели этого Берёзкина, уважаемый читатель. Больше двух метров роста и полтора центнера веса. Не мудрено с такими габаритами до начальника областного УгРо дослужиться…
- Ты чего там за бардак развёл! – в ответ на «здравия желаю» начал обычную беседу с подчинённым увэдэвский полковник – Вообще уже ничего не контролируешь! Скоро весь отдел вырежут на хер…
- Валерий Степанович, разрешите доложить – за многие годы совместной работы Моисеев давно привык к подобной манере разговора собеседника – Весь личный состав поднят по тревоге…
- Ты, Моисеев, не води меня сорок лет, как Моисей евреев– перебил Берёзкин – Говори по существу – Раскрыли?
- Так ещё осмотр даже не закончили – поперхнулся докладчик от такой наглости высокого начальства – Работаем. Вы бы помогли, Валерий Степанович, прислали бы своих орлов. А то у меня – три пацана глупых в розыске, да пять голодных участковых, третий месяц без зарплаты…
- Ты сопли там распускай и демагогию мне не разводи! - начал было свирепеть Берёзкин, но тут же, буквально в секунды, сменил тон – Не могу я тебе сейчас помочь, у самих в городе два убийства зависают, одно – двойное… Анатолий – голос стал уже тёплым, почти отеческим – ты же старый волчара, сам раскроешь… Короче, держи меня в курсе – положил трубку.
«Курс» определился буквально в течение часа, когда в кабинет «старого волчары» явился радостный Котов.
Анатоль Сергеич, участковые подворный обход проводили и задержали двоих пьяных мужиков. И эти двое, сдаётся мне, очень нужные нам люди. На Зелёной притончик небольшой есть. Хозяйка, тётя Клава, самогонку гонит на продажу. Так вот у этой самогонщицы в доме вся местная шваль и трётся. Она и сама гульнуть не дура.. А из этих двоих только один наш, злобинский, Миша Столетов. Он сам не судимый и на убийство не способен, так - шавка подзаборная. А вот второй… - оперативник сделал многозначительную паузу – мишин двоюродный брат. Из Казани неделю как сюда приехал. Так всю неделю и гуляют. А этот «брат» - наглый такой. Видно, что судимый гад и не раз, наверное. Они до сих пор пьяные, спали на полу в терраске у Клавдеи. У «казанского» футболка порвана и треники кровью запачканы, и ещё морда вся разбита. А самое главное – Костя перешёл почти на шёпот – Столетов поплыл сразу, рассказывает, как его брательник Головина замочил. Говорит, забил его до смерти. Нож не видел, темно всё-таки, да и пьяный был, конешно. Короче, Анатоль Сергеич, похоже здесь обычная хулиганка, пьяная драка с «мокрухой» и всё – сделал окончательный вывод довольный начальник местного УгРо – следователь пусть отрабатывает. Мы разместили обоих по разным камерам, пока «по-мелкому» оформили…
- А что среди ночи наш гаишник делал на Зелёной, в шортах, майке, кроссовках и без автомобиля? – не разделил восторга подчинённого Моисеев – За Динамо бежал? Дом у него в центре… Что Головину нужно было в час ночи чуть ли не за последней околицей посёлка? В шортах, майке и кроссовках? – начал повторяться Анатолий Сергеевич.
- Не знаю пока, но узнаем – не смутился Котов – Главное зацепились, а остальное доработаем.
- Твоими устами да мёд пить – согласился в целом начальник милиции – Давай сюда этого твоего Семилетова.
- Столетова?
- Без разницы.
Столетовым оказался худющий хилый мужичишка среднего роста с пропитой физиономией и хриплым не по внешности басом. Находился он в очень даже не трезвом состоянии, но в обстановке ориентировался.
- Ну, рассказывай, как докатился до жизни такой? – без всяких предисловий начал разговор Моисеев.
- Не катился я никуда, просто гулям. Братан приехал, семь лет не видались. Всё нормуль – собеседник разговаривал вполне прилично и выглядел адекватным.
- За что убили Головина!?
- Какова Головина? – не сразу понял вопрос, а потом испугался задержанный – А, гаишника што ли, этова взятошника?... – Столетов сморщил лоб, мучительно что-то вспоминая, или подбирая слова – Нихто его не убивал – произнёс, как отчеканил – На хер нам не нужен… Серёга, брательник, морду ему начистил с мужиком каким-то. За дело, штоб не нахальничал… и всё – основной на сей момент свидетель неожиданно ткнулся головой о стол и громко захрапел.
- Второй такой же? – загрустил Анатолий Сергеевич.
- Хуже. Вообще не вавакает.
- Ну ждёмс тогда. До первой звезды… А ты, Константин Иванович, проехался бы пока по своим людям, может информация какая появиться.
- Всё сделаю – не дал себя уговаривать Котов. Резко поднялся со стула и, прихватив за шиворот только-только разоспавшегося Мишу Столетова, удалился из кабинета.
Через двенадцать часов после убийства Головина…
- Не помню я ничего, командир, заспал – не складывался разговор с проспавшимся мишиным братом по фамилии Кузин – лишку вчера принял и самогонка с дустом, похоже…
Вспоминай, Ваня – проявлял явную бесчеловечность и упорно не отставал от больного Кузина начальник милиции – В твоих это интересах. Кровь-то на одежде твоей убитому принадлежит – нагло врал, не имея ещё результатов экспертизы. И
свидетель прямо показывает, что ты нашего сотрудника убил – полностью заврался Моисеев.
- Не убивал я никаво! – взвизгнул подозреваемый – Не способен я на это, хоть в умат бы пьяный был! – неожиданно расплакался полупьяными слезами.
- Москва слезам не верит – продолжал сурово гнуть свою линию Анатолий Сергеевич. Поднялся с кресла, склонился над собеседником, прошептал на ухо добрым, отеческим таким тоном – Рассказывай, Ваня. Тебе ж самому легче будет, и вспоминай, куда нож дел...
- Ты чё, издевашся што ли!? – взбеленился моментально «Ваня» и пытался вскочить со стула.
- Не дёргайся, Кузин – попридержал разбуянившегося было клиента Моисеев – Иди лучше… подумай – вызвал конвой.
Через пятнадцать часов после убийства Головина…
- Ситуация осложняется, Анатоль Сергеич – начальник Злобинского уголовного розыска был задумчив и явно обескуражен - В общем ситуация так складывается – стал понемногу успокаиваться – я по своим-то «шурикам» проехался, и от одного из них информация поступила… - оперативник сделал многозначительную паузу - Головина-то, може, и «крутоярские» грохнули – назвал одну из городских ОПГ.
- И что у нас тут «крутоярские» забыли – не разделил сомнений подчиненного и скептически усмехнулся Моисеев, открывая вторую за день пачку и прикуривая сигарету – им у себя в городе делать уже нечего?
- По информации выходит, что Головин должен был в том году ещё передать взятку следователю нашей прокуратуры, Валентину Ивановичу – игнорируя сарказм начальника, продолжил доклад оперативник – Но, похоже, баблосы присвоил или что-то в этом роде… Всё началось с того, что один из «крутоярских», Гена Бекетов родом из нашего района и вырос тут. Он год назад приезжал летом к матери и по-пьяни соседа застрелил. Я Гешу тогда ещё сам задерживал. Прокуратура его закрыла, а в этом году, в апреле или мае Бекетова осудили на девять лет по сто пятой. А вчера, со слов «шурика», к вечеру приезжали два пехотинца из «крутоярских», Головина искали. Как пить дать они нашего гаишника грохнули, допрыгался с баблом этим бандитским… – Костя перевёл дыхание – шестой отдел надо подключать, Анатоль Сергеич. Сами, наверное, не потянем…
- Так-так, мой юный друг – Моисеев плюхнулся в своё служебное кресло и жадно закурил сигарету – информация достоверная или опять пьяный бред?
- Стопроцентная, человек надёжный…
- А что с конкретикой у твоего «надёжного»? Кто, конкретно, эти двое?
- Он называет их вполне конкретно по кличкам, приметы даёт – с плохо скрываемой гордостью за полученную ценную информацию отчеканил, особенно слово «конкретно» «юный друг» Котов.
- Ну, положим осведомитель твой не врёт – чуть смягчил тон старший по должности и званию – А как информацию будем реализовывать? Доказательства ещё нужны кое-какие. Пожертвуешь ты своим агентом ради этого резонансного дела? Пойдёт ли он официальным свидетелем?
- Да Вы чё, Анатоль Сергеич – не на шутку перепугался начальник розыска – Я ж говорил, «увдэвских» надо подключать. Сами вычислим этих быков и расколем. Человека палить не желательно – высказал своё мнение Константин и застыл, опасаясь очередного подвоха со стороны начальника. И не ошибся.
- «Увдэвские» конечно ждут, не дождутся, как к «мокрухе» в деревне нашей подключиться. Ждут, не дождутся, как рвануть к нам за сто с лишним километров. Сегодня особенно, перед воскресным днём – Анатолий Сергеевич резко стряхнул с сигареты пепел и, поднявшись, прошёл к открытому окну. Июльский ясный день не представлял собой ничего хорошего, в смысле изнуряющего практически с самого начала зноя. Докурив сигарету, вернулся в кресло и с задумчивым видом уставился на своего главного оперативника.
- Так чё – Котов почувствовал себя явно не уютно под пристальным взглядом начальника – мне со своими самому в город ехать? Одного пока зацепим, а со вторым потом порешаем…
- Короче так, Константин – принял решение начальник милиции – Достоверная информация конечно дело хорошее, но и доказательства, как я ранее говорил, если вы конечно заметили, всё же нужны. Ты видел на месте происшествия, какая там бойня была? Наверняка там и крик был, и визг, и прочий шум на весь посёлок. Если подворный обход ничего не дал, бери своих парней, свободных участковых и отрабатывайте местную молодёжь. Дискотека в ночь на субботу в клубе была. С заведующего и начните. Кто из молодёжи был в клубе в ту ночь, особенно со стороны улицы Зелёной, во сколько ушли с дискотеки и так далее. Ну ты всё понял, я думаю?
- Всё понял, Анатоль Сергеич…
- Ну и хорошо, а я пока с бывшими коллегами по УВД попробую связаться по этим «крутоярским» браткам. Ты только рацию возьми и будь на связи с дежуркой. Возможно и правда в город придётся ехать срочно – Моисеев потянулся к трубке телефона…
Через восемнадцать часов после убийства Головина…
- Разрешите – в кабинет Моисеева прошёл уставший и какой-то уж грустный Константин. Присел на стул и застыл в ожидании вопросов начальства.
- Что наработали? – не заставило себя ждать начальство.
- Да особо ничего – вообще впал в печаль оперативник. Нашли двух девчонок, которые из клуба возвращались. Они ничего не видели и не слышали, только встретили шедших со стороны места происшествия Столетова и, видимо, Кузина, которого они не знают. А буквально через три минуты видели как от того места, где утром нашли труп, убегал какой-то мужик, или двое. Далеко было и темно, не рассмотрели они ничего толком. Записали этих девиц, к следователю на завтра вызвали.
- Ну почему же «ничего» - неожиданно не согласился Анатолий Сергеевич – кое-что всё же есть…
- Да ещё – сразу воодушевился Котов – Телетайп пришёл с Москвы, Кузин то этот судим уже за убийство. Чёрт ти што творится! Может бандиты здесь и правда не причём. Приехали, поискали, не нашли и уехали. «УВДэвские»-то работают по ним? В город ехать не надо?
- Работают. Обещали помочь. Отдыхай иди, молодой человек и людей отпускай до завтра. Утро вечера мудреней…
Когда за Котовым закрылась дверь, начальник РОВД набрал домашний телефон единственного в районе следователя прокуратуры Валентина Ивановича Новикова –
Ужинал? – не здороваясь, виделись всё же на месте происшествия утром и вообще в течение дня, начал разговор с прямого вопроса Моисеев.
- Нет ещё, тебя жду – пошутили на том конце провода, подозревая, что вопрос этот задан явно не случайно.
- Тогда я сейчас выезжаю – обрадовался собеседник и достал из сейфа бутылку дешёвой, но не палёной водки.
Через девятнадцать часов после убийства Головина. Квартира следователя прокуратуры Злобинского района…
- Так ты зачем приехал? – после второй рюмки не удержался и спросил незваного гостя Новиков – Что-то новое по Головину?
- И как ты только догадался? – начал паясничать начальник милиции, разливая по третьей – Я бы в жизни не додумался…
А надо отметить, уважаемый читатель, что Моисеев и Новиков знали друг друга ещё с начала восьмидесятых годов, когда учились и закончили один юридический институт в Саратове. Оба начинали работать следователями в милиции ещё при социализме. Тогда убийства даже в городских районах случались от силы раз-два в год, и то, в основном, бытовухи банальные. Короче скукотища царила полнейшая. А когда пришла жизнь интересная, развела их судьба по разным ведомствам и местностям, не виделись они лет семь, если не больше. И кто бы мог подумать, что судьба эта вновь сведёт их вместе в глуши этой непроглядной.
- Что нужно-то тебе, Толя? – хозяин дома явно был в нетерпении и совсем не собирался выслушивать милицейский этот трёп.
- Ну, если вы больше ничего не хотите – не унимался Моисеев – то хотелось бы полюбопытствовать, не подкатывал ли к тебе тогда ещё не покойный Головин по уголовному делу такого Бекетова Геннадия?
- А ты вон про что – сразу потерял интерес к разговору Новиков – Нет, не подкатывал и не мог подкатывать. Мы с Головиным года два как, а может и больше, не здоровались даже. Хотя подожди – Валентин Иванович на мгновенье призадумался – был один разговор на ходу. Тогда ещё убеждал меня, что у Бекетова, необходимая оборона так неудачно прошла, что убитый сам с ножом напал. Ещё, насколько помню, бывший твой гаишник обещал свидетелей прислать. Я ещё спросил, что так волнуешься-то… Ответил, что это его родственник по отцовской линии. Тогда я отослал к адвокату Бекетова, и больше у нас по этому поводу разговора не было. А защитник, кстати, эту линию необходимой обороны так и гнул до конца и на следствии, и в суде. Вот и все подкаты. Что, ещё по одной?
- Ну, если только по одной и по крайней - не стал возражать Анатолий Сергеевич.
- А заодно я тебе ещё кое-что расскажу по поводу Головина – Новиков многозначительно посмотрел на однокашника - а ты уж думай, голова. Ты ж у нас на факультете самым умным был. И чего ты до сих пор не зам. министра? – шутил, наверное, разливая по «крайним» рюмкам.
- Да сам не понимаю, какого хрена они там думают и куда смотрят в этом своём министерстве - поддержал тему с довольным видом Моисеев…
А пока Анатолий Сергеевич Моисеев общается со своими товарищами, с которыми плечо в плечо отработал много лет на ниве борьбы с закононепослушными гражданами, я позволю себе отклониться от основной сюжетной линии и поведать Вам, уважаемый читатель, чуть подробнее о личности этого одного из главных персонажей нашего захватывающего детектива.
1991год. Август месяц.
Как хорошо всё же в отпуске! Да ещё летом, да ещё и в деревне далёкой на самом берегу Волги. Там родители проживают. Пожилые уже родители у старшего опера уголовного розыска Анатолия Сергеевича Моисеева. Не мудрено, если самому - за четверть века. Да и ребёнок он у мамы с папой поздний. Им под сорок уже было… Но, слава Богу, живы и здоровы. Отец, несмотря на возраст, крепкий ещё мужчина. В четыре утра поднял отпускника с постели и в луга увёз на мотоцикле. Сено косить. Как же здорово на природе-то, как травой-то пахнет изумительно!
- Хорош на сегодня. Десятый час уже. Жара попёрла – батя быстро и сноровисто привязал к коляске косы и грабли. Только в село заехали, мужичок пьяненький шествует. Светится весь, потом в пляс пустился – Горбача спихнули! Горбача спихнули! – на всю улицу вопит, неподдельной радостью своей со всеми встречными-поперечными делится.
Дома телевизор сразу включили…
- Действительно, в Москве-то чё творится – отец разлил водку по стограммовым рюмкам, как сели обедать - Без пол литры и не разберёшься ни хрена. Кто там прав, кто виноват? Дурдом, короче, развели в стране с Мишей этим меченым. Не жилось спокойно-то. Ты сам-то чё думашь, а Толь?
- Да чёрт их там разберёт, в клубке этом – опрокинув рюмку, Моисеев сосредоточенно закусывал свежим огурцом – Но то, что мафиозники к власти рвутся, это точно. Схожу на почту я, позвоню на работу…
- Да здесь-то всё нормально, а там пусть полосуются, нас всё равно не спросят – начальник Моисеева был в своём репертуаре – У тебя когда отпуск заканчивается?
- Через две недели…
- Ну и отдыхай а ты, не дёргайся. Вызовем, если что, найдём способ – положил трубку.
- Слава Богу – отлегло на душе у Моисеева – Напугали-то как, сволочи, все планы чуть не порушили.
А планов у нашего героя, действительно, если вспомнить великого Маяковского, «громадьё» намечалось. Дело в том, что Марию Зотову встретил вчера. Случайно совсем, в магазине сельповском. Та тоже в отпуск приехала, у матери погостить. С самогО Ленинграда приехала, куда умчалась после школы сразу в институт поступать, где дядя родной доцентом работал. Там и осталась на долгие эти годы. Не склеилось, по молодости, у них почему-то. Да по глупости не склеилось, понятно. Гордые оба оказались, неуступчивые. Переживал сначала, и долго переживал. Постепенно прошла эта боль, со временем. Были, конечно, женщины и неплохие даже очень, но не срасталась как-то жизнь семейная…
Много лет и не вспоминал уже о любви своей первой. А тут встретил - и в жар бросило, и голос осип, не сразу даже оклемался. Какая же красивая она, Маша, Машенька, девочка его ненаглядная. Уму непостижимо! Ну почему, ну почему тогда расстались? И причины-то серьёзной не было. Задело его, видите ли, что близости с собой не позволяла. Рано ещё, всё говорила. Ну и психанул тогда, наговорил ей глупостей. Та в долгу не осталась, идиотом обозвала. Хотя тоже в чём-то не права была. Наверное. Лет столько потеряли! У Маши тоже судьба не совсем сложилась, жизнь её личная. Развелась, с сынишкой проживает пятилетним. Лишь бы на этот раз всё получилось. Сейчас-то взрослые оба, поумнели, должно быть. Сразу, без лишних разговоров, согласилась встретиться вечером сегодня. Не осталась равнодушной, заметно было невооружённым глазом…
Такие вот мысли одолевали Моисеева в судьбоносный для страны период времени.
Ровно в семь вечера вновь влюблённый был у крыльца дома Зотовых. С букетом цветов, нарезанных в палисаднике родителей, бутылкой сухого вина «Ркацители», коробкой конфет, игрушечным водяным пистолетом (для Маши и сынули её), а также с поллитровкой «Столичной» - себе для храбрости.
- Добрый вечер. Вы меня не узнаёте, Зоя Ивановна?
- Да как же тебя не узнашь, вылитый отец. Заходи, жених. Мария в бане. Ноги после огорода моет. Щас будет.
В передней комнате, усевшись с ногами в кресле, смотрел мультфильмы по телевизору ухоженный, аккуратно причёсанный, сразу видно городской мальчик. На гостя смотрел с нескрываемым любопытством, сразу первым поздоровался. Денисов, неуклюже потоптавшись у порога, присел на краешек дивана. Потом спохватился, протянул руку – Анатолий. Ребёнок радостно заулыбался – А я – Толенька!.. А пистолет этот вы мне принесли?
- Да-да, конечно !– обрадовался тёзке старший из Анатолиев – Забирай. Твоё!
- Вот и молодцы, парни. Быстро же общий язык вы нашли – пришла Мария.
- А чё, мы ж музики… – позабыл совсем по мультфильмы «Толенька», с разных сторон рассматривая подарок.
- Не «чё», а «что» – сделала строгое лицо мамаша – Сколько можно об одном и том же говорить…
- Так, молодёжь – в дверном проёме появилась Зоя Ивановна – Мы с Толенькой сестру мою навестим, два месяца уже не виделись… там и заночуем. А вы тут… располагайтесь.
Разговор один на один сначала не задался. Да и в дальнейшем в основном она говорила, про Ленинград рассказывала. Моисеев больше слушал, к разговорам длительным он конечно очень даже способный, но только не в этот раз. Молчал и слушал, слушал и молчал, да пару раз подливал в фужер собеседнице, и себе - в рюмку.
Институт с красным дипломом, ординатура – чуть зарумянившись от вина, вела с ним беседу эта взрослая, достаточно познавшая жизнь женщина – Сейчас вот врачом работаю в поликлинике, терапевтом. Нормально всё, сынишку ты видел, очень интересный человек растёт. Ну а сам-то что молчишь, Анатолий Сергеевич?... Расскажи, как жил все эти годы? Десять лет почти не виделись. В два раза старше стали…почти… с тех пор… Что ж молчишь-то опять?...
- Я это… – сподобился, наконец, «Анатолий Сергеевич» – спросить хотел. Ты сына-то Толей назвала…
- Не обольщайся, Моисеев. В честь свёкра назвали! – всё такая же осталась… прямолинейная. Глаза - всё те же, с хитринкой постоянной, в юности с ума его сводившей…
- Ну что опять пригорюнился – положила ладошку ему на колено – Пойдём, покурим, лучше.
- Ты разве куришь?
- Когда выпью, а пью, когда в карты проиграюсь – опять всё тот же взгляд с хитринкой – Я же в Питере живу, Толя. Стиль жизни там другой немножко, чем в деревне нашей.
- Так ты же врач – стоял на своём Моисеев.
- Пошли, мой хороший, на огород – не стала объясняться по поводу несовместимости понятий «курение» и «врач» - там у нас беседка есть. Там и побеседуем…
Покурить-то они покурили, но поговорить не получилось. Злющие и обнаглевшие до крайности комары не позволили. Вернулись на кухню, за столом опять расположились, на диване рядом присели.
- А ты в милиции работаешь?
- А ты откуда знаешь? Спрашивала обо мне?
- Всё таким же остался. Дурная привычка всё та же осталась – вопросом на вопрос отвечать…
- Да-да, в милиции работаю – смутился и зачастил Моисеев – в уголовном розыске, квартира однокомнатная у меня есть, ты выходи за меня замуж… я серьёзно – опустил голову, боялся насмешку в ответ получить.
Прикосновение рук нежных на затылке коротко стриженном почувствовал – Да, всё таким же ты остался, – приблизилась близко очень, на ухо прошептала – всё таким же…непосредственным. Не испортила тебя жизнь эта подлая…
Не успела договорить. С цепи как сорвался Моисеев. Покрыл поцелуями частыми-частыми любимой своей лицо ненаглядное. Прижал в объятиях крепких. Ласкал нежно-нежно женщину свою долгожданную - и волосы эти волнистые, и грудь такую же всё упругую, и ножки эти ладные, с ума его сводившие со скамьи ещё школьной. Ничего больше не говорила его Машенька, зашлась глубоким дыханием, в наслаждении искреннем и редком пребывала, сдерживаться, как могла, пыталась. А когда, скользнув по животу, проникла ладонь его в трусики, прикоснулась и утонула плавно пальцем в ложбинке этой, теплом своим и влагой так манящей (и не только), застонала протяжно в голос и тут же обмякла в сладостной истоме.
– Я всё – сказала приглушённо – Потоп у меня там. Поплывём сейчас с диваном вместе – и рассмеялась так, как смеются женщины в счастливые моменты своей жизни.
- Быстро же ты заводишься – бормотал обескураженный партнёр – С пол оборота…
- Заведёшься тут, пожалуй. Два года монашкой живу. Пойдём, мой хороший, в баню, да в постель скорей. А то заявишь, что «не даю», и пропадёшь опять на десять лет…
- Так, а это – спохватился Моисеев – пойдёшь за меня?
- Думаю, что да. Но спешить не будем. Мы ведь тогда детьми почти были, а сейчас – солидные тётя с дядей. Изучим, сначала, друг друга. Хорошо?
- Хорошо…
Через три месяца, доскональнейше изучив друг друга, в основном по телефонным переговорам, они решили расписаться. Маша с сыном, как не дико это звучит, оставила Питер и переехала к Моисееву. Через год у них родилась дочка, а через восемь лет они докатились до развода.
Но это уже другая история, к детективу нашему отношения не имеющая. Потому вернёмся, пожалуй, к основному повествованию.
Через сутки и десять часов после убийства Головина. Всё тот же кабинет начальника Злобинского РОВД.
- Котова ко мне срочно! – Анатолий Сергеевич положил трубку связи с дежурной частью и закурил. Все его подозрения стали находить свои подтверждения и выстраиваться в стройную логическую цепь…
- Разрешите – не прошло и пяти минут, как прибыл Константин Котов. Прошёл к столу, выжидающе посмотрел на начальника.
- Так, молодой человек – не заставил тот себя ждать – Кофе с коньяком тебе не предлагаю, некогда рассиживаться. Вези сюда срочно своего информатора по убийству Головина, уточнить кое-что надо.
- Как сюда! – переполошился оперативник – Может… на стороне где встретимся?
- И по сторонам мотаться некогда! Хватит паниковать, нашёл проблему. Допросите потом по краже фляг с фермы и все дела. Давай вези его срочно, промедление смерти подобно…
Через сутки и одиннадцать часов после убийства Головина.
Когда Котов зашёл в кабинет с высоким плечистым мужчиной не старше тридцати лет, Анатолий Сергеевич предложил обоим присесть за рабочий стол, а сам, поднявшись с кресла, тоже устроился на стуле напротив гостя.
- Что новенького? – задал какой-то вообще не конкретный вопрос.
- А чё новово-то? – не понял юмора новый собеседник по фамилии Дорофеев и почему-то излишне очень даже весь напрягся – Я всё Иванычу – кивком головы показал на своего куратора – уже рассказал… ат и до.
- И что же вы уже рассказали? Позвольте полюбопытствовать… – Моисеев откровенно взялся паясничать. Этот «старый волчара» уже мало сомневался, что перед ним сидит именно тот человек, который ему нужен – Вы рассказали, например, как ножом добивали избитого Головина…
От такого поворота разговора вздрогнули оба. Котов откинулся на спинку стула и обескураженно смотрел то на своего начальника, то на своего агента, не решаясь ничего спрашивать. Дорофеев вжался весь в стул и стал казаться намного меньше своих роста и комплекции. Повисла тяжёлая пауза, и звуки петушиного кукареканья через открытое окно показались оглушающее громкими…
- Не слышу ответа! – повысил чуть голос Моисеев, придерживаясь годами выработанной тактики допросов подобных типов.
- Алиби у меня – выдохнул подозреваемый, уставившись в какую-то точку на стене – Я ночью сериал смотрел, 48-ю и 49-ю серии… - и неожиданно стал в подробностях пересказывать содержание этих серий.
Даже много повидавший на своём веку Анатолий Сергеевич, в первый момент немного опешил – Всё-всё, хватит. Я это кино уже смотрел… два раза… Мне уже не интересно… - Последние сомнения развеялись…
- Вот – не успокаивался Дорофеев – Ночью я на улицу не выходил, смотрел телевизор. Это может подтвердить моя мама.
- Мама, так мама – нисколько не стал возражать Моисеев, но потом всё ж не выдержал – Ну какой же вы умный человек! – сделал восхищённое лицо – Какой талантливый... Котов! – повернулся к побледневшему и впавшему в ступор подчинённому – Определи его пока к своим под конвой, к батарее пристегните обязательно! И живо возвращайся.
- Вези сюда срочно мамашу этого алибиста – не дал зайти в кабинет вернувшемуся Косте начальник милиции – И молча её вези, никаких вопросов. Ты меня понял?
- Так точно! – встал было по стойке «смирно» оперативник, но тут же нашёлся и ринулся к машине..
Когда привёли мать подозреваемого, Анатолий Сергеевич поднялся с кресла, одновременно застёгивая пуговицы на кителе. С видом очень занятого человека, который к тому же и куда-то спешит, предложил пожилой женщине присесть.
- Екатерина Ивановна, мне сейчас некогда особо с вами разговаривать. Сейчас скажите только, вы вчерашнюю одежду сына успели уже постирать?
- Да разве там достирашься, столько кровишши… - последовал моментальный ответ - Ой, чой-то я такое говорю – поздно спохватилась и подпёрла ладошкой подбородок – Чё то я не то сказала. Мы ж это… сериал вместе глядели.
- Ай-яяй – очень довольный собой Моисеев вернулся в кресло – как не стыдно пожилому человеку так врать. Я – про сериал, конечно – не забыл уточнить
– Одежду сами покажете, или обыск делать… и у вас дома, и у соседей тоже, на всякий случай. Они вам за это спасибо не скажут
- Отдам, конешно…
При второй встрече с Дорофеевым начальник милиции уже не стал комедию ломать. Присел рядом на стул, приобнял подозреваемого за плечо и шепнул, сочувственно так, на ухо – Тебе Головин-то во сне сегодня не приходил?
И что тут началось! Кто бы мог подумать. Задрожала детина эта всем телом, и слюни и сопли потекли, со слезами вместе. Таким вот, морально слабым человеком, оказался. Расклад полный по делу дал, нож показал, куда спрятал.
Поведал следователю, что ждал в ту ночь он этого гада, но убивать не хотел. Припугнуть хотел, чтоб не доламывал жизнь его личную. А тут мужик какой-то пьяный встрял и с Головиным подрался. Ну, короче, в горячках всё получилось. Но убивать он не хотел. А вот про бандитов городских действительно придумал. Увести хотел в сторону. Узнали бы рано или поздно, что гаишник этот к жене его, хотя и бывшей, ходит. Редко, но регулярно. Но убивать он не хотел, так получилось…
Через сутки и двадцать часов после убийства Головина. Всё тот же, давно приевшийся Вам, уважаемый читатель, кабинет начальника Злобинского РОВД.
- Ты скажи мне, главный оперативник района, ты разве не знаешь, что у Головина была любовница? Или ты выкраиваешь тут от меня информацию?
- Ни чё я не выкраиваю, товарищ подполковник – Глаза Котова округлились, голос от обиды задрожал – у него много баб было, он же при деньгах всегда…
- Вот и плохо, что начальник розыска не владеет обстановкой ни хрена – Моисеев встал с кресла и для убедительности стал расхаживать туда-сюда по кабинету – Ты пойми, Константин Иванович – ещё для большей убедительности остановился напротив собеседника - ты есть главный оперативник района. Ты должен, ты обязан знать, кто с кем пьёт и кто с кем спит, во всей этой деревне, не говоря уж про отдел наш родимый… Ладно – Моисеев вернулся в кресло – отвлеклись мы немного. И ты не знал, что любовница эта не кто то там, а бывшая жена твоего суперинформатора Дорофеева?
- Катька, что ли? – лицо «Константина Ивановича» стало стремительно бледнеть, а голос осип. Так они не живут давно-давно…
- А почему они не живут!? – Моисеев невольно повысил голос – Ты тоже ни черта не знаешь?
- …?
- Почему следователь прокуратуры, далеко не оперативник, знает, что этот твой Дорофеев-осведомитель который год уже уговаривает бывшую жену сойтись опять и жить вместе долго и счастливо! И счастью этому два года мешал наш тогда ещё не покойный Головин. Почему даже в областном аппарате знают об этой любовнице Головина, которая живёт на улице Зелёной, а ты у себя под носом ничего не знаешь! Ты, кстати, поинтересовался, почему у Дорофеева все костяшки пальцев сбиты? Ссадины-то свежие…
- Он дрова разгружал…
- Эх Костя, Костя – Моисеев уже пожалел, что повысил голос на этого молодого ещё парня, которому конечно рановато ходить в начальниках. Но где же взять их, опытных да грамотных …
Не стал звонить Берёзкину Анатолий Сергеевич, глубокий вечер уже на дворе. Тот сам позвонил с утра в понедельник – Умница, Анатолий, горжусь тобой. Родина тебя не забудет. Пиши рапорт на поощрение… И позвони в приёмную генерала. Он тоже с тобой поговорить хочет. Ну пока. Молодец!
- Здравия желаю, товарищ генерал! – не откладывая в долгий ящик и не скрывая радости в голосе, дозвонился Анатолий Сергеевич.
- Выходит вы меня обманули, Моисеев – похоже и не думал здороваться в ответ самый главный областной милиционер – Вы, оказывается, от семьи там скрываетесь, развод, говорят, оформили… Не порядочно поступили, не по-офицерски. Я ж беседовал с вами перед назначением. Вы почему меня так обманули, Моисеев?..
Неожидав такого поворота событий, Анатолий Сергеевич откровенно растерялся и ничего умнее не придумал – Я, товарищ генерал, никого никогда не обманываю. Я…
- А-а, не о чём с вами разговаривать – перебил высокий начальник брезгливым таким тоном и положил трубку.
Вот так ни хрена себе, благодарность за раскрытие особо тяжкого и резонансного преступления – тихо сам с собою заговорил Моисеев, раскуривая сигарету – Напиться надо бы от жизни такой…
В дверь постучали. Появился Котов с задумчивым каким-то видом – Товарищ подполковник, у нас это… опять убийство, с огнестрелом уже…
- Не паникуй, Костя! – «непорядочный офицер» бодро поднялся с кресла – Раскроем! Всех обманем…