- Ишь ты, хитренький какой! – прищурила несколько выпученный глаз главная кикимора. - Освободим – и только мы вас и видели! Так весели!
- Так не получится, - терпеливо объяснил архимаг. – Говорю ж – не обойтись без помощников. Слово даю, что уговор выполним.
- Уморил! – квакнула кикимора помоложе и попротивнее.- Человеческому слову веры нету!
Кикиморы подтверждающее загалдели. «Вот ведь… дурынды зелёные!» - в сердцах подумал архимаг. Надо было как-то выкручиваться из ситуации…
- Я слово даю! – рыкнул с дерева Аррс. – Волки – не собаки, попусту брехать не приучены. Принимается?
- А не обманите? – всё ещё торгуясь, сварливо переспросила кикимора.
- Вот ведь, хоть зелёные, а всё одно – бабы! – донеслось с соседнего дерева. Это не выдержал Деридуб. «Ну, всё... сейчас начнётся!» - подумал Стас.
Кикиморы зашипели и упёрли руки в бока, задрав кверху не самые фотогеничные физиономии.
- А ты, борода, помолчал бы! – рявкнула предводительница. – Как же так вышло, что мы, глупые бабы, да умных мужиков изловить сумели, а?
- Дык это… Хитростью! – не сдавался упёртый гном. Архимагу захотелось его немедленно переименовать. Из Деридуба – в Дуболома. Вот ведь знает, что не в их положении сейчас распри затевать, а своё гнёт! – Без этого вы б с нами вовек не справились!
- Да-а?! – протянула кикимора, наклоняясь, пошарила в траве – и сети стремительно полетели на землю. Посадка точно была не из мягких, судя по тому, насколько немедленно обогатился словарь архимага. Правда, в основном это были гномьи ругательства, но всё же…
Волки и гномы, больше мешая друг другу, чем помогая, выпутывались из сетей. Кикиморы, глядя на эту возню, язвительно хохотали. Вскоре весь хмурый и слегка помятый отряд сгрудился вокруг Стаса.
- Ну, так что? Будем выяснять, кто здесь круче? – продолжала главная кикимора. – И не совестно будет потом?
- Вот ведь какие! – ругнулся Деридуб, шумно сопя рядом со Стасом. – Оттаскать бы за косы рыжие да пинков надавать, чтоб не задирались… Так ведь потом так ославят, что хоть из леса беги!
- А то как же! – не стала возражать кикимора. – Много ли чести – с женщинами воевать?
Деридуб взвыл, потрясая кулаками. Гномы супили косматые брови, но первыми в драку не лезли. Волки поступили и того проще: устроились полукругом на земле и, скаля зубы, наблюдали, чем дело кончится. Стас решил, что пора вмешаться.
- Дамы, дамы! К чему столько эмоций? Речь шла о том, чтоб устроить веселье… Так чего же мы ждём?
- Так давай, весели! – мгновенно переключилась на него зелёная воительница.
- Эх, инструменты бы сюда! – вслух подумал архимаг.
- Так есть же? – удивился Кряжень, протягивая ему топор.
- Да я про музыкальные, - уточнил Стас. Гном, к его удивлению, моментально заулыбался и, пошарив в кармане, добыл оттуда губную гармошку. Поднёс к губам, дунул – раздалась простенькая, однако довольно верно сыгранная мелодия.
- Годится! – кивнул архимаг, прикинул в руке топор – увесистый! – и спросил:
- А балалайку вытачать сможете?
- А легко! – отозвался Шкворень, вытащил из-за пояса собственный боевой топорик, цепким взглядом наметил дерево посуше… И через пять минут нечто, напоминающее большую столовую ложку, оказалось в руках у Стаса.
- А как со струнами быть? – задумался он, озираясь по сторонам. Взгляд его упал на бороды гномов… А что? Вполне может быть…
Выдранных из бород волос хватило на то, чтобы оснастить и балалайку, и вырубленную под руководством архимага гитару. Пара магических формул да хороший музыкальный слух – и инструменты зазвучали как надо. Два боевых щита превратились в литавры, и вскоре маленький оркестр уже сыгрывался, а потом грянул плясовую. Кикиморы ахнули, жеманясь, павами пошли по кругу по зелёной лужайке… Музыканты добавили жару. Тройка гномов, которым не хватило инструментов, подхватили разомлевших «дам» под зелёны руки, закружили-захороводили. Волки слаженно взвыли бэк-вокалом, архимаг, решив, что заварившуюся кашу молочно-сливочным натурпродуктом не испортишь, завёл, придумывая на ходу:
- Как в лесу да на болоте
Языками мох молотят!
Там красотки-веселушки
Целый день поют частушки!
Кикиморы ахнули и наддали жару. Одна, побойчее, выскочила из круга, упёрла руки в бока и зачастила:
- Напилась болотной жижи,
Думала помолодеть!
Из зелёной стала рыжей…
Это ж просто обалдеть!
«А что? Сойдёт в качестве экспромта!» - одобрил архимаг и продолжил:
- Ух, девчата хороши!
Зажигают от души!
Всё болото ходуном,
Повернулось кверху дном!
Гномы зашумели: мол, знай наших! Кикиморы переглянулись, пошушукались, не переставая выбивать дробь ногами, и уже две заводилы пошли на Стаса, поводя в такт плечиками:
- Провалилась я в болото,
Типа искупаться
А тут леший – что ты, что ты!
Как бы отвязаться!
- Ишь чего вывезли! – одобрительно крякнул Деридуб. Ну, да, шуточки пошли как раз в гномьем духе. Вот и один из плясунов не выдержал, выскочил в круг и пошёл вприсядку, выкрикивая:
- Балалайка моя,
Душа звонкая!
Эх ты, милка моя,
С перепонками!
Кикиморы кокетливо помахали в воздухе ручками, демонстрируя правдивость частушки. Их предводительница сейчас уже не казалась такой уж грозной: разошлась, расплясалась, зелёные космы для пущей красоты по плечам развесила…
- Я кикимора-краса,
Причесала волоса,
В тину нарядилась,
Кой на что сгодилась!
«Лея, ну чего ты вытворяешь?! – взмолился архимаг, отчётливо увидев лицо хихикающей магички. – Что за тексты?! А потом сама же мне такую сцену ревности нарисуешь, что мавры нервно курят в стороне!»
Лея по понятным причинам не отозвалась, а на полянке уже поднялся такой шум, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Музыканты давали жару, танцоры утоптали землю не хуже асфальтового катка, волки, обнявшись, изображали что-то вроде греческого народного танца сиртаки. Лучше всего происходящему подходило наименование «какофония», причём начало слова Стас набрал бы ну очень большими буквами… Однако всем, за исключением архимага, всё это дело, похоже, нравилось… Веселье набирало обороты, поэтому никто не заметил, как трухлявый петь у края поляны открыл глаза, пошевелился, зевнул широко щелястым ртом и гаркнул громовым голосом:
- Кто шумит, кто спать не даёт?! Вот я вас сейчас!
Веселье смолкло, словно сдулось. Гномы сгрудились в кучу, готовые дать отпор неведомому врагу. Волки вздыбили шерсть и показали убедительные клыки. Даже неуёмные кикиморы поутихли, и по их живописной группе пронёсся шепоток:
- Это ж надо! Батя проснулся!