Разговор за жисть

Вера Смилингене
   Как-то, однажды зимой приехала молодёжная спортивная команда в далёкий городок  Н-ск. На Олимпийскую спартакиаду. Поселили их в гостинице под названием - «Добро пожаловать». С виду здание приличное, а внутри их ждали весёленькие сюрпризы. Со свежего морозца за дверью гостиницы спортсмены насторожились. Откровенно пахло канализацией. Они промолчали. Нехорошо гостям входить в чужой дом со своим уставом.
   Поселили их на втором этаже, объяснили, где находится душ и прочие комнаты для личной гигиены. В комнате тут же приоткрыли окно, вечернее время, спать скоро ложиться. Полотенца попахивали плесенью, но люди спортивные, не капризные, им не привыкать. Но вот только полы, покрытые пылью, совсем не понравились. И самая старшая из всех решила навести порядок. Не спать же, в самом деле, под дружное чихание друг дуга.       Спустилась старшая на первый этаж гостиницы. Обратилась к дежурной с просьбой помыть в номере полы. Та посмотрела на неё пристально и с презрением, мол, какие ещё полы мыть ей, на ночь глядя. Всё стало понятно. Но люди не гордые, выпросили ведро, тряпку и швабру. И старшая взялась за уборку с остервенением. Пока швабра с мокрой тряпкой металась по номеру, та, что помладше, неожиданно задала вопрос:
- А что такое зависть? - На что получила вполне исчерпывающий и неожиданный для себя ответ. Остальные члены молодёжной женской команды перестали разбирать свои спортивные сумки, и с любопытством замерли, в ожидании ответа от своей уважаемой всеми девочками, старшей :
- О, зависть – это очень страшная штука. Она съедает тебя изнутри, словно рак.
- А как она это делает?
- Вот, когда зависть в тебе сиднем сидит, она заставляет тебя злиться на тех, у кого есть всё, а у тебя ничего. Поедом тебя ест, и ничего с этим поделать нельзя. Побороть зависть внутри себя очень даже трудно. Она гнетёт тебя и днём и ночью, и спать спокойно не даёт.
- Ну, так, значит, надо самой приобрести то, что тебе понравилось у других, и жаба перестанет давить на твою беспокойную натуру, и спать станешь спокойно, как все.
- Не всё так просто. А, если, допустим, у какого-то спортсмена золото, а у тебя дырка от бублика? Тебе же так просто медальку-то золотую на шею не повесят, а тебе так хочется! Вот тут-то душа и начнёт чернеть и маятся от зависти.
- Ну, значит я плохой спортсмен, и это не моё. Зачем же завидовать, займись другим делом, танцами, например, или плаванием. А лучше, знаешь что, парашютным спортом займись. Там тебе будет не до зависти. А, вообще-то,  лучше всего тем заняться, к чему душа лежит, и что у тебя получается прекрасней всех. И тогда будешь на собственной высоте, и люди тебя будут уважать.
- Ну, это ладно. А вот, если, допустим, у соседей «Мерседес». А меня, как ты говоришь, жаба душит, зависть заедает, и дикая злость глаза застит, когда я такой же хочу.
- Ну, это поправимо. Езжай на автобусе, трамвае, или в метро. Зачем тебе лишние хлопоты с этим несчастным «Мерсом»? Ещё украдут, или в аварию, не дай бог попадёшь.
- Старшая призадумалась, перестав махать шваброй.
- А и впрямь, зачем мне этот «Мерс». Если бы знать еще, что твое, а что нет! Вот так и бьемся, как мухи о стекло, не замечая открытой форточки. Все лезем на пьедесталы, нам не принадлежащие, чернеем от зависти к занявшим их счастливчикам.
Как точно ты подметила, что надо заниматься "лучше всего тем, что у тебя получается прекрасней всех. И тогда будешь на собственной высоте, и люди тебя будут уважать". Мы лучше золотые медали на Олимпиаде возьмём. Не зря же мы готовились.
- А, если ничего не возьмём, вдруг здесь спортсмены посильнее нас будут?
- Ну, уж нетушки, на Олимпиаде всем фору дам! Успокоилась старшая.    Домыла полы, и ушла с улыбкой на лице относить зловредной дежурной выпрошенный с таким унижением рабочий инструмент. Хороший вопрос ей задали сегодня вечером. Завтра она обязательно поборется за золотую медаль, чего бы это ей не стоило. Иначе не долетит до своего посёлочка, где Светка с Серёгой на «Мерсе» выпендриваются. Жаба точно задавит.
А с другой стороны, возможно зависть иногда и впрямь на подвиг бросает завистливого человека, словно на амбразуру?