А ещё был случай…
…Наш маленький курортно-приморский городок гордится своей станцией скорой помощи. Отлично она работает! Летом к нам приезжают тысячи отдыхающих, многие с детишками… Но наша скорая справляется – отмечена грамотами Министерства, областного управления охраны здоровья, множеством писем со словами благодарности…
В осенне-зимний период наша станция, её профессиональный коллектив, задыхается. Вызов бригады (всегда только срочно!): «…На переулок Торпедный дом №4, кв.23, 2-ой подъезд, этаж 8-ой, лифт может не работать, но дверь будет открыта…» - и так два, бывает, и три раза в сутки. А после обслуживания вызова обязательно следует обстоятельная жалоба на дефекты оказания помощи, оканчивающаяся словами благодарности судьбе, которая уберегла её, Алису Робертовну Абанько, от верной смерти в связи… Дальше опять шло перечисление: врач не знает этиопатогенеза, новейших медикаментозных средств, фармакодинамики и фармакокинетики, а фельдшер больше похож на медсестру, судя по маникюру и причёске и т.п… Всё это прямыми и пунктирными линиями подчёркнуто сочным красным фломастером. «Р.S.: Надеюсь, что присланная Вами комиссия наведёт порядок на этой пресловутой так называемой станции скорой помощи, и тем самым сократится смертность в нашем городе».
…Проверяющие регулярно и педантично анализировали нашу работу, изучали качество ведения отчётно-учётной документации, особо прилежные изучали расход бензина и время износа покрышек и, конечно же, все без исключения беседовали с гр. Абанько. Все выражали нам сочувствие, разводя при этом руками и резюмируя: «Что ж, это издержки профессии… так сказать, ваш крест…»
Под Новый год на станцию приняли нового врача Арни Эрнестовича Фортунова. Естественно, начмед – как новенького – поставил его в ночную смену в новогоднюю ночь.
Около 3-х часов новогодней ночи позвонила Абанько. Как обычно: «Сердце бьётся об мои рёбра, как пойманная рыба! Срочно! Умираю!» Вызов приняла 9-ая бригада врача Фортунова. Он имел опыт работы ассистентом на кафедре психиатрии, но по личным мотивам уехал из университетского города и вернулся в городок, где жили его родители. Был не просто красив, он был элегантен, у него был чарующий тембр голоса, картинные манеры… «Ему только в президиумах сидеть, представляя нашу науку на европейских и мировых съездах и форумах», - ворковала наша главная медсестра Ирина, «Мисс милосердие» областного конкурса.
Когда ехали на вызов, фельдшер Сергей Романович, только окончивший колледж и перед призывом в армию пришедший на нашу станцию, сказал Фортунову: «Это Вам, доктор, боевое крещение». «Серёжа, дружище! Я студентом в Питере два года скорой отдал. Прорвёмся!»
Ночь была холодной, ветер гнал снежную порошу и усиливался, мороз зло щипал щёки. Лифт, как и следовало ожидать, был выключен. Поднялись на 8-й этаж. Дверь, как всегда при вызове к гр. Абанько, была открыта. Бригада вошла, стряхнув с себя несколько робких снежинок. В комнате, расположившись в кресле против телевизора, сидела больная. Лицо её было спокойным, волосы накручены на бигуди.
- Простите, но прежде всего – с наступившим Новым годом! Пусть он принесёт Вам здоровье, - сказал Фортунов.
- Вы, наверное, наш новый доктор? Это я, Алиса Робертовна, Вас вызвала.
- Скажите, Алиса Робертовна, где мне помыть руки?
- В ванной. Серёжа, проводи доктора.
Доктор приступил к расспросу больной, осмотру её, прежде всего посчитав пульс и измерив кровяное давление. Он твёрдо держал инициативу в своих руках. Больная хотела перебить его в сборе анамнеза, но Фортунов не упускал инициативы.
- Доктор, я в сентябре делала УЗИ, прошла КТ, - надо ли?
- Надо, больная, - он говорил официально-сухо, - ведь за окнами снежит январь.
Истекал час новогодней ночи, который мы провели на этом ненужном, как обычно, вызове.
Доктор сел к столу и стал выписывать рецепты, заполнять бланки вызова. Абанько готовилась к атаке, она сжала ладонью подбородок, пытаясь сделать его ещё острее.
- Доктор, что ж у меня за диагноз сегодня будет? Просто мне интересно!!!
- Хронический вамненунисит в стадии ремиссии.
- Что? Я такой болячки в энциклопедии не встречала, вамненужнитисит какой-то. Это что, новая болезнь? Как СПИД, что ли?
- Нет, это проще, она не заразна и лечится легко. Вам нужна консультация гинеколога-эндокринолога, психиатра и реабилитолога. И всё пройдёт…
- Психиатра!!! – словно воинственный клич, зычно гикнула Алиса Робертовна.
- Мне уже один вроде тебя советовал психиатра, - выперли его со станции! Психиатра!..
Но всё это – уже нам вдогонку… Бригада попрощалась и ушла.
- Ну, доктор, нам абзац, как говорит начмед. Завтра накатает она на нас такое, хоть святых выноси. Доктор, она нас до утра ещё раза два вызовет.
- А мы с тобой сегодня же ва-банк пойдём, пусть вызывает… Только так, чтобы язык за зубами. А там посмотрим, чья возьмёт, - прорвёмся!
Вызов поступил через минут сорок. И срочно, и сердце останавливается, и укол нужен…
- Берём, Серёжа, и идём ва-банк, - согласен? А там и пересменка, отвезут её как милую, не отвертится.
Мы переоделись в камуфляжные бушлаты, надели на головы свои вывернутые шапки, надвинув их почти на нос. Доктор взял себе ветхий баян, который лежал в боксе шофёров. Мне дал большой барабан из красного уголка. Едем к Абанько. Город уже уснул, новогоднее веселье свалило самых стойких. Лифт уже включён – минута, и мы на 8-ом. Дверь распахнута. Репертуар нами согласован. Войдя в квартиру, мы, каждый на своём инструменте, начинаем исполнять… Я на барабане – «когда на почте служил ямщиком», а доктор Фртунов – какую-то сверхсовременную мелодию.
- Это что за ряженные? Я же скорую вызывала! – Алиса Робертовна хватает трубку…
Мы продолжаем выплясывать!
- Скорая, я же врача вызывала, а вы ряженных прислали! Каких ряженных? Вот они тут, голубчики, - один в сапогах, а другой – в валенках, около окна примостился…
Мы выкатываемся из квартиры, захлопнув за собой дверь.
…Абанько же требовала скорую помощь, ведь у неё в комнате ряженные мечутся… Диспетчер внимательно выслушала и всё записала, решив, что за многие годы болезни вызов обоснован, и – отправила 5-ую бригаду с врачом-психиатром и двумя дюжими санитарами.
Психиатр вдумчиво выслушал Алису Робертовну, которая живо и красочно описала визит ряженных, и с помощью санитаров уговорил больную на госпитализацию. Её охотно приняли в психбольницу, где тщательно обследовали и взяли на диспансерный учёт… Вызовы на Торпедный переулок стали реже, а вскоре гр. Абанько устроилась на работу в ЖЭК дворником, и совсем здорова.